Тихие истории, Глава 21: Впереди только тьма

Глава двадцать первая

Впереди только тьма

Бесконечная тьма…
- Саске-кун, я постараюсь помочь тебе, обязательно, – голос Сакуры.
Всюду тьма и тишина…
После того, как Саске смирился со своей «мыслью», его перевели в тюремную камеру. Это было даже смешно, немного. Он столько времени провел в подземельях с завязанными глазами, ожидая пока приживется Вечный Мангекё Шаринган, и теперь он снова в подземельях, его глаза вновь завязаны. Но теперь впереди была только тьма. Чтобы не говорили Сакура или Наруто, он знал, его казнят. Цунаде не пойдет против Альянса шиноби. Ради него точно не пойдет.
- Представляешь, статуя, где были запечатаны, Биджу исчезла, – снова голос Сакуры. – А Кумико поехала домой, она сказала, что не хочет оставаться в Конохе…
Зачем она все это ему рассказывает?
- Хорошо, что война закончилась. Жаль только, что с тобой все так получилось. Саске-кун, пожалуйста, обещай, что если тебя оправдают, ты больше никуда не уйдешь…
Впереди только тьма…
- Я уговорю Цунаде, – голос Наруто. – Вот увидишь, тебя скоро выпустят, и мы снова будем командой номер семь.
Почему они так цепляются за него? Зачем им такой друг? Преданные и верные, как собаки…
- Ты не видишь, – голос Сакуры, в котором слышится улыбка. – На улице сейчас яркий солнечный день. А сегодня ночью я видела красную луну. Нет-нет, не ту, о которой говорил Мадара, просто она была алой, похожей на спелое яблоко. Я где-то читала, что так происходит из-за лунного затмения. Было так необычно смотреть. Прости, тебе, должно быть, скучно меня слушать. Прости…
- Нет…
Чужой голос, хриплый и тихий…
- Нет, мне интересно, – это его собственный голос, который он не узнал. – Если завтра я еще буду жив, то приходи… мне интересно слушать тебя… Сакура.
Она приходила к нему, почти каждый день. Им давали только двадцать минут. Этого слишком мало, когда каждая встреча могла быть последней. Сакура всегда рассказывала о чем-нибудь, пусть даже о мелочах. Саске не мог видеть, только слышал ее голос, такой родной, знакомый голос.
- Сегодня шел дождь. Небо было таким серым и темным, над Конохой нависли тяжелые тучи. Если прислушаться, то можно услышать ритм. Музыка дождя – это так красиво и загадочно звучит… Саске, тебя так долго не было, и мне столько хочется тебе рассказать. Но так страшно, что я не успею…
Саске нечего было сказать. Вся его жизнь была похожа на блуждание с завязанными глазами. Даже когда ему казалось, что он четко видит цель, впереди была только тьма. К этому он стремился? Прозябать день за днем в потемках, в тишине каменных сводов подземелья. Проживать тьму в сегодня и ждать, наступит ли она в завтра. В те моменты, когда он понимал, что глаза его завязаны, он ненавидел себя и весь мир, но потом вспоминал, что нужно получить силу, что нужно отомстить. Так минута за минутой создавалась иллюзия жизни.
Семь часов, вечер. Кроме своей темноты он не видел ничего, просто чувствовал время. Сейчас должна была прийти Сакура. Для него это уже стало привычкой, слышать, как она тихо ступает по каменному полу в сопровождении АНБУ, Саске не был уверен, что это именно кто-то из них, но так казалось ему более логично. Она подходит к его камере, касается железных прутьев, сжимает пальцами, ее силы бы хватило, чтобы сломать их. Девушка молчит, она знает, что он догадался о ее присутствии, но молчит. В ее душе сил гораздо меньше, ровно столько чтобы сказать:
- Привет, Саске…
Ей приносят стул, он слышит, как его деревянные ножки ударяются о каменный пол, этот сухой стук гулким эхом разносится среди подземельной тишины. Сакура садится, складывает руки на коленях, тяжело вздыхает и начинает говорить столько, сколько позволяет время, иначе можно не успеть рассказать обо всем. Он знает, что она каждый день боится, что не успеет, что она придет, но будет слишком поздно. Она успокаивается, когда в семь вечера видит его в камере. Но тени в ее сердце вновь появляются, когда она бросает короткий взгляд через плечо, когда уходит. Да, он стал слишком хорошо видеть во тьме.
Саске все время молчал. Ему нечего было сказать. Они так близко, достаточно протянуть руку, чтобы коснуться, но, как будто, за многие годы пути друг от друга, поэтому не дотянуться, даже словам…
- Я не хочу тебя терять, слышишь меня, Саске?
А ему больше нечего терять. Все уже давно потеряно…
Он бы хотел протянуть ей руку, чтобы почувствовать тепло пальцев, касающихся его ладони. Но тогда ему тоже было бы страшно. Саске бы никогда себе не признался, что еще осталось то, что он терять не хотел. Нет, она никогда не узнает об этом. Никто никогда ей не скажет, что она единственная, что осталось в нем живого. Единственная, ради кого он вновь захотел жить…
Дверь тихо заскрипела, впуская посетителя. Гулкий, уверенный звук шагов.
- Учиха Саске, время пришло, – голос Цунаде.

Часом ранее…

- Госпожа Цунаде, пожалуйста, выслушайте меня, – проговорила Сакура, врываясь в кабинет Хокаге. – Пожалуйста, мне нужно с вами поговорить… на счет Саске.
Она посмотрела на Сакуру долгим взглядом.
- Нет, не говорите мне, что…
- Иди домой, Сакура.
Все стало ясно без слов. Девушка сорвалась с места, не слушая, как Цунаде кричит ей остановиться. Она бежала так быстро, как только могла, стремясь обогнать ветер, стремясь обогнать само время.
Ее не пустили. Цунаде предупредила Какаши и Наруто.
- Пустите меня!
Они не слушали ее. Им тоже было больно слышать…
Сакура осталась одна в своей квартире. Ей хотелось закричать, разрыдаться. Лучше слезы, чем эта жгучая боль в груди, тяжелым камнем давившая на сердце. Она надеялась, что в тишине и одиночестве к ней придут слезы. Но слезы не приходили, даже когда девушка занавесила окна плотными шторами и забилась в угол, крепко обняв колени. Слез не было, только эта ужасная, тупая боль, которая ни на секунду не переставала мучить ее душу.
Тихо стучали стрелки часов, безжалостно отсчитывая время. В тишине комнаты они напоминали ей поступь Судьбы. С темнотой нахлынули воспоминания. Она видела сейчас, как тогда впервые, лицо Саске, когда они были еще детьми, когда еще не было всего того, что случилось после. «Меня зовут Саске Учиха, я хочу отомстить одному человеку», – его слова, когда они только стали командой. Зачем он все взвалил на себя? Разве бы они с Наруто ему не помогли, разве оставили наедине со своей местью? А он так стремился уйти, и теперь уходит, но уже навсегда…
Часы мерно тикали, безжалостно отсчитывая время до казни. Почти семь часов. Три секунды, две секунды…
А дальше только тьма…