Валерьянка для Ленивого Кота. Глава 11. Заключительная.

Кошка отмурлыкается в любой ситуации...©

— Доброе утро, — раздался приветливый голосок Сакуры, и Темари услышала неприятный визгливый звук раздвигающихся занавесок. — Как ты себя чувствуешь?
— Никак, — ответила тут же девушка — она вовсе не спала всю ночь. Ей было страшно от непрекращающейся, всепоглощающей тьмы. Ее слух обострился на столько, что она даже слышала дыхание заботливого незнакомца, который всю ночь провел рядом с ней.
— Так, — стук каблучков приближался, а затем прекратился где-то совсем рядом, и раздался шелест одежды вместе с приказным тоном Сакуры. — Просыпайся!
Темари почувствовала, как что-то на ее матрасе зашевелилось, а затем она услышала, как кто-то зевнул и стал потягиваться с характерным шумом. Слепая застыла, пытаясь уловить это самое движение, но было поздно. Судя по всему тот, кто спал уже встал и просто сидел рядом с ней. Тогда девушка нахмурилась недовольно и снова закрыла глаза, почувствовав себя вновь полностью разбитой.
— Открой. Ты должна постоянно напрягать их, если хочешь начать снова видеть, — тут же сказала Сакура, подходя к ней с другой стороны — Темари поняла это по шелесту ее одежды и стуку, опять же, каблучков.
Девушка со вздохом нехотя открыла глаза. Они были с очень неприятным стеклянным блеском, каким-то особенным, не как обычно. Ее взгляд — если его таковым можно было назвать — был направлен в потолок. О ком она сейчас думала, было не сложно догадаться. Теперь только звуки и ощущения были ее связью с миром. Они рассказали ей, что незнакомец и медсестра вышли, закрыв за собой дверь. Что они долго о чем-то разговаривали, и Темари четко слышала голос Чешира, пусть даже и заглушенный преградой в виде двери. Что эти двое начали ругаться, а потом дверь со скрипом отворилась и ее спаситель стремительно подошел к кровати, наклоняясь к слепой и жадно целуя ее в губы. Его ладони ласкали ее щеки, ее шею. Они проникли под ее спину и заставили ее осторожно сесть, после чего Сакура разразилась еще большим скандалом.
— Ты с ума сошел!!! У нее еще рана не зажила!!! Она потеряет снова много крови и без переливания тогда не обойтись! Прекрати, ты же умный человек!!!
Но парень не обращал на нее никакого внимания. Ему надоели эти тайны, надоело видеть, как страдает его Темари. Надоело чувствовать ее боль. Он мог подарить ей лучший мир, он мог подарить ей счастье и спокойствие. И он подарит. Непременно. Прямо сейчас. Сию секунду расскажет ей все, хотя она и так уже обо всем догадалась. И они будут вместе. Непременно.
Они любили друг друга. Девушка-воровка и парень-агент, который должен был стать ее клеткой. Они не знали друг друга. Встретились. Познакомились. Их судьбы связались. И даже огромный разрыв между ними не смог затушить пламя, бушующее в них обоих. То пламя, которое единственное было связующей цепью, удерживающей их вместе. Такие разные, непохожие друг на друга, дополняющие друг друга. Они любили, любят и будут любить.
Свет от их пламени сиял ярко. Он освещал комнату, придавая ей уют, тепло, надежду. Ту самую атмосферу, в которой должны расти все дети — наши цветы жизни. У них действительно был свой очаг. У них была надежда на семью и даже Сакура, гневавшаяся на безумство Чешира, понимала это, видела собственными глазами.
Махнув безнадежно на них рукой, она тихо, безнадежно, зная, что ее все равно не услышат, пробубнила: «У вас полчаса», — и оставила их наедине друг с другом.
Темари, не обращая на медсестру внимания, крепко обняла Шикамару, исследовала его руками, словно стремясь «увидеть его на ощупь». Она почти плакала от счастья, постоянно неустанно шепча:
— Прости, прости... — девушка целовала его лоб. — Прости, за все, — шептала она как заклинание не в силах остановиться. Ведь она могла, могла рассказать ему все, но кто знал, как повернется жизнь...
Шикамару, был не в силах больше слушать ее извинения, топил ее слова в поцелуях, захватывал ее губы в плен, не давая еще больше бередить раны, полученные из-за ее поступка. В прочем, эти же самые поцелуи и действовали на него как бальзам — словно он возвращался в прошлое, а те долгие дни без Темари канули в Лету.
Его поцелуи. Сладкие, бездонные, нескончаемые. Для Темари весь мир превратился в мир касаний, ощущений. Ни единой краски, ни единого очертания. Кончиками пальцев она каждый день ощупывала поверхности мебели, а теперь могла почувствовать ласку любимого. Губами она видела его любовь. Щекой чувствовала его нежность.
Его слова. Все вокруг словно преобразилось — каждый шорох, каждое движение, даже его вдох и выдох, биение его сердца, биение ее сердца... Она слышала все. Кажется, еще немного и она узнает, как поют их души.
Его запах. Она чувствовала приближение Шикамару, даже если не могла услышать скрип половиц. Он царил вокруг нее. Как только она улавливала аромат черного кофе, смешанного с его одеколоном, спокойствие и бережная любовь растекались в ней, как легкие волны в штиль на берегу.
Ее жизнь. Каждое утро он одаривал ее нежнейшими ласками, шептал ей слова, которые воспламеняли в ней счастье и любовь. Каждый день он приносил ей цветы, после чего она по запаху угадывала их.
Ее бремя. Она так и не смогла простить себя за свою ошибку. Ту самую, которая могла стоить им обоим...не их жизни. Это уже для них отошло на второй план. Их любви. Вот, что для них стало главным. Она часто плакала, но не знала, что ее слезы — это не секрет. Нара прекрасно видел их, но не мог ничего сделать.
Ее перемены. Она была удивлена, когда, однажды проснувшись, почувствовала затхлый пыльный запах брошенной квартиры. Еще больше ее изумило то, что лежала она на шелковых простынях, и кровать была другой. Словно ей поменяли матрас, пока она отдыхала, и расширили ее спальные просторы. Но это был всего лишь укол. Укол, после которого она не чувствовала боли в заживающем плече. Укол, который не дал ей проснуться во время перелета. И теперь она — дома. В той самой квартире, которую когда-то почти возненавидела.
Их мир. Теперь они существовали только ради друг друга. В их жизни было место и другим людям, таким, как Асума, Сакура, Киба, даже Тоби. Друзья Темари не забывали звонить ей иногда и спрашивать ее самочувствие, а Шикамару только и оставалось, что набираться терпения, если на другом конце провода он слышал голос «безумца». Сакура часто посещала влюбленных, дабы удостовериться в выздоровлении подопечной. Она перелетела в Токио вместе с ними. И конечно же Темари не могла долго злиться ни на Чешира, ни на Харуно за их фокус с возвращением домой.
Их надежда. Квартира залилась звонким смехом радости, и яркие, мерцающие в полумраке слезы окропили пол. Темари начала различать не только свет и тень, но и очертания предметов, пусть и размытые, настолько, что она видела едва-едва даже в упор. Ее плечо зажило, словно вобрав в себя остатки горечи — всего, что было. После этого, Нара, наконец, разрешил ей выйти на улицу. Он так с ней обращался, словно она была фарфоровой куклой и могла вот-вот разбиться, даже от дуновения ветерка.
Выйдя на улицу, Темари почувствовала, как ей на нос упала снежинка, тут же растаяв. Девушку опьянил свежий морозный воздух, и ей пришлось опереться понадежнее о Шикамару, чтобы не упасть из-за того, что закружилась голова. Ее глаза резало от непривычно яркого света, а холодный ветер заставлял ее ежиться. Не зря Шикамару заставил Темари укутаться в шубу и лично замотал ее в шарф.
Девушка все никак не могла насмеяться — словно маленькая смешинка попала ей в рот. Хоть она и не видела четко Чешира, она прекрасно представляла его лицо в данный момент. О да, заботливый Нара! Темари все смеялась, а люди, проходившие мимо, даже и не замечали ее слепоты.
— В чем дело? — смотря на любимую, Шикамару не смог удержаться от нежной улыбки.
— Не знаю, — ответила девушка, сквозь смех вытирая слезы, — просто, ты очень смешной, когда заботишься обо мне... — она никак не могла успокоиться.
Улыбка Шикамару стала напоминать собственническую, и он явно был доволен собой. Протянув руку, он обнял Темари, прижав к своему теплому боку и повел к парку, целуя по дороге ее в висок.
— Я рад, что ты счастлива, — еле слышный шепот. — Как твои глаза? — более обеспокоенно осведомился парень.
— Немного непривычно, и бывает больно, но терпимо и здорово, — сравнить радость Темари можно было только с детской непосредственностью — девушка сейчас больше всего была похожа на ребенка, у которого была сложная жизнь — а так и было на самом деле — и, наконец, произошло то самое чудо, которое она ждала все эти годы.
Чудо, счастье, фортуна. Названия разные, но суть одна. В жизни девушки определенно началась белая полоса. И постепенно она начнет расщепляться на семь спектров, словно радуга, переплетаться в образы и позволять Темари воочию видеть его глаза, знать окраску цветов, которые ей дарит Шикамару, видеть, сколько пыли он снова накопил на своих полках.
Когда они шли по парку, девушка вдруг неожиданно остановилась и, повернувшись к нему лицом, тихо прошептала:
— Я тебя люблю, — после, поцеловала в нос и снова улыбнулась. Все, что происходило, ей казалось просто сказкой — несбыточной мечтой, но страх — он беспощаден и по-прежнему вселял боязнь того, что он уйдет или ей придется уйти ради него.
— И я тебя, — улыбнулся в ответ Шикамару. Его радовало, что ее взгляд из стеклянного превратился в живой, и теперь он был направленным, а не рассеянным в никуда. — Я больше никогда не упущу тебя из виду, — сказал парень, вставая перед ней и обнимая. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но так и не коснулся губ девушки, закатив глаза и вздохнув так, словно его все достало — к ним приближалась всеми позабытая Мия... — Темари, будь добра, держи себя в руках, — серьезно попросил Шикамару, вспоминая, как она отзывалась о его напарнице по работе, рассказывая о их первой бурной встрече.
— В чем дело? — спросила, не понимая, блондинка.
— Сюда идет Мия, — шепотом отозвался Нара.
— А кто это? — снова осведомилась она, не поняв вообще о чем речь, но вдруг внезапно ее осенило. — Ах, да-да-да...
— Темари, я прошу тебя, не конфликтуй с ней, — больше он не сказал ни слова. Его напарница была уже в нескольких шагах от них и недовольно-брезгливо поглядывала на девушку в белой шубе, которую прижимал к себе ее напарник.
— Рада видеть тебя в добром здравии, Чешир.
— Я тоже рад, — усмехнулся он в ответ, крепче обнимая Темари и всем своим видом показывая, что им и вдвоем здесь неплохо.
— Это правда, что ты подал заявление об уходе? Или очередной блеф? — она полностью игнорировала все намеки, как всегда собираясь добиться того, зачем пришла.
— Это факт, — сухо сказал он, на что Мия только поджала губы.
Темари приблизительно различала движения и местонахождение напарницы Шикамару, но больше заострила внимание именно на последних словах своего парня.
«Если не можешь жить с ним — уйди сразу. Если уже приняла, так не жалуйся — ты знаешь, какая у него работа» — вспомнила она слова его начальника.
— Это из-за...этой? — Темари уловила новое движение — Мия кивнула в ее сторону.
— Это из-за моей личной жизни, которую я выбрал. Не работу. Ее. Я думаю, тебе пора.
— Да, конечно. Пора, — со злостью процедила Мия, на повышенных тонах и, развернувшись на каблуках, пошла прочь. Чешир видел ее слезы. Видел капельки, упавшие на снег и превратившиеся в льдинки.
Провожая напарницу взглядом, он нагнулся и поцеловал Темари в макушку, словно говоря: «Молодец, я с тобой».
Собаку невольно вспомнила ее слезы, тогда в машине, когда она узнала о том, что, возможно, Шикамару погиб. Ей стало жаль эту девушку, она все же не виновата в своих чувствах.
— Иди, поговори с ней... Мия, ведь, тоже тебя любит, только как старшего брата или друга...
— Нет, Темари. Если бы она любила меня в этом ключе, она бы не стала плакать сейчас. И уж тем более я не пойду к ней, если это так. Порой, даже нежность близкого тебе человека, которого ты любишь, направленная на тебя, может ранить тебя не хуже меча, — на этих словах Шикамару крепче обнял свою невесту, провожая печальным взглядом Мию. Ему не нравилось, что их дороги разошлись именно так, а на развилке вырос камень преткновения — многогранность жизни.
Но именно эта многогранность дарила миру его краски. И не только.
Вскоре, после должного курса лечения, Темари смогла видеть, хоть и очень плохо. Но даже этого было достаточно, чтобы Шикамару радовался, как ребенок. Он готов был носить девушку на руках, всячески баловал ее и поддерживал. И конечно же он успевал спать, по-прежнему отнекивался от уборки и любой другой физической работы.
Прошло еще несколько месяцев, и врачи начали радоваться успешной динамике ее лечения. Сакура была счастлива уже потому, что к ее пациентке, успевшей стать подругой, вернулось хоть какое-то зрение. А когда узнала, что оно возвращается в первозданное состояние — ее радости не было предела.
А вышло все, как всегда, неожиданно. Некоторое время Темари не могла обходиться без линз и очков, и то, они не сильно-то ей помогали. Но, когда она проснулась в один прекрасный день, то отчетливо увидела, как Нара пытается неряшливо запихнуть, по-другому не скажешь, свою одежду в шкаф. Он лениво посмотрел на упавшую стопку носков, которую Темари недавно складывала. Более того, он поленился их поднять и, в итоге, просто закинул, поддев ногой, под стул, где их скрыли свисавшие брюки. Право же, сперва Темари не поняла, что она видит все просто прекрасно и отчетливо.
— Нара, какого черта...я их только вчера сложила.
— Ну, я... Стоп. Когда ты успела проснуться? Я даже не слышал, чтобы ты одевала свои линзы.
— А что я... — девушка не успела начать свою баталию, как вдруг поняла, что она прекрасно видит. Неосознанно ее руки потянулись к глазам, словно стремясь проверить, так ли это. — Шикамару, — удивленно то ли спросила, то ли сказала она.
Нара стоял и глупо ей улыбался. С неподдельной радостью в голосе он сообщил ей, что хочет провести медовый месяц на Гавайях, и что это не обсуждается, а еще... Что он хочет ребенка. Семью. Все было так не к месту, словно его поставили перед Дедом Морозом, и он выпалил все свои желания, как маленький мальчик.
Темари, выслушав всю его тираду, с глупой чуть удивленной улыбкой на лице уставилась на него, словно говоря: «А ты еще чего-нибудь не хочешь?». Или так: «А у тебя попа не слипнется?». Затем, комнату залил звонкий смех Собаку.
— Я посмеюсь, когда ты мне что-нибудь заявишь, — буркнул Нара, обиженно надувшись и посмотрев в окно на облака.
— Боюсь, что мое желание не осуществимо, — ухмыльнулась в ответ девушка, внезапно плюхнувшись на подушки и раскинув руки в стороны. Ее искренний, уже не безжизненный взгляд был направлен в окно комнаты.
— Это какое? — Чешир тут же навострил уши, словно он был котом, а разговор шел о колбасе.
— Чтобы ты меньше спал, — вдруг посмотрела она на него, как-то уж слишком эротично переворачиваясь на бок.
— А ты уверена, что не пожалеешь о своем желании? — ухмыльнулся Шикамару, подходя к девушке.
— А о чем тут жалеть? — Темари заискивающе заглянула ему в глаза. Как давно это было... «Я проголодалась...»
— Если я не сплю, то предпочитаю игру в сеги, — Шикамару облокотился руками о кровать и нагнулся к девушке, целуя ее губы. Он не мог проигнорировать ее соблазнительный вид, не мог отрицать, что от любого ее движения или манящего взгляда, в нем уже просыпается сильное желание...
— Шикамару, это простая и скучная игра, — буркнула девушка, переворачиваясь на живот и игриво избегая его ласки.
— Ты уверена в этом? Ее можно сделать незабываемой, — хитро улыбнулся Нара, присаживаясь рядом и начиная играться с ее волосами.
— Ой, умник, и как же? — тон у девушки был такой, словно парень только что оправдал самую нелепую вещь в жизни.
— Можем сыграть на раздевание.
Сначала Темари фыркнула так, будто то, что он предлагал, было детской забавой. Но затем, лицо девушки застыло в немом изумлении и радости, а после — постепенно переменилось, став хитрющим — а-ля лисица что-то задумала.
— Ну, давай...сыграем, — Темари изловчилась и села ближе к Наре, развернувшись к нему лицом.
— Что это ты удумала? — с подозрением посмотрел Шикамару на подругу.
— Ничего. Мне просто нужно как можно скорее тебя обыграть, — шепнула девушка. Теперь ее глаза стали какими-то особенно завораживающими.
— Сколько детской самонадеянности, — усмехнулся Нара, однако глубоко внутри он уже хотел проиграть ей, чтобы узнать о ее планах, но мужская гордость не позволит этому свершиться. Или..?
Самодовольная ухмылка и еще один ход. Перед без пяти минут победителем сидела девушка в одном пеньюаре и дула губки, смотря на парня пристальным взглядом, словно она его в чем-то подозревала.
— Ты снова проиграла, — улыбнулся он, намекая на условия игры.
— Черт...гад... — девушка недовольно стянула пеньюар и бросила рядом с Нарой. — «Не зря я лифчик одела...»
— Сколько же вы на себя одежды нацепляете, — Шикамару уже порядком надоели ее бесчисленные тряпки, которые все никак не заканчивались. — Женщины.
— Я подготовилась — чмокнула она воздух, специально издеваясь над гением.
— Твой ход, — апатично сказал парень, кивнув на доску и не отрывая взгляда от своей соблазнительной соперницы с хитрющей мордашкой.
— Больше мне проигрывать нельзя...
Очередная партия — и тот же результат. Девушке пришлось остаться и без нижнего белья. Но даже несмотря на это Шикамару продолжил игру, коварно смотря на Темари и лишь изредка опуская взгляд на фишки.
Девушка, сидевшая в позе «кое-как прикрылась», поджала губы и отвечала ему яростным взглядом.
«Нет, ну он точно что-то задумал...»
— Не советую больше проигрывать, — улыбнулся парень, делая еще один ход.
Темари оглядела фишки и пришла к страшному выводу. Снова проигрыш. Он будто специально, предупреждая, сказал эти слова.
— Так не честно! Я же не гений! — обиженно возразила но Собаку.
— Но тебя же это не смущало, когда ты давала свое согласие. Ходи, ходи.
— Я же вижу, что проиграла! Ты издеваешься!
— Хорошо, что видишь, а раз проиграла, то... — Шикамару окинул Темари наигранно досадным взглядом, мол, только что заметил, что она уже полностью голая, и лишь потом расплылся в улыбке, — приласкаешь меня, как никогда до этого.
— Хм...еще чего... — буркнула обиженная несостоявшаяся искусительница, стягивая с дивана одеяла и закрывая себя.
— Бежишь от обещания? — прищурился гений.
— Да, — категорично ответила Темари, словно никому ничего не была должна.
— Вот как? Ясно, — Шикамару встал, лениво потянулся и направился к кровати. — Ну раз никто меня тут не любит, никто не приголубит... — начал он, растягивая слова.
«Хм... надо было просто ласково попросить меня!» — недовольная Темари, обернувшись коротким одеялом, стала искать вещи, которые Нара умудрялся прятать по ходу игры.
Она посмотрела везде — в шкафу, на шкафу, взглянула на люстру, перерыла подушки на диване — все бесполезно. Тогда девушка наклонилась, чтобы посмотреть под диваном. В этот то момент широкая ладонь Шикамару со всей присущей ей щедростью на ласки и нежности опустилась на ее попу, немного сжав ее. На самом деле он взял одеяло и резко стянул его с нее, другой рукой перехватывая ее за плечо и разворачивая к себе.
— Что-то ищешь? — спросил он, смотря на ее губы, и приоткрывая свой рот, словно вот-вот собираясь поцеловать ее.
— М-м-м... Ну, одежду... — растягивая слова, сказала Темари, поглядывая на его губы, но иногда ее шаловливые глазки спускались все ниже, и ниже, и ниже.
— Она тебе не нужна, — ответил он хрипловатым голосом.
Его ладонь уже поглаживала ее спину, притягивая поближе к себе и порой опускаясь ниже поясницы.
Темари медленно прильнула к нему и шепотом спросила, улыбаясь и едва касаясь губами кончика его носа:
— Да что ты говоришь. Что мне еще не нужно?
— Тебе совершенно не идет твое амплуа холодной недотроги, — тоном знатока ответил Шикамару, целуя ее подбородок и проводя губами вверх. Нащупав нежную тонкую кожу, податливые уста, он словно стал смаковать поцелуй, не давая ему перерасти в страстный, но в то же время, разжигая сладкий жар, от которого плавятся сердца любящих друг друга людей и сливаются в единое целое.
— А тебе не идет вид всезнающего зануды, который выводит меня подобным поведением, как сейчас, растягивая удовольствие и издеваясь надо мной... — прошептала Темари таким тоном, словно она вот-вот разведет скандал и сдерживала себя, целуя его скулу и переходя к шее.
От ее прикосновений, жгучей ласки, парень весь сотрясся в нетерпеливой дрожи и крепче прижал ее к себе. Найдя ее маленькое ушко, он прикусил его краешек, заставив девушку издать тихий стон.
— Шикамару... Что ты там говорил про... детей..? — вдруг спросила она.
— Много чего, а что? — отстраненно поинтересовался он, заваливая девушку на диван.
— А поконкретнее... — четко сказала Темари, положив ему ладонь на затылок и притягивая к себе.
— Я уже сказал, что хочу детей, — усмехнулся парень, ловя ее нежные губы.
— Ну так, раз хочешь, то старайся, — издевательски ответила девушка.
Это только подстегнуло Чешира на более смелые действия. Он теперь понял, что любовь на самом деле родственна Темари, как воровке. Она уже украла его сердце, избавляет от сна, забирает с собой робость, стыд, застенчивость. Более того, любовь настолько наглая вещь, что похищает даже одежду, оставляя людей голыми друг перед другом и разжигая страсть.
Эта ночь тоже была бессонной. Жарко. Неописуемо прекрасно. Феерично. Любовь заставила Чеширского кота забыть про лень и найти свой смысл в жизни. Теперь многое изменилось с тех пор, когда в его коридоре лежал сломанный модем вперемешку с нижним бельем и другими самыми разнообразными вещами. Хотя...не стоит торопиться с выводами.
Той жирной мухи, может, теперь и нет, как и пыльных толстых папок с документами и прочим. Но Шикамару все равно умудрился запустить свою квартиру. Повсюду разбросаны детские игрушки, ползунки, салфетки. В коридоре даже рассыпан тальк, а на кухне полный кавардак из бутылочек.
Солнечные лучики, пробивавшиеся в окно, играли всеми цветами радуги среди детских баночек, а легкий осенний ветерок приносил в дом свежесть и легкий запах озона после грозы. Но даже приветливое утро не могло разбудить бедного гения, не сомкнувшего глаз всю ночь на пролет. Сейчас он спит, сидя, облокотившись о кроватку малышки, мило посапывая вместе с ней. Его темные волосы распущены и в творческом беспорядке прикрывают его лицо, защищая от солнечных зайчиков.
В какой-то момент комната оживилась звуком открывающейся двери. Изящные белые сапожки прошли в коридор и остались стоять там, а их обладательница, усмехаясь, осторожно шла среди всего бардака, стараясь не вступить в тальк и крема, и даже краски. Видимо, Нара решил поучить дочку рисовать, но почему на ковре-то! Да еще и вещи, которые ребенку уже не нужны, вытащил и равномерно разбросал по квартире...
Темари прошла в их комнату и увидела завораживающую картину. Шикамару уснул, сидя на стуле рядом с кроваткой их малыша. Девушка невольно начала тихо смеяться.
— А ведь оставила-то всего лишь на три дня! — проговорила осторожно она, начиная собирать салфетки, баночки и игрушки. Подойдя к молодому отцу, она поцеловала его в лоб и осторожно забрала бутылку из-под каши из его рук. Бывшая Собаку стала осторожно будить его, теребя за плечо. — Шикамару, иди поспи... — прошептала она, проводя ладонью по его щеке.
— М... — брюнет зевнул, с шумом втянув в себя воздух и, продрав глаза, окончательно проснулся. Увидев Темари, он приветливо ей улыбнулся, и тут же обнял, прижимая к себе. Вот только интересно, что было сильнее — желание оставить малышку на молодую мать или же радость от того, что она снова рядом. — Привет. Как поездка? Ни во что не вляпалась? — сразу засыпал он ее вопросами.
— А разве должна была? — cпросила шепотом Темари. — Иди, отдохни, — девушка поцеловала его в нос и улыбнулась.
Шикамару тут же перестал зевать и внимательно стал вглядываться в лицо девушки, словно не верил, что перед ним — она.
— Кто ты и что ты сделало с Темари? — усмехаясь, спросил он.
— Ой, давай только без сарказма, а то готовить себе будешь сам, ясно? Я на сто процентов уверена, что ты ел продукты быстрого приготовления, — заметила девушка.
Нара хотел ей что-то ответить, но их прервал зарождающийся плач — малышка проснулась и тут же начала реветь от того, что ей что-то мешало. Шикамару встревожено посмотрел на нее, но так и остался стоять — до сих пор маленький ребенок приводил его в небольшой ступор — кажется, дотронешься до малышки и она рассыплется.
— Иди, иди, — подтолкнула Темари его к постели. Девушка взяла ребенка на руки, и она почти сразу успокоилась. — Ох уж эти мужчины...ничего они не умеют, да? — играясь с девочкой, говорила Темари.
Пока молодая мамочка принимала бразды правления в квартире, Шикамару улегся в кровать и тут же уснул. Он уже не видел, как его дочь стала ручками исследовать лицо своей матери, как они тихонько вышли из комнаты и закрыли за собой дверь. Его не потревожила даже уборка по дому, которую устроила Темари, при этом умудряясь еще и за малышкой приглядывать.
Он еще успеет насладиться ее бирюзовыми восторженными глазками. Ее улыбка еще не раз поднимет настроение им с Темари. Это их маленькое сокровище, их будущее, ради которого они через многое прошли и смогли не сломить себя.
Надоедливое жужжание над ухом, неприятное ощущение, словно по коже кто-то ползет. Щекотно. Рука Шикамару взметнулась вверх и лениво спугнула насекомое, ту муху, которая успела где-то затаиться...