When I say «Jump», you say «How high?»

Удар – улыбка. Улыбка – удар.
Кровь вытекает из носа, красиво огибая губу, словно брезгуя протекать рядом с разбитым ртом.
Кровь – прекрасно.
Она захлебывается от очередного удара. Выгибаясь дугой, пытаясь схватить ртом воздух и выдохнуть хоть часть боли. Кровь маленьким фонтаном вырывается наружу, орошая остатки одежды.
Капли достигают пола. Капли падают на начищенный до блеска ботинок.
Кровь – противно.
Педант. Даже в такой мелочи, как пытка. Он нагибается, чтобы оттереть противную, вязкую каплю, пока она не присохла окончательно. Рука в белой медицинской перчатке стирает каплю.
Грязно.
- When I say «Jump», you say «How high? »– он горячо шепчет ей на ухо.
- Тварь…
- Can I be a bird, I gotta be fly. Butterfly and spur, and I got a couple words…**
- Урод! – девушка выплевывает эти слова вместе с очередным приступом кашля. Капельки крови попадают на его безупречное лицо. На мгновение замерев, парень начинает трястись.
- Грязь… Как грязно! Я должен! Должен уничтожить грязь, чтобы очиститься! Мои руки по локоть в крови! Я должен очиститься! Мама… Отец… Брат! ТЫ! Сделала непоправимое! Я должен быть чист! Я… Убью тебя и очищусь! - он хватает скальпель и подносит его к ее испуганным глазам. - Очиститься…сейчас я буду чист…
Болевой шок. Воспоминание. Ненужная боль. Отбросить. Обморок. Кровь. Подвал. Спальня. Подвал.
Воспоминания проносятся так ярко, так четко, словно это произошло вчера. Хотя, кто знает, вчера, сегодня, а может быть месяц назад?! Тишина. Давит на уши. Тишина. Значит, он ушел. Отлучился по мелкой нужде или пошел за пачкой сигарет, а может уже утро, и он отправился на работу, чтобы клеить молоденьких сотрудниц и почтительно лизать задницу шефу?!
Тишина. Значит, можно открыть глаза. Оп! Глаза открыты. Рассеченная губа саднит, свежая на лице царапина кровоточит. Эта сволочь знает, где надо резать, чтобы было больно, и чтобы не сильно запачкаться.
Оп! Глаза закрываются сами собой. Эта сволочь знает, где брать препараты, чтобы жертва не дергалась и не могла кричать в его отсутствие.

***
- Уходи…
- Уйди…
- Принеси…
- Подай…
- Забери…
- Прибери…
- Помой…
- Приготовь…
- Уйди…
- Уходи…
- Подай…
- Принеси…
- Прибери…
- Забери…
- Приготовь…
- Помой…
- УБИРАЙСЯ!
Молодая женщина, нет, совсем девчонка плетется по улице, если бы не отсутствие столбов, она бы точно пересчитала их головой.
- Сволочь… Урод… Моральный ублюдок!.. – она хрипит, голос сел из-за долгого плача.

***
- УБИРАЙСЯ!
- Саске, я же делала все, как ты велел… Я же… хотела как лучше!
- УБИРАЙСЯ! ПОШЛА ВОН!
- Но, Саске!.. – она рыдает.
- ПОШЛА ВОН! – удар рукой по лицу.
Что бы ни случалось, как бы они не жили, он никогда… НИКОГДА! Не бил ее.
- Прошу, Саске! Дай мне собрать вещи! Саске! Я умоляю тебя! – она падает на колени и цепляется за его штанину руками… ногтями… зубами…
- Я прошу! Не оставляй меня одну!
- ПОШЛА ВОН! Я все о тебе знаю! Знаю то, что ты трахнулась с Узумаки для того, чтобы попасть ко мне на порог. Он ведь не давал тебе гарантий, да, Сакура?! А что было бы, если я тебя не принял?! Прыгнула бы к нему в койку?! Снова?! Ты слишком грязная для меня, Сакура! ТЫ не достойна, находиться рядом со мной! ПОШЛА ВОН! – он хватает ее за шкирку, как зарвавшегося щенка, попытавшегося оскалить зубы на хозяина, и выбрасывает ее из окна… Благо, что кабинет на первом этаже…Плохо, что он настолько силен…
Она продолжает идти. Вперед. Как можно быстрее. Сквозь людей, сквозь слезы, сквозь жизнь.
- Сакура! – она вздрагивает всем телом и ускоряет шаг.
Ужасно. Лужи. Грязно. Балетки промокли и хлюпают наравне с носом своей хозяйки.
- Сакура! Я идиот! Сакура, подожди! – он хватает ее сзади и плотно прижимает к себе.
- Доверься мне…
Доверилась… Вот и получила…
***
- When I say «Jump!», you say «How high?» – Шепот. Голос. Дорогой любимый голос.
Любые слова словно музыка для истерзанных ушей. Не просто слова. Его слова.
- УБЕЙ МЕНЯ! – действие наркотика проходит, оставляя после себя ощущение замученности и обреченности.
- УБЕЙ МЕНЯ! Ну же! Чего ты ждешь?! Сколько я здесь нахожусь?! Месяц?! Год?! Выпусти меня, чудовище! – девушка сотрясается от беззвучных рыданий. На слезы, мольбы и просьбы уже нет сил.
- Два дня…
Вечность…

***
- Сакура! Проснись! Просыпайся, соня! Я придумал нам, – он подчеркнул это слово, – новое развлечение! Мы будем играть в дартс! Я буду метать, а ты будешь ловить! – полуприкрытые веки затрепетали.
Удар - улыбка. Улыбка - удар.
Кровь… Приятно!
Кровь… Ужасно!
Грязь…
Кровь…
Удар - улыбка - удар.
- When I say «jump», you say «how high? » – тихий голос.
Приятно. Нож. Больно. Лицо. Кровь. Противно.
- Шепот… Сакура, ты знаешь, что я постоянно слышу голоса? Их голоса? Ты знаешь, что я слышу голос Узумаки? Ты ведь знаешь, что ты виновата в его смерти?.. ТЫ! А он ведь был моим другом! ТЫ! ГРЯЗЬ! – новый полет дротика. Мимо.
Злоба. Слезы. Ужас. Боль. Агония. Кровь.
Кровь… Ужасно? Кровь – прекрасно…
- К черту забавы! Сакура… я ведь никогда не воспринимал тебя как женщину… - остатки одежды на пол.
«НЕТ! Не надо!»
Ее душа кричит. Ее тело ломается от боли.
Его душа кричит, но от радости. Его тело ломается от наслаждения.
Пытки… Приятно?.. О, да…
***
Дротики…Жизнь как дротики. Метнул правильно, попал в яблочко, получил выигрыш. Ни у кого не получается все время попадать в яблочко. Зато есть такое окружение людей, которые никогда не выбивали 10 из 10. Доверишься сопернику и пролетишь мимо. Примешь собственное решение, - получишь приз.
Доверишься сопернику. Саске. Соперник? Враг… Теперь враг…
Пол. Холодный. Земляной. Противно.
Взгляд – мутный.
Жизнь – дерьмо.
Не везет.
Скальпель. Ой. Больно. Нежная, нежная кожа. Ледяной металл. Уж лучше ничего не чувствовать из-за пелены перед глазами, даваемой наркотой, но только не боль.
Надрез. Еще.
Ну же! Кричи! С криком твоя душа очищается! Кричи!
Блеск ее крови. Блеск его глаз. Что сияет ярче?
Кричи… Ты обязана кричать, твоя грязная душа станет чище, если ты будешь кричать.
Она… Она уже не дышит. Слишком сложно для нее, слишком просто для него.
Три дня.
На пятый он бы сам ее убил. Она бы очистилась, а за ней и он.
Чистая душа. Чистый дух. Разум. Сердце.
Слезы. Сожаление? Обида.
Зачем она покинула его в столь неподходящий момент?! Она была обязана терпеть до конца! Всегда! Всегда терпела, а сейчас сдалась!
- Саске… - к привычному гулу голосов в голове прибавился новый.
- Ты редкостный гад, Саске… - этот шепот… такой знакомый и одновременно странный.
- Саске… - мама.
- Саске! – отец.
- Учиха, мать твою за ногу! – Узумаки.
- Глупый маленький брат… - Итачи.
- Саске!!! – Сакура… ее голос должен был прибавиться к общему фону только через три дня.
Рано… Жалко… Глупо… Ты всегда была глупой…
***
Столбы и улицы. Дороги и машины. Человек и жизнь.
Последнее он собрался потерять.
Он существовал; существование нельзя назвать жизнью. Так же как жизнь нельзя назвать существованием.
Жизнь – это дорогое чувство, ради которого люди идут на все.
Пустынное шоссе и парень, бредущий по нему.
Холодно.
Мимо проносятся редкие машины, водители которых не обращают внимания на парня, шагающего по дороге.
Вот машина с мигалками, патрулирующая этот участок дороги, останавливается на обочине.
- Молодой человек, что-то стряслось? – столько беспокойства и ради чего? Зачем беспокоиться о его существовании? Существовать - это не жить. Нельзя сравнивать. Запрещено…
- Я убил ее! – парень резким рывком достает нож и отработанным жестом перерезает горло ближайшему полицейскому, прерывая его жизнь.
Именно так. Все живут, а он существует. Никто больше должен заслужить этого вязнущего на языке слова «существует». Только он.
Выстрел.
Чудесно. Шикарная реакция напарника. Мгновенно. Жалко, что не в голову, а в плечо. Может, он хоть сейчас почувствует отголоски той боли, которую причинял остальным? Нет… не возможно…
***
- Учиха Саске, признаете ли Вы свою вину?
- Полностью.
- Последнее желание, слово?
- Не имею подобного, - его глаза снова загадочно блестят. Он полностью доволен.
«Мы будем вместе… Сакура… Даже смерть не разлучит нас…»
- Отпускай! – палач выбивает табуретку из-под его ног. Он сам выбрал для себя такую казнь… Наслаждайтесь этим видом…

***
- When I say «Jump!», you say «Нow high?»* Мы снова вместе… ты не сможешь сбежать от меня… никогда не могла, а теперь и подавно! Сакура…- шипение срывается с бледных губ.

*Когда я скажу «Прыгай!», ты спросишь «Как высоко?»
**Если бы я был птицей, я бы улетел,
Упорхнул, как бабочка, умчался бы со всех ног, но мне ещё есть что сказать….