Улица. Глава 18: «Жалкий финал сломанных крыльев?»

Глава 18: «Жалкий финал сломанных крыльев?»
Два часа прошли незаметно: Сакура играла с котенком, чесала ему за ушком, гладила мягкую шерсть. Но Саске все не было. «Где он?» - задала себе вопрос девушка, смотря на часы, которые были явным доказательством, что парня нет уже более трех часов. Она не волновалась, нет, просто было как-то странно, что он сказал «скоро буду», а прошло уже столько времени.
Еще два часа прошло за просмотром одной забавной комедии по телевизору, которая хоть и занимала Сакуру, однако не да такой степени, чтобы она не бросала время от времени короткие взгляды на часы. Было уже восемь часов вечера, а в квартире слышно лишь сопение котенка да дыхание девушки. Его отсутствие уже начало сеять некую тревогу и нервозность. «Может, позвонить? – мелькнула мысль, которая тут же была отвергнута. – Конечно, звони! Вероятнее всего он с какой-нибудь шлюхой развлекается. А ты сидишь тут и как последняя дура нервничаешь!!!» Злость окутала ее с ног до головы, словно пропитала все ее естество. Она злилась на него за то, что он заставляет ее нервничать, на себя за то, что нервничает из-за него, на судьбу, которая заставила выйти его из дому, и тем самым подарив ей глупую тревогу.
Включив интернет, Харуно убила еще три часа, но дверь не открывалась, никто не приходил. Его все еще не было. Она стукнула кулаком по столу от злости. Ей уже хотелось попросту орать, чтобы хоть как-то освободиться от этих бушующих внутри нее эмоций, которые уже начинали душить ее, но разум оценил это желание как еще большую глупость. «Пойду спать», - решила она, выключая компьютер, ведь это сейчас было самое рациональное, на ее взгляд.
В кровати она вертелась с боку на бок, но заснуть ей все никак не удавалось, хотя часы уже показывали полвторого ночи. В квартире тихо только котенок, как единственное доказательство счастливой жизни, время от времени ворочался на постели рядом с девушкой. Сакура села на кровати и все-таки решилась, она потянулась за телефоном и набрала номер немного дрожащими пальцами. Она не знала, что скажет ему, но как выяснилось, ей и не нужно было заморачиваться, потому что вскоре «милый» телефон ответил: «Аппарат абонент выключен или временно недоступен». Стоило ей отложить телефон на тумбочку и прикрыть глаза рукой, как самые ужасные картины, на которое только способно только человеческое воображение, стали рисоваться перед ее глазами. Маска треснула, разбилась вдребезги на тысячи осколков, словно хрупкое стекло. Самообладание рухнуло с грохотом, будто взорвалась самая мощная бомба на планете. Слезы потекли из глаз. Все внутри словно сжалось до боли, а потом стало расходиться по швам, от чего становилось лишь хуже. Перевернувшись в очередной раз на другой бок, Сакура смотрела на место, где должен быть он. Должен быть, но его нет, и она не знает, где он и что с ним…
Ей очень хотелось спать, но она не могла уснуть. Возможно, причиной тому были слезы, которыми она уже практически захлебывалась, или адская головная боль, хотя она и на четверть не шла вровень с тем, что было в душе. Встав с кровати, Сакура отправилась на кухню искать хоть какое-нибудь успокоительное. Ей было все равно, что это будет валерьянка, корвалол или алкоголь. На свое счастье она нашла корвалол. Ее не прельщала картина удивленного Саске с вопросами типа «Ты что пила?» Да, ее сердце безумно надеялась на его возвращение, хотя разум бунтовал и говорил, что напрасно она поверила в счастье, в сказку, которую он так ловко создал, ведь это все было ложью, миражом, сладким сном и не более... Противная жидкость обожгла горло, ноги с трудом держали свою хозяйку, поэтому она, стараясь не потерять равновесие, поплелась в спальню. Слезы не прекращались, лились будто бесконечные. Часы своим тиканьем отдавались такими ударами в голове, словно по ней колошматили кувалдой. Но усталость, Слава Богу, взяла свое, и Сакура уснула, хотя соленые капельки так и блестели на ее ресницах, будто она плачет во сне.
Проснувшись, первая мысль была, что все это приснилось в страшном кошмаре. Но стоило открыть глаза, и Сакура не увидела рядом ни спящего мирного лица, ни дьявольской улыбки, ни каких-либо следов, которые бы сказали, что ночью здесь кто-то рядом был. Тут ее внимание привлек котенок, который счастливо катался по полу в том самом месте, куда светили лучи солнца. А этот черный комок шерсти был еще одним доказательством, что все реально. Снова захотелось плакать, но девушка взяла себя в руки и отправилась в душ.
В душе она снова не выдержала. Чувство того, что ее бросили, смешанное с тревогой и страшными кошмарами, которые мучали ее ту малую часть ночи, что она вроде как спала, ломали ее, как ломается карточный домик под силой ветерка. У нее не было сил сопротивляться и противостоять. К тому же в душе можно плакать и обманывать саму себя, говоря, что это не слезы, это всего лишь вода. Вода, обыкновенная вода и ничего более. Так Сакура и делала, но крупицы самообладания смогли остановить «всего лишь воду», когда она уже выходила из душа, она даже попыталась убедить себя, что все нормально.
После она отправилась на кухню, включила тихонько телевизор и стала готовить оладушки. Все выглядело как вчера. У нее даже появилось ощущение déjà vu. С той лишь «малой» разницей, что никто не появлялся на пороге кухни, на который она не раз бросала взгляды полные необоснованной надежды, не было тех самых теплых и сильных мужских рук на ее талии, не было тепла уже практически родных губ на ее тонкой шее. Желание завтракать испарилось как утренний туман, к горлу лишь подкатило ощущение рвоты при взгляде на еду. Но ей все-таки удалось заставить себя, и она съела пару штучек, дабы не упасть в голодный обморок.
Крепкое кофе показалось Сакуре лучшим, что только могло с ней проиданной ситуации, беря во внимание бессонную ночь и обессиленное тело. После она решила еще раз попытать удачу и набрала номер Саске, но ответ был тот же. Покормив котенка, девушка стала размышлять, кому лучше позвонить, чтобы узнать хоть что-нибудь. Ее компания, конечно же, отпадала, Саске ни с кем не был там близок, даже с Наруто, несмотря ни на какую дружбу в детстве. Она стала искать записную книжку. И нашла! Но, нет, это книжка Итачи. Листая ее, она лелеяла надежду найти хоть одно знакомое имя, которое Саске упоминал в разговоре. Но этим единственным именем был Кисаме, который сейчас в Америке, а, следовательно, этот звонок не имел никакого смысла.
Сакура тщетно пыталась вспомнить, логин и пароль, которые Саске вчера вводил, чтобы попытаться зайти в его почту. Но безрезультатно.
Оставив эту нелепую затею, которая сразу же была обречена на провал, она включила телевизор. На сей раз просмотр колоссально отличался от вчерашнего, теперь она вообще не слышала, не видела и не понимала, что происходит на экране. Вспомнив о тетради, она приступила к ее поиску, обругав себя сразу же за то, что не подумала об этом в первую очередь, ведь где-где, а именно там спрятаны частички его таинственной души. И вот удача снова на ее стороне! Она перелистывает страницы, пробегая глазами по знакомым строчкам, которые врезались в ее память еще тогда, когда эта тетрадка попала ей в руки впервые. И вот она нашла последний трек, он не был написан полностью, лишь несколько строк.
«Сижу, думаю, сам не знаю о чем.
Что значат слова любовь и семья?
Не дам вам ответ ни сейчас, ни потом.
Но думал, для этого не создан я.
Видно, был совсем неправ.
Полюбил я или это бред?
Смогла ты понять мой нрав?
Пусть с тобой не оберешься бед,
Но ты мне дорога…»

Слезы брызнули из глаз с новой силой, и тихие всхлипы нарушили тишину квартиры.
- Где тебя черти носят, если я тебе так дорога? – спросила Сакура у строк, которые уже поплыли перед глазами так, что она даже не заметила, как соленые капли начали размазывать черные чернила.
- Господи! – испуганно воскликнула Харуно, осознав, что она только что натворила.
Перед ее глазами уже мелькали картины, где Саске кричит на нее за то, как она посмела дотронуться до его тетрадки. Но в следующую секунду другая мысль посетила ее бедную головку: «Если именно это цена его возвращения, я согласна выслушать его ор ни раз, пускай даже ударит меня, только окажется сейчас рядом». Но, несмотря на это, она все-таки отложила тетрадку в сторону, чтобы не залить ее «своими соплями» окончательно. Как несложно догадаться, сейчас она бы многое отдала, чтобы этот нахал был здесь. Но мы начинаем ценить вещи, лишь когда теряем их. До этого они нам кажутся такими привычными и обыденными, что мы не задумываемся, насколько они нам важны, насколько мы зависимы от того, что всю жизнь было рядом, но мы не обращали должного внимания. А когда теряем, наша обыденность рушится от того, что какая-то маленькая составляющая деталь вылетает из общей башенки и она рушится. Неважно фундамент это или крыша все равно разрушится, а заново склеить или найти новые запчасти очень трудно. Порой человек настолько не хочет чинить свою башню, что решает уйти. Уйти навсегда…
Перекрестившись, Сакура взяла трубку домашнего телефона и стала обзванивать больницы. «Мало ли какая авария могла быть или еще что», - мелькнула мысль в ее голове. Но нет ни в одной больнице никакого Учихи Саске не принимали. Записная книжка все еще лежала в поле ее зрения. Не зная, зачем и какой в этом смысл, она набрала номер Кисаме.
- Алло, – послышался басистый голос в трубке.
«Хвала небесам! Я знаю английский», - возликовала про себя Сакура и немного неуверенно начала свою первую практику с носителем языка:
- Кисаме?
- Да. Кто это? – насторожился он.
- Это Сакура,.. девушка Саске, – от собственной последней фразы она сама себе удивилась, но сейчас было не до формальностей.
- О, Сакура Харуно! – радостно воскликнул Кисаме.
- Я знаю, ты сейчас в Америке. Но я просто в растерянности и не знаю, кому еще позвонить…
- Дорогуша, говори короче, в чем проблема? – бесцеремонно перебил он ее.
- Окей. Саске поехал вчера в студию после того, как ему позвонил Орочимару, и…
- И он до сих пор не вернулся, я прав? – снова перебил Кисаме девушку.
- Ты абсолютно прав. Его телефон отключен, и я только что обзвонила все больницы в городе – ничего. Что могло произойти, Кисаме?
- Много вещей могло произойти, моя дорогая Сакура, – медленно протянул Кисаме.
- Я знаю, о твоем… бизнесе и о роли Саске…
- Ого! Да ты и впрямь девушка Саске, раз он рассказал тебе об этом, – воскликнул он. – Но, по правде говоря, я его оставил.
- Я имею в виду, грандиозные последствия бизнеса подобного рода, – пояснила Сакура.
- Да, у всех у нас они могут быть. Но я уверен, что с Саске все в порядке. Он никогда не сдается, – немного помолчав, он добавил. – Сакура, он прошел через такое огромное количество вещей, которые ты даже не можешь себе представить. Ему хватит сил справиться с ужасами вашего города. Ведь он жил на американских улицах и, как ты видишь, он выжил.
- Я не знаю, где он, что с ним случилось. Я не видела со вчерашнего полудня, – последнюю фразу она сказал совсем тихо.
- Но тебе следует понять, что глупо сравнивать американские улицы, если быть более точным, то улицы, кишащие наркодилерами, с вашим тихим уголком, где лишь жалкие торгаши, а не крупная паутина. На сколько мне известно, у него была очень важная причина приехать снова в ваш город, поэтому он обязательно вернется. Будь терпеливой и жди его.
- Спасибо тебе большое и извини за то, что ты потратил кучу своего свободного времени на меня, – решила завершить разговор Сакура.
- Ой, да не беспокойся, все нормально. Вообще я счастлив за вас. Я уверен, вы будете отличной парой. Кстати, я могу быть крестным отцом?
- Эм… – только и смогла сказать Саура.
- Окей. Обсуди это с Учихой. Пока, Сакура. Приятно было с тобой пообщаться.
- Спасибо. Я позвоню, когда Саске вернется.
- Хорошо. Пока, пока!
- Пока, пока! – сказала Сакура и отключила трубку.
Сказать то, что разговор с Кисаме ей ничуть не помог, будет наглой ложью. Ей было тревожно, но не так сильно и лишь дорожки слез блестели, что на ее щеках, говорили о том, как горько она плакала еще не так давно. Желудок показал, что ему было мало пары оладушек, поэтому девушка отправилась на кухню, чтобы съесть еще пару.
После она уделила свое внимание котенку, который был недоволен тем, что хозяйка совсем не обращает на него внимания. Было забавно играть с пушистым созданием. Он будто впитывал все проблемы и тревоги, оставляя лишь радость. Хотя ни одно животное не способно полностью забрать отрицательные эмоции и боль человека. Жизнь сплошные противоречия…
Прошел еще час. Время тянулось слишком медленно. Казалось, что прошла уже неделя, а нет, еще только час дня. Телевизор убил еще час; компьютер еще час; обед полчаса. Пока Сакура искала различные способы убить время, время убивало ее. «Полчетвертого, - ужаснулась она. – Время тянется как резина». Она лежала на диване, прикрыв глаза, и через несколько минут просто вырубилась на час.
Ей снился тревожный сон: выражение ее лица постоянно менялось, то брови сходились на переносице, то рот приоткрывался, словно она сейчас закричит. Снился ей, конечно же, Саске. Но он был какой-то странный и слишком бледный, будто неживой. Она его звала, а он все молчал и смотрел на нее с такой вселенской жалостью, словно самое ужасное, что только могла произойти, уже произошло. Потом она начала плакать прямо во сне и, наконец, он произнес:
- Я сгораю, ибо я близок к краю… Но это уже неважно. Не плачь, родная: это не страшно. Я просто умираю…
Сакура проснулась, крича, что было мочи, ее бил озноб. Его голос бил по ее мозгам так, что вся польза от разговора с Кисаме испарилась. «Почему именно это он сказал?» - мучил ее вопрос.
- Вернись, вернись, вернись, – как заведенная повторяла она, раскачиваясь взад и вперед, держа голову обеими руками. – Пожалуйста, вернись, - шептала она.
Сакура взвыла, поднимая глаза к потолку. «Я люблю тебя», - подумала она. Так плохо ей было, лишь когда она потеряла отца. Даже во время развода было легче. Ведь отца она потом видела, пусть не всегда, когда хотела, но видела. И тут ее словно током ударило. «Это я виновата, – думала она. – Я злорадствовала вчера, насмехалась над другими девушками, которые безнадежно ждут его. И вот теперь я одна из них… Нет, Кисаме сказал, что он обязательно вернется. А ты, дура, - обратилась она к самой себе, – получай теперь по заслугам!» Вы слышали когда-нибудь, как одиноко воет волк на луну, потеряв своего сородича? Хотя даже если и нет, это не важно. Потому что, Сакура Харуно не была ни волком, ни оборотнем, ни кем-либо еще, да и луны не было, был лишь шестой час, и на улице было светло. А девушка выла так, как способно лишь раненное или потерявшееся животное. «Саске, ты мне так нужен сейчас! Я все отдам, лишь бы ты вернулся», - думала она. Ее плечи дрожали, она вся дрожала, диван покрывался мокрыми каплями. Внутри будто чья-то рука грубо сжала сердце и теперь пыталась вырвать его из груди. Без него, возможно, было бы легче, но человек не способен жить без сердца. Любой хочет любить, любой хочет быть любимым. И счастливцы те, кто не знают, как любовь может убивать изнутри, разъедать тебя, словно кислота. Она мучает тебя, и время от времени дарит счастливые моменты. А стоит ли вся эта боль этого временного счастья? Столь хрупкого счастья…
Прошло еще четыре часа, как четыре дня или даже года... Тихо… Пусто… Его нет… Слезы кончились… Силы кончились… Надежда все еще пытается удержаться и не раствориться в пространстве…
Уже десять часов, а слезы снова появились… Они капают на тот же диван... Мысли те же… Вопрос один: «Саске, где ты?»… Ответов нет…