Валерьянка для Ленивого Кота. Глава 9.

Слова любви немеют при разлуке ©.

Неделя с той свадьбы пролетела незаметно. Шикамару и Темари на удивление редко спорили, даже при том, что парень не изменил своей ленивой натуре, а девушка по-прежнему оставалась активной и требовала всевозможных прогулок и развлечений. В прочем, Наре ничего не оставалось, как уступать ей.
С работой агента пока было затишье — видимо, шеф решил дать ему передышку после того задания, а вот в институте работа не застаивалась. Приходилось выкладываться там по полной программе, не забывая про постановку «Ромео и Джульетта».
Шикамару проклинал тот день, когда ректор назначил его ответственным за все это, поскольку студенты то путали слова, то неправдоподобно играли, то еще что-то случалось. А когда дошло до сцены поцелуя, Нара всячески прерывал кульминационный момент — то ему то не нравилось, то это.
Так было три репетиции подряд, и из-за этого Темари, доведенная его придирками, как и все остальные, пока что тихо сносила все. Но это не продолжалось долго. Вскоре между Шикамару и его девушкой вновь возникли ссоры...
Наступил очередной день репетиций. С самого утра, как теперь это было заведено, в квартире вкусно пахло завтраком, а ленивый гений не желал вставать с кровати. Темари уже по-видимому была в душе, поскольку характерные звуки доносились из ванной.
Только парень подумал о том, что как минимум еще десять минуток на сон у него есть, как раздался противный звонок телефона. Нара от удивления даже на локтях приподнялся, уставившись на сотовый Темари. В последнее время телефон у нее был все время выключен, а тут... Как на зло.
«Он будет звонить, пока она не возьмет трубку... Значит, я не высплюсь... Думаю, ничего страшного не случится...» — подумал Нара, нажимая на вызов.
— Фурия. У тебя три дня на то, чтобы дать ответ. Свадебное платье тебя ждет, — голос показался Шикамару противным уже из-за того, что не дал ему даже классическое «алло» вставить, да еще и потому, что явно его владелец что-то хотел от Темари, при чем, либо как от воровки, либо как от невесты, и, судя по всему, она была в курсе подробностей, которые ему не рассказала. Поскольку номер был не определен, Шикамару удалил этот вызов из списка вообще со спокойной совестью и положил сотовый обратно на прикроватную тумбочку. Затем он лег, дожидаясь Темари и размышляя над всем, что выяснил только что.
«Если бы она была невестой, она бы не держалась так непринужденно... Но и во втором случае ведь тоже...» — Нара решил выбрать тот вариант, который был менее болезненным для него.
Девушка вышла из душа почти сразу после звонка, с уложенными волосами, которые теперь заплетала в косичку, идя мимо комнаты Чешира.
— Теми, поди сюда, котенок, — позвал Шикамару как-то слишком ласково для раннего утра.
Девушка, за неделю доведенная репетициями, сначала хотела было повернуться и рыкнуть на него, чтобы быстрее просыпался, но потом, услышав его подозрительно ласковый тон, просто медленно молча обернулась, приподняв в изумлении одну бровь.
— Тебе звонил какой-то неопределенный номер. Я случайно стер, — Шикамару зевнул, потягиваясь и сделал вид, что ему все равно, но на самом деле, он постоянно не спускал с Темари глаз.
— Стер? — сначала девушка была в шоке, который перешел в злость. — Дурак, а вдруг это звонил кто-то из моих друзей?!
— Друзей? Во-первых, какая разница, номер-то был не определен. Во-вторых, я ни разу не слышал, чтобы ты рассказывала о своих друзьях, — Шикамару сел на кровати. Он был зол, как никогда, и его понесло... — Может, потому что они все — воры или хуже того, убийцы?
— Я вижу, ты очень высокого обо мне мнения! — рявкнула девушка, уходя в глубь квартиры. — «Я иногда его убить хочу».
— Уж прости котенок, — с сарказмом в голосе ответил он, — но что мне еще остается думать? Одевайся, иначе мы опоздаем, — добавил Нара, вставая и готовясь к новому рабочему дню...
— Козел, — тихо шепнула девушка на кухне, громко хлопая дверцами шкафа. — «Чуть не догадался...» — Темари прекрасно поняла, что звонили ей вовсе не друзья, а человек (если его можно было таковым назвать), который требует от нее воровства платья.
«Высокого о тебе мнения? Интересно, а какого ты обо мне мнения, если у тебя от меня одни секреты? И почему я не могу сердиться на тебя в полной мере, когда должен... Женщины, чтоб вас...»
Шикамару оделся, как всегда опрятно, умылся, остудив свой пыл окончательно холодной водой, и завязал волосы, как обычно в высокий хвост. Затем, пройдя на кухню, он встал прямо перед Темари и приподнял ее лицо за подбородок, вглядываясь в ее глаза и ничего при этом не говоря. Это было для него совершенно из ряда вон выходящим.
— Что опять? — спросила девушка. — «Нара, ну не можешь же ты догадаться обо всем», — молилась она про себя.
— Если у тебя что-то есть, ты можешь мне рассказать. Я пойму, — сказал он и, отпустив ее, вышел из кухни, так и не позавтракав. — Я жду тебя в машине, — после этих слов раздался звон ключей и хлопок входной двери...
Ее печальные, встревоженные глаза, пытающиеся все это скрыть за искоркой дерзости, не давали ему покоя. Он понимал, что эта тайна принесет еще множество проблем, но пока не в его силах было что-либо сделать.
— Нет...прости...не могу. Все для того, чтобы ты остался жив... — Темари обняла себя за плечи, пытаясь сдержаться и не заплакать. Столько эмоций сейчас ее переполняло... Она прекрасно понимала, что, возможно, это ее последние пара дней, чтобы побыть с Шикамару...А возможно, после случившегося, даже день.
Когда она спустилась и села в машину, то была совершенно спокойна. Этот настрой снова выводил Нару из себя. Он знал, что она от него многое скрывает, и при этом так лицемерно продолжает вести себя, как ни в чем не бывало. Заведя мотор, он слишком сильно надавил на газ, выезжая на дорогу. Визг шин, рассерженный взгляд, напряженная аура — это все, что осталось от безмятежных мирных дней.
И вот, наконец, репетиция. Им обоим казалось, что это последняя капля. Окружающие их студенты уже ерзали на местах от того, что им придется уже в сотый раз переигрывать эту чертову сцену с поцелуем... Они встали по местам уже без помятых листочков со словами — за семь репетиций все уже все выучили.
Но «Ромео» не пришел, по какой-то непонятной причине, впрочем от этого настроение Шикамару улучшилось, но совсем чуть-чуть. Заявив, что главного героя будет замещать сегодня он сам, и, что сцену с поцелуем они оставят на потом, Нара решил вернуться к тому моменту, где Джульетта и Ромео разговаривают друг с другом среди ночи.
«Отлично, мне тебя в жизни хватает...» — подумалось Темари.
Шикамару совершенно не хотелось сейчас этим заниматься, но делать нечего...
— Начнем с реплики Джульетты «О, горе мне!» — Нара пристально посмотрел на Темари. Сейчас злость и обида клокотали в нем и временами он забывал, что он и Собаку здесь не одни...
— О, горе мне! — воскликнула Темари. — «Идиотизм...»
— Вот, говорит она. // О, продолжай, мой ангел лучезарный! // Ты в тьме ночной над головой моей // Сияешь, как небес крылатый вестник, // Когда в своем полете облака // В воздушном он пространстве обгоняет, // И смертные, вверх очи возведя // И запрокинув голову, глядят // На ангела оцепеневшим взором, — теперь Шикамару и вовсе забылся, погрузившись только в пьесу и свои проблемы. — «Не так страшен черт, как его малюют», — подумал он при слове «ангел».
Темари же наоборот начала беситься от того, что он заменил настоящего Ромео. Она старалась в последнее пару дней понемногу отдаляться от Нары, хоть это не очень хорошо получалось, но тем не менее... Возможно, это шанс?
— Ромео! Для чего Ромео ты? Своей любви // О, отрекись от своего отца, // От имени; а если не желаешь, // То поклянись тогда ты мне, лишь в том, что ты бездарен и ленив // И я тогда не буду Капулетти.
«Вот как...»
— Ответить мне или еще послушать? // Хотелось бы мне знать, что думает Джульетта обо мне, // Раз так легко диктует сию волю! — Шикамару приблизился к Темари, совершенно забыв про ребят, что стали недоуменно переглядываться и даже искать листы со словами.
— Одно, ведь, имя лишь твое — мне враг, // А ты — ведь это ты, а не Монтекки. // Монтекки — что такое это значит? // Ведь это не рука, и не нога, // И не лицо твое, и не любая // Часть тела. О, возьми другое имя! // Что в имени? То, что зовем мы розой, — // И под другим названьем сохраняло б // Свой сладкий запах! Так, когда Ромео // Не звался бы Ромео, он хранил бы // Все милые достоинства свои // Останься же ты в памяти моей тем милым // Добродушным парнем, и не сгуби моей мечты // Прошу тебя, Ромео, меня же ты не мучай!
— Не понимаю я ни слова, // Но коли думаешь что я так просто отрекусь // То ты наивна и причиняешь много боли.
— Да кто же ты такой, чтобы твердить такое...
— Я тот, в кого ты влюблена, я знаю это точно. // Но только не пойму, зачем все тайны, впрочем // Коль скоро надоем тебе, ты можешь и сбежать // Теперь я сомневаюсь, что ты хотела б знать // Как много чувств питаю к тебе я, дорогая, — эта реплика и вовсе отошла от текста, а студенты беспомощно переглядывались, совершенно не в силах вникнуть в суть их своеобразного диалога.
— Как надоели мне все эти речи, // И, право же, устала я... // Ромео, неужели надеешься ты все же на то, // Чему быть увы не суждено?
— Не суждено? Джульетта, да очнись ты! // Не может быть, чтоб ты не видела конца! // Коль требуют чужие от тебя иль воровства, расплаты, // Порву всех в клочья! Ты можешь быть спокойна впредь всегда! — на этом Шикамару повысил голос и, только потом вспомнив, что они не одни, огляделся и перевел свой взгляд снова на Темари. Пора заканчивать этот балаган, иначе сплетен не оберешься... Если, конечно, кто-то что-то вообще понял...
— Cо мною все в порядке, — ответила Темари после минутного замешательства, вызванного его словами. — Уверить вас хочу я... // Но тем не менее, предупреждаю я, однако, // Не нужно раскрывать секреты впредь других или судить о них...
«Как же это все закончить? Мы и так слишком много лишнего наговорили... Черт... Как говорится, клин клином вышибают...» — Шикамару не нашел другого более подходящего выхода. Поэтому он быстро подошел к Темари и, пока никто не успел даже шелохнуться, впился в ее губы, без зазрения совести, открыто, на виду у всех...
Девушка стояла не двигаясь.
«Да что в твоей голове!»
Затем, когда она только-только захотела его оттолкнуть, Шикамару сам прервал поцелуй, заставив ее испуганно оглядываться.
— Думаю, репетиция на сегодня закончена. Можете идти по домам, — громко и твердо сказал Нара, отойдя от Темари и направившись к своему столу.
В аудитории была гробовая тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц, звяканьем ремней сумок и другими звуками, сопровождающими собирающихся студентов. Но, стоило им выйти за порог, как их шепот стал слышен даже сквозь закрытую дверь. Нара лениво посмотрел в ту сторону и, вздохнув, разлегся прямо на столе.
Темари все продолжала стоять, а затем неуверенно начала.
— И долго ты собираешься лежать?
— Не знаю, — монотонно ответил Нара, смотря в потрескавшийся, пожелтевший потолок.
Собаку не знала, что сказать, да и нужно ли было... Она все прокручивала те слова, что он ей сказал во время репетиции.
«Коль требуют чужие от тебя иль воровства, расплаты, // Порву всех в клочья! Ты можешь быть спокойна впредь всегда!»
Как же ей хотелось подойти и обнять его, не отпускать этого ленивого наглого...кота... Да, именно кота — именно эта ассоциации приходила в голову Темари, когда она думала о Шикамару. Кот верный, преданный, ленивый... Девушка внезапно чему-то усмехнулась и тихо вышла из аудитории, а затем из университета. Пройдя мимо машины Нары, она направилась вдоль дороги и дальше, по тротуарам, ведущим к его дому...
«Слишком поздно, механизм запущен... Раз они звонили, значит, пора действовать.»
Она все удалялась от того места, где оставила ленивого кота. Бедняга еще не знал, что его «хозяйка» решила сделать его «бездомным», если можно так сказать о том, кого одного собираются бросить в пустой квартире навсегда...
Он по-прежнему лежал на столе, раскинув руки. Сейчас ему казалось, что на репетиции произошло нечто большее, чем просто творческая самодеятельность двух рассерженных друг на друга людей. Он знал, что Темари уйдет. Вопрос в том, когда и почему. Он понимал, что, возможно, именно в эту самую секунду, Темари но Собаку отдаляется от него с каждым шагом, чтобы никогда больше не вернуться. Он все знал и понимал, но... Он не спешил. Главное не их ссора, не их отношения или даже любовь — нет. Главное — чтобы с ней было все в порядке. И в этом случае остается только одно — ждать подходящего момента и просто наблюдать.
«Но это не значит, что я буду бездействовать», — подумал Нара, набирая номер телефона и слушая монотонные гудки... Но он даже не думал, о чем сейчас будет говорить, только о том, что сейчас может делать его Джульетта...
Как он и предполагал в одном из вариантов развития событий, Темари, все подготовившая заранее, уже сидела в такси, везущее ее в аэропорт. Аукцион перенесли в другой город — в Европу, Париж. Потому... придется ехать именно туда. После того, как Нара вернется домой, он найдет документы о переводе всех его денег на его счет: смешная ситуация — финансы то туда, то сюда. Но нужно было это сделать.
В такси ей снова позвонили , и голос был немного грубым, но вскоре стал удовлетворенным, когда его обладатель узнал, что профессиональная воровка уже в аэропорту.
— Если выкинешь какой-либо фокус, твой Чешир полетит к чертям в ад. Поняла? — шантажист напоследок решил подбавить масла в огонь.
Темари взглотнула и, ничего не ответив, положила трубку.
«Все будет хорошо... Я достану им это платье...и они оставят тебя в покое...»
Шесть часов в самолете тоже было не густо... Девушка так хотела поскорее достать предмет грабежа и сделать так, чтобы Нара был в безопасности, но все не так-то просто. Ей нужно было все провернуть самой. Найти новое местоположение, а так же продумать, как своровать. Судя по всему, там будет большой праздник.
Но прошло два месяца, а ничего так и не было... Два долгих месяца. Аукцион должен был состояться давно. Кто-то из правоохранительных органов узнал, что будет совершено ограбление. Платье перевезли из Парижа в Марсель и отложили аукцион на два месяца. Точной даты пока не было известно, как и местонахождение самого платья.
Темари все это время выискивала из самых разных источников любую информацию вместе со своими товарищами — их было двое. Один — мастер хакерства Мадара, а второй — что-то среднее между профессионалом взлома и экипировки Киба Инудзука. От него Темари тоже многому научилась. Это единственные два человека, на которых она могла действительно полагаться.
Да, несколько месяцев назад она сказала, что завязывает, но теперь пришлось снова вернуться, ради дорого и любимого человека. Даже несмотря на то, что ее друзья тоже обещали ей закончить воровством, они не бросили в трудную минуту.
До аукциона оставалось не больше двух недель. Но им не хватало одного человека. Для кражи нужен был четвертый. Именно за эти две недели (как они надеялись) им нужно было найти этого человека. Немного, но некая передышка перед грандиозным планом.
Темари... Что до нее, то она сильно изменилась. Словно растение без солнца, стала чахнуть. Будто пропадали все чувства — была лишь цель, при достижении которой живым и здоровым будет ее любимый человек.
Такое поведение девушки не укрылось от ее друзей, но и лишний раз расспрашивать ее не стали. Киба продолжал искать кандидатов на место, а Мадара или, как его еще называли — Тоби, решил подбодрить девушку и пойти купить ей сладкого. Кто знал, чем обернется эта вылазка? Никто. Ни Темари, бесцельно переключающая каналы, сидя перед телевизором, ни Киба, шарящий в поисках напарника.
Прошло десять минут... Двадцать... Полчаса... И вот наконец, член их команды не просто вернулся, а ворвался в квартиру, радостно крича:
— Я нашел четвертого! Я нашел четвертого!!! Тоби хороший мальчик? — Киба, посмотрев на него, лишь покачал головой, а Темари и вовсе не стала обращать на него внимания. Все уже привыкли. Мадару считали сумасшедшим в криминальных кругах, но лично Киба думал, что он только придуряется, притупляя бдительность окружающих. Поэтому даже он не до конца ему доверял.
— Да? И кто это? — флегматично спросила Темари.
— Не знаю, — радостно отрапортовал Мадара, кидая на колени девушке плитку молочного шоколада.
Темари посмотрела на плитку и, грустно улыбнувшись, кинула Тоби «спасибо». Отломав кусочек и попробовав его, девушка невольно стала вспоминать... Вот она сидит за столиком кафе вместе с Шикамару и жует шоколад. Нара как всегда апатично сидел, подперев голову рукой и смотрел на нее. В какой-то момент, гений не выдержал и, поцеловав ее в щеку, откусил кусочек, торчащий у нее изо рта, соприкоснувшись губами...
Темари медленно закрыла глаза. Ей так было плохо, больно, одиноко... Несмотря на то, что рядом были друзья...
— Тоби ты дурак! Если ты не знаешь кто он, то какого ты его посвятил в наше дело?
— Киба, Тоби знает что делает, потому что Тоби — хороший мальчик.
Как бы ни было парадоксально, Инудзуке пришлось смириться. Раз Мадара говорил, что знает, что делает, значит так оно и было на самом деле. В любом случае, если этот человек не придет — не велика беда.
— Что-нибудь узнали о дате и местоположении? — спросила Темари, продолжая тыкать на кнопки.
— Телевизор совсем ни при чем, хватит его ломать, — ответил Киба и только потом отчитался. — Только что объявили — завтра первый день выставки в музее. Умно. Не оповещать заранее, чтобы такие как мы не смогли вовремя подготовиться.
— Наивны... — только ответила девушка. — Что за музей? Известно что-нибудь о его транспортации? Повзламывай базы данных... Я спать... — Темари, шаркая ногами, стала подниматься на второй этаж — их временная квартира, хоть и двух этажная, была еще в том захолустье.
Когда девушка легла на кровати на живот, обняв подушку, на улице было уже темно. Где-то стрекотали сверчки, а в форточку проникал легкий ветерок... Безмятежная обстановка, навевающая грусть и заставляющая девушку чувствовать еще большую боль. Тихий скрип. Послышалось? Еле заметное шуршание одежды. Показалось? Внезапно она почувствовала, как матрац прогнулся под чьим-то весом и этот кто-то провел ладонями по ее спине, стягивая одеяло и, тем самым, обнажая ее. Секунда — и девушка почувствовала, как на ее спине плавными движениями пальцы вырисовывают буквы.
В голове у Темари неистово быстро менялись мысли. Она еще не спала, двери в ее комнату не открывались и никто не заходил. Незнакомец проник через окно... Резко развернувшись, она готова была нанести удар ребром ладони по шее, чтобы вырубить оппонента.
Но он перехватил руку девушки и придавил ее к кровати. Темари же могла увидеть лишь его силуэт. Лицо скрыто под маской, довольно длинные для парня волосы распущены, а его вторая рука коснулась ее ребер, продвигаясь вверх, к ее груди.
Девушка попыталась нанести удар второй рукой и перекинуть незнакомца через себя. Но и это у нее не получилось. В итоге — она снова лежит на животе, а ее руки заломлены за спиной. Незнакомец сдержал ее запястья одной своей рукой, а второй вновь стал проявлять ласку. Все было так похоже на ту ночь, когда она воровала кинжал.
Темари остановилась. Где-то эти прикосновения она уже встречала... Не очень давно. Незнакомец в маске, шубы, шкаф и страсть... Ну конечно!
— Опять ты? — раздраженно рыкнула девушка.
В ответ до нее донеслась еле слышная усмешка. Затем она почувствовала, как незнакомец наклоняется к ней и...
Снова это чувство страсти стало разрастаться в ее теле, словно сорняк на клумбе. Он игрался с ее ухом, то покусывая его, то касаясь кончиком языка, то спускаясь к ее мочке и забавляясь с ней...
— Пошел вон... — рыкнула девушка, — Киба!!! — закричала она.
Как только они оба услышали копошение внизу и как Инудзука торопливо поднимается по лестнице, нежданный гость отпустил Темари и исчез так же внезапно, как появился.
Девушка села на постели, а затем, вскочив, поспешила навстречу Кибе.
Парень недоуменно смотрел на раскрасневшуюся, растрепанную девушку с испугом в глазах. Все прояснилось, когда на шум прибежал и Тоби. Темари предупредила напарников о незнакомце, после чего Инудзука предложил ей спать в гостиной на диване, где оба они могли услышать присутствие чужого.
Когда, наконец, вся квартира погрузилась в напряженную дрему, можно было уловить лишь прерывистое шмыганье носом. Темари лежала на диване, крепко сжав одеяло и смотрела в одну точку. По щекам скатывались слезы, после чего капали на пол или на диван.
— Ты чего плачешь? — раздался шепот сзади. Киба, как всегда, оказался проницательным.
Девушка только вздрогнула, а затем наскоро вытерла щеки.
— Да так... Воспоминания...
— Воспоминания или дело в этом чужаке? — Киба обошел диван и присел на его краешек рядом с Темари.
— Он здесь ни причем, это воспоминания... Шмыгнув носом ответила девушка. Она чувствовала какой-то стыд... Не понимала почему.
— Знаешь... Ты сама не своя. Ты всегда была такой сильной и волевой, могла даже задницу кому-нибудь надрать, — Киба улыбнулся, пытаясь ее приободрить, а затем, посерьезнев, отвернулся. — Но теперь ты мне напоминаешь нежный цветок, который тронешь, и он рассыплется в труху. Просто будь собой, и тебе же станет легче, — с этими словами он встал и покинул комнату, оставив Темари наедине.
— Я постараюсь, — ответила сама себе девушка. — «Но без него это сложно».