Свой. Чужой. Другой. Свободный?

Дверь с грохотом распахнулась, заставляя поморщиться от досады администратора гостиницы, бывшего в тот момент рядом с ним, человеком, имеющим властные манеры, уверенность в себе и те глаза. Глаза, в которых ничего не отражается, глаза, говорящие о своем обладателе, как об опасном человеке.
Ему не нравилась гостиница, не нравился сервис, не нравилось ничего. И бедный администратор это чувствовал, хотя шиноби с мечом молчал.
Это был его самый лучший номер. Все, что простой владелец мог предложить.
Шиноби с ничего не выражающим взглядом осмотрел комнату. Потом его взгляд остановился на открытом окне. Холодный ветер врывался туда, заставляя ежиться от холода администратора, но только не шиноби. Вряд ли этот парень, обладающий такой притягательной и в то же время мертвой красотой, обратил внимание на какой-то ветер.
Нечто иное заставило его вглядываться в пейзаж за окном.

Полгода.

Бедный администратор тоже вглядывался, пытаясь отыскать нечто неординарное, настолько необычное, что смогло бы заинтересовать этого молодого человека с равнодушным взглядом.
Но он не заметил ничего. Просто за окном было дерево, чьи листья уже практически опали, а те, что остались, пожелтели.
Просто осень была за окном.

Уже полгода.

Быстрым, уверенным шагом парень пересек комнату и остановился. Не оглядываясь, он бросил:
- Свободен, - администратор удивленно замер. Впервые он услышал этот голос. Такой голос. Красивый, но отталкивающий. Просто неживой. Пожав плечами, этот простой служащий уже хотел было удалиться, как его остановили: - Сюда придут еще три человека. Разместите их, - шиноби не просил, он приказывал. Зная, как действует его красота, уверенность, властность, он пользовался этим, уже и не замечая.
- Но как мы узнаем их? – с недоумением спросил администратор. Не видя лица этого парня, он все-таки почуял, как тот растянул губы в некоем подобии усмешки:
- Узнаете.

Полгода.

Не думал, что твоя смерть заставит меня обращать внимание на время. Я вообще не думал, что будет после твоей смерти.
Я должен был испытывать триумф. А вместо этого получил другую правду.
Я не считаю дни. Я не помню, какой сейчас день недели. Я забыл, сколько человек уже были убиты мной.
Это не имеет значения.
Я узнаю время лишь по листьям деревьев. По снегу. По дождю.
Узнаю время лишь затем, чтобы вспомнить, сколько времени прошло с твоей смерти и сколько времени ушло просто так.
Бесполезно. Ненужно. Впустую.
Знать время только для того, чтобы торопить себя. Только для того, чтобы не расслабляться. И воплощать план мести в действие.
Все происходит слишком медленно.
Раздражает медлительность моей команды, осторожность Мадары.
Я должен стереть эту Деревню с лица земли.
Она должна исчезнуть. Как можно быстрее.
Тогда я исправлю…

Ошибки.

Одна за другой, непрекращающийся поток ошибок.
Нельзя было ненавидеть Его.
Нельзя было заблуждаться.
Нельзя было позволять жить тем, кто виновен.
Нельзя было позволять им считать меня другом.
Нельзя было бездействовать.
Нельзя было быть слабым и беззащитным. И глупцом, и ничего не ведающим младшим братом.
Нельзя было…
Ничего не изменить. Взгляд в прошлое делает слабым.
Жить, чтобы расплачиваться за все совершенные ошибки. Жить, чтобы не совершать такие ошибки. Жить, чтобы…

Месть.

Я рожден мстителем. Я получаю силу из ненависти и презрения.
Других чувств нет. Другим нет места.
Убить в себе эмоции. Они делают слабым.
Уничтожить воспоминания. Они делают уязвимым.
И построить стену между ними и мной.
Стену, которая убьет все…

Чувства.

Мне жаль.
Если это чувство может так называться.
Если у меня вообще остались чувства, кроме ненависти.
Если так, то да.
Мне жаль, Итачи, что все так получилось.
Мне жаль.
И я отомщу. Обещаю.

Смеркалось. Администратор ходил по отелю, отыскивая несуществующие проблемы. Внезапно он услышал, как резко распахнулось окно, и увидел, как фигура в темном плаще с надвинутым на глаза капюшоном мягко скользнула на землю и продолжила свой путь уже такой знакомой уверенной походкой.
Администратор не имел ничего против людей или против шиноби, но на какой-то краткий миг в нем пробудилось отвращение к этому красивому высокомерному типу. Может быть, его красота привлекает, но манера поведения отталкивает.
На какой-то краткий миг ему жутко захотелось, чтобы этого молодого шиноби убили. Просто. Без причины.
Но администратор взял себя в руки и продолжил свой путь, как ни в чем не бывало.
Умение не замечать то, что видеть не нужно, не слышать то, что знать не обязательно, не раз спасало его и этот отель.

Незаметно проскочив пост, парень в плаще с презрением огляделся.

Деревня слабаков.

Он пришел сюда за информацией. Отправив Така на миссию по просьбе Мадары, он сам не пошел.
У него было личное дело. Личные счеты. И их должны оплатить.
Вот он прошел мимо той скамейки, даже не вспомнив, как когда-то кто-то кричал ему о своей любви. Кричал о том, что нуждается в нем.
Это воспоминание исчезло, когда Чидори рассекало воздух, направляясь в грудь лучшему другу.
Пройдя мимо Академии, он даже не взглянул на нее. Ностальгии у него не было. У него ничего уже не было.
Он прошел мимо тренировочной площадки, той самой, где они всегда ждали своего «заблудившегося на дороге жизни» сенсея.
Не сильно, но его шаг замедлился. Замедлился, будто шиноби думал о чем-то, но его такое красивое лицо не выражало ничего. Потом резко, порывисто парень шагнул, и его поступь выровнялась. В ней вновь появилась цельность, уверенность, настойчивость.
Без остановки.
Среди редких прохожих мелькнула всклоченная светлая голова. Парень не остановился, не замедлился.

Не позволить заметить.
Не драться вновь. Не сейчас.
Только информация.

Но по чуть сузившимся глазам было заметно, что он - напряжен.
Он был осторожен, внимателен. Невидим.
Но она все равно его увидела. Они даже не столкнулись. Но она все равно его заметила.
Он увидел ее выделяющиеся волосы заранее и начал медленно сворачивать с того пути. Но она все равно его узнала. Пусть он и был в капюшоне.
Узнала и замерла. Распахнутые от удивления глаза следили за Его неторопливо удаляющимся силуэтом.
Следили, не отрываясь, постепенно наполняясь слезами.
Но она зло смахнула их, как только почувствовала, как эти горькие, соленые капли воды начали стекать из ее мигом погрустневших глаз.

Не вернулся. Не заметил. Не увидел. Не узнал.
Никто. Для него – никто.
Увидела. Заметила. Узнала. Понадеялась.
Все. Для меня – все.

Она последовала за ним, зная всю правду, но надеясь на обман.
Шаг за шагом. Слишком медленно.
Нетерпение. Стремление. Огромное желание заглянуть в его глаза.
Легко перейдя на бег, она стала догонять.
Его фигура узнавалась сразу. Плащ не мешал: словно его и не было.
Эту прямую осанку, неторопливый, но широкий шаг, эту атмосферу вокруг него. Презрение и ненависть. Они наполняли его и, не в силах удерживаться внутри, выходили наружу.
Она ощущала это. Ведь эти чувства изредка приходили к ней. Но только не по отношению к нему.
И, почти догнав его, она протянула руку, намереваясь остановить. Тогда он резко развернулся.
Черных, таких любимых ею глаз не было. Краснота заполнила все. Лишь черные точки выделялись на красном фоне, но они не нужны были ей.
Не эти глаза она ждала. Не эти глаза надеялась увидеть. Не эти глаза любила.
Они затопили все сознание. Мигом захватив разум, они погасили мысли, убили надежду, погружая в мир мрака и боли.
Они стояли друг напротив друга. Не она должна быть здесь, ведь она слишком слаба.
Они оба прекрасно это осознавали.
И надежды не было.
Он смотрел на нее. Она не видела в этих глазах ни ненависть, ни презрение.
Она ничего не видела. Он ничего не чувствовал.

Ничего. Пустота.
Никто. Пустое место.
Усталость?..
У него. Или у меня?..

Он ничего не хотел. Она не нужна была ему. И ее слова, и ее вопросы. И ее существование.
Она хотела. Он нужен был ей. Его слова, его чувства. И его жизнь.
Он не стал мучить ее. Она не стала ни о чем умолять его.
Она шагнула к нему. Воздух вокруг нее заколыхался, стал раскаленным. Он причинял ей боль. Но только из-за ее приближения.
Но она упорно шла к нему. С каждым шагом боль становилась невыносимее. Воздух обжигал кожу. А она даже не лечила себя. Воздух мешал продвижению, а она шла.
Он равнодушно смотрел на ее попытки. Без эмоций наблюдал, как волдыри вскакивают на ее коже.
Он видел. А она шла.
Шла, вопрошая глазами. Она получала ответы, но не верила им. Она предпочитала обманываться. Он лишь слегка ухмылялся. Он знал, что она выберет.
Вдруг, подойдя к нему вплотную, она перестала чувствовать сопротивление воздуха. Стало легче дышать и каждое движение уже не сопровождалось адской болью.
С удивлением и торжеством она заглянула ему в глаза. Но он не отреагировал.
Обвив его шею двумя руками, она легко прикоснулась своими губами к его. Он не отпрянул. Но и не принял.
В последний раз взглянув в ее довольные и счастливые глаза, он рассыпался тысячами черным перьев.
Она нежно улыбнулась.

Спасибо.
Люблю и жду. Надеюсь и верю.

Зря.

Сердце. Любовь?
Такого, как он, ни одна девушка не сможет назвать своим. Он - ничей. И не свой собственный.
Чувства. Привязанность?
Месть и Ненависть – его хозяйки. Полные повелительницы его мыслей, действий, поступков. Те, кто полноправно владеют его сердцем и его жизнью.
Эмоции. Дружба?
Он рано понял и это знание, что быть свободным от людей – значит, быть чужим, как и быть чужим людям – значит, быть свободным. Никогда его не покинет.
Нет.
Ему не нужны лишние слова и раздумья. Он видит цель и идет к ней. Чужой ли он или свободный – все это пустое.
Он променял однажды свою свободу на силу. И он стал однажды чужим ради мести.
Всегда ли свобода будет означать для него нечто чужое другим или найдется кто-нибудь, кто уверит его в том, что его свобода не пугает и не отталкивает? Будет ли рядом с ним кто-то, кто будет принимать его свободу, не делая чужим?
Разве свобода всегда значит что-то чужое или это – обратно пропорциональные данные?

Но это неважно. Все это не для него...