Стеклянная стена Глава № 0. Пролог

Огни деревни освещали подоконник, часть пола тёмной комнаты и силуэт на окне. Этот свет был таким тёплым, но вместе с тем - таким недоступным... Он всего касался, но коснуться его самого было нельзя, он был слишком далеко, чтобы греть.
Включать лампу не хотелось. Брать кисть в руки тоже не хотелось. Последнее время не хотелось ничего - только сидеть ночью на подоконнике, смотреть на далёкие жёлтые огни и ещё более далёкие белые звёзды и тихо грустить, радостно даже как-то... с упоением... Благо, вскоре после полуночи деревня засыпала, квартал красных фонарей отсюда виден не был, и можно было лечь спать самому в полной уверенности, что ничего не пропустил. И в полной темноте. Даже летом, вроде бы, совершенно не холодно, но постель кажется неуютной. Когда он стал замечать это? Как ни странно, видимо, давно, но так постепенно, так что назвать точную дату не мог бы, даже обладая идеальной памятью. А ведь его память была близка к идеальной - уж наполовину-то точно.
Он всегда просыпался вовремя и собирался быстро, даже для шиноби. Он выходил из дома и вроде бы погружался в большой внешний мир... но при этом так всегда и оставался один в своей прозрачной капсуле. Многим было не видно её, многие считали, что так должно быть, некоторые пытались делать вид, что её нет, но никто не знал, как нужно - разбить вдребезги эту стеклянную стену, прозрачную скорлупу, что окружала его и неумолимо отделяла от всех.
Он тоже - птица в клетке. И в чём-то его клетка гораздо хуже.
Сай был невыносимо одинок среди тех, кто уже считал себя его друзьями. Их было много, они могли пойти всей компанией куда-то, если был свободный день, бузить и смеяться. И он сидел в стороне и старательно улыбался, пытался быть адекватным и, кажется, преуспевал в этом. Слишком преуспевал: никто не подозревал, как хочется орать и плакать тому, кто всегда лыбится и грубо, но метко шутит. Они относились к нему, как к равному, как одному из них, но несколько более осторожно, и от этой бережности хотелось выть. Не того он жаждал от них, не на то надеялся!
Внешне больше всех на него походил Шино: никто не знал, что он на самом деле думает, и что его занимает, кроме жуков. Никто даже лица его толком не видел. Бывало, его не замечали вовсе, и он обижался. Сидел и дулся на них. А Сай сидел рядом, понимая и не понимая парня из клана Абураме одновременно. Тот тоже мог только догадываться о чувствах художника, а уж ломать его стену точно не собирался. Шино был слишком близок и потому бесполезен.
Кибе было просто на всё наплевать, кроме похулиганить и позадирать Наруто или Ли или подколоть Хинату. Он всегда устраивал кавардак, в котором первый переставал понимать что-либо. Наверное, так ему было даже интереснее, но на Сая ему было плевать. Он мог иногда окликнуть, развязно положить руку на плечо, но тут же отвлекался, а белокожий парень оставался стоять, смотреть ему вслед и разделять обиды Шино.
Хината его просто боялась и стеснялась. Это было видно сразу, даже когда его познания в психологии ещё равнялись нулю. Да и вообще, кроме товарищей по команде, кузена и Наруто, она не обращала внимания толком ни на кого. Хьюга была доброй девушкой и могла утешить Шино, но Сая шугалась, так что оставалось только завидовать жуководу и смиряться.
Неджи был уравновешен, замкнут и немного высокомерен. Говорили, его самого когда-то «вытащил» Наруто, и надеяться на помощь с его стороны не приходилось. К тому же, он был слишком сильным, и Сай сам его опасался. Как-то он давил на психику, даже, скорее всего, нехотя.
Тентен не интересовалась ничем, кроме своего оружия, даже с другими куноичи толком не общалась, хотя в компании вела себя и, видимо, чувствовала себя совершенно нормально. Слишком самодостаточная, чтобы понять трудности других - ведь она даже не представляет себе, как они выглядят, эти трудности.
Ли был атасен. Он мог запросто взять в оборот кого угодно, страсти лились через край, но на самом деле он не видел никого и ничего, кроме себя и сенсея. Рядом с ним могло быть здорово, хоть и утомительно, но после расставания сердце глодала пустота ещё большая, чем до встречи. А его шумность и нелепость могли здорово раздражать последовательного аккуратиста.
От Чоджи было тоже немало шуму, но он, видимо, будучи сам достаточно пуган в жизни, сторонился всех, кроме своей команды и Наруто. Сай мог запихнуть подальше свои эстетические соображения, но контекст общения всё равно был скучен до неимоверности. Еда его совершенно не интересовала, а не нарваться из-за того, что не сумел замаскировать своё безразличие и неосведомлённость, было слишком трудно. И чего он совершенно не хотел - получить от всех за то, что он спровоцировал Чоджи, и тот разнёс опять полквартала. Это было очень обидно.
И напряжно, как сказал бы Шикамару. Да, наверное, он был бы прав. Саю нравился этот умный, уравновешенный и рассудительный парень. Он мог бы понять художника и сделать для него то, что было так нужно... Но он не стал бы. Это слишком напряжно: думать, разбираться, что надо, делать это потом... и получать на руки все последствия. Шикамару был слишком рассудительным и ленивым, и это приводило Сая в отчаяние.
Зато не лень было бы Ино. Но она явно не могла. Слишком поверхностная, слишком легкомысленная... Говорят, когда-то она здорово помогла Сакуре, но... Сай же не девочка порядка пяти лет отроду, которую задирают из-за внешности. Его внешность... даже наоборот, жаловаться не приходится. Хотя над одеждой посмеиваются... Но ему так удобнее. И привлекает внимание опять же... Кроме того, отношение Ино вносило дополнительные сложности. Она вешалась на него орала ему в ухо «Сай-самааа!!!», а парень мог только растерянно ждать, когда это кончится: и отцепить нехорошо, и терпеть трудно. Он понимал, что цветочная девушка хочет от него каких-то действий, но у него ещё дружба-то не получалась, что уж говорить о романтике, к которой он не был готов никак - даже не мог толком этого хотеть. Кроме того, он не считал её красивой, и её обожание основывалось на давнем недоразумении, а Сай просто боялся раскрыть карты. Она орала, что без ума от него, но художник понимал: Ино не знает о нём толком ничего и любить его на самом деле не может, так что своим отношением она не только не была способна разбить его стеклянную стену, но, напротив, делала её ещё толще и прочнее.
В этом смысле её «извечная соперница» была гораздо умнее и способнее. Она понимала его лучше, чем другие, и даже могла бы полюбить... Да, внешне Сакура ему не нравилась чуть меньше, чем Ино, но, как к человеку, он успел привыкнуть и привязаться к ней. Однако она УЖЕ сделала для Сая достаточно много, в принципе пробудив в нём чувства и память. Бывала внезапно внимательна к нему, но могла накостылять внезапно же, так что он её опасался. А ещё он понимал, что всё её мысли далеко от Конохи...
Как и у Наруто. Хотя у того там были не все мысли. Джинчуурики был солнцем, которое светит всем. Конечно, приятно было греться в лучах его радости, и Сай всегда тянулся к нему, но у золотого паренька друзей много, важных для него людей много, так что претендовать на что-то большее, чем он сам давал, было некрасиво, заграбастать его только себе нельзя. Тогда всем потугам на дружбу с кем-либо конец - это понимал даже Сай. Сиди, грейся, подкалывай его, а лучше молчи. Как кот на подоконнике: жмурься, тихо мурлыкай и никуда лапами не лезь. Наруто тоже мог его ударить, однако с каждым ударом какая-то частичка понимания будто вдалбливалась в сознание - не зря, наверное, тот бил почти исключительно по морде. А ещё было понятно: если кто и занимает в сердце блондина особое место, то только один человек. И все знали этого человека. Даже Сай знал.
Высокомерный и необычайно сильный, только его взгляд, только его чакра напугали до полусмерти даже безразличного и уравновешенного члена Корня. Он ненавидел люто, бешено, и, несмотря на это, Наруто его любил и дорожил им. Считал его лучшим другом и хотел спасти. На его примере он показал Саю, что такое связь между людьми. И белокожий брюнет завидовал беглому Учихе, понимая: за ним никто бы не рвался так отчаянно в дальние дали, никто бы не тосковал по нему так сильно - все бы быстро забыли его, а то и вовсе не заметили бы его отсутствия. Саске был для Наруто Другом - с большой буквы, и таким человеком Сай никогда, ни для кого не будет. И Сакура тосковала по тому же Саске и также, как Наруто, рвалась вернуть его. Два человека, которые были к нему ближе всего, оказались слишком заняты чувствами к этому жуткому, на самом деле, созданию. Иногда, сидя один дома или посреди этой ватаги, Сай пытался себе представить, что было бы, если бы он внезапно умер. Все бы расстроились сначала, как-то рефлекторно, Ино бы попереживала, Наруто и Сакура... А потом он был бы забыт. А может, никто бы и не заметил? «А где Сай? - Без понятия. - Ну и хрен с ним». А иногда удавалось представить, как те же Наруто, Сакура или Ино - а то и все вместе - рыдали бы, обнимая его холодный труп, и в такие моменты он чувствовал себя таким счастливым, что рука сама тянулась к рукояти, а какое выражение было на лице - и подумать страшно.
- Sai, nani yo?
- Iie, nandemonai da. Sumimasen...
- Daijobu-daijobu!*
Его прерывали, а потом отвлекались от него также легко.
Были ещё наставники. Но Ямато всё-таки не до конца доверял ему и сторонился человека от Данзо, Какаши был слишком безразличен вообще ко всему. С Гаем связываться не хотелось, а с Асумой или Куренай - неясно, с чего бы. Судя по рассказам Наруто, мог бы помочь добрый Ирука-сенсей, но не учившийся в Академии и никогда в глаза не видавший этого учителя Сай не решался обратиться к нему. Вообще, его уверенность в себе быстро улетучилась, когда он начал общаться со всеми ними. Вместе с восприятием себя в качестве оружия и орудия. Но чувствовать себя человеком он так и не научился, ему казалось, что он слишком отличается от других людей, и стеклянная стена вокруг него бесила и приводила в отчаяние.
Он вставал и говорил, что у его дела. Все разочарованно выли, а потом махали ему рукой и кричали «Ja ne, Sai! Ashita made!**» Он тупо лыбился и прощался. А когда поворачивался, его нервы были уже на пределе, и он бросался бежать. Все думали, Сай просто спешит по делам, но никто не знал, как важно ему успеть попасть домой до того, как он потеряет окончательно способность контролировать мимику и голос.
Если кто-то брякнул бы, что у Сая была истерика - никто бы не поверил. Рассказчику покрутили бы пальцем у виска, проверили температуру, убедились, что он не под гендзютсу. А потом ответили бы, что шутка слишком глупая, чтоб быть смешной, так что не пойти ли ему, приколисту, куда подальше. К бабке Тсунаде, например: она даст ТАКОЕ задание, что глупые фантазии разом вылетят из безмозглой головы.
Ворвавшись домой и заперев дверь дрожащими руками, Сай сползал по стене на пол. Он мог выть, мог залиться слезами, мог швырнуть оружие в стену, из последних сил стараясь не разбить окно. Потом он, конечно, всё уберёт, и в комнате снова станет чисто, опрятно и скучно. Он возьмёт всё необходимое и пойдёт тренироваться. Куда подальше, чтобы ни с кем не столкнуться. Он выложится полностью, яростно бросаясь на собственных клонов, перерезая им глотки, стравливая одних Рисованых Зверей с другими. Он вернётся домой и смоет с себя грязь и чернила. А потом будет сидеть на окне и смотреть на огни далёкой радости.
В такие моменты он мечтает, чтобы кто-нибудь зашёл к нему, просто так, но, видимо, все считали, что такого серьёзного человека лучше по глупостям не беспокоить. Даже если б Наруто и захотел, Сакура тут же настучала ему что-то типа «он не такой оболдуй, как ты, раз он ушёл - на это есть причины, не надо мешать ему, иди лучше сам тренироваться». И если всё-таки заходили Наруто или Сакура или оба - значит, дело, работа, задание. А просто так - никто и никогда.
В такие моменты он мечтает пойти гулять на эти освещённые улицы, но знает: там будет ещё более одиноко. Там он снова будет жаждать услышать своё имя, чтобы оглянуться... Он любил, когда его звали по имени, в которое уже на самом деле превратилось короткое условное обозначение. Он любил, когда к нему обращались, задавали вопрос... Что-то внутри начинало трепетать - на него обратили внимание! Правда, он мог растеряться, почти как Хината, и люди решали его не трогать. А он смотрел на них, улыбался с грустными глазами и думал: «Нет! Трогайте! Приставайте! Зовите! Окликайте! Предлагайте глупости! ТОЛЬКО НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ ОДНОГО!!!»
Но они были слишком осторожны с ним и его прозрачной скорлупой, внутри которой Сая задыхался.
А с окна всё выглядело даже красивее и заманчивее, чем если оказаться на улице непосредственно. И не надо завидовать смеющимся людям, которые ходят вместе, и не надо навострять уши и мучить себя напрасными надеждами...
И когда он ложился спать, его губы шептали: «Разбейте эту стеклянную стену... Onegai... Кто-нибудь... Tasuketekure...***»
И его подушка была влажной не только от воды, натекшей с недосушенных чёрных волос...
_
* - Сай, что такое?
- Нет, ничего. Прошу прощения...
- Да нормально, нормально!
** Пока, Сай! До завтра!
*** Помогите...