Уже не такая, как прежде.Глава 3, часть 1.

- Сакура, что случилось? Ты совсем не ешь, - обеспокоено спросила Кимико-сан. Она бросала взгляды на мужа, мол, скажи что-нибудь ребёнку. Какаши-сенсей всё-таки соизволил ответить, хотя до этого всё время молчал.
- Да, не мори себя голодом. Тебе нужно питаться и набираться сил. Ведь ты растёшь, а растущему организму нужны витамины, - попытался втемяшить он мне в голову мысли о пользе еды.
- Да, конечно, - отозвалась я. Есть как-то не хотелось. Не знаю почему, но аппетита не было. Я просто сидела и ковыряла вилкой поданный обед, превращая его не в очень приятную массу. Взяв стакан с водой, я отпила пару глоточков, чтобы смочить горло. Это единственное, что принял мой желудок.
- Спасибо. Ну, я пошла?
- Сакура, если тебя что-то тревожит, то ты можешь поделиться с нами, ведь мы не сделаем тебе ничего плохого, - было видно, что Кимико-сан всерьёз задумывается о моём состоянии. Я посмотрела на её порцию и поняла, что она ни кусочка не съела, а, так же как и я, ковырялась в тарелке. В подтверждение её слов учитель кивнул, как бы говоря, что на них можно, хотя, даже нужно положиться. Я вернулась к столу и села на стул.

«Нужно сказать им, ведь до этого времени они мне не отказывали. Я должна рассказать этим людям, что меня тревожит, ведь теперь я живу с ними».

- Эм, ну как бы... - я замялась, не зная с чего начать.
- Говори, не бойся, - подмигнул Какаши-сенсей, - тебя никто не съест, - его взгляд был наполнен одобрением, что несколько придало мне сил.
- Я просто не знаю, мм, - от волнения, не пойми откуда взявшегося, я стала загибать пальцы, - как сказать. Я благодарю вас за то, что вы забрали меня к себе и, быть может, именно поэтому я ещё не умерла.

«Ну, да, конечно. Если бы вернулась домой, то всё было бы тип-топ. Ты бы уж точно не скончалась!» - пожурила меня совесть.

- Но мне ведь нужно ходить в школу, и я не могу постоянно прятаться, - всё-таки высказала я мысли, которые меня мучили последние пару недель. Лето, конечно, длинное, но вот и школа не за горами. В этой семье я пробыла полтора месяца. А школа, как говориться, ждать меня не будет.
- Мы подумаем над этим, не переживай, Сакура, - произнесла хозяйка дома. Я заметила, как она напряглась всем телом. Я понимала, что этого требовать от них не имею права, но ведь они говорили, что я могу выговориться.
- Теперь иди, Сакура, занимайся. Мы поговорим об этом ещё, но позже, - Какаши-сенсей остался непреклонным. И, если бы не дёрнувшаяся рука, в которой была доселе вилка, упавшая на стол, я бы подумала, что он и вовсе не расслышал моих слов.
- Хорошо, - я решила уйти, поняв намёк. Точнее последние слова учителя, которые указывали на то, чтобы я пошла заниматься своими делами. Встав, я направилась к двери, ведущей во двор. Я уже привыкла к этому угрюмому пейзажу. Закрыв за собой дверь, я села на лавочку. Солнце сюда почти не попадало из-за домов, закрывающих двор с двух сторон. Именно поэтому к определению «угрюмый», можно было добавить и, в некоторой степени, «устрашающий». Зато летом тут было всегда прохладно и хорошо. Здесь не так сильно чувствовалась жара, казалось бы, охватывающая твоё тело своими руками, и начинающая сжигать его как снаружи, так и внутри. От этого чувства становилось муторно и неприятно. А тут всегда хорошо, хоть и не солнечно.

POV Какаши.

Я дождался, когда Сакура покинет комнату, дабы она не слышала разговора с женой. Когда за ней захлопнулась дверь, я вздохнул и, взяв лежащую на столе вилку, положил её уже на пустую тарелку. Я давно подумывал об этом, но пока ни с кем не говорил на эту тему, включая и Ким. Глядя на то, как она радуется присутствию, казалось бы, чужой девочки, у меня отпадало желание заговаривать на эту тему. У нас не было детей. А она так хотела. Мы встречались с Кимико года четыре и только потом поженились. Мы любили друг друга, и это чувство подчинило нас обоих себе окончательно и бесповоротно. С ней мы живём вкупе лет семь. Конечно, по прошествии стольких лет, прожитых вместе, а Ким переехала ко мне через пять месяцев после знакомства, начинаешь задумываться о детях. Как мы не пытались, ничего не выходило: врачи, проверки, анализы - ничего не говорило о серьёзных проблемах ни с ней, ни со мной. Все врачи в унисон твердили, что нет причин для волнения. Мы верили с Кимико в то, что всё ещё впереди. Ведь мы далеко не стары.
И тут появляется это чудо, действительно чудо, умудрившееся сбежать от родителей, притом, что они были состоятельны, и семья, вроде, была хорошей. Помню лицо жены, когда она увидела этого уставшего ребёнка, которого я привёл уже в достаточно позднее время. Её глаза сказали мне больше, чем могут выразить слова. И вот теперь настал момент, когда нужно задуматься о будущем этой малышки.
- Она права, - согласилась моя жена, чем прервала поток мыслей.
- Я знаю, я думал об этом, - признался я, понимая, что это нужно обсудить.
- Правда? Почему ты не говорил об этом раньше? Я даже об этом и не задумывалась, - она была искренне удивлена моим словам.
- Ты такая счастливая с ней, будто светишься изнутри, - искренне проговорил я.
- Она мне нравится. Сакура такая хорошенькая девочка. Не наглая, не капризная. Бывает, что в семьях богатых людей растут именно такие дети, - высказалась она.
- Да, с этим следует согласиться, - было трудно идти против этого факта. Но всё же мы не собирались разговаривать на тему: «Какой хороший ребёнок у нас живёт». Нужно было обсудить, что делать дальше.
- Что мы будем делать? - будто прочтя мои мысли, спросила Ким.
- Я не знаю, - ответил то, что думал.
- Ты хочешь её вернуть родителям? - я понял, что она расстроена, хотя мы ещё ничего не решили.
- Дело не в этом. А в том, как она будет жить с нами.
- А ей разве плохо? Она ведь не жалуется. Точнее, мы даём с тобой то, что можем, - я понимал - она права.
- Ким, я не об этом. Она упряма. Именно из-за этого она не возвращается домой. Я много раз наводил её на мысль о возвращении, но она ни в какую не соглашалась, - я немного помолчал. - Она скучает по семье, но упрямство мешает. Поэтому она ещё здесь. Она в сомнениях, но не сдаётся. Именно поэтому я её нагружаю. Понимаю, что если останется, то справится со всем, что я ей поручу.
Лицо Кимико изменялось на протяжении всей моей речи. То обречённое, то расстроенное - оно говорило о противоречиях в её душе, она не знала, как поступить, как и я.
- Но она же не ушла ещё, может, Сакура останется, - с надеждой сказала она.
- Она осталась, и я рад, что тебе от этого хорошо, - Ким посмотрела на меня с толикой грусти в глазах, - нам хорошо, - поправился я. – Но, как бы то ни было, Сакура остаётся у нас на птичьих правах.
Она молчала, смотря куда-то за моё плечо. Казалось, моя жена была в прострации, где-то далеко, но не здесь. Но прошло пару минут, и она перевела взгляд на меня: в её глазах было что-то, что говорило о том, что она придумала выход. Иногда я боялся такого её взгляда - неизвестность, вот что в нём было. В такие моменты я не мог предугадать, что она скажет или сделает. Это ещё одна черта, которая мне нравилась в Кимико.
- Мы должны достать ей новый паспорт. Без него мы не устроим её ни в одну школу, даже, если будем из кожи вон лезть. Сакура не может убегать от всего и вся и бояться, что её кто-то узнает, - всегда поражался её хладнокровности в некоторых моментах. Сейчас я увидел, как горели её глаза. Она была решительна, и переубедить её будет просто нереально.
Ким встала и начала собирать посуду, сгружать в мойку. Она больше ничего не сказала. Я решил продолжить сам.
- Но где мы его возьмём? Даже у меня, с моей-то профессией, нет таких знакомых. Нужно делать новый паспорт. И посоветоваться с самой Сакурой. Новое имя, фамилия, в конце концов, новая жизнь! Вдруг она не захочет? - я остался сидеть на стуле, скрестив руки на груди и смотря на место, где только что стоял стакан с водой.
- Я понимаю. Но есть один влиятельный человек. У него должок. Пусть вернёт его, сделав нам документы для девочки, -она повернулась ко мне и надела передник.
Я сразу понял, о ком она говорила, но этот человек был очень опасен. Именно поэтому я не взял с него ничего за прошлые дела, за помощь, оказанную ему. Он - мафиози, да ещё такой, что обдурит любого: хитёр, умён, всегда умеет всё обставить, как ему надо. Казалось, у такого, как он, слабых мест нет - ложь! И моя помощь ему тому подтверждение.
- Это может плохо кончиться, - проговорил я, отведя взгляд в сторону. – Может, он уже забыл обо мне? - я решил, быть может, это отговорит Ким от этой плохой идеи. Но нет, я просчитался. А она поняла, что я задумал, и пресекла любые попытки отговоров.
- Нет! Уж он-то помнит всех, кто ему помогал.
- Хм, ладно. Я попробую с ним связаться и поговорить, - неохотно сказал я. Он ещё тот проходимец. Но факт заключался в том, что он действительно может нам помочь. Я поднялся со своего места и, подойдя к жене, поцеловал. Этим я хотел сказать, что она не одна, и есть человек, который поможет. Она прижалась ко мне и обняла. Отстранившись, я посмотрел на свою жену. Она вымученно улыбнулась и, повернувшись к мойке, включила воду. После я пошёл в сторону двери, ведущей на улицу. Надо переговорить со знакомыми и узнать, появляется ли он здесь, и как вообще с ним связаться.
- Я бы хотела, чтобы она осталась. Такое чувство, что она и есть моя дочь. Такая добрая и милая. Я не хочу её отпускать, - прошептала Ким, но я всё равно услышал.
Покинув дом, я отправился по делам.

POV Сакуры.

Закончив с качанием пресса, я принялась за приседания. Блин, живот-то как болит. Такое чувство, что его пропустили через мясорубку. Ужас, одним словом. С каждым днём напрягов стало больше. Больше становилось упражнений, я имею ввиду число их выполнения. И боль хоть и была не такой уж и большой, терпеть было можно, но всё же. Я стала привыкать к такому роду физических упражнений. Практически всё время я проводила за ними, не считая того времени, когда была с Тен-Тен.
Двенадцать, тринадцать, уже ноги начинают побаливать.
Она познакомила меня со своими друзьями: Ли, Киба, и ещё девчонки и мальчики, имена которых, а их было много, я не запомнила. Мальчишек, самых весёлых и запоминающихся я сохранила в памяти. С ребятами было действительно весело, что разбавляло мои серые будни, превращая в красочные моменты, которые я забила в своей памяти. И вот циферка приседаний приближалась к нужной мне, то есть к тридцати, и я смогу отдохнуть.
Двадцать девять, тридцать. Наконец-то. Я плюхнулась на траву, а после и вовсе легла. Дыхание было тяжёлым, я вспотела, от чего было не очень приятно. Я так устала, мышцы ног ныли, требуя отдыха. Я прикрыла глаза. Потихоньку дыхание стало ровным, а боль в мышцах стала утихать, чему я стала несказанно рада. Полежав так ещё немного и придя в себя, я села. Судя потому, что во дворе было темновато, солнце заходило за горизонт. Уже вечер, а время так быстро пролетело. Даже не замечаешь за этими нагрузками ничего. Я решила насладиться закатом, что частенько тут стала делать, и, обойдя дом, села на ещё тёплую траву.
Было так чудесно вот так смотреть на заходящее солнце, которое дарило свои последние лучи, скрываясь за горизонтом. Всё было окрашено розовым и красным цветами, что придавало обстановке некую сказочность. Лёгкий ветерок трепал мои волосы. Казалось, он унёс все мои мысли с собой, чтобы я отдохнула, просто расслабилась. В голове было пусто, а на душе тепло, словно заходящее солнце дарило его мне, согревая.
Когда оно скрылось, то в свои права вступала ночь. Луна стала отчётливее видна, а звёзды, как крохотные фонарики стали складываться в фигурки. Было забавно за всем этим наблюдать. На улице включились фонари, и я заметила тёмную фигуру, приближавшуюся к дому. По-началу я испугалась, а потом поняла, что это был Какаши-сенсей.
- Пойдём, уже поздно. Поужинаем и поговорим заодно, - было видно, что он немного взволнован. Хотя взгляд оставался спокойным. Я кивнула и пошла за ним в дом.
- Вы так рано? Я ещё не всё приготовила. Подождите немного, -услышали мы голос Кимико-сан.
- Тогда я пойду, помоюсь? - спросила я, окликнув учителя. Тот без слов кивнул и удалился. Постояв так пару минут, я поднялась в комнату и, взяв всё, что было нужно для душа, пошла мыться. Закончила с водными процедурами довольно быстро и, вытерев длинные волосы полотенцем, отправилась на запахи, так манящие к себе. Только сейчас поняла, что голодная, как волк. Ела, как следует, только утром.
- Так, садитесь за стол, - я заметила, что хоть женщина и хотела казаться весёлой, всё же было что-то не так. Я послушно села и взяла вилку в руки. Никто больше так не сделал, и я вопросительно посмотрела на взрослых.
- Сакура, мы тут подумали насчёт школы и всё такое, но... - Кимико-сан неожиданно замолчала. Её остановил учитель, сжав её ладонь.
- Сакура, ты должна быть уверена, что хочешь остаться здесь. Где-то тебя ищут родители, и мало ли, что они думают. Поэтому ты должна быть полностью уверена в своих поступках, - серьёзно проговорил Какаши-сенсей.
- Но я и хочу остаться, - не знаю, но домой возвращаться хотелось меньше всего. Я скучала, и это было неоспоримо, но лучше здесь. Я стала больше выносить, мой характер стал укрепляться. Я буду тут.
- Ты точно этого хочешь? – спросила хозяйка.
- Да, хочу, - я не собиралась сдаваться.
- Тогда ладно, - вздохнул учитель. Я переводила взгляд с одного на другого, не понимая, в чём, собственно, дело.
- Тебе надо учиться в школе и, когда ты подрастёшь, спокойно ходить по улицам, - утвердительно сказал Какаши-сенсей. - Но для этого тебе придется взять новую фамилию и имя. Ты больше не будешь Сакурой Харуно. Тебя больше ничего не будет связывать с твоей семьёй. Ты понимаешь?
- Да. Меня найдут, если я буду той, кем являюсь сейчас, - проговорила я. Кимико-сан кивнула, а учитель продолжил:
- Хорошо, тогда так и поступим. Сделаем новую фамилию и имя. И устроим тебя в школу - всё равно тебе нужно учиться, - закончил он и принялся есть. За ним последовала и хозяйка дома. А после и я. Они о чём-то болтали, но я не слушала. Я думала:

«А что если так и будет?
- Значит так и будет. Наконец-то ты приобрела решимость. Надоели твои сопли! - довольно захихикала совесть.
- Хм, интересно, что же из этого выйдет? - спросила я саму себя. И голос поспешил ответить.
- Ничего хорошего. Да ладно, шучу я. Всё будет как надо. Теперь тебе не придётся париться насчёт того, что тебя всё же найдут.
- Наверное.
- Боже! Какая ты неуверенная! Это же просто жуть! - обзывал меня внутренний голос, хотя в принципе и себя тоже.
- Ну, спасибо! Какая есть, - оправдываюсь перед собой?! Ну, и бред.
- Скоро ты станешь сильной и смелой. Наконец, сможешь за себя постоять, - бодро заявила внутренняя моя часть.
- Да, неужели? - саркастически подумала я.
- Да, чёрт возьми! Всё будет классно!»

И всё же, откуда они возьмут для меня документы?
И что же будет дальше?
Это только главные вопросы, но ещё куча побочных, на которые я, к сожалению, не знала ответа. Пока не знала.