Умереть, чтобы стать другой

- Вы оба мне нужны! Что же вы со мной делаете?! Это безрассудство! - кричала маленькая девочка, на вид лет двенадцати. По белоснежным щекам текли прозрачные капельки слез, оставляя после себя соленые дорожки. Последнее время это повторялось крайне часто. Этой ночью она опять слышала ссоры родителей, звон разбитой посуды, брань, крики матери. Но она уже привыкла засыпать под ругань из-за стены. Это уже вошло в ее образ жизни. Сколько бы малышка ни старалась помирить родителей, ее попытки никогда не увенчаются успехом. Ответ всегда был один: «Не лезь не в свое дело!»

Несмотря на свой юный возраст, девочка уже настрадалась вволю. Ни друзей, ни любящей семьи. Ничего, что могло бы радовать ее в этой никчемной жизни.

- Мне все равно, кто из них прав! – прикрикнула она и разрыдалась еще сильнее. Горькие слезы, с мерзким привкусом соли, ручьем лились из невинных детских глаз. Девочка не могла понять, за что ей все эти страдания, в чем она провинилась, за что жизнь ее так наказывает. Еще немного порассуждав, малышка заснула с горечью в глазах.

Ночью ей снова приснился этот сон… Что-то непонятное и размытое, которое трудно было разглядеть. Словно дежа вю с эффектом сильного блура. На протяжении всего времени, что девочка провела в царстве Морфея, она видела только одну четкую деталь – кристально-чистую воду, к которой приближалась с бешеной скоростью. Те чувства, которые овладевали телом, были настолько легкими и свободными... Таких она не испытывала ни разу в жизни. Все это неземные чувства сопровождались неким шепотом, где нельзя было разобрать и слова. Он становился все громче, и сильней, и громче, и сильней... В одну секунду он стал настолько невыносимым, что девочка резко распахнула глаза и подскочила от страха.

Поднявшись с белоснежной постели, она придерживала голову одной рукой, нежно прикасаясь ко лбу. Немного успокоившись, Миа, а именно так звали малышку, на подкашивающихся ногах побрела в душ. Теплые струйки воды отогнали сон, и уже ей было легче. Пусть и ненадолго. Обернув полотенце вокруг себя, она вошла в комнату. Миа переоделась и спустилась на кухню. Там ее мать сидела на стуле и, как ни в чем не бывало, пила черный чай. На тонких уточненных руках виднелись фиолетовые синяки, и кровоточило несколько царапин. Однако женщина была совершенно спокойна и ровно держала осанку, сидя на скрипучем стуле. Позади матери нервно собирал вещи отец. Большой синий чемодан был уже полон, но мужчина старательно туда что-то впихивал. Под большими глазами виднелись темные разводы. Было понятно, что мужчина не спал почти сутки и очень устал.

В комнате стояла абсолютная тишина, даже не верится, что еще несколько часов назад тут был семейный скандал. Но битая посуда, раскиданные вещи и сломанная в некоторых местах мебель безнадежно выдавали его.

Девочка, окинув грустным взором комнату, посмотрела сначала на мать, потом на любимого отца. Миа, поняв, что отец уходит из дома, бросилась к нему все с той же горечью в светло-коричневых глазах.
- Нет, ты не посмеешь… - шептала она засохшими губами и жалобно смотрела на отца.

- Извини, ты будешь только обузой для меня… - мужчина нежно прикоснулся к ее щеке, - прости, Миа…

Слезы непроизвольно текли по скулам, щекам и скапливались на маленьком подбородке, затем падали вниз.

- Папа… - всхлипывала девочка, наблюдая за уходящим отцом. Все внутри переворачивалась, снова и снова. Какая-то тяжелая боль, словно камень, висела на маленьком, но искреннем сердце девочки. Все эти неудачи не давали никакого покоя. Не было такого момента, чтобы можно было спокойно вздохнуть. Почувствовать свежесть чистого воздуха, без привкуса слез и горечи. Иногда ей хотелось просто испариться, уйти в никуда, чтобы ничто больше ее не беспокоило. Но, увы, такого места нет, и Миа это понимала.

Девочка рухнула на колени и опустила голову, что-то шепча себе под нос. Мать посмотрела на дочку краем глаза и направилась к той же двери, откуда две минуты назад вышел отец.

- Чтобы, когда я пришла, в доме был порядок, – холодно промолвила женщина и скрылась за входной дверью. Стук каблуков отдалялся с каждой секундой, а за ним и последние искринки счастья, которые хоть чуть-чуть, но все же присутствовали в жизни девочки.

Просидев в такой позе еще несколько минут, Миа подняла заплаканные глаза на часы, до начала школы был еще час. Малышка принялась собирать осколки разбитых тарелок, чашек и множество других острых кусочков стекла.

Пару раз порезавшись, она все-таки закончила убираться. Перебинтовав порезы, девочка наспех собралась в школу и поспешила на занятия. Она спотыкалась, падала, но пыталась успеть. Пусть школа и была для нее адом, но это лучше, чем сидеть в этом проклятом доме. Впереди показались ворота школы. Дыхание было учащенное. Жадно глотая воздух бледными губами, Миа зашла в школьный вестибюль и села на старую скамейку переобуться. Белоснежные руки дрожали, не давая тонким пальцам расстегнуть молнию на сапогах.

- О, смотрите, кто пришел! - прокричал один из вошедших парней. Это были те самые хулиганы, которые всегда прогуливали уроки, унижали других учеников, а иногда и курили за углом белого здания. Разборки, драки и многое другое, что не присуще ученикам, - в этом они были асы. Особенно они любили издеваться над изгоями, такими, как Миа…

Девочка подняла голову, понимая, что сейчас ей предстоит выслушать еще полсотни издевок со стороны этих парней, и, не желая этого выслушивать, поспешно встала со скамейки, забежав в холл.

- Стой! Куда же ты? - крикнул парень ей вслед, но ответа так и не поступило.

Она находилась в таком ужасном состоянии, что не смогла заставить себя идти в класс. Самые плохие чувства переполняли ее хрупкое тело, а душа разрывалась на части, затем на тысячи маленьких кусков. Девочка направилась в туалет, ведь только там она могла побыть в одиночестве и спокойствии… только там. Подбежав к раковине, Миа повернула металлический кран и умылась холодной водой.

«За что?..» - жалко протянула она и посмотрела на свое отражение в зеркале. Спутанные волосы, до которых ей никогда не было дела, каштанового цвета, глаза цвета молочного шоколада, но они были закрыты очками с толстой оправой. Миа грустно улыбнулась. Она была очень красивой, но не понимала этого и поэтому скрывала свою внешность под очками и мешковатой одеждой.

Вслушавшись в тишину, она услышала чей-то голос. Хотя нет, это был шепот, тихий шепот, где нельзя было разобрать слов. Он становился громче, а вскоре заполнил все голову девочки. Она застыла на месте, будто впав в кому, и, широко раскрыв глаза, вслушивалась в сверхъестественное явление. Она постепенно переставала чувствовать адские крики разорванной души, ибо голос заполнял собой все, что только можно. Все это дело продолжалось на протяжении десяти минут, а вскоре неведомый гул стал затихать, но не исчез окончательно. Он был подобно пульту управления, медленно направляя все действия девушки. Где-то в глубине сердца она понимала, что все это уже было, она уже все это чувствовала, но никак не могла вспомнить, где.

Далее действия девушки были довольно предсказуемыми, она направилась в неизвестном ей направлении и шла без остановки, не взирая на прохожих людей. Дорога была недолгой, но утомительной, Миа уже не искала решения своих проблем, как всегда делала, когда шла по улице.

Обладательца шоколадно-молочных глаз с каждым шагом переставала обращать внимание на внешние факторы жизни. Ей уже было все равно, холодно ли на улице, тепло ли, ведь шла она в одних туфлях, которые переодела еще в школе.

Вдруг Миа почувствовала сильный толчок, свободу… неведомый голос перестал овладевать телом Мии и заглушился в бренной голове. Проморгавшись, она заметила, что стоит посреди длинного, широкого моста.

Слез уже не осталось, губы были сложены в узкую полоску, а лицо стало каким-то безразличным. То ли она перестала чувствовать боль, то ли ей было уже все равно. Она жаждала свободы, желание переполняло ее, и она тихо сказала в тихие звуки городской суеты:

- Давай…

Девочка решительно перелезла через забор на краю моста и спрыгнула… в ту самую кристально-чистую воду, воду, которая так манила ее к себе… Вот оно - чувство свободного полета...