Ты – мое отражение (часть 2)

Осталась дверь, и я решительно толкаю ее тремя пальцами кисти руки. Тихий скрип дерева не мешает наслаждаться музыкой. Что это за комната? Здесь грязно, но тепло. Запах влаги и… глины? Да. Именно глины. Даже полы ею измазаны. Мне почему-то необъяснимо становится интересно, кто слушает эту божественную мелодию и чем именно здесь занимаются. Замечаю два столика, стоящие в углу, на них лежит помятая грязная клеенка. Надеюсь, это не для трупов, что пали жертвой какого-то сумасшедшего. Поражаясь своими же мыслями, начинаю с большим интересом разглядывать нечто обворожительное в центре комнаты и впадаю в шок.
Перед собой вижу ничто иное, как истинное божественное творение рук человеческих. Эта скульптура… она… она превосходна! Будто живая женская фигура, время для которой было остановлено, когда она отдавалась танцу. Каждый изгиб, каждая мышца, каждый миллиметр… Просто нет слов. Обхожу обворожительное изделие, чтобы оценить эту глиняное творение с другого ракурса. И здесь вид не разочаровывает. Ни один критик не сможет придраться к этому священному чуду. Протягиваю руку, чтобы дотронуться влажного мягкого материала, но боюсь. Оно слишком красивое. Страх, будто при касании оно, как мертвый пепел, осыплется серой пылью.
Чувствую, как по телу вновь и вновь спешно бегают мурашки. Понимаю, что мой взгляд сейчас похож на взгляд какой-то чокнутой, но это действительно прекрасно. Даже не моргаю. Душа, будто фантом, мгновенно вылетает из моего тела и танцует вместе с этой девушкой. Это… это… это божественно. Нет слов…
- Вот он какой… восторг, - сама себе шепотом говорю я, не в силах что-либо думать.
Ее шелковое развевающееся платье и длинные пряди распущенных волос показывают направление ветра. Четко очерченные линии ключиц, изогнутая дугой спина, нежно прикрытая тонкой драпировкой грудь, что не скрывает бугорки сосков, округлый животик с маленькой точкой пупка, стройные длинные ноги и ступни балерины. Нимфа. П-прекрасна.
Переданные движения. Они… восхитительные! Видно, что ее танец почувствовал сам скульптор. Чуть согнутые в локтях и плавно разведенные в стороны руки, чуть приподнято правое плечо и наклоненная в его сторону голова. Голова. А лицо? Лишь какая-то материя лежит на нем. Откинув мысль, что мне здесь запрещено находиться, а тем более трогать что-либо, я касаюсь мокрого лоскута этой ткани и тяну его вниз.
Неожиданный вид вмиг будит меня, как после столетнего сна, и внушает какой-то непонятный страх. Его нет. Такое обворожительно тело, фигура, жесты и без лика. Здесь явно работает какой-то псих. Тревога засвистела, как закипевший чайник, и я без раздумий рефлекторно выбегаю из этой грязной мастерской.
Выход. Где выход. Нужен глоток свежего воздуха. Нужно откусить кроху свободы. Нужно… Что? За последним барьером к выходу, за дверьми, изготовленными из толстого стекла, неожиданно появляется лицо человека. Т-ты?..

Час пик. Ксо, снова на первую пару опоздаю. С трудом пропихиваюсь в один из вагонов метро. Чувствую себя килькой в консервной банке. Со всех боков сдавили так, что тяжело даже вдыхать этот тошнотный воздух, пропитанный разновидными духами, одеколоном и потом. Следующая остановка, и в вагон пытаются пролезть еще куча людей и наглым образом насильно толкают всех в округе и, в частности, меня в самую глубь вагона. Теперь я по-настоящему начинаю завидовать тем, кто сейчас стоят на моем прежнем месте. Оказывается, то были еще цветочки по сравнению с тем, что ощущаю я сейчас.
Руки придавлены вдоль тела, без права отстраниться, носом ткнули в чью-то грудь, а про неугомонное лапание за задницу я уже молчу. Правой кистью руки мертво стискиваю кожаную ручку своей сумочки, которой тоже зажатой промеж людских фигур сейчас не сладко.
Остается лишь ждать, когда этот ужас окончится. Духота уже заставляет потеть сами легкие, но я, пошатываясь, жду своей станции, разглядывая рисунок на чьей-то футболке перед собой. Черный цвет с красным облаком на груди. Нет, ну кто одевает в такую жару черный цвет? Но аромат от нее мне определенно нравится. Он тушит все те мерзкие смешанные запахи, блуждающие в этом вагоне. Хм… очень даже приятный. Импульсивно подаюсь вперед, чтобы получше вдохнуть этот букет, сложенный из мужественности, резкости и… глины?..
Улавливаю сама себя за этим занятием. Ксо, что я творю? Некрасиво с моей стороны, как дворняга, обнюхивать каждого незнакомца. Чувствую, как жар охватывает мои щеки. Надеюсь, этот широкоплечий человек не заметил моей заинтересованности его ароматами. Даже не поднимаю головы. Стыдно? Ничего не было, ничего не было. Вам показалось.
Он продолжает стоять равнодушно, значит, все же не заметил. Ну, и славно. Резко замечаю, как кто-то касается моих волос, а ухом, совсем рядом, слышу чей-то глубокий вдох. Что? Этот мерзавец смеет меня обнюхивать? Это вроде как месть?
В плену возмущения машинально поднимаю голову, чтобы взглянуть на этого наглеца и впадаю в лабиринт растерянности. Светлые волосы, часть прядей которых падает на левую половину лица, а остальные – закреплены на макушке в довольно длинный для мужчин хвост. Плавные очертания лица, тонкие светлые линии бровей, четко очерченные большие голубые глаза и обворожительная улыбка. Он… он… так похож… на меня.
В таких ситуациях я награждаю своего обидчика матом и травмами, но улыбка этого блондина просто намертво прибила мой самоконтроль к полу. Автоматически потянув края губ, я отвечаю ему легкой усмешкой. Румянец лица уже обжигает кончик моего носа! Почему-то становится стыдно мне, а не ему, и резким поворотом головы, я отвожу взгляд в сторону. А запах беспрерывно продолжает будоражить голову. Ксо, что это со мной? Яманака, ты смущаешься? Что? Какая глупость.
Чтобы доказать самой себе свою стойкость, я снова обращаю взгляд на этого интересного человека. В упор. Лицом к лицу. Состязание взоров. Отступать не собираюсь, но он, видимо, тоже. Настырно разглядываю каждый миллиметр его лица. Очертание надбровных дуг, переносицы, носа. Хм… хорош. Характер форм глаз, век, ресниц. Ксо, красивый. Выпуклости скул, подбородка, губ. Губ? Его улыбка исчезла. Выявляя озадаченное выражение лица, я снова ныряю в голубую синеву моря его глаз.
Такой светлый, такой чистый, такой близкий. Мгновение, и он становится еще ближе. Считанные сантиметры. Считанные миллиметры. Его сухие губы приоткрываются, и на своей коже я чувствую горячее дыхание, которое действует на меня, как ускоренный вирус, поглощающий мой разум и вызывающий желание. Приглушенное слово «нельзя» крутится в мире запретов и законов. Но я уже не в нем. Мы не в нем.
Все вдруг затихло, и изображение уже, как расплывшаяся акварельная живопись. Пуховые перышки ангела тепло щекочут изнутри, и я будто взлетаю. Не знаю, что руководит мной, но сейчас я хочу лишь одного – его поцелуя. При одном касании его губ к моим, подобное крылышкам бабочки, я обессилено закрываю веки, чтобы отдаться продолжению этого момента. Но неожиданный рывок вагона и объявление моей станции возвращает мою душу обратно в тело.
Толпа движется к выходу и тащит в своих лапах меня за собой. Не в силах выдавить из себя даже писк, я повинуюсь своим пленителям и, даже не моргая, смотрю на очаровавшего меня блондина. Он тоже провожает меня своим загадочным и нежным взглядом, будто просит остановиться.
Две двери сходятся прямо перед моим носом, и лишь теперь я начинаю быстро смачивать веками свои кристаллики глаз, пробуждая свое сознание от только что происшедшего. За один миг прокручиваю все голове и понимаю, что не готова так расстаться с этим человеком. Сквозь прозрачное стекло этого загражденного выхода, средь различных чужих людей вижу его лицо. Знакомое лицо незнакомца. Хочу что-либо крикнуть, что-либо сделать, но лишь прислоняю свою ладонь к холодному стеклу дверей вагона, а поезд в ответ, будто почувствовав мое прикосновение, трогается с места. Миг, и я наблюдаю за удаляющимся хвостом транспорта в темный туннель. Туча гулкого звука растворяется в пространстве, спрятавшись в тоне разговаривающих невдалеке людей и моего шумного дыхания. Я все еще сама не понимаю, что только что произошло. Но я обязательно все вспомню. Вспомню и принужденно забуду.

Ты? Это ты? За стеклом… как тогда. Только теперь твое изображение украшают порхающие снежинки снега. Это галлюцинация? Ты… ты… как отражение. Мое отражение. Ксо, что за чепуха. Тяжким трудом выхожу от шока и, вспоминая, что моим легким нужно дышать, выпускаю из себя затаившейся углекислый газ на препятствующую перед нами прозрачную плоскость. Вспотевшее стекло вмиг прячет тебя от моего взора. А я лишь стою. Не иду дальше. Боюсь? А ведь ты тоже стоишь неподвижно. Я вижу пробивающийся желтый цвет твоих волос. Ты там. Меж нами лишь преграда – дверь.
А, может, все же он уже ушел? А я как дура здесь стою. Почему боюсь идти дальше? Он для меня просто незнакомец. Я его почти забыла. Что происходит? Ощущение, будто я сама себя не знаю. Гул и хаос в голове. В истерике ищу выход. Какой? Вытереть капли влаги, взглянуть снова в эти голубые, как чистое небо, глаза и пойти вперед… к нему? Но нет, я не настолько сумасшедшая и смелая, чтобы повернуть дверную ручку. Я не такая, как думают все. Я трусиха. Разворачиваюсь и бегу. Куда-то по коридорам. Подальше от всего.
Интуитивно нахожу туалетную комнату. Подхожу к блистающей белой раковине и кручу звездочку крана. Ледяная вода заполняет образованную чашечку из моих ладошек. Резким движением я брызгаю ей себе в лицо и смотрю прямо. Увиденное изображение заставляет меня вздрогнуть от страха. Боюсь своего же отражения? Я реально спятила. Там… в зеркале не я.… Там ты. Хватаюсь за голову.
- Уйди. Уйди, - в надежде прошу субъекта беспокойства, поселившегося в моем разуме. – Снова ты. Почему ты? Я тебя совсем не знаю. Уйди, - разговариваю с зеркалом. Идиотизм. Нужно идти домой. Устала. Жутко устала. Хочу спать. Хочу забыть. Все-все забыть. - Ноги моей больше не будет в этом месте, - заявляя самой себе, я выхожу из высокого здания, не встречая больше ни единой особы на своем пути. Ни единого отражения.

Весна. Звуки жужжащих трудящихся над сбором нектара пчел приятно согревают душу, нежные ароматы цветущих деревьев действуют на меня, как блаженное снотворное. Песни птиц, подобные колыбельной мамы, и теплые лучики солнца лишь обогащают чувственностью окружающую среду. Спокойно и позитивно.
Рабочий день закончился. Еще неделя, и иду в отпуск. Никогда не думала, что это скажу, но я привыкла к этой работе. Нельзя ей позволять пропитывать свой разум, ибо она завладеет тобой. Я поняла смысл. Утерял чужую жизнь – спаси другую. Более пассивно к этому относиться, ведь не может все идти идеально. На ошибках учатся. Я просто это пережила, и теперь у меня образовался иммунитет к чувству вины. С каждым днем я становлюсь все жестче. Я стойкая, я сильная, я холодная бронзовая статуя.
Еще десять минут пешком, а потом на метро. Не спешу, ведь дома меня никто не ждет. Люблю гулять. Взору представилось знакомое здание. Белая известь стен, облупленные колонны, изысканные перила. Столько народа перед ним не было даже когда делали новую выставку. Странно. Интерес барабанит по всем дверям моего внутреннего мира. Глубоко вздыхаю. Все равно туда не пойду, три месяца держалась и сейчас выдержу. Шагаю мимо, стараясь не слышать возгласы шума. Я не пойду. Я не пойду! Там, наверное, что-то невероятно прекрасное. Не пойду. Но ведь столько людей. Что же их так заинтересовало? Нет. Ино, нет.
Метро. Разговоры. Шум. Гомон. Привыкла. Для меня это уже, как тишина. Я их будто не слышу, пропускаю через себя, но не воспринимаю. Чего-то не хватает мне в этой жизни, и я не знаю чего. Я живу просто, чтобы жить. Я не ощущаю вкуса, лишь пережевываю. Но, может, это просто новый приплыв меланхолии? Сакура говорит, что мне пора начать ходить на свидания, но я считаю это полнейшей глупостью. Пустые разговоры, искусственные улыбки, лесть… меня от этого тошнит.
А сама-то Харуно все чаще и чаще пропадает с этим Учихой и с каждым днем все ярче сияет. Признаюсь, когда впервые его увидела, то реально на него запала, но, хорошо поразмыслив над этим, я оттолкнула свою заинтересованность. Она моя подруга, она мне дороже всех. Никогда не позволю встать между нами какому-то парню, пускай даже очаровательно-симпатичному. Я рада за тебя, Сакура. Правда, рада. Ты заслужила право на… любовь? Да уж… знать бы еще, что это.
Дома. Я дома. Мертвая тишина режет оптимизм. Знакомые стены, знакомый рисунок на обоях, знакомое зеркало в красивой оправе, не знакомое отражение в нем. Сколько можно? Сколько можно пугаться своего же отражения? Почему, когда я смотрю на него, то вспоминаю тебя, незнакомец, и с каждым разом ощущаю твое дыхание на своих губах. Ты хоть знаешь, что за всю мою жизнь ты добрался в мою душу глубже, чем кто-либо? И я даже не знаю твоего имени. «Там много людей, Ино, он может быть среди них...», - с зевком начинает просыпаться второе я. Я не могу. Я не пойду туда… «Но ведь тебе безумно интересно, что привлекло такое количество людей, не так ли?» Да, интересно, и что? Если я пойду туда, то сама себе докажу, что я не умею держать обещание. «Ино, ты дура. Давать самой себе обещания, не глупо ли?». Ксо, ты выиграла, я иду туда.

С работы домой. С дома в музей. А ведь уже стемнело. Ксо, а, может, музей уже и закрыли. Реально обломишься, Яманака. Подхожу. Оглядываю высокое и родное мне здание.
- Я скучала по тебе, - признаюсь я, понимая, как безрассудно это звучит. Хорошо, что толпа, которая была здесь ранее, уже исчезла, а то смотрели бы на меня, как чокнутую, разговаривающую с домами.
Поворачиваю ручку. Догадки подтвердились. Заперто. Ксо. Теперь я точно умру от любопытства. Тарабаню в дверь. Я не отстану, пока меня не впустят. Слышу чьи-то шаги, за стеклом входа вижу, как открываются двери маленького коридорчика. Красиво сложенный охранник лет за пятьдесят с приятной усмешкой.
- Простите, а музей уже закрылся для посещения? – спрашиваю я, когда сторож открывает последние прозрачные двери.
- Закрыт, но не для работников. Входите, – озадачил меня этот широкоплечий мужчина и отошел в сторону, тем самым, пропуская меня внутрь.
Ошибся. Но ошибся мне на руку. В знак благодарности, одарив этого человека легкой улыбкой, я шагаю в глубину здания. Тишина и свечи. Как же здесь спокойно и прекрасно. Картины, милые, родные мои… я скучала. Столько новых появилось. Хочу все осмотреть, хочу во все вникнуть. Тихонько бегу на второй этаж. Нечто изменили. Теперь здесь только стояли скульптуры. Давно бы так - по этажам разделили виды изобразительного искусства.
Столько всего много. Я в раю. Хочется танцевать от радости, и я уже почти это делаю, как меня завораживает знакомая мелодия. Что? Снова? Почему-то начинают трястись пальцы рук и трепетать стойкость, ведь в голову лезут воспоминания из прошлого. Но я шагаю, я не боюсь. Навстречу к ней. Высокие двери из старого дерева я распахиваю внутрь огромного зала и решительно шагаю вперед. Цокот моих каблуков звонко эхом бьется о стены этого помещения. Пустое и темное. Лишь вдали, в самом конце величественной комнаты горят две яркие лампы, свет которых направлен на какой-то стоящий на подиуме объект.
С каждым шагом громче слышу музыку. Она прекрасна. Она обворожительна. Безумно любопытно, что же за творение там стоит, которому уделили такое огромнейшее помещение. Изображение уже настолько близко, что я узнаю его. О, Ками-сама, это же та безликая прекрасная скульптура. Ускоряю шаг. Бегу. Бегу к ней и снова замедляюсь. Это… это… это обман. Этого не может быть.
Все внутри вдруг взорвалось в салюте на тысячу сверкающих огоньков. Шок мгновенно посетил мое тело, от которого так легко не избавишься. Выпучиваю глаза. Почему? Как? Зачем? Восторг. Вопрос. Очарование. Безупречное тело. Легкость. Чувственность. Изысканность. Утонченность. Блеск бронзы. Это творение создал никто иной, как бог. Идеально гармонирующая музыка и яркое освещение. Неживая танцующая девушка, которой являюсь… я? Я не понимаю ничего. Как такое возможно? Почему?.. П-почему здесь мое лицо?
В разум будто поселилось торнадо, сотворяя разруху и беспредел с моими мыслями. Кружится голова, двоится в глазах, а легкие уже забыли свое предназначение. Автоматически, разглядывая фигуру, опускаю взгляд на ее ноги и натыкаюсь на табличку. Название этой картины начерчено в богатой раме.
- «Ты – мое отражение», - читаю вслух, сама не осознавая этих слов.
«Он скульптор?» - крикнуло все нутро, и от цунами-догадки я, уже не ощущая опоры слабых ног, падаю назад. Сознание и обладание своим телом на миг покидают меня, и я знаю, что вот-вот столкнусь с твердой плоскостью пола, больно ударяясь о него. Но, вместо жесткого кафеля, меня приветствуют чьи-то нежные руки, схватившие меня подмышки, не давая, тем самым, упасть. Вяло, не осознавая всего, поднимаюсь на непослушные ноги и, пошатываясь, поворачиваюсь. Глаза цвета спокойного моря, волосы, как сияние яркого солнца, и улыбка… очаровательная легкая улыбка.
- Ты? - в недоумении спрашиваю я, хотя слышу, как пищит от счастья моя душа. Неужели я так рада его видеть?
- Я, - как дуновение ветерка, его голос обогащает этот момент роскошью и сладостью нежности.
Один шаг, и он уже совсем близко ко мне. Наклоняет голову. Ками-сама, а я ведь не знала, что все это время, еще с первой встречи, я жаждала его поцелуя. Лишь ты пробрался сквозь мою колючую преграду и коснулся самого чувственного. Коснулся сердца.
- Ты, - уже не спрашиваю, а утверждаю я шепотом, ощущая его теплое дыхание на своих устах, - мое отражение.