Уродцы

От автора: банальщина, повторы, душевный онанизм автора. Но именно так вот захотелось оформить зарисовку.

Никто никогда не поверит в такое, пока сам не окажется на ее или его месте. Такие уродцы скрывают свое существование настолько качественно, что, когда открывается правда, люди просто не верят. Эти уродцы настолько больны душами, что, кажется, паразитируют, отравляя собой других. Но в первую очередь - друг друга.

Он сам не знает, чего хочет. Она ему не нужна. Да он ноги о нее вытирает. Кто угодно, только не с ней в серьезных отношениях. Не воспринимает эту розоволосую. Он слово не даст ей вставить при разговоре. Строго все о нем. О его друзьях. О его девушках. О подругах девушек. О том, что он, кажется, закоренелый холостяк. О его черепахе. О его проклятой двери в туалет, которую он выбил, ругаясь со своей любимой девушкой. О том, как друзья устали, что у его девушки была кислая мина все время.

"Бедная девочка", - розоволосая за все несколько лет не раз это повторяла сама для себя.
"Бедная девочка", - повторяли друзья розоволосой, видя, что происходит с их подругой.
"Бедный он", - неустанно и слепо повторяла розоволосая, искренне сожалея.

А брюнет продолжал говорить о себе. А она, раз в два месяца, приезжала к нему домой. Когда нагло сама напрашивалась, когда же он требовал ее появления. Девушка бросала все, забывая про годы слез, про часовые разговоры о нем с подругами. Забывала тот самый и первый страшный раз, когда после любовных утех - он вычеркнул ее из своей жизни. Забывала о том, что он так легко вытер о нее ноги. Забывалась тоска. Безумная и Вселенская.

А потом была ночь любви. Он действительно любил ее. Он не был ласковым ни с кем, как именно с ней. Он целовал ее стопы. Он гладил ее волосы. Он улыбался в ее губы и переплетал их пальцы. Брюнет укрывал ее заботливо одеялом. Он бежал на кухню, если она хотела пить. Выдавал свою майку, чтобы сделать девушку совсем-совсем домашней и по-уютному. Он старался обласкать ее настолько, чтобы у розоволосой из глаз хлынули слезы. Он был медленным, каждым своим движением выпрашивая прощение за происходящее. За произошедшее и за то, что опять потом бросит.

- Какой-ты все-таки ласковый, - стон срывался с ее влажных губ от всхлипов, когда она была в одном шаге от рая под ним.
- Тебе кажется, - шептал брюнет, легонько покусывая мочку.
- Я никому не скажу, - блаженно она обвивала шею парня, чтобы прижаться сильнее.
- А тебе и никто не поверит, - усмешка в губы, и парень лишь ускорял ритм.

Ночь любви сгорала буквально, и все потом тухло. На утро было отчуждение. Такой холод парня резко ставил ее на место. Место где-то далеко, место где-то. Что преданная собака, которой кинули кость, дабы утолить голод и успокоить, она смиренно отступала. Он ее никогда не выпроваживал, однако девушка прекрасно понимала, что утром будет опять мир без нее.

Внутри кололо иголками. Он прекрасно знал, насколько розоволосая его любит. Он прекрасно знал, что в любое время суток она примчится. А время шло. После его последней девушки канул целый год. Розоволосая ожидала, что, возможно, до него дойдет: никто его так не понимал, как она. Никто его не видел таким нежным и любящим. Ласковым. Никто не видел, как он с жадностью уминал простые бутерброды после того, как рассказывал ей о мидиях, что они ели с друзьями на выходных. Нет, она даже не расстраивалась, когда слышала про его жизнь. Жизнь, где она была чем-то нелепым и странным. Нет, он знакомил ее со своими друзьями, семьей.

Порой ей казалось, что он просто боится с ней сойтись, не веря в то, что у них будет все так идеально. Порой ей казалось, что он просто боится разрушить их настоящую любовь в одну ночь.

Странно, но она не ненавидела себя и не обижалась за то, что не может вычеркнуть из своей жизни человека, которому абсолютно безразлична.
Странно, но он ненавидел себя за то, что она видела его настоящим. Он считал это слабостью и бежал от нее. Он злился на то, что перешагивал через нее. Он злился на себя, что не может порвать с ней.

Когда-то он решил, что просто переспит с симпатичной девчонкой, а по утру его двери жизни навсегда закроются для розоволосой.
Однако он не учел такого факта, что розоволосая не будет как все. Девушка не стала закатывать истерик.

Никто из них не мог и подумать, что одна встреча на всю жизнь свяжет двух людей против их воли. Ее безграничная любовь сглаживала его годами подобно ласковым волнам океана, которые полируют дикую и неприступную скалу.

Он пробовал ее на вкус, он намеренно делал больно, чтобы она от него сбежала. Только вот розоволосая с каждым днем наоборот понимала, насколько же нужна этому угрюмому и пафосному брюнету. Что за каждым его ударом в ее спину скрывается проверка на вшивость. Его страх полюбить и ошибиться. Его страх довериться. Его страх стать одержимым этой странной девушкой.

- Ты хороший. Ты знаешь, какой ты ласковый? - шептала она в очередную редкую ночь в темноте.
- Я злой, я не хороший, - отворачивался парень, злясь и ненавидя непонятно что. Его бесила та незащищенность, которую вызывала у него розоволосая.
- Как скажешь, - а она безмятежно улыбалась и целовала его в плечо.
И они засыпали, как казалось девушке. Только через какое-то время ее будили его поцелуи. Его отчаянные ласки руками. Ей не нужны были слова любви: брюнет все показывал жестами. Та дрожь, которой он заражал ее, будто лихорадящий, то сбивчивое дыхание, рык - оно намного лучше рассказывало о его чувствах.

Она знала, что брюнет потом опять пропадет. Она перестанет существовать. Он не будет отвечать на ее сообщения.

Сакура погрузится опять в жизнь без него. Начнет писать в свой виртуальный дневник.

"Анон, иногда мне кажется, что все это моя больная фантазия. Что ничего на самом деле нет. Как человек может себя так вести? Может быть, это все плод моего больного сознания? Тогда Учиха Саске лишь шизофрения?.. Я запуталась".

Конечно же, "Анон" ей ничего не ответит.

Подруги в который раз ей будут повторять, что так нельзя. Но Харуно Сакуре все равно. Она не для решения проблем показывает им переписки и рассказывает об очередной ночи. Ей плевать на их советы. Это лишь для того, чтобы даказать себе - она не сумасшедшая. Это все правда. Такое действительно происходит, а Учиха Саске существует не только в ее голове...

Однако она прекрасно понимает, что долго так длиться не может. Девушка с каждым днем убеждается: он трус. Боится ее. Он не сможет быть вместе с той, которая делает его беззащитным. Которая поглотит в любовную агонию. А еще она устала. На грани того, что в какой-то момент Учиха Саске перестанет для нее существовать. Только вот в этот самый момент может начать существование Харуно Сакура для брюнета, но будет уже слишком поздно.

Так и живут они, что два уродца. Один трус, вторая позволяет над собой издеваться. Никто в такое не поверит. Это же смешно. Только вот каждый может оказаться на их месте. И вам не известно, что скрывается за улыбающимися масками идеальных пар. У каждого свое "нормально".