Время

Кристалл поддавался кунаю, если через металл пропускать чакру. Мадара извёл два куска – маленьких – кулона до того, как разобрался в тонкостях этой манипуляции и смог, не перебарщивая с количеством энергии, сделать достаточно острый скальпель по камню. Предстояло нанести на кристалл линии иероглифов и завязать на них технику, но не сразу, не сразу...
Форма камня тоже была важна.
Сосредоточившись, Учиха порой давал мыслям волю уноситься назад. Сейчас это было нужно, голова отдыхала отдельно, а воспоминания о том, как сиял под взглядом Высшего Шарингана кулон на шее Хаширамы, могли помочь. В его руках был точно нужный камень – и нужно было верно его использовать, чтобы достичь цели.
Не зря же он так долго работал, искал способ...
Не зря же он не спал порой ночами, уходя тайно в библиотеку и собирая пыль с древних свитков, которые норовили рассыпаться в руках.
Не зря же он тратил энергию Гедо Мазо на то, на что никогда не планировал.
Впрочем, последнее было не принципиально. Мадара давно разочаровался в старом плане, а новый – был в стадии далёкой разработки, так как Хината сбила ему всю стратегию. С её приходом вдруг навалились дела, суета, жизнь – и он жил, иногда забываясь и думая, что менять ничего не стоит.
Наверное, Хьюга права, и Учиха просто устал за долгие годы.
Кристалл мягко засветился чакрой, но в его глубине виднелись чёрные всполохи. Мужчина активировал шаринган, чтобы быть точнее, и осторожно вырезал на гладкой поверхности камня ещё одно кандзи. Слои техники накладывались один на другой, словно крем в торте, и запечатывающие печати служили разделяющие коржами. Работа была точной и сложной, а права на ошибку Мадара уже истратил – это был последний кусок кристалла.
Больше не осталось....
Но Учиха почти закончил.
Хината менялась. Это было незаметно, но на фоне длинной его жизни – стремительно; Хьюга похорошела, повзрослела, а её волосы стали длиннее. Девушка ещё молода, всего чуть больше двадцати, Мадара видел, что не расцвела она ещё.
А после следует увядание.
Учиха Мадара и не знал, когда умрёт. Нет, он не был бессмертен: его тело было подвластно болезням и ранам, - но свою старость Учиха уже пережил и обманул, сбежав от смерти, и теперь та искала иные пути. Пока ему везло, И Мадара чувствовал себя на тридцать лет – его телу и было тридцать лет, не более.
Тридцать пять?..
Много лет он не видел новых седых волос в своих чёрных прядях, кроме тех, что, казалось, всегда были на висках. Его руки не теряли силы и не болели. Учиха оказался выносливей, чем всегда думал, и смог не только выдержать лавину энергии из Гедо Мазо, но и использовать её на свою пользу. Организм сам приспособился, и не тратил свои ресурсы на его жизнь, да и зачем, когда есть иной неиссякаемый источник?
Учиха Мадара не старел и не менялся.
Хината не такая. Хината обычная. И, наверное, Хинату не заботят такие мысли, но если ему уготовано прожить невероятно долго, то Мадара не мог представить, как Хьюга умрёт у него на руках от простой старости, увядая и угасая от беспощадного времени год за годом.
Учиха больше не мог позволить себе никого терять, тем более Хинату.
Особенно Хинату.
Особенно... вот так.
Время ещё было, ведь Хината светилась молодостью, и будет сиять ею много лет, но секрет бессмертия ищут веками – и не находят. Мадара помнил Орочимару, который уверял, что нашёл, но он обманывал сам себя: тела изнашивались с каждым разом всё быстрее...
Но он не Орочимару. Мадара не мог не найти способ, и он найдёт. А пока пусть Хьюга носит красивый его подарок и не знает, что её тело имеет подпитку со стороны. Лет через десять она посмотрит в зеркало, увидит лицо без морщин и изъянов, и Учиха расскажет ей, в чём дело и зачем он это делает.
Лет через десять Мадара найдёт способ удержать её возле себя навсегда.

Когда Хината, сонная спросонья, потянулась и зевнула, меньше всего она ожидала обнаружить, что Мадара уже встал. Обычно Учиха ложился поздно и вставал, по возможности, не раньше одиннадцати, а вчера и вовсе завалился в постель в три часа ночи.
Но сейчас мужчина не просто так, но уже оделся, с его волос капала пахнущая шампунем вода, и Хьюга утыкалась в них, так как была заключена в полудобровольные объятья. Мадара прижимал её к себе бережно, но сильно, и не желал отпускать.
- Доброе утро... – рассеянно поздоровалась Хината, которой от тепла чужого тела совсем расхотелось вылезать из постели.
Лучше уж затащить обратно любовника.
- На тумбочке, - загадочно пробормотал Учиха, поцеловал её в шею и выпустил, поднимаясь и уходя на кухню.
Хьюга вновь зевнула. Интуиция подсказывала, что день будет хорошим. Возможно, ей даже удастся выяснить, где пропадал Мадара последние несколько недель ночами. Хината понимала, что не имеет права мешать его делам, но спать одной уже надоедало, а Мадаре стоит ложиться несколько раньше рассвета.
На тумбочке... Ах да, точно!
Девушка, будучи заинтригованной, повернулась и, не смея сдерживать улыбку, потянулась к кулону. Свет играл на его гранях зеленоватыми бликами, какие бывают в прозрачных лесных реках, и казалось, что украшения светится изнутри. Чем-то оно напоминало кулон Наруто, но было иной формы – изящней, тоньше и в вязи еле видимого орнамента.
Хината нежно поцеловала кулон и надела на шею; украшение было на простой и прочной бечёвке, но это его не портило.
Хьюга поправила кристалл и снова улыбнулась, хоть она и помнила, что сама принесла камень, из которого был сделан кулон. Нужно было сходить на кухню и поцеловать Мадару, не один и не два раза – за подарок.
И просто так.