Тряпичная кукла.

Заряженный ствол томится в правом кармане брюк, приятно отяжеляя его. С моего лица никак не сойдет эта ухмылка, больше похожая на оскал сумасшедшего.
Я не торопясь бреду вдоль улицы, порой задевая прохожих плечом. Во мне, словно вулкан, закипает жгучая ненависть, которая в любой момент может вырваться наружу, загребая под свою лаву все живое и оставляя после себя лишь пепел и голые камни.
«Нет, подожди немного…» 

Мою фигуру жадно поглощает суета жалких людишек, что так гордо именуют себя “обществом”. Детский восторг охватывает мое сердце, сдавливая, не давая воздуха. Боже, да я счастлив!
Этот момент, когда я полностью слился с ними, чтобы раствориться, а затем...бум!
Они все спешат, сбивая друг друга с ног. Как букашки. Да, как маленькие насекомые. Дайте же мне повод, и я раздавлю их всех своим огромным ботинком.
Внутри все так и затрепетало. О, эта мука ожидания, что затуманивает взгляд, движет моим телом и управляет чувствами. Я готов отдать себя всего, только бы ты не покидала меня.
Засунув дрожащую от волнения руку в карман, я нащупал холодный металл и облегченно выдохнул. Уголки губ дрогнули, пообещав вот-вот перерасти в ухмылку.
Но нужно подождать. И я покорно киваю.
Будто голодный хищный зверь, я брожу в поисках своей жертвы, бросая звериные оскалы словно тени. Не хватает лишь острых когтей и шерсти.
Вновь и вновь прокручиваю эпизод, когда я безмолвно достану оружие, подставлю его прямо к виску и…
«Терпение…»
Как сладостно, как, черт возьми, великолепно это чувство ожидания. Тело ноет в приятной истоме, все чувства обострены.
Никогда все происходящее не было таким реальным. Наконец, я живу.
- Пум-пурум-пум-пум… - напевая незатейливую жизнерадостную мелодию, я продолжаю идти по улице, конец которой плотно окутала людская масса.

Мои пальцы неотрывно скользят по стволу. Туда-сюда. Будто лаская округлые изгибы женского тела: упругая грудь, тонкая шея... Я каждой клеточкой тела чувствую связь с оружием, но, возможно, это всего лишь игра моего больного воображения.

- Сам смотри куда прешь!
До моих ушей доносится ругань двух водил. Резко развернувшись, я впиваюсь в них своим ненавистным взглядом. Воображение уже нарисовало множество вариантов как навсегда заткнуть этих балбесов. Я представляю их окровавленные жирные рожи, выбитые зубы, заплывшие глаза.
И этот умоляющий стон, протянутые руки и робкие оправдания.
Тяжело дыша, я пытаюсь отвернуться, чтобы успокоиться. Сердце забилось с бешенной скоростью так и наровясь выпрыгнуть из груди. Кровь, словно миллионами маленьких салютов, взрывается у меня внутри.
«Погоди же.… Потерпи немного!»
Сжав кулаки, я неохотно отворачиваюсь и продолжаю свой путь.

Боже, как я ненавижу всех этих людей. Они агрессивны, жестоки, глупы, нахальны. Все они! Я не сомневаюсь, что каждый из них только и ждет повода нажаловаться на свою паршивую жизнь и на все то дерьмо, что с ними происходит. Это уже стало неотъемлемой частью их мира, в котором они, по их мнению, короли! Дикое желание во всем быть первыми, которое позволяет им шагать по головами других.
Я снова проверил наличие пистолета в кармане.

За это время я уже дошел до перекрестка. Свернув в нужном направлении, я пошел дальше, продолжая представлять себе грандиозный миг возмездия.
Нужный дом оказался меньше, чем я себе представлял. Никаких ограждений, лишь несколько подъездов, над которыми висели проржавевшие от времени таблички с номерами квартир.
Металлическая дверь была не заперта. Я не спеша поднимался на третий этаж. В ноздри ударил омерзительный запах кошачьей мочи и, кажется, застоявшегося спирта. Не удержавшись, я сморщился. Но это сейчас попросту неважно.
Вот она – заветная дверь. Совершенно простая, ничем не отличающаяся от других, сейчас она пробудила во мне целый водоворот эмоций. Я чувствовал, что меня вот-вот разорвет.
Я молился чтобы мои нервы выдержали. Нельзя было все так просто пустить под откос. Не позволю!
Постучав в дверь, я принялся ждать. Послышались неспешные шарканья тапочками. Замок щелкнул, дверь открылась. Передо мной стоял среднего роста мужчина с засаленными длинными волосами, небрежно убранными в хвост, из которого в разные стороны торчали “петухи”.
Увидев меня, его заспанный взгляд резко улетучился, сменившись на острую настороженность. Зрачки расширились от удивления.
Тугой ком собрался у меня в горле, и я еле мог дышать. Неожиданно все звуки исчезли, оставив меня совершенно одного. Наедине с ним.
Сколько я ждал и сколько боялся этого момента. Один человек – и всегда такие разные, мать его, чувства.

- Итачи? – я демонстративно запустил руку в карман брюк.
Глупый вопрос, не так ли? Я ведь знаю его лучше, чем кто-либо еще.
Кажется, меня сейчас стошнит.
Мужчина в милом пижамном халатике не сводил взгляда с моей руки, все так и томящейся в кармане.
Ну конечно, он догадался. Так даже приятней. Он должен знать.
Пора убить, чтобы жить.
Кажется, воздух между нами можно было резать ножом.
- Да.
Я достал из кармана пистолет и незамедлительно выстрелил в лоб брату. Тело с грохотом повалилось на пол.
Дыра размером с монету красовалась между глаз Итачи. Ни капельки крови, только маленькая аккуратная дырочка - черная, будто бездонная глубина, - на фоне его бархатно-бледной кожи.

Я не мог оторвать взгляд от этого восхитительного зрелища. Грохот выстрела до сих пор шумел в моей голове, словно прицепившаяся мелодия.
Постепенно милые зверятки на халате мужчины приобретали багровую расцветку. И на этот раз меня стошнило. Прямо здесь. Рядом с телом брата.
Я поспешно вытер рот рукавом, засунул пистолет в карман и как угорелый помчался вниз по лестнице, то и дело спотыкаясь.
Вылетев из подъезда, я наконец затормозил, оглядываясь по сторонам, будто загнанный в угол зверь. В глаза слепило дневное солце, хотя совсем недавно небо было затянуто густым рядом свинцовых туч.
Перед глазами до сих пор стоял образ этой дурацкой пижамы, тапочек, хвоста. Всего чего угодно, только не лица Итачи. Только не этих глаз. Не этих мелких морщинок, что проступали, когда он смеялся своим аристократичным басом. А я смеялся вместе с ним.
- Заткнись! - я зажал свои уши ладонями, только бы не думать, не вспоминать.
"Тупой кусок мяса. Ты должен был это сделать, должен!"
Мои мысли пугали меня. Что я делаю? Словно Итачи был простой тряпичной куклой, да и только.

Я только что с мясом вырвал кусок своей души, только бы он понял. Все ради этого. Я всегда любил бросаться в крайности. Но кинувшись в океан, я забыл о том, что прибой все равно выкинет тебя на острые холодные скалы, как бы громки не были твои мольбы.

Нет, это не он кукла.