Такие драмы...

Такие драмы..

Любая мысль материальна… Стоит лишь не захотеть.

Порой в жизни случаются такие драмы, что не помогают даже мысли о том, что завтра будет новый день. И Френк никогда не замечал, что с каждым новым утром всегда приходит и другое солнце.
Ему некогда было думать о простых вещах, некогда было впускать надежду в свои мысли. Его сознание было заполнено такими дикими фантазиями, что жить становилось почти невозможно. Особенно тяжело было осознавать, что эти фантазии – реальность для кого-то другого. И он не был уверен до конца, была ли его вина во всех тех гадостях, что происходят в мире. Он представлял себе, как каждый день на земле умирают сотни людей, и самые кошмарные сюжеты проносились в голове так медленно… длиною в жизнь. Он видел, словно закрытыми глазами, их страх, слышал их мольбы, иногда сопереживал и обращался к Смерти с просьбой унять их души. И он знал точно, что все это, весь этот ужас из его головы, обязательно с кем-то произойдет.

Двери резко распахнулись. На пороге его заброшенного дома уже совсем скоро появится вьюга. Сквозные ветра в горах были его спасением. Хотя и напрасно он мечтал о смертельной простуде. Было холодно, в такие моменты думать было чрезвычайно трудно, в голове почти ничего не происходило, и это успокаивало.
Впервые он увидел смерть в своей голове, как только ему исполнилось восемнадцать. Когда пробил час его рождения, в темную комнату внесли огромный торт с горящими в нем свечами. Френк закрыл глаза, чтобы загадать желание, но вместо этого в голове пронеслась совсем другая картинка, случайная глупая фантазия. Через мгновенье лицо его подруги, которая подносила праздничный торт, загорелось дьявольским пламенем, источая жуткую вонь горящей человеческой плоти.
Девушку удалось спасти, но она не была готова жить с уродством. Френк не сразу собрался с силами для того, чтобы навестить бедняжку Кэсиди. Как только он переступил порог больницы, вдруг в голове всплыла мысль, что на ее месте было бы лучше умереть, чем жить с обезображенным телом. В тот же день она просто задержала дыхание, со всей силы зажав рот и нос обожженными руками.
С тех пор Френк просто думал о чем-то, отвлеченно или невзначай. И все самые ужасные его мысли воплощались в жизнь, иногда даже не дожидаясь момента, когда хозяин проклятой головы осознает, на что обрек свою следующую жертву.
Когда сомнений в своей вине не оставалось, Френк тысячу раз думал, старался представить, как ему на голову упадет кирпич или кто-то случайный убьет его в подворотне. Но мысли о себе самом ни к чему не приводили. Однажды в истерике он представил себя на месте своего отца и подумал, что на фоне такого родства с самим собой в пору бы умереть от стыда. На следующее утро Френка-старшего нашли мертвым в собственном офисе, лицо старика было бардового цвета. Тогда копы еще шутили, словно труп «застыдился до смерти».
Долгое время после этого мать Френка оставалась безутешна, она мгновенно посидела, почти не ела и ни с кем не общалась. К счастью, она не знала, что в смерти ее супруга был виновен их общий ребенок. А если бы знала – умерла бы от горя. К несчастью, и эта мысль своевременно пришла Френку в голову.
И он оказался слишком труслив, чтобы наложить на себя руки.
Умирали люди… все, о ком он вспоминал. Это словно становилось неизлечимой болезнью – думать о плохом. Вначале он уговаривал себя, что его вины во всех этих трагедиях нет. Он мог бы просто предсказывать все эти несчастья, мог бы видеть будущее, распознавать предзнаменования… Но обманывать себя получалось недолго. Ему был нужен план. Он хотел покончить с этим проклятьем, его сжирало изнутри чувство вины. И чем больше крови было на его руках, тем больше черных мыслей рождалось в его голове. Каждую секунду…
Когда не осталось в памяти ни одного живого человека, ни одного знакомого.. Он представлял себе младенцев… Все малыши же так похожи друг на друга… И он, словно сгусток всех проклятий мира, сидел в своем холодном доме на вершине горы и представлял, как каждую секунду в мире умирают дети. Все они умирали, он знал, он смеялся, но не мог ничего поделать.
Теперь он ждал. Совсем скоро.. Уже было так близко. Френк сидел на холодном полу с распахнутой дверью. На нем не было одежды… тело становилось бледно-синим. Было чертовски холодно, но он все равно так боялся спугнуть свою грядущую смерть случайной мыслью.. Было так приятно ни о чем не думать и ждать.
Это не было сном. Накануне Френка посетила прекрасная спасительная мысль. Это был лучший план из всех, что когда-то рождались в его голове.
На вершине ледяной горы шумела смерть. В раскрытых дверях холодного дома появился человек. Френк представлял себе его именно таким. Хотелось извиниться, но он уже не мог разжать челюсть. Сейчас должно было свершиться самое последнее убийство. Он жил с этой мыслью весь вчерашний день, с содроганием избегая любого другого сюжета в своей голове.
Человек на пороге смотрел на голое тело Френка уже совсем белыми глазами, словно его разум был затуманен или вовсе не принадлежал ему. Возможно, этот человек тоже уже знал, каким образом ему придется встретиться со смертью…
До тех пор, пока полиции стало известно о случившемся в горном домике, прошло много месяцев. По результатам экспертизы мужчины погибли с разницей одного часа во времени. В прессе писали, словно Виктор Тентор, сорокалетний мясник, отправившийся в горную экспедицию, сошел с ума от холода и, наткнувшись на домик на вершине горы, изувечил тело хозяина, - некоего Френка Самера, - расчленив его на десятки мелких кусочков. Смерть мясника в криминальной хронике сочли ироничной – он умер, подавившись фалангой среднего пальца руки жертвы, совершая акт каннибализма.