Верь мне!..

Чистил Фред колодец свой, и под мутною водой
В платье девичьем скелет обнаружил Фрэд.
И зачем-то - вот вопрос - он к себе его отнес,
Утром муки начались: ноги отнялись.

Вода в колодце была мерзкого мутно-зеленого цвета. Облака газа, с противным едким запахом, периодически поднимались из темной глубины, но мужчину это не останавливало: он снова и снова опускал на дно ведро, вычерпывая зловонную жижу.
В очередной раз, вытащив ведро, мужчина не поверил своим глазам: следом за порцией цветущей воды в вечерних сумерках показался скелет. Облаченные в светлую девичью сорочку кости случайно зацепились за цепь, ведущую на поверхность, длинными и некогда светлыми, а ныне позеленевшими от водяной травы и времени волосами.
Не помня себя, Фред оттолкнул в сторону ведро и, аккуратно подняв на руки покойную, понес ее в дом.
Небольшая хата еще пару зим назад принадлежала старой знахарке, нашедшей чумазого голодного мальчишку на своем пороге и ставшей ему матерью. Она почила прошлой весной, оставив дом названному сыну. Напоминанием о ней до сих пор служил горьковатый травный запах.
Разместив свою находку на лавке рядом с печкой, подкидыш знахарки отправился спать.
...В деревне, в которой на отшибе проживал Фред, было принято вставать с рассветом.
Вот только мужчина понял, что встать он больше не может. В мгновение ставшие чужими конечности отказывались подчиняться. Лишь спустя полчаса к упертому Фреду пришло осознание: у него отнялись ноги.



В двадцать шесть лет стать калекой - участь, которую не пожелаешь и врагу. Родной дом стал для мужчины ловушкой, из которой нет выхода. Постепенно сходя с ума от одиночества и полынно-горького ощущения потери, он начал разговаривать со своей находкой, которую отныне нежно именовал не иначе, чем Судьбою.



С каждым днем вынужденного заточения Фред всё больше привыкал к нежданному подарку, который сделали ему Боги.
Он с восхищением рассматривал светлокожую девушку лет семнадцать на вид с большими печальными глазами цвета болотной воды и двумя русыми косами, перекинутыми по обе стороны от груди. Мужчина неустанно рассказывал невольной слушательнице о жизни, восхищался ее красотой; та лишь молча кивала, а в светло-зеленых глазах иногда блуждающими огнями вспыхивало любопытство, вытесняя печаль. За эти искры на дне зрачков он был готов умереть...



…И помер бы с голоду, если бы сосед, которому он спас жизнь, отбив того от стаи волков, в благодарность ни присылал каждый вечер жинку с полной котомкой съестного.
Любопытная баба, застыв на пороге, внимательно всматривалась в каждый темный уголок небольшой светлицы, старательно оправдывая звание Первой Сплетницы. Ноздри ее слегка трепетали, словно у породистой гончей. Лишь требовательно протянутая рука хозяина дома вынудила ее отдать поклажу и направиться к выходу.
Напоследок обернувшись, женщина замерла. Зеленоватые кости, обряженные в сорочку, напрочно приковали ее внимание.
Поймав взгляд вечерней посетительницы, мужчина взревел, словно раненный зверь, и быстрым движением накинул на скелет покрывало. Вспугнутая рыком соседка быстро пробормотала слова прощания и выбежала прочь из хаты.
Тем же вечером по деревне поползли слухи, что Фред совсем помешался: целыми днями он общается со скелетом, будто тот живой, а как только кто глянет на его «возлюбленную», сразу рычать начинает, аки дикий; в общем, совсем мужик дурной стал, ног лишившись.
Но ему было всё равно, что говорят злые языки. Для него существовала только она. Его Судьба.



- Живы будем, не помрем. Славно смотримся вдвоем… - бормотал мужчина, ласково поглаживая шершавые кости. - Неземную красоту вижу пред собой!.. - продолжал он уверять любимую, что глазами-омутами испуганно смотрела на него. - Я как в бреду…



Дни сменялись днями, но Фреду они были без надобности - он ждал ночи. Молясь всем Богам о том, чтобы небосклон не укрывали одеяла-тучи, а полная луна благосклонно коснулась своим светом костей.
Озаренная лунным сиянием, девушка оживала: скелет обрастал плотью, а истлевшая, местами сгнившая сорочка обновлялась - от десятилетий, проведенных на дне колодца, не оставалось даже следа. Вот только обережная вышивка, которую когда-то по подолу вышила мать, касаясь кожи, обжигала, но девушка Судьба терпела. Она хотела быть красивой. Ради него.
С болью она наблюдала, как с каждой ночью любимый становится всё слабее, но ничего не могла она поделать со своей сутью.
Молодой мужчина сейчас походил на дряхлого старика, а вот она расцветала, словно редкая водяная лилия.
Всё чаще Фред видел в глазах возлюбленной слезы, и это убивало его намного быстрее, чем ее суть.



- Быть хочу всегда с тобой! Представлять тебя живой… - крепко сжимая в своей большой теплой ладони хрупкие холодные пальцы возлюбленной, мужчина успокаивал бледную девушку, в чьих прозрачно-зеленых глазах отражался лунный свет. - Верь мне! Стоит твоя жизнь моих потерь! Верь мне, ве…
Но договорить мужчине не дали. Хрупкая деревянная дверь от мощного пинка сорвалась с петель, пропуская внутрь троих селян, вооруженных вилами. За спинами ночных «гостей», сжимая в руках факелы, толпились жители деревни. Даже женщины, вооружившись кухонной утварью, собрались у входа.
Фред, в чьих глазах отражалось непонимание, с обидой смотрел на тех, к кому был когда-то добр. Но на лицах знакомых плескалась злоба и ненависть. Им было не жалко «Дурного Фреда», который навлек беду на их деревню.
- Отдай нам упырицу, и мы тебя не тронем! - вперед выступил мужчина, которого когда-то он, Фред, сам отбил от волков и чья жена приносила ему еду.
На прощание, крепко обняв своего возлюбленного, девушка сделала шаг к своим убийцам, но Фред ее остановил.
- Отпусти… - мягко прошелестел голос в голове калеки. - Я не справлюсь со всеми, а так хотя бы ты останешься жить, - впервые Судьба заговорила с ним. - Помни обо мне, ладно?..
Коснувшись губ любимого в легком поцелуе, девушка вывернулась из крепких объятий и направилась к селянам.
В испуге бравые мужчины отшатнулись от хрупкой девушки, чьи косы развивались на сквозняке.
Девушка Судьба остановилась, лишь когда вилы взявшего право голоса на себя мужчины коснулись ее груди, прикрытой плотной тканью.
«Оружие» слегка дрожало в мозолистых руках, но назвавшийся убийцей таковым не был и потому медлил, не решаясь. С каждым мгновением крики селян, просивших насадить «Проклятую Мертвячку» на вилы, становились всё громче. Они не оставляли мужчине выбора…
…Но находка всё сделала за него. Резко качнувшись вперед, она пробила себе грудину. На ее отстраненном лице не отображались и тени эмоций, а глаза были плотно зажмурены. Одинокая слезинка, скатившаяся по щеке, не смогла придать жизненности заледеневшей статуэтке, которой казалась девочка Судьба.
Фред, которому прекрасно было видно то, как равнодушные трусливые селяне на вилах выносят Его Судьбу из Его дома, слетел с лавки, на которой сидел до этого, и не смог подняться. Злые слезы катились по лицу мужчины. Он снова переживал это полынно-горькое чувство потери.
Ночные визитеры лишь посмеивались, наблюдая за страданиями мужчины.
«И правда, чумной! Ишь как убивается по мертвячке!» - было написано на каждом слегка размытом из-за слез лице.
Испытывая отвращение ко всем этим людям и презирая себя за беспомощность, Фред схватился за кочергу, которая лежала на печи, и со всей силы ударил ближайшего к нему человека по спине.
Ошарашенные подобным жестом односельчане подхватили мужчину под руки и выволокли вслед за возлюбленной на улицу.
Двое мужчин уже скинули покойницу в колодец. В ее груди так и остались торчать вилы.
Подбадривая друг друга мерзкими шуточками, мужики к колодцу подтащили и Фреда, на мгновение замерев в раздумьях: убить упырицу велел сам Господь, но вот лишить жизни того, кого знаешь с детства, было сложнее.
Вот только людям, в своем страхе ставшим убийцами, не пришлось делать выбор: вырвавшись из захвата, Фред сам сиганул в черный провал.
Жизнь без Судьбы была ему не нужна.
Люди, кружком столпившиеся вокруг колодца, переводили взгляд друг на друга.
Какая-то страшная, гнетущая тишина действовала на нервы, заставляя вздрагивать от малейшего шороха.
Одна особо истеричная тетка сползла в обморок; другая не переставала лихорадочно посмеиваться, за что получала ощутимый тычок локтем от соседа; мужчины покрепче перехватили свое «оружие».
Все ждали нечто непонятное, но не оставляющее сомнений в своем появлении.
- Факел дайте, - требовательно произнес мужчина, получивший по своей широкой спине кочергой и уж оклемавшийся. Одна из женщина дрожащей рукой протянула ему требуемое.
В ответ он благодарно кивнул и не глядя кинул его в зов провала.
Столп пламени заставил людей отшатнутся - это взорвался накопившийся в низине вонючий газ.
Последовавший затем вой, прервавшийся на высокой ноте, и едкий запах паленой плоти спровоцировали пару ругательств и один ответный визг, принадлежащий дородной тетке, только пришедшей в себя после потери сознания.
Теперь всё точно было кончено: выжить в таком жаре не сможет даже нечисть.
…Девушка Судьба, сгорая, подобно фениксу, нежно обнимала мужчину.
Теперь она верила: они всегда будут вместе.