В вихре белого тумана (3 глава)

3 глава
«Не надо»
А теперь, пожалуйста, выведите его из состояния шока. Мне тут еще контуженных не хватало! Ну да, да! Чего пялиться-то? Неужели то, что гроза всех мальчишек в школе оказалась в психушке, его удивляет? Хотя, этот парень никогда не интересовался моим прошлым, да и никто не знал. Но зато вот я уверенна, что все могло закончиться именно так и никак иначе. Да и в принципе могло быть еще хуже. Сейчас вот, хотя бы, ломки нет.
- Очнись, Нара! Я все-таки не приведение! – обидно, когда на тебя смотрят мало того, как на сумасшедшую, так еще и как на призрака из прошлого. Но почему «как»? Ведь я действительно для него призрак прошлого…
- Ну, так-то лучше. – Он принял обычное выражение лица, точнее то, которое было у него до этого момента.
- Как ты тут оказалась? Никогда бы не подумал… - он поставил стул спинкой ко мне и сел на него так, чтобы повнимательнее меня слушать. И чего этот парень думает? Что я ему просто так возьму и все выложу? Сама наивность!
- Долгая история. – Странно, я с этим человеком никогда не говорила и даже не представляю, о чем…
- У меня много времени. – Улыбнулся? Нет, показалось. Странный этот Шикамару какой-то. Но все-таки мужик и посимпатичнее Суйгетсу будет. Боже, о чем это я?! Вряд ли он согласится на то, на что Ходзуки соглашался с большим удовольствием. Интересно, а за что его поперли с работы?
- Кстати, а почему Суйгетсу уволили? – да, отвечай быстрее. Смотрит так странно. Поворачивает голову к окну и отвечает.
- С девушкой застукали.
Что?! Так этот… Еще и не только со мной! Вот дрянь, Ходзуки! А как же моя шоколадка? Ведь мне что-то подсказывает, что с этим договориться будет сложнее.
- Ясно. А ты как тут оказался? – я ложусь на кровать и смотрю в потолок, готовая слушать и слушать, ведь ничего не остается.
- Мать заставила где-нибудь поработать в течение года. – Мать? Вот это новость… Такой и слушается маму. – Если справлюсь и не засну где-нибудь случайно, то буду работать на фирме отца.
- Значит, это что-то вроде испытания?
Кивает. Ну вот и конец разговора. Больше мне почему-то не о чем спросить. Да и говорить самой не хочется. А что я собственно скажу?
«Ой, а знаешь, меня сюда затащил мой бывший ублюдок-парень, которого мы развели с братьями на большие деньги и все такое. А еще я бывшая наркоманка, и мои братья наркоманы и алкоголики. Хм… А еще я в мастерской работала когда-то, машинки чинила. Прелесть, правда?»
Вот смешно. Ничтожество, сидящее перед ним, ни за что не расскажет правду. Только не этому парню. Но почему?
- А ты… - спит? Удивительно. Он смог уснуть в такой позе, да еще и сопит так прикольно. Он тут долго не продержится. Спрыгиваю. А я совсем забыла, что кроме футболки и нижнего белья на мне ничего и нет. А ему все равно… Суйгетсу уже бы налетел на меня.
Книжка? Нет, уже было. Ладно, в этот раз просто разбужу.
- Нара, проснись! – но по голове все же ударю, чтоб не казалось, что я ему помогаю. Очнулся. Смешной такой, сонный. Глаза протер и уставился на меня с полным безразличием. А может… Да, стоит попробовать, я уже ничего не теряю.
- Значит, поспать любишь? – удивляется. Ну, я бы тоже удивилась. Так, о чем это я тут? – давай договоримся? – наклоняюсь вперед, упирая руки в бока, и пристально смотрю в его глаза. Такие интересные. Ну же, спроси, чего я так хочу.
- О чем ты?
Хитро улыбаюсь и снова запрыгиваю на кровать, при этом хватая шприц с какой-то гадостью со стола. Выдавливаю немного желтой жидкости и, с видом ученого доктора, смотрю на него.
- Ты сможешь вечером с одиннадцати до двух поспать у меня, а я тебя не выдам. – Немой вопрос в его глазах. Отвечаю. – Сакура кричит в это время, и никто и не подумает, что ты тут. Ходзуки так же делал.
- Что ты хочешь взамен? – задумался? Неужели не понятно?
- Ты не будешь мне колоть всякую дрянь и давать таблетки. – Молчит. Да что же с ним такое? Скажи одно простое «да», и я буду снова жить прекрасно. Но почему твои глаза смотрят сквозь меня? Опустил голову. Нет-нет, пожалуйста, только не отказывай.
Он встает и подходит, вынимает шприц. Распрямляет мне руку и делает укол. Но почему? Поднимаю на него изумленные глаза, а Шикамару лишь убирает шприц и кладет его в коробочку. Перевожу взгляд на комнату, стало тесно. С непривычки мутнеет в глазах. Давно мне не кололи это. И почему сегодня не таблетки? Не в силах больше держаться, я медленно сползаю на кровать. Неужели…
Последнее, что я чувствую, это то, как крепкие мужские руки аккуратно укладывают на подушку и накрывают одеялом. Свинцовые веки не дают возможности посмотреть на него. Увидеть лицо моего губителя. Ноги и руки становятся тяжелыми, я их даже не чувствую.
Слышу – стукнула дверь. Но не могу ничего понять. Зачем он это сделал? Видел же, что я нормальная… Надо было рассказать, что со мной случилось. Может, тогда бы Шикамару не стал отказываться от моего предложения? И почему, черт возьми, мне всегда попадаются козлы?
Ну ничего, я ему все припомню, вот только встану…

***

Почти целый день я провалялась в кровати. Лишь под вечер смогла очухаться и встать. Что же за дрянь мне кололи? Нужно будет еще раз договориться с ним. Он не выдержит долго, ведь, насколько я помню, он всегда засыпал на тестах и контрольных. Да он почти все время спал!
Замечательно! Теперь я думаю об этом парне больше, чем о том, как отсюда выбраться. Но ведь убежать не получится… Значит, можно занять голову чем-нибудь другим. Вот, например, я могу снова почитать. Но не хочется. Ничего не хочу. Меня словно выбили из колеи. И все-таки я не очухалась.
Вечер наступил так быстро, что я и не заметила, как начала визжать Харуно за стенкой. Раньше это хоть чуточку раздражало, а теперь все равно. Слышно, как Тентен скребет по полу и стенам – все равно. Слышно шаги и открывающуюся дверь. В моей руке расческа: я уже битый час чешу волосы.
Поднимаю на него глаза, наклоняю голову на бок. Зачем? Все как обычно. Сейчас он даст мне таблетку или еще что-то. Медленно встаю с кровати и, пока он роется в своих шприцах, иду в душ. Вот пусть сидит и ждет. Быстро запираю дверь на ключ и раздеваюсь. Тут есть маленькое зеркало. Да, надо бы отстричь волосы, а то это вовсе не я.
Вот так, голая, я и сидела на краю ванной и болтала ногами. Выходить отсюда я не собираюсь ни под каким предлогом. Даже то, что тут холодно, меня не заставит. А вот и наш нетерпеливый друг. Стук.
- Темари, выходи! У меня нет времени на игры. – Да хоть убейся. Я не позволю мне последние капли рассудка загубить. Или он уходит, или пусть дверь вышибает.
- Пошел вон! – Да-да, именно.
- Женщина, не зли меня! – и снова это «женщина», у него что, других слов не бывает?
- И не подумаю! – замолчал. Блин, а тут все-таки холодно, и даже очень. Ноги уже начали мерзнуть. А может, я подхвачу воспаление легких и умру? Ну или еще что-нибудь. И тогда не будет ни Шикамару, ни таблеток, ни белых стен… Было бы здорово.
Слышу, как то и дело щелкает замок. Неужели он его пытается взломать? Удачи этому придурку. А если он даже его и взломает, то вряд ли захочет зайти. Как-никак, я тут голая сижу!
А вот и открылась дверь. Какой шустрый. Он медленно проходит в ванную. Наверняка он ожидал, что я сижу тут в уголку и дрожу от страха. Хрен ему! Вот она я! Во всей своей красе, в чем мать родила!
- Выходи! – как грозно. Он что, не той ориентации? Или евнух? Он даже не смутился. Это нонсенс! А вдруг он не мужик вовсе?
- Ну и чего ты тут встал? Я занята! – встаю с места и, подойдя к нему, выталкиваю из ванной. Снова закрываю дверь, и теперь действительно захожу под душ и включаю воду. Снова холодная. Их, наверное, не волнует, что люди могут заболеть, или еще что-то. Да что может волновать персонал психиатрической лечебницы?
Беру полотенце и, обернувшись, все-таки выхожу. Как я и думала, он спит, нагло развалившись на моей кровати и положив руки под голову. Глаза закрыты, и лицо такое расслабленное, что и не скажешь, что этот человек недавно был непреступен, как скала.
Вытираю мокрые волосы и надеваю бриджи с футболкой. Сейчас почти два часа, через тридцать минут Харуно заткнется, и станет тихо-тихо. Я села на стул и взяла книгу, а за окном полная луна и много-много звезд.
Когда я была маленькой, я всегда убегала от пьяных родителей и залазала на крышу. Было так приятно сидеть наверху и смотреть на звезды. А еще я мечтала стать одной из них, и тогда бы меня больше не бил отец, и младший брат был бы в безопасности. Помню, как пообещала, что смогу защитить его, а тут все вот так вышло.
Проснулся… Слышно, как зевает, а я не отрываю взгляда от окна. Сейчас бы я отдала многое за ту крышу и те звезды, но нет – не судьба! Он снова берет шприц. Резко отворачиваюсь от окна и смотрю в его глаза. Так и хочется сказать «вытащи меня отсюда», но моя гордость не позволит мне этого. Я лишь качаю головой, все еще надеясь на его снисходительность.
- Пожалуйста, Шикамару. – Чувствую себя просящей дворняжкой на улице, которая всем своим видом говорит «вы только не бейте, ладно?»
- Это моя работа. – Что? Мне кажется, или ему действительно жаль? Ками-сама, пусть то, что я сейчас сделаю, получится.
Медленно я поднимаюсь и встаю в упор перед его носом. Ну, точнее, перед его грудью – он оказывается выше, и причем на голову точно. Руки нехотя и медленно поднимаются до уровня его шеи, обнимаю и крепко прижимаюсь к груди, теплый такой, сильный…
Уверена, что он удивлен. Потому что руки его не двигаются, и оттолкнуть он меня не в состоянии.
- Если ты будешь колоть мне эту дрянь, то я сойду с ума намного раньше. Я нормальная, Шикамару. Меня сюда запихнули из-за глупости. Как мне еще доказать, что я не сумасшедшая? – говорю тихо и стараюсь как можно нежнее посмотреть на него. Ну же, если во мне еще осталось женское обаяние, пусть оно сработает! Щурюсь и ищу в его взгляде хоть долю понимания, но нахожу лишь равнодушие.
Все понятно. Резко отпускаю его из объятий и сажусь на свою кровать. Он все еще стоит ко мне спиной. Шикамару, ты был последней надеждой, ведь Ходзуки никогда мне не колол ничего, наверное, поэтому я еще и жива, и не ору, как Сакура или другие пациентки.
Нара повернулся к столу и, взяв препараты, вышел. Шок! У меня шок – охота прыгать и визжать от радости! Неужели? О Боже, у меня есть эта гребаная женственность и шарм! Или это он из жалости?
Не суть важно, главное, что все стало как раньше… Ну, почти как раньше. Черт! И почему этот Ходзуки такой траходром? Ему что, меня мало было? А вот теперь сидит и страдает бедная Темари без мужика.
И все-таки луна сегодня особенная…