Страшно

Мечущийся по постели Учиха тонул в кошмаре; смерть и кровь, белые кости и алые реки, грязный бинт на месте глаз и остекленевший лунный жемчуг. Клинок летал и опускался, убивая своих, клан толпился вокруг, тянул костяные руки и звал к себе, смеясь, собственное сердце хотело пробить грудь изнутри и вырваться из клетки рёбер.
Разбудить его было некому – комнаты были пусты.
- Почему ты не отомстил за меня, брат? Почему ничего не сделал?
- Ха... Почему?.. Ты же звал меня к себе... За что ты меня убил?
- Нет... Я.. Я не хотел...
- Почему?
Почему?!
Почему-почему-почему...
Но он же ничего не делал!
- Нет... Нет, нет, НЕТ!
Вскрикнув, Мадара проснулся и резко сел. Дыхание было судорожным, на лбу выступил холодный пот.
Пустые глазницы брата с дырой в боку.
Пелена слёз в глазах той, которую считал своей; девушка была насажена на лезвие его меча.
Некоторое время мужчина пустым взглядом смотрел в одну точку. Давненько его не посещали такие чудные сновидения.
Интересно, присутствие Хинаты как-то с этим связано?
Зарывшись себе в волосы, Учиха попытался успокоиться и разобраться. Разобраться вышло: с Изуной и так всё ясно, а первым человеком, которого он убил, была четырнадцатилетняя девочка-мейко*, в окее** которой скрывались шпионы. Когда-то она навещала его по ночам и спрашивала, зачем он её, невинную, убил.
Хинату он тоже мог убить. В смысле – столкнись он раньше с отрядом из Конохи, какова была вероятность того, что там будет Хьюга? Что именно она умрёт от его руки, которую он, разогнавшись, не успел остановить вовремя?
Чем-то та мейко была похожа на Хинату.
Успокоиться не получилось. Мадару трясло от ужаса, а мёртвая семья – отец и братья, мать и другие родственники – сухими скелетами с ошмётками плоти кружила вокруг и шептала о том, что он должен быть с ними.
Пришла мысль пойти умыться. Не самая плохая – вода могла помочь.

Лицо было мокрым. Перед глазами всё плыло.
Скорей бы Хината вернулась.
Вода действительно оказала благотворное действие, её холод прочистил голову.
«Это всего лишь сон, - мужчина прислонился лбом к зеркалу над раковиной. – Всего лишь сон».
Закрыв клан, Учиха собирался было уже идти назад, но что-то его остановило.
Предчувствие?
Обернувшись, Мадара резко отшатнулся и врезался спиной в дверь. С зеркальной поверхности на него посмотрела выкупавшаяся в собственной крови Хьюга.
- Почему ты не защитил меня?
Страшно.
Сердце гулко колотилось. Сознание не желало соглашаться с рациональными доводами разума, и стоило закрыть глаза, как перед ними вставал либо брат, либо Хината.
Страшно, страшно, страшно...
Так и с ума сойти недолго.
Учиха съехал на пол. Пялясь на лампочку на потолке, он щурил слезящиеся от света глаза и постепенно восстанавливал дыхание, возвращаясь в реальность. Такое состояние его бесило и сильно выматывало.
Раздражает.
А впрочем, плевать. Сейчас поднимается и ляжет обратно, не допуская себе в голову ни призраков прошлого, ни невозможных веяний будущего.
Ему абсолютно неинтересно на них смотреть.

Кто-то тормошил плечо и настойчиво его звал, а Мадара желал лишь провалиться обратно в блаженную бессмысленную пустоту искусственного сна, вызванного снотворным из аптечки, так как заснуть самому и не видеть всякую дрянь так и не вышло. Костяшки правой руки почему-то саднило, голова была чугунной.
- Мадара... Да что ж такое... – в голосе отчётливо слышалась нарастающая паника. – Мадара! Проснись!
Учиха с трудом разлепил веки.
Нависшая над ним Хината выглядела не просто обеспокоенной – напуганной. Но живая, живая, как хорошо, что с ней всё в порядке. Можно было с чистой совестью спать дальше.
- Мадара, проснись!!!
Его ударили по щекам, легонько, но это помогло. Тряхнув головой, мужчина смог окончательно проснуться и даже сесть, хотя это оказалось невероятно тяжело сделать.
- Что такое? – выдавил он. В горле скребло, хотелось пить.
- Что такое?! Ты у меня спрашиваешь?! Я прихожу, в ванной разбито зеркало, осколки в крови, на кухне – выпотрошенная аптечка и полупустая упаковка каких-то таблеток, а ты спишь с раненной рукой, и я тебя уже полчаса пытаюсь разбудить, - девушка едва не плакала. – И ты меня спрашиваешь, что такое?!
Мадара глянул на руку и с удивлением обнаружил бинты с коричневыми пятнышками кое-где проступившей, но уже подсохшей крови.
Так, ну таблетки – это снотворное, как бы он там ни превысил дозу.
А вот зеркало он не помнил, словно по воспоминаниям кто-то тряпочкой прошёлся и всё стёр. Но судя по состоянию ладони, стекло он разбил голым кулаком и вряд ли тогда думал.
Чёрт...
Учиха решил перевести тему.
- Хината, ты почему так рано? Ты ж вроде на три дня собиралась.
Хьюга вздрогнула и отвела взгляд, указав на прикроватный стол. На нём лежал неприметный свиток – за ним она и ходила, знать бы ещё, что в нём.
- Три дня уже прошло... Я прихожу... А тут такое...
Мужчина мысленно подсчитал. Вышло, что он спал как минимум сутки, если не больше, из-за чего сбился со счёта времени.
- Таблетки – это снотворное, - произнёс он в полной тишине.
- Не много ли для снотворного?
Резонный вопрос.
Последствия передозировки ещё будут.
Хината осторожно, словно не была уверена в своих действиях, взяла его перевязанную руку в свои и стала кончиками пальцев гладить тыльную сторону ладони, но так и не повернулась.
- Мадара... Я понимаю... Что у тебя может быть что-то своё... Я не хочу лезть или навязываться, но ты мне дорог. Правда дорог...
И почему у неё такой извиняющийся тон?
И как он мог довести её до такого состояния?
Вдруг она резко развернулась к нему лицом.
- Но мне стало страшно, действительно страшно! Эти таблетки... я ж не знала, что это, а у тебя пульс еле прощупывался... или я что-то не так делала... не реагировал ни на что. И кровь: здесь, на столе на кухне, в ванной...
Нужно было что-то сказать, как-то привести в чувство, но Мадара не мог. Онемев, Учиха не смел прикоснуться к ней, такой посеревшей, будто сотканной из нитей дождя снаружи, содрогающейся, искренней, которой он «дорог».
- Ладно... – Хьюга шумно выдохнула и выпустила его руку. – Пойду уберу... там. Приходи в себя, если что-то понадобится – позовёшь.
Мадара кивнул, думал совсем о другом. В голове перемешались накатившие вдруг кошмары, память о дрожащих руках, вскрывающих упаковку таблеток, непонятная и заботливая Хината, забывшая про свою краткую истерику.
Мужчина поймал её запястье, когда девушка уже поднялась.
С губ само сорвалось:
- Посиди со мной. Немного.
Какая ребяческая просьба.
Глупая.
Детская.
Совершенно недостойная.
- Пожалуйста, - добавил он.
- Хорошо, - мгновенный ответ.
Хината села на самый край. Учиха почти нежно мазнул по её скуле ладонью, после чего улёгся на бок, утягивая её за собой. Зажмурившись, он уткнулся куда-то в ямку над ключицами, туда, где чувствовался ритм сердца; сейчас скорее Хьюга обнимала его и прятала от чего-то, а не наоборот. Кажется, девушка тоже это подсознательно понимала, мужчины так не умеют. От привычного ощущения чужих рук в своих волосах Мадара впервые за много часов смог расслабиться и успокоиться.
- Ты же объяснишь, что произошло?
- Да. Только...
- Лежи уже...
Учиха не будет валяться долго. Пару минут – и объяснит, может не всё, может, приврав, но чтоб не нервничала. Просто чуть отдохнёт – и всё.
- И за что мне такое наказание? – сказала Хината, но явно не ему.
Мадара и не слышал почти. Наркотический сон не подарил избавление, усталость никуда не делась, более того – усилилась.
Нужно лишь отдохнуть, раз уж кошмары отступили.
Совсем немного.

*Мейко - новенькая гейша
**Окея - дом гейш. Обычно носили фамилию хозяйки, которую жители океи называли Мамой(Матушкой)