Стереотип

— Существует стереотип, — плавно начал Шикамару, задумчиво почесав указательным пальцем за ухом. — Что человек, будучи гением, по части любви может оказаться полным недоумком.
Ино не удержалась:
— На Наруто это не распространяется.
— Наруто достаточно умён, — не согласился Шикамару.
— А я и не говорила, что он глуп. Наоборот, тоже в каком-то смысле гений. И по части любви тоже подобрал стратегию: жениться на той, что любит его, а не на той, которую любит он.
Шикамару изумлённо вздернул брови. Такого ответа он точно не ожидал.
— Видишь, — продолжила Ино. — Наруто шарит везде. Поэтому на него этот стереотип не распространяется.
Шикамару медленно кивнул, не желая оспаривать мнение подруги и попросту мусолить чужую личную жизнь. Это Ино может обсудить и с Сакурой.
Вот только глубже копать Ино не стала, каким-то невообразимо халатным способом перечеркнув образ идеальной семьи Узумаки всего парой слов. Так спокойно и уверенно, что даже Шикамару засомневался в искренности клятв молодожёнов на недавно прошедшей свадьбе.
И хотя он страшно не любил лезть не в свои дела, Ино всегда преподносила ему подобные открытия так, что часть мира, где господствовало мнимое счастье, переворачивалась с ног на голову и расшатывала казавшееся устойчивым равновесие.
— И кого же он любит, по-твоему? — ну вот, пожалуйста. Сам же расковырял тему. Шикамару даже отвернулся, чтобы не натыкаться на понимающий взгляд Ино.
Та лишь пожала плечами:
— А я почем знаю. У него спроси и будь готов к возмущениям. И вообще, мне кажется, для этого дела нужна помощь спиртного.
Шикамару скривил губы наподобие усмешки, внутренне радуясь мгновенно изменившемуся настроению хохотнувшей Ино. Так привычнее. Теплее.
— Можем обойтись без алкоголя и без Наруто сегодня. Я проголодалась.
Вот и надутые губы в ход пошли. Капризничает, как в детстве, требовательная до невозможности. Наглеет, словно на свидании с парнем, а не с давним другом, с которым бок о бок прошла через огонь, воду и смерть родных, глотая слезы и вгрызаясь в землю, чтобы защитить.
— Закругляйся тогда, я подожду. — Шикамару вышел и одним движением взобрался на крышу, покурить.
Ино, зараза, заинтриговала своей речью, вновь заставив ломать голову над тем, счастлив ли Наруто или же блестяще играет на публику. Шикамару абсолютно не удивило мнение Ино об их отношениях, напротив, он сам кристально ясно видел, что любовь у Хинаты, грубо говоря, односторонняя. Его удивило то, что это заметила и Ино, причём расставила все по полочкам для себя, не раскидывая сплетни направо и налево. А Наруто так замечательно изображал прекрасного мужа только потому, что хотел себя таким видеть. Точнее, таким хотела видеть его вся деревня. И самый непредсказуемый шиноби вдруг оказался в оковах общественного мнения.
Шикамару не винил его. Практика снова и снова доказывала, что цель фундаментально меняет людей. По этой же причине он не винил Саске.
Интересно, что насчёт этого думала Ино. Ненормальная тяга к Учихе у неё прошла, сменившись непонятной нежностью к не менее непонятному парню. Сай...
Шикамару едва не вскочил от неожиданности, ощутив холодные брызги воды на своём лице и резко повернув голову к подкравшейся Ино, засмеявшейся ему чуть ли не в ухо.
— Ты бы лицо своё видел, гений Конохи, — все не унималась Ино, отбрасывая водный пистолетик в урну прямо с крыши.
— Ты могла кому-нибудь в голову попасть, — заметил Нара, досадливо отшвыривая мокрую сигарету.
Ино беспечно пожала плечами:
— Не попала же.

В последнее время Чоджи стал слегка отдаляться от них, предпочитая компанию своей девушки. Шикамару его понимал, но теперь мозг, сильно уставший от стычек с не шедшей на уступки Темари, однако также отвыкший от полной тишины, требовал активного отдыха.
Этим активным отдыхом оказалась Ино. Шикамару понятия не имел, по той ли же причине Яманака не торопится после работы к Саю.
— Боевая у тебя женщина, да? — усмехнулась Ино, обжаривая барбекю за столиком в их любимом заведении.
Шикамару только что вкратце рассказал причину недавней ссоры, уже давно не чувствуя скованности, как это было вначале, когда он предложил Темари встречаться. Помнится, Ино тогда впала в ступор, хотя до этого многократно повторяла и подгоняла их отношения к официозу.
— Ты спокойный, она буйная. Почти инь и янь, — улыбалась она тогда, складывая ладони в умилительном жесте и щуря глаза.
— Тебе она кажется требовательной, на самом деле ты слишком ленив, — говорила она уже сейчас. — И ты это знаешь.
— С тобой практически не ленюсь, если не заметила, — шутки ради сказал Шикамару, не обратив внимания на дрогнувшую руку Ино. — На работу прихожу, жду, веду на барбекю.
— Ага, только я не твоя девушка. Ты все это делаешь, потому что привык. С ней тоже привыкнешь.
Нара вздохнул, откинувшись в кресле.
— Что-то я уже сомневаться начал. Такое ощущение, что ее бесит одно мое присутствие, — разоткровенничался Шикамару, бросив грязную салфетку на стол.
Ино спокойно дожевала кусочек мяса.
— А ты зевай пореже и руки из карманов вытаскивай хоть иногда.
Шикамару посмотрел вниз и вздёрнул брови, вытащив руки из карманов. Иногда его пугало, насколько хорошо его знала Ино.
Та лишь улыбнулась, подперев щеку кулаком:
— Твой язык тела очевидно показывает, как тебе наплевать на все и вся.
— Да ладно тебе.
— Мне ладно, я-то знаю, что это не так. А остальных, и особенно твою девушку это вполне может раздражать.
Шикамару едва не застонал:
— Что ж вы сложные такие.
— Как раз для таких гениев, как ты, — Ино кокетливо повела плечом, рассмеявшись.
Шикамару наблюдал за тем, как она заканчивает трапезу, изредка поглядывая в окно. Был уже поздний вечер, огни Конохи горели вовсю, оживленная улица была забита резвящимися детишками и их родителями, усердно пытающимися затащить их домой.
Голубые глаза на мгновение погрустнели, и Нара моментально подумал об их отцах, погибших на той войне. Воспоминание об их последних секундах резануло тупой болью.
Ино сдерживалась до самой Конохи, прежде чем, уединившись, упасть к Шикамару в объятия и горько заплакать.
Шикамару плакал тоже. Незаметно, касаясь мокрой щекой золотистых волос.
Казалось, после Асумы ничто больше так не поразит. А теперь, невольно думая о том, что могли потерять и друг друга, оба содрогались в ужасе.
— Не переживу, — вдруг зашептала Ино, все ещё взирая пустым взглядом в окно.
— Что?
— Если тебя не станет, не переживу, — все ещё глядя на ночные огни Конохи.
Минутой позже Ино осмелилась перевести взгляд на Шикамару, что все это время смотрел на неё, пронзительно, цепко, даже не думая отворачиваться.
А потом он спросил:
— Когда мы испортили нашу дружбу?
Ино грустно улыбнулась, накрыв его ладонь своей и ласково погладив.
— Наверное, только сейчас, когда до тебя, наконец, дошло, — и насмешливо-нежно добавила: — гений.