Только ты одна...

Подобно тому, как вслед за днем приходит ночь, и свет тонет в кромешном мраке, так и на смену меланхоличной, дождливой осени в Конохе воцарилась зима. Золото листвы сменилось бескрайним белым пологом, который, казалось, окутывал землю до самого горизонта. Одноликие крыши домов запорошило снегом, солнце, словно спасаясь от холода, закуталось в непроницаемое серое облачное одеяло и редко одаривало деревню теплом и светом, побуждая людей, согреваться в объятиях друг друга.
Ее глаза - белые, словно покрытые непроницаемой корочкой льда. Ты так и не смог понять, что таится в их хрустальных глубинах, за миражом беззащитности и робости. Словно нетерпеливый, неопытный юнец, впервые дорвавшийся до сладкого плода близости женской плоти, ты с жадностью впиваешься в них взглядом, томясь желанием увидеть то, что спрятано от прочих, чужих глаз. Ты желаешь быть первопроходцем, познавшим самые потаенные и темные глубины ее светлой души, вором, укравшим ее первый и последний поцелуй, признанным возлюбленным, о ком все ее помыслы и мечты, единственным, чье имя будет вырываться с ее губ и заставлять тело трепетать в глубоком, ярком экстазе.
Сколько девушек главной семьи засыпали в объятьях своих защитников из побочной? Их сочные, громкие стоны из поколения в поколения веками впитывали в себя мрачные холодные стены родового поместья Хьюг, томная луна каждую ночь являлась безмолвной свидетельницей и сообщницей их греха, кровосмесительной связи, порочной любви, которая теснит любые мольбы и доводы разума. Ржавые оковы традиций, беспощадные, пропитанные ядовитой ненавистью с запекшимся гневом рассыпались прахом, лишь стоило темноте опуститься на землю.
И тогда вновь расправляла свои пепельные крылья запретная страсть, разгораясь в крови неистовым желанием, и заставляла ее клокотать от сдерживаемого возбуждения. Занавес непреложного запрета приспускался, обнажая сплетенные воедино тела на смятых покрывалах. Безумная драма, которой суждено вплетаться в гены наследного поколения, и которая в урочный час запустит механизм, бросая принцесс и слуг на одно ложе. Та тропа надежно протоптана предыдущими поколениями и ни одному Хьюге не свернуть с этого пути.
Обретая новое рождение, сметая в вихре любви ветхие стены ложных предубеждений и выдуманной суеверными глупцами морали, мощь и сила этой связи непреодолима и несет с собой неведомое, нескончаемое наслаждение, словно вся прожитая до того момента жизнь являлась лишь преддверием, репетицией перед грандиозной кульминацией, торжественной развязкой, мгновение промедление которой приносит страшную агонию.
Тайные возлюбленные обретают заветное, находят покой и ответ мечущейся, блуждающей во мраке душе, разрываемой острыми противоречиями в близости, и с благоговением, объятые великой радостью от столь прекрасного, совершенного лекарства, принимают его, уступая безраздельную власть доселе дремавшим инстинктам. Лишь близкий по крови человек может осознать всю горькую трагедию печати, приоткрыть золотую, окропленную кровью своих невольных узников клетку, обласкать измученное, осознанием пожизненного заточения, сердце. Преподнести глоток свободы, воспаряя вместе в небесные выси, скрепляя судьбы добровольным, точно благословленным самими богами, союзом.
Ты, подобно многим другим, не смог и не пожелал противиться зову крови. Сестра расцвела, подобно дорогому и прекрасному цветку. Из невзрачной куколки, надежно спрятанной меж листьев, вылупилась прелестная бабочка, и с тех пор покой стал тебе неведом. Робкий агнец, не осознающий силу своей прелести, она подчинила твое сердце одним лишь трепетом смоляных ресниц. Страсти, казалось, навеки запечатанные в казематах твоего ледяного разума вырвались наружу, прорываясь через старательно возведенные баррикады, срывая оковы и подчиняя своей дикой воле. Холодное спокойствие сгорело в пламени древних, ненасытных инстинктов, безразличие изменило тебе… Сломленный и поверженный, ты предстал пред своей невинной искусительницей. Ты признал владычицей своей души ту, что прежде люто ненавидел. Судьба, словно в насмешку принудила преклонить колени перед слабой, дрожащей наследницей, вложив в ее руки ключ к твоему сердцу, сделав ее уста твоей единственной и столь желанной слабостью. Слабостью, уничтожить которую ты не в силах. Словно верный раб, преданный пес, ты готов кинуться за ней в самое пекло ада, исполнить самое невероятное желание, выполнить любую просьбу.
Она стала той силой, что позволила тебе низвергнуть из души всех демонов, лишь она своими хрупкими руками даровала покой, воплотила в жизнь мечты, что ты так старательно лелеял в глубинах сердца, оправдала самые отчаянные, зыбкие надежды. Ты без смущения предстаешь перед ней в своем истинном обличье, оставляя на пороге маску высокомерия, зная, что она всегда с неподдельной, искренней радостью распахнет свои теплые объятья для тебя. Ее рот – блаженная манна для твоих подернутых бесконечной ложью губ, она олицетворение всего, чего так ты жаждал, в ней нет изъянов и огрехов. Совершенная, прекраснейшее из созданий, что ступало по бренной земле, и ты дрожишь от одной мысли, что она принадлежит лишь тебе, а ты - целиком и полностью ей. Она - награда за перенесенные страдания, прощение за пантеон совершенных ошибок, благодать за страшные потери. Черная, иссохшая земля дала богатые всходы, птица возродилась из пепла, обретя возможность воспарить в небо, тьма разомкнулась, принимая искупительную жертву.
Прежде согнутый под плетьми обязательств, ты обрел силы подняться. Подпирая ногами месиво из грязи и крови, что зовется землей, спешишь вперед, чтобы схлестнуться в последней сватке с уродливыми божками, оболгавшими, извратившими сам смысл твоего существования. Срывая с глаз серую пелену, ты безжалостно уничтожаешь фантомы, бывшие прежде идеалами для тебя, опускаешь голову пред истинной богиней, которая отныне освещает твой жизненный путь. Ее любовь подарила исцеление, кровные узы, прежде служившие помехой, обратились крепкими веревками, навеки соединившие ваши судьбы и жизни.
Она сполна испытала на себе отчаяние, ввергнувшее тебя в болото печали и скорби, она добровольно приняла твою месть, стала вместилищем гнева, невинной жертвой и тем не менее простившей твою, едва не ставшей роковой, ошибку. Отягощенный вскормленной тобою ненавистью, ты едва не захлебнулся осознанием собственной неправоты и самообмана. Долгие годы ты грыз себя изнутри и, добровольно сложив крылья, все дальше ввергался в пропасть фатализма, но тебе не позволили упасть. Перековав свое внутреннее «я», ты отрекся от прежнего знамени, от извращенного и эгоистичного разделения людей на «сильных» и «слабых». Ты очистил свой дух, отмыл руки, протер глаза… И ни на мгновение не пожалел. Больше тебя не терзают кошмары и призраки прошлого, их изгнала ее любовь и они побоялись вернуться.

Только ты одна
Стала тому причиной:
Жизнь я не берег,
А вот сегодня молюсь,
Чтоб длилась вечно.