Улий. Глава 17.

Извиняюсь за задержку! Глава оказалась больше, чем я планировала.

Если не пишете комментарий, то хотя бы ставьте оценку(:

Глава 17. Пиршество Ада. Девятихвостый Лис.

После того, как Гаара разбудил их посреди ночи и приказал следовать за ним, прошло около двух часов. Сам Кадзекаге молчал. Он бежал впереди и, периодически останавливаясь, принюхивался, словно ищейка он шёл по чьему-то следу. Его лицо время от времени кривилось в различных гримасах, будто он не мог выбрать, что именно изобразить на нём, а пальцы конвульсивно выгибались, поэтому он сжимал их в кулаки.

Сакура следила за ним, изучала каждое его движение и не могла узнать в этом человеке, ведущем их в неизвестность, Гаару – это был не он. Хотя в то же время она могла поклясться, что оболочка, тело, принадлежала именно ему. Когда использовались дзюцу иллюзии, обязательно менялся запах, а Кадзекаге пах так же как и всегда. Да и учитывая то, что она всё время их небольшого перерыва находилась в непосредственной близости к нему, то подменить его было просто невозможно. У Харуно был чуткий сон, как, в прочем, и у всех шиноби, кроме Наруто, конечно…

Сакура ускорилась и, сравнявшись с Гаарой, который даже не посмотрел в её сторону, окликнула его.

- Тише, собьешь со следа, – одёрнул он её тут же.

Девушка, смерив его недоуменным взглядом, кивнула и снова отстала.

Что же там произошло?

Сакура задумчиво смотрела в спину Гаары. Могло ли случиться так, что Кадзекаге сейчас был под влиянием вражеского шиноби? Или это и был искусный вражеский шиноби? Девушка оглядела Гаару с ног до головы. А если же это и был Гаара, использующий технику поиска, чтобы найти что-то (ведь он так и не сказал, куда вёл), то она выставит себя полной дурой, озвучив свои весьма туманные подозрения, и рисковала перекочевать в связанном виде на плечо Мэла или Роки, чего ей совсем не хотелось. Она повернула голову в сторону Канкуро, который, пыхтя, тащил на себе Хиге. Было почти невозможно поверить, что он не заметил таких резких изменений в поведении брата, но Канкуро сейчас волновало, как поудобней перехватить тело, взваленное на его плечи. Вообще, перед тем, как двинуться, он хотел привязать Хиге на подобие куклы, что он раньше таскал на спине, которая теперь была удобно запечатана в свитке, но тот брыкался, не давая себя связать.

~ * ~

Темари старательно натягивала на лицо улыбку, так как не знала, как бы повёл себя Гаара в подобной ситуации, но её лицо от чего-то отторгало столь незамысловатое движение мышц, всеми силами пытаясь показать раздражение.

Эта сумасшедшая женщина опять решила посетить её. И на этот раз тяжёлая артиллерия в виде Канкуро, всегда готового ломать подоконники, который отсутствовал уже второй день, по близости не наблюдалось.

Блондинка изобразила на своём излишне миловидном лице улыбку и, потупив взгляд, тихо спросила:

- Я могу войти? – сестра Кадзекаге мысленно ударила себя по лицу. Если бы Темари до этого не встречалась с этой саблезубой тигрицей, то непременно бы купилась на столь правдоподобную игру, но сейчас ей оставалось только досадливо прикусывать внутреннюю сторону щеки, неосознанно завидую такому таланту.

«Второй час ночи, клуша, конечно, ты не можешь войти!»

Наконец-таки совладав с лицом, Темари растянула губы в дурацкой улыбке, схожей с той, когда она “случайно” шарахнула Канкуро сковородкой по голове. Девушка под личиной Кадзекаге сделала приглашающий жест. В конце концов, ей не нужны были проблемы. Да и ей от чего-то казалось, что от неё так просто не отстанут. Блондинка, сверкнув белыми зубами (и чуть было не ослепив Темари), сделала шаг к лже-Каге и, чиркнув ногтем по его животу, скользнула внутрь.

Улыбка сползла с фальшивого лица Темари, сменившись вымученным выражением, и, сцепив зубы покрепче, она захлопнула дверь. Если бы эту сцену наблюдал кто-нибудь со стороны, то, скорее всего, посчитал бы, что этот рыжий парень окончательно обозлился на весь окружающий его мир и, не в силах что-либо изменить, окончательно решил свести счёты с жизнью под весьма неординарным лозунгом: «Ах раз вы так, то я…», осталось только найти веревку покрепче, да стул пораздолбанней, чтобы отступать уже некуда было.

- Мило у тебя тут… - услышала Темари со второго этажа и ей только оставалось удивляться, как этой хрупкой на вид аристократке удалось так быстро забраться туда. Похоже, присущая высшему обществу пронырливость и тягота к острым ощущениям, наверняка не хватающих в жизни этой особы, когда нужно могла заставлять забыть, что истинным леди нужно ходить медленно и уверенно, а не носиться, как всегда опаздывающий Генин на первый экзамен по теории.

Блондинка стояла в комнате Канкуро, которую и правда можно было назвать милой – её брат любил поражать своих девочек такой редкой для мужчины его калибра чистоплотностью, которая ему, в прочем, была совсем не присуща. Стоило только заглянуть в его мастерскую… и Темари сразу хваталась за голову. Она и предположить не могла, как гены её покойной матери, которая всегда любила чистоту и порядок, и отца, на столе которого небоскрёбы бумаг стояли в постройке смирно, и не дай Бог хоть одна прошивка или грёбаный листочек выбьется, и он сразу же сметал всё на пол и с удовольствием настоящего садиста наблюдал, как его секретарь всё это складывает обратно, смешавшись, могли получить такую свинью. Парадокс, блин. В принципе, сама девушка думала, что родители явно отдыхали на её братьях…

Медицинская чистота в комнате Канкуро поразила бы, если бы Темари не знала, что в этой комнате он только спит, и то - раз в две недели, а она сметает пыль с полок через день. По лицу лже-Кадзекаге расползалась гаденькая ухмылочка.

- Это не моя комната…

- Да? – рассеяно протянула в ответ блондинка и, остановив хитрый взгляд своих светлых глаз на большой двуспальной кровати, поинтересовалась: - А чья же?

- Брата. Моя дальше, – Темари под личиной своего младшего брата поманила блондинку за собой. – Идём.

Девушка, хмыкнув, последовала за ней. Темари, которая сейчас была к ней спиной, собираясь показать покои Кадзекаге, зло скалилась.

«Посмотрим, как тебе понравится это…»

Она толкнула дверь в комнату Гаары, которая, жалобно скрипнув, упала вовнутрь комнаты, своим грохотом заставив блондинку вздрогнуть. Покои Кадзекаге-самы после прошлого его срыва они так и не починили, чему Темари сейчас была неимоверно рада. По-хозяйски уверенно зайдя внутрь, лже-Кадзекаге повернулся к девушке, застывшей в проёме двери и, разведя руками, провозгласил:

- Добро Пожаловать! – и нарочито медленно огляделся по сторонам.

- Тут, эээ… не прибрано немного, но ничего, мне так даже больше нравится! – с энтузиазмом жестикулируя, сказала Темари и, глубоко вдохнув, добавила: - Люблю запах пыли!

Лже-Кадзекаге под удивлённый взгляд серых глаз спокойно прошёл по лежащей на полу двери в сторону к узкой перевёрнутой кровати и с размаху опустился на неё, заложила руки за голову и взглядом ненормально блестящих в полумраке бирюзовых глаз пригласила девушка присоединиться к нему на своеобразное ложе и даже немного подвинулся.

Блондинка, неуверенно потоптавшись на пороге, вдруг гордо вздёрнула свой бледный носик и уверенным шагом направилась к перевёрнутой кровати. И чем ближе она подходила, тем лучше Темари была видна её явно направленная на соблазнение улыбка.

Старшая сестра двух оболтусов чертыхнулась про себя.

«Ну, Гаара, вернёшься, отработаешь по полной!»

Не обращая внимания на предложенное её место, девица с поддельным охом рухнула прямо на немного обалдевшего от такой наглости лже-Кадзекаге и сразу же, будто в поисках опоры, бесстыдно зашарила по его телу руками. Сестре же Кадзекаге оставалось только возмущённо глотать ртом воздух, не зная точно, как реагировать на такое открытое домогательство к своей скромной персоне.

«Только бы удержать хенге!» - словно мантру пела про себя Темари, отбиваясь от рук извращенки, которые словно змеи норовили заползти куда не надо. – «Туда не надо! Совсем не надо!»

Вот уже второй день глава Суны слёг дома с простудой. Появиться на глаза старейшинам под простым хенге Темари бы не рискнула, она, конечно, согласна с тем, что семейка у неё далеко не образец вменяемости, но даже она не могла бы действовать настолько необдуманно. Так что уже второй день Темари пила какую-то бяку, как она окрестила этот отвар про себя, оставленную ей сердобольным братом, и занюхивала её пахучими свечами, от которых разбухали и краснели веки и безумно слезились глаза. Выпив в первый день флакончик той дряни, что ей оставил Канкуро и нанюхавшись свечей, а потом целый день пролежав в постели, понимая и сочувствуя пришлёпнутым улиткам, без капли чакры по всему телу, она зареклась проделывать эти сомнительные махинации ещё когда-либо в её и без того трудной и полной всяких сумасшедших младших братьев жизни, но, увы, это было невозможно, так что, заливаясь горючими слезами, добросовестная и очень-очень несчастная сестра Кадзекаге уже совсем скоро скормила себе вторую порцию дряни и вдохновлено себе пообещала, что когда Канкуро вернётся, она его заставит пить и нюхать его чёртовы травы и свечи ровно столько же, сколько придётся ей.

Почувствовав, как шаловливые руки девицы полезли в штаны, лже-Кадзекаге необычайно высоким голосом для себя запричитал:

- Я ещё не готов к та-а… - Темари чуть не проглотила свой собственный язык, когда почувствовала жадные губы девицы на своих губах. Определённая реакция не заставила себя долго ждать, и уже в следующую секунду блондинка недоуменно пялилась на пустое дно кровати, а лже-Кадзекаге, забившись в верхний правый угол комнаты, сгрызал уже второй ноготь, не в силах придумать что-нибудь менее криминальное, чем сейчас же убить девицу и закопать её, наверняка, нет, точно изувеченное тело у себя на заднем дворе.

«Господи, я даже имени её не знаю!» - к чему-то пришла в голову Темари совсем неуместная мысль, от которой она тут же побледнела, потом посерела, и в конец – позеленела.

- Ну, Гаарочка, раньше ты был посмелее… - протянула блондинка и облизнула губы. У сестры Кадзекаге засосало под ложечкой.

Нет, убить её определённо было нельзя. У “Гаарочки” потом могли быть большие проблемы.

- Ты, наверное, поиграть хочешь? – протянула девица задумчиво. – Не знала, что ты сторонник таких игр, - сказала она и, соблазнительно выгнув спину, чуть тише добавила: - маленький извращюля. Мамочка должна тебя наказать…

Веко Темари непроизвольно дёрнулось.

«Ну вот и всё…» - грустно про себя думала она. – «Решение не найдено, а значит остаётся только сдаться на волю победителя. В конец концов, во всём нужно искать лучшее…Я же так долго мечтала о ролевых играх с Шикомару, придумывала, как расшевелить этого лентяя, вот и допридумывалась…»

Не успела Темари и опомниться от своих далеко невесёлых мыслей, как её уже, цепко схватив за пижамные штаны, стаскивая вниз и постоянно причитая:

- Ну, давай, котик! Не обижай свою мамочку!

Темари пыталась поднять себе настроение, представив, как бы сам Гаара отреагировал на выше изложенные в его сторону слова. Весело совсем не стало. Наоборот, сестра Кадзекаге почувствовала себя очень печально – отскребать останки этой девицы от стены как всегда бы пришлось именно ей…

Такая хрупкая на вид блондинка на удивление оказалась очень сильной и, без труда дотащив лже-Кадзекаге до перевёрнутой кровати, толкнула его на неё.

«Интересно, что она будут делать, когда у меня не встанет?..» - отстранёно подумала Темари, смотря в сверкающие глаза фурии, нависшей над ней.

Шаловливые ручонки блондинки уже стянули с Темари лёгкую футболку, когда она заметила ножку от табурета, который разнёс Гаара. Долго не раздумывая, сестрица Кадзекаге схватила её и с воинским кличем «Получи!..» шарахнула по темечку девицы. Блондинка, покачнувшись и пару раз недоуменно похлопав глазами, упала на Темари. Девушка брезгливо сбросила с себя обмякшее тело и встала с перевёрнутой кровати. Прикинув, что ей может грозить за убийство сопливой дочурки какого-нибудь столь же сопливого политика, Темари поспешила проверить у той пульс.

- Живучая, блин… - прошипела она себе под нос, таки нащупав его.

С девицей нужно было что-то делать. Просто отпустить её теперь она не могла. Она бы сразу же попыталась её изнасиловать или бы помчалась к старейшинам с заявлением, что это Гаара пытался изнасиловать её. А чтобы догадаться, к чему это приведёт, не нужно было быть Шикомару. В последнее время Гаара обращался с ними по-хамски, и старикашки только и ждали какого-нибудь прокола с его стороны, чтобы сместить его с должности Каге и осрамить перед народом, выставив безжалостным монстром. И плевали все на его заслуги перед деревней и страной Ветра в общем. А там ещё и выяснится, что Гаара вообще отсутствует в деревне…

Темари не понимала их политику. Они своими заявлениями и разговорами за спиной подталкивали Гаару к жесткости. Они сами лепили из него монстра, в которого её брат легко мог превратиться.

Посмотрев на девушку, бессознательно лежащую перед неё, сестра Кадзекаге обречённо вздохнула и, проведя рукой по непривычно коротким рыжим волосам, пошла в мастерскую Канкуро за верёвкой.

Девицу следовало связать и заткнуть-таки чем-нибудь её поганенький ротик.

~ * ~

Гаара уже минут пять неотрывно смотрел на скалу перед ним. Канкуро, свалив свою ношу у её подножия, мысленно крутил пальцем у виска. Хиге, привалившись к подножию скалы, пытался сделать хоть какие-нибудь телодвижения – всё его тело затекло. Роки что-то чиркал в своём блокнотике, изредка нахмуривая тонкие брови и смахивая назад длинную чёлку, так и норовящую залезть в глаза. Сакура же переминалась с ноги на ногу позади застывшего Кадзекаге. Лишь рыжий Мэл оставался абсолютно безразличный ко всему. Он опёрся своим плечом о скалу и не отводил взгляда своих маленьких глазок с Гаары.

Вдруг Кадзекаге резко опустился на колени, его ладони с хлопком встретились с землёй, и почти в сантиметре от них засияла зелёная чакра. Грунт под руками Гаары зашипел и, будто живой, стал расползаться в стороны. Вскоре парень сидел в яме метров пять ниже поверхности. Гаара легко выпрыгнул из ямы и застыл рядом, его изучающий взгляд устремился вниз. Сакура выглянула из-за его плеча, с интересом разглядывая трещины, сквозь которые пробивался бледно голубой свет.

Канкуро недоуменно поднял брови. Элемент Земли и Огня? Как он понял, Гаара использовал кислотную технику, для исполнения которой и потребуются два этих элемента, но его брат не мог этого сделать хотя бы потому, что его техника песка абсолютно не сочеталась со стихией Огня. Да даже если и допустить, что его брат мог обладать стихией Огня, то это становилось нелогичным, потому что один человек не мог быть обладателем более двух стихий. Даже если и были такие случаи, то эти люди жили не долго, их чакра, не в силах ужиться с телом, сжирала их изнутри при использовании. Гаара же держался спокойно, на его лице не отражалось ни йоты боли. Канкуро был не в ладах с логикой, да и стратег из него был никакой, в отличие от его сестрицы, но понять, что что-то здесь не чисто, он смог быстро. Обведя хмурым взглядом собравшуюся компанию, он мысленно поставил себе галочку, что пришёл к такому выводу не один.

- Сакура, - прервал его рассуждения хриплый голос Гаары. – Не могла бы ты ударить… туда…

Девушка пожала плечами и, обойдя Кадзекаге, с размаху врезала в яму кулаком. Как ни странно, пыли не поднялось, да и звук был глухой, будто девушка била без чакры. Что-то хрустнуло, и, взвизгнув, она отступила и, стянув кожаную перчатку, с недоумением уставилась на набухающую руку. Канкуро отвёл взгляд, чтобы не видеть то мученическое выражение лица – ей, наверное, было очень больно…

- Отойди… - голос Гаары не выражал ничего, а глаза были пусты, словно высохшие колодца. Сакура отошла в сторону и сразу же приступила к лечению пострадавшей конечности. В её взгляде, направленном на Кадзекаге, явно была обида. Только дурак бы не понял, что Гаара знал или предполагал, что произойдёт подобное.

Гаара опустился на колени перед ямой и закрыл глаза. На этот раз вокруг его рук занялось настоящее пламя. Земля стала тлеть. Руки Кадзекаге опускались всё ниже в яму. Чёрное пламя, подобное Аметерасу, поднималось кверху, сжирая своими языками всё, что попадалось на пути.

Канкуро, зажмурившись, покачал головой, надеясь, что то, что он видел, был лишь плод его больного воображения. А чёрный огонь никуда не собирался исчезать, и теперь от него пошёл жар, заставив команду отступить.

Щелчок, будто замок открылся, и из ямы, затмевая собой чёрный огонь, вырвался яркий белый свет, на мгновенье ослепив всех. Когда же перед глазами перестали прыгать разноцветные пятна, команда удивлённо выдохнула. Это был подземный ход. Гаара невозмутимо стоял внизу и, поманив за собой, исчез из виду. Команда поспешила вниз. Как только ноги последнего человека коснулись пола подземного хода, Кадзекаге, стоящий чуть поодаль, сложил неизвестные никому печати и дыра, словно рана, заросла прямо на глазах, оставив на своём месте бледно-голубой мерцающий шрам.

Внутри не было темно. Коридор был буквально сплетён из голубой чакры, которая своим неровным светом освещала проход. Прямо перед ними была массивная железная дверь, напоминающая вход в один из самых низких бункеров страны Ветра, к которой Гаара сразу же подошёл и деликатно постучался.

Тишина…

- Где мы? - тихо спросила Сакура.

Гаара усмехнулся.

- Это ты должна знать…

Девушка поджала губы и сердито сверкнула глазами.

Вдруг по ту сторону двери послышалось копошение. Заскрипели не смазанные петли и перед ними предстал изрядно побитый Киба.

- А мы уже думали, что помощь вообще не придёт… - сказал он, ухмыляясь и, оглядев их, выгнул бровь. – И это всё? – мрачно поинтересовался он и исподлобья посмотрел на Гаару. – Знаете, Кадзекаге-сама, вы явно переоцениваете свои способности…

- Киба! – взвизгнул кто-то позади него, и уже через секунду любимцу всех собак и зверей в общем прибавилась ещё одна шишка на голове. Киба морщился, растирая уже начавший расти рог, но ничего говорить больше не стал.

- Лобастая! – воскликнула Ино, увидев Сакуру, и тут же бросилась к ней.

Перед глазами Харуно всё поплыло. Ужас сковал всё её тело, не позволяя даже вздохнуть. Если бы не эта привязавшаяся к ней с детства кличка, она бы ни за что не узнала Яманака. Когда-то роскошные длинные волосы были небрежно отстрижены на уровне плеч и сейчас больше напоминали паклю. А лицо Ино пересекал уродливый шрам, начинающийся с середины подбородка и, пересекая наискосок её закрытый глаз, заканчивался около виска. Вся левая сторону тела её подруги была туго перевязана бинтами, сквозь которые проступали бардовые пятна. Ино больше походила на изуродованного войнами вояку, чем на ту, кого когда-то знала Сакура. Даже её единственный глаз не был прежним, светлым и ярким, он был гладким, похожими на бархат и безразличным, безжалостным, что Харуно даже не могла определить, была ли Яманака действительно рада её видеть, сжимая, словно последнюю надежду, в своих крепких объятьях, что это не был просто маскарад или попытка вернуть забытые эмоции. Она была настолько шокирована, что не смогла пересилить себя и ответить на объятия старой подруги, лишь автоматически выдохнула, еле шевеля бледными губами:

- Ино-свинина…

Видимо, Яманака этого хватило, и она потащила её внутрь. Тяжёлая дверь захлопнулась за спиной. Путь назад закрылся на непробиваемых шесть засовов и десятки защитных техник.

Сакура сразу же стала вертеть головой по сторонам, всеми силами отводя взгляд от своей подруги, крепко сжимающей в своей грубой, шершавой руке её ладонь. А та лишь грустно улыбалась и не переставала тащить куда-то Харуно.

Народа здесь было не много. Около сотни, не больше. В основном были только дети, а из дееспособных ниндзя наблюдались Генины, горстка чуннинов и несколько джанинов и то, все полумёртвые. В правом углу зала Сакура заметила шеренги мёртвых тел на любой вкус и качество: обугленные, окровавленные, сломанные, словно куклы, страшные и растерзанные. Ад, это выглядело как Ад.

Заметив её взгляд, Ино пробормотала:

- Ещё бы чуть-чуть и я оказалась бы там. Вместе с ними, – голос её был хриплый и низкий, как у мужчины средних лет.

Сакура резко остановилась и пристально посмотрела на свою подругу.

- И это всё? Больше нет живых?

Ино усмехнулась и, снисходительно похлопав её по плечу, ответила:

- Не беспокойся. Выжило больше. Это всего лишь один зал, а мы занимаем четыре, – она пожала плечами и, немного помолчав, добавила: - Мне вообще сейчас кажется, что они с нами просто играли, решили показать нам, насколько мы слабы и, наигравшись, оставили, чтобы нас добило то чудовище… Чтоб гнило оно в Аду! Мы только недавно начали чувствовать чакру и сразу же подняли барьер. Странно, почему оно ушло?

- Гаара убил его… - тихо сказала Сакура.

- Убил? – блондинка смерила Харуно удивлённым взглядом. – Как? Оно же чакру с расстояния сосало!

Сакура пожала плечами.

- Хотя, это не важно. Идём, – она опять схватила её за руку и потащила за собой.

Вторая волна ужаса не заставила себя долго ждать. Наруто. Ино вела её к Наруто. Он лежал на уложенной друг на друга чьей-то одежде. Его тело окутывала красная чакра, от которой пузырилась кожа. Единственное, что показывало, что он ещё жив, были его подрагивающие когтистые пальцы.

Харуно сделала к нему осторожный шаг, будто боясь, что он сейчас вскочит и убьёт её на месте.

Его налившиеся кровью глаза были открыты, губы плотно сжаты в строгую полоску, а брови нахмурены. Всё лицо Узумаки выражало неимоверное напряжение, которое переживало то ли его тело, то ли разум.

Сакура вздрогнула, почувствовав на своём плече руку, и тут же обернулась. Позади неё стоял Гаара. Он не смотрел на неё, его пустой взгляд был устремлён к Наруто, и ей захотелось ударить его, чтобы он выразил на своём чёртовом лице хоть какие-нибудь эмоции, пускай гнев или даже ненависть – хоть что-нибудь! Перед глазами всё поплыло от солёной воды, собравшейся в них. Почувствовав приближающуюся истерику, Гаара перевёл на неё свой невыразительный взгляд и, фальшиво улыбнувшись, сказал:

- Он ещё жив…

Сакура отвернулась. Она не хотела, чтобы кто-нибудь видел, как она будет оплакивать ещё живого Наруто. Она не хотела, чтобы он видел это… Харуно не была дурой, поэтому понять то, что её Наруто, её лучшего друга уже скоро, днём раньше – днём позже, не будет не составило труда. Об этом говорили скорбные лица, окружающие её. Она была уверена, что Ино делала всё от неё зависящее, но… уже было слишком поздно… Девятихвостый не лечил его тело – он сжигал его, сжирал своим уродским пламенем ненависти изнутри.

Кадзекаге опустил руку с её плеча, провёл пальцами до её локтя и, выйдя вперёд, присел рядом с Узумаки и положил на его грудь руку, которая тут же от жара чакры Кьюби покрылась волдырями.

- Лис пожирает его, – услышали все спокойный голос Гаары, отнявшего руку от груди Наруто и просто тупо смотрящего перед собой. – Кьюби думает, что поглотив Наруто, он снова сможет обрести свободу, но он ошибается… Они умрут вместе.

- И ничего нельзя сделать? – всхлипнул Конохомару.

Гаара не ответил. Он лишь перевёл хмурый взгляд на Наруто и тут же покачал головой. Никто из наблюдавших так и не смог понять, отвечал он на вопрос внука Третьего Хокаге или же не соглашался с какими-то своими доводами.

~ * ~

«Ты же знаешь, что делать, не так ли?»

Гаара вздрогнул.

Да, чёрт возьми, он знал, что делать! Но он не хотел! Кьюби был само Зло, и вряд ли его можно было склонить к подобному договору, что он заключил с семью хвостатыми, сейчас благополучно проживающих в нём. Лис думал, что он сможет освободиться, и он ни за что не упустил бы такой шанс и его точно бы не интересовала болтовня мальчишки. Он прихлопнул бы его как муху, вздумай Гаара прорваться в сознание Наруто, где сейчас наверняка происходили кровавые бои за главенство, в которых если Узумаки проиграет (а он проиграет, истощение брало своё), Кьюби засадит его по ту сторону клетки, а потом, решив вернуть себе своё прежнее тело, сожжёт самого Наруто, а заодно и себя. А вернувшись к договору, Кадзекаге еле сдерживался от того, чтобы не скривиться, наверняка характер у Девятихвостого был не сахарный, раз уж и Некомата не переносила его. Даже если бы ему и удалось каким-то чудом переселить его в себя, то Кьюби бы в первые же минуты своего пребывания устроит настоящий дебош, что было не очень хорошо для его психического состояния и душевного равновесия. Конечно, о своей и без того запущенной психике Гаара заботился куда меньше, чем о жизни Наруто, но всё же только от мыслей об этом его кожа покрывалась мурашками, а голова начинала кружиться.

Кадзекаге провёл рукой над животом Узумаки.

Эта печать… Она была другой, и он не был уверен как сломать её, не повредив Наруто.

- Ты что-то придумал? – услышал он вопрос Сакуры и обернулся.

- Думаю, да… - после недолгих размышлений ответил он и улыбнулся ей.

Дурочка. Она ничего не подозревала.

- Все должны покинуть помещение, – сказал он громко.

Шиноби не заставили себя долго ждать. Чем скорее Гаара начнёт, тем быстрее бы закончились их гадания. Наруто знали в этом зале все… Лишь Сакура не сдвинулась с места.

- Чего ты ждёшь? – спросил он, на этот раз не обернувшись к ней.

- Объяснений.

- Их не будет.

Сейчас её любопытство волновало его в последнюю очередь. Она даже не подозревала, насколько невыгодное время выбрала для них всех для объяснений. Да и не собирался он ей их давать. Никогда.

Меньше знаешь – лучше спишь.

Девушка твёрдо схватила его за плечо и повернула к себе.

- Нет, ты мне объяснишь, какого чёрта здесь происходит?! – воскликнула она возмущённо. – Никто! Слышишь?! Никто ещё не остался после извлечения биджу в живых!

- Я более чем жив, – вставил он спокойно.

- За тебя отдала жизнь Чиё-баа-сама! – зашипела она. – Она отдала тебе свою жизненную энергию. Она вернула тебя с того света. Она и… Наруто… - с придыханием закончила девушка.

- Именно поэтому я обязан спасти его, – сказал Гаара твёрдо.

- И что ты сделаешь?! Ты не можешь отдать за него свою жизнь. Техника утеряна. Да даже если и получится вытащить Девятихвостого из Наруто и он останется жив, то Лис разнесёт тут всё к чертям!

- С чего ты взяла, что я собираюсь извлекать из него Кьюби? – спросил он немного взволнованно. В его планы не входило, чтобы кто-нибудь знал о том, что он собирается сделать.

- Просто знаю, – выдохнула она.

- Это не ответ.

- Сейчас это не важно! – возмутилась она и тут же неожиданно предложила. – Запечатай демона во мне.

Гаара вытаращился на девушку, сидящую перед ним.

- Ч-что?

- Запечатай его во мне. – уже увереннее сказала она.

Кадзекаге яростно замотал головой.

- Не неси бред!

- Никакой это не бред! – девушка нахмурилась. – Что ты с ним сделаешь, когда извлечёшь? Вот именно! Нужен сосуд, и пока я согласна…

- Ты не сосуд! – выкрикнул он.

- А Наруто? – язвительно поинтересовалась она. – А ты?..

- Ты с ума сошла! – зашипел Гаара и, схватив её за плечи, рванул к себе и поцеловал. В принципе, и поцелуем-то это нельзя было назвать, их губы просто столкнулись, и они просидели так около минуты, слушая дыхание друг друга и чувствуя грудью, как тяжело бьётся чужое сердце.

Сакура отстранилась. В её взгляде не было ни осуждения, ни гнева, лишь понимание. Оно прочно прилипло к её глазам, как липкая лента и не желало отлепляться, и Гаара чувствовал себя ужасно от того, что это он заклеил ей глаза, не позволив видеть реальность, спрятав по ту сторону её неосуществимых надежд, окунув её в них с головой.

- Я не могу тебя потерять, – сказал он тихо, невольно прерывая молчание между ними. – А если я запечатаю Кьюби в тебе, именно это произойдёт.

Харуно прикусила нижнюю губу.

- Я знала, что что-то не так… в тебе… - наконец, выдохнула она. – Скажи, ты же опять джинчурики? Шукаку как-то вернулся к тебе?

Гаара усмехнулся.

Ох, она и не подумать не могла, что его столь обожаемый “сосед” с вредными привычками мог привести своих шесть столь же испорченных друзей.

- Ты почти угадала, – сказал он и подмигнул.

- Другой демон? – поинтересовалась Сакура, в её ярких зелёных глазах он отчётливо видел неумолимое любопытство.

Кадзекаге покачал головой.

- Пожалуйста, выйди. Я должен начать пока не поздно…

- Ты запечатаешь его в себе, – утвердила она. – Тебе не нужна помощь?

Гаара покачал головой.

Девушка встала. Сделала от него два шага и вдруг вернувшись, нагнулась и, чмокнула его в лоб туда, где алело его проклятое кандзи.

- Я верю в тебя.

~ * ~

Это было слишком сложно и больно. Ему казалось, что его тело разрывается на миллионы кусочков; клетка от клетки, будто тоненькие ножички пилили их друг от друга. Он перетягивал на себя огненный канат, и перед глазами всё чернело от боли, которая была везде, начинаясь где-то в середине его головы, она растянула свои жидкие лианы по его венам, заставляла сердце биться втрое быстрее, а лёгкие судорожно сжиматься, каждый раз выбивая из себя бесценный воздух.

Кьюби не поддавался. Демон сам держал печать, заперевшись на шесть засовов Четвёртого Хокаге, и не желал слушать никого их хвостатых, бьющих в его защиту.

Истощенное сознание Наруто витало где-то в стороне, не принимая участия в битве, и вело себя абсолютно отстранено, так что если бы цель Гаары была бы захват его тела, то он смог бы сделать это в считанные секунды, и Узумаки бы больше никогда бы не проснулся.

Было решено переместить печать, а заодно и клетку Кьюби в Гаару. И это было чертовски трудно. Ему казалось, что ещё чуть-чуть и от напряжения из его ушей повалит пар. Каждая клеточка его мозга рыдала от перенапряжения, а сам Кадзекаге умирал каждую чёртову секунду.

Для начала нужно было слиться с телом Наруто, а потом, медленно отделяясь от него, забирать с собой печать так, чтобы ни Узумаки, ни тем более Кьюби ничего не почувствовали.

Гааре казалось, что он сейчас разорвётся пополам, именно настолько он смог отделиться от Наруто, который был до сих пор без сознания.

Когда осталось отделить всего лишь одну фалангу его среднего пальца левой руки (что было самым сложным, так как это было завершение техники и проходило куда медленнее, чем начало), как Кьюби почувствовал разницу и стал долбиться в клетку и выпускать чакру из печати.

Гаара чувствовал, как обжигающая чакра потекла по его левой руке, направляясь к Наруто и, долго не раздумывая, вытащил кунай и с размаху отрубил себе половину пальца, дав полакомиться жалким кусочком плоти Богу Смерти, радуясь, что это не было половина руки.

Гаара шипел сквозь плотно сжатые зубы от боли и ему уже казалось, что это было его обычное состояние. Он не помнил, когда он чувствовал себя по-другому. Он чувствовал, как Кьюби бился о клетку, запечатанную чакрой остальных шести биджу. Чувствовал его ярость и отчаяние. Он слышал, как потешались над ним Шукаку и Некомата.

Гаара положил пострадавшую руку себе на грудь и, оторвав часть рукава, замотал то, что осталось от его пальца.

Он сделал это! Он, чёрт возьми, сделал это!

Но дифирамбы не пели, не хлопало конфетти и цветы не валились с неба. Он не чувствовал себя победителем… он не чувствовал себя никак…

Кадзекаге повернул голову к Наруто. Сейчас он просто спал. Узумаки больше ничего не угрожало.

В отличие от него…

PS Мне пришло достаточно много писем с предположениями о новой паре в следующем фанфики и, пока что, никто там и не догадался. Даю подсказку:

Этот герой знаменит^^ Его знают все. А ещё он очень плохой^^