Желание. Часть пятая. Неужели всё?

***
Сай ни на минуту не отводил глаз от смущенно улыбавшейся и непривычно тихой Карин. С момента стычки с Суйгецу они едва ли успели сказать друг другу пару слов да назвать свои имена: казалось, что они общаются взглядами. Вся честная компания умилялась, глядя на эту идиллию, и только Ходзуки где-то в сторонке скрипел от злости своими акульими зубами.
Нет, он не испытывал к Узумаки никаких романтических чувств, даже ничего, их отдаленно напоминавшего, но многолетняя привычка постоянно быть в фокусе ее внимания, пусть и выражалось оно в язвительных замечаниях, тычках и молчаливом презрении, вызывало гадкое чувство, похожее на ревность. Мечнику просто как воздух и вода были необходимы эти перепалки, но очкастая ведьма, казалось, напрочь забыла о его существовании.
«Э-э, так дело не пойдет!» – решительно подумал Суйгецу, подходя к сладкой парочке поближе, но следующая фраза бледнолицего брюнета послала его в моральный нокаут на весь оставшийся вечер:
– У тебя такой огромный меч, – Акаши обратил свой ясный взор на скалящегося в предвкушении очередного спора блондина, – потому что очень маленький член?
Повисшая тишина и два десятка удивленно расширенных глаз обратились в сторону Суйгецу, который так и замер с открытым ртом, все так же сжимая в руках свое оружие, ставшее причиной его нынешнего состояния, и отчаянно пытаясь придумать достойный ответ. А через мгновенье раздался оглушительный хохот, сопровождаемый всхлипами особо чувствительных, и тихим матом ставшего объектом шутки Ходзуки, так и не придумавшего ничего другого.
И только один Сай, поддерживая скрюченную от смеха девушку своей мечты, дружелюбно улыбался матерящемуся мечнику, который решил пока оставить в покое свою вечную оппонентку и скрылся в самом дальнем и неприметном углу, прикинувшись ветошью.

***
Наруто все же решил поговорить с Хинатой.
Ну, как решил. Курама очень качественно прочистил ему мозги, пока восстанавливал выбитые девушкой тенкецу, попутно жалуясь на свою нелегкую участь и недалекого джинчурики. Узумаки слушал лиса, проявляя чудеса терпения, и даже иногда умудрялся вклиниться в проникновенный монолог парой междометий.
«Ну, ты все понял? – Девятихвостый закончил свою тираду и взглянул на вяло кивавшего блондина, сидевшего в позе лотоса. – Нет, ну за что мне достался именно он?! – биджу закатил глаза. – Я тут распинаюсь, наставляю его на путь истинный, а этот извращенец малолетний дрыхнет без зазрения совести. А НУ ПОДЪЕМ!» – громоподобный рык демона опрокинул парня на спину и протащил несколько метров по водной глади, подняв кучу брызг, разлетавшихся в стороны двумя сверкающими веерами.
Наруто резко распахнул глаза, в которых не было даже намека на интеллект, и вскочил на ноги с диким возгласом:
– А? Кто здесь?!
Кьюби подавился смехом, глядя на еще не пришедшего в себя джинчурики, и, откашлявшись, посоветовал:
– Вали отсюда уже, тебя там Хината, наверное, заждалась, – и заржал, когда обиженный блондин отвернулся, злобно на него косясь, и исчез.

***
Рок Ли был немного обижен на товарищей, отказавшихся брать его с собой, мотивируя тем, что он не сможет тихо и спокойно просидеть на дереве несколько часов, однако он понимал, что они действительно правы. И потому в ожидании новостей с места событий обладатель зеленого костюма решил не терять времени и занять себя любимым делом – тренировкой.
Первым пунктом в ней значился кросс: пересчитав всех так или иначе задействованных в плане, – а набралось их аж семнадцать человек, – Ли, округлив до двадцати, поставил себе задачу пробежать по десять раз вокруг Конохи за каждого и, ослепительно сверкая зубами, рванул с места.
Когда послание, отправленное Саем, достигло адресата, тот как раз заканчивал двухсотый круг. Он был невероятно горд тем, что сумел все сделать вовремя, и, не сбавляя скорости, помчался в квартал Хьюга, ставший на удивление оживленным в последние пару часов.

***
Голова кружилась от безумных поцелуев, сердце билось так быстро, что казалось еще немного, и оно проломит ребра, чтобы упасть в руки того, кому оно уже давно принадлежит. Душа тоже рвалась к нему, – нукенину, преступнику S-класса, которого она уже однажды убила и который, на ее счастье, чудесным образом восстал из мертвых, – к Скорпиону Красных Песков.
Сакура боялась открыть глаза и проснуться, боялась осознать, что все это ей, как обычно, привиделось во сне. Словно выныривая из пучины моря за глотком живительного воздуха, девушка, задыхаясь, все теснее приникала к таким нежным губам, скользнув ладонями по забинтованной груди Сасори, чем вызвала болезненный стон, который мгновенно привел ее в себя.
– Прости, – Харуно осторожно коснулась его смертельно побледневшего лица с плотно сомкнутыми веками и стиснутыми зубами, на что Акасуна спустя мгновение, чуть усмехнувшись и распахнув глаза, нежно обхватил ее пальцы своими, поднеся их к губам, и, ласково поцеловав, произнес:
– Оно того стоило, – и на его лице засветилась счастливая улыбка, сделав его, и без того идеальное в ее глазах, просто божественным.
Внезапно оно исказилось, застыв жестокой маской, и кукловод, взволнованно крикнул:
– Дейдара! – К чести подрывника тот сразу же уловил, что дело серьезное, и, нехотя оторвавшись от разомлевшей блондинки, в мгновение ока оказался на ногах, одной рукой придерживая Ино, все еще находившуюся под впечатлением от откровенных ласк Цукури. Второй же он формировал птицу, готовя пути к отступлению, поскольку сражаться раненный Сасори был не в состоянии, а защищать сразу троих Дей просто не мог.
Сасори в отличие от Дейдары прекрасно знал, что всем отступить не удастся, кому-то придется прикрыть остальных, и добровольно выдвинул на эту роль себя, поскольку только сам Дей мог управлять собственными творениями, а оставлять кого-то из девушек не имело смысла.
Прошептав: «Прости!», он прикрепленными к Сакуре нитями чакры отбросил ее в руки напарника, уже стоявшего на птице и прикрывавшего находящуюся за его спиной Ино, но вдруг раздался громкий крик:
– Я спасу тебя, Сакура-сан! – и смазанное зеленое пятно, опередив песок Гаары, с воплем: – Вихрь Конохи! – напало на подрывника, который от неожиданности выпустил Харуно, неизящно рухнувшую вниз, и отшвырнуло его в крону соседнего дерева, сразу же последовав за ним.

***
Гаара, собрав вокруг себя побольше песка, – все же в Конохе влажность была гораздо выше, чем в Суне, и потому скорость песка немного снизилась, – тихо и незаметно направил его в сторону непристойно ведшей себя компании.
Кадзекаге был неприятно удивлен, что его так быстро обнаружили, и преступников не удалось застать врасплох: ему не хотелось, чтобы Ино или Сакура пострадали в результате этой стычки, но, к его глубокому сожалению, гарантировать им безопасность бывший носитель Шукаку не мог, поскольку их в любой момент могли взять в заложницы.
Правитель Суны немного приблизился, чтобы лучше различать действия представителей организации Акацуки в кровавых лучах почти закатившегося солнца, и неожиданно для себя узнал красноволосого нукенина. «Акасуна-но-Сасори, – шокировано подумал он. – Но КАК?! Мало того, что он выглядит моим ровесником, несмотря на то, что с того времени, как он покинул селение, прошло более двадцати лет, так его, ко всему прочему, еще и убили три года назад… »

***
Народ немного пришел в себя, отдышался и все же сумел худо-бедно расположиться в идеально убранной гостиной, заодно обчистив не менее идеальную кухню несчастного, уже смирившегося со всем Неджи. На столе перед изумленными взглядами откуда-то появилось два ящика саке.
– Ну, надо же было как-то отметить свое возвращение, – холодный голос Саске окончательно ввел в ступор едва отошедших от смеха товарищей. – Я же знал, что вы так просто не отстанете, – прозорливость шаринганистого гения была встречена одобрительными кивками и эмоциональными выкриками, типа: «Учиха, а ты не такой козел, как мы думали».
Посреди этого гомона внезапно раздался грозный голос Песчаной принцессы:
– Кто-нибудь видел, куда пропал Шикамару?

***
Наруто сидел на полу, положив голову на согнутую в локте руку. Другой рукой он осторожно и нежно поглаживал пальчики Хинаты, умиротворенно разглядывая легкий розовый румянец на щеках, длинные пушистые ресницы, пухлые, плотно сомкнутые губы, и в которой раз удивлялся своей глупости.
«Да, говори прямо: идиотизму», – вяло зевнул Курама.
– Сгинь, – так же вяло отозвался Узумаки, и мысли вернулись в прежнее русло.
Как он мог столько лет не замечать такую красавицу рядом с собой.
«Я же говорю, идиот», – снова хихикнул биджу.
– Отвали, – сонно подумал в ответ его джинчурики, вновь погружаясь в грезы о том, как будет признаваться ей в любви, и как потом будет спасаться от разъяренного Неджи.
«Ну, конечно. Больше же помечтать-то не о чем, – продолжал язвить взбодрившийся лис. – Рядом с такой-то красоткой».
Но Наруто не отозвался, он спокойно спал, бережно держа изящную ладонь Хьюги в своей, и мирно посапывал.
Несколько минут спустя она открыла глаза и, будучи девушкой впечатлительной, не сразу поняла, что Наруто ей не приснился. Пройдясь взглядом по комнате, обладательница бьякугана вздрогнула, увидев по-детски наивное лицо спящего блондина, который держался за ее руку и чему-то счастливо улыбался.
Хината тоже улыбнулась. Она уже простила ему этот нелепый долг чести, ведь Узумаки не сбежал, пока были время и возможность. Брюнетка с замиранием сердца разглядывала его загорелое лицо, такое родное и такое любимое, впервые не краснея и не испытывая желания упасть в обморок.
Ей вдруг безумно захотелось прикоснуться к его растрепанным волосам, и, набравшись смелости, она запустила пальцы свободной руки в золотые, торчавшие во все стороны и при этом невероятно мягкие волосы, чуть поглаживая и расправляя непослушные пряди.
Наруто чуть повертел во сне головой, словно кот подставляясь под ласку, его улыбка стала шире, и разомлевшая от приятных ощущений девушка услышала, как он прошептал:
– Хина-чан…
Изумленная Хьюга чуть подалась вперед, не веря собственным ушам и думая, что просто ослышалась, но Узумаки продолжил:
– Моя Хина-чан… Ты такая красивая… Можно, я тебя поцелую?.. – блондин сложил губы уточкой и потянулся вперед.
Услышав подобное, наследница главной ветви стремительно залилась краской, по цвету давно переплюнув помидоры, и, с чистой совестью и неописуемым счастьем на лице упав на подушку, снова потеряла сознание.

***
Шикамару, замыкавший процессию изнемогавших от предвкушения шиноби и куноичи, задержался на пороге дома и, присев на ступеньки, достал сигареты. Задумчиво вертя пачку в руках, он смотрел в сторону заката, провожая солнце, уже почти скрывшееся за горизонтом, и размышлял о том, как же все проблематично.
«Ну и где этот раненый шляется? – Нара усмехнулся, подумав о том, чем мог заниматься еле державшийся на ногах нукенин с похищенной им Харуно. Догадаться, что Ино похитил, а вернее спас его напарник, не составляло труда, а вот причину, по которой опаздывает человек, ненавидящий ждать и заставлять ждать других, главный лентяй Конохи придумать никак не мог, и его это сильно напрягало.
После некоторых раздумий Шикамару пришел к выводу, что наименее проблематичным вариантом будет прогуляться до запримеченного им дерева и на месте разобраться с договором. Нара поднялся на ноги и, сладко зевнув, прогулочным шагом направился по намеченному маршруту.
Не дойдя каких-то несколько метров до нужного места, он услышал крик:
– Я спасу тебя, Сакура-сан! – а следом раздалось: – Вихрь Конохи! – и сомнений в личности кричавшего не осталось. Особенно после того, как что-то зеленое врезалось в длинноволосого блондина, представившегося Дейдарой, когда Шикамару заключал с ними договор, и, отбросив в крону соседнего дерева, рвануло следом.
Требовалось срочно вмешаться, поскольку ситуация накалялась, и гений Скрытого Листа имел несчастье вновь воочию наблюдать страшные техники младшего брата своей возлюбленной. Никогда еще Нара не складывал печати для кланового дзюцу с такой скоростью.
Когда в отблесках освещавших квартал Хьюга фонарей, зажегшихся несколькими мгновениями ранее, тень метнулась к ногам Сабаку но Гаары, парень понял, что опоздал: рука песчаника уже сжалась.

***
Сакура, немного оглушенная тем, что Сасори отшвырнул ее в руки напарнику, а после еще и падением на землю, – благо удар был несильный, – застыла в ужасе, видя, как Акасуну обволакивает песок.
– Сасори! – Сбросив оцепенение, девушка в один прыжок оказалась рядом, но приблизиться к нукенину ей не дало дзюцу Гаары.
– Гаара! Отпусти меня! Зачем ты это делаешь?
– Он нукенин, член организации Акацуки. Но ты это и без меня знаешь, – бывший джинчурики слишком хорошо помнил ту ни с чем не сравнимую боль, которую почувствовал при извлечении Шукаку, чтобы дать испытать подобное кому бы то ни было. – Я не дам им захватить Наруто.
Песок все больше охватывал Красного Скорпиона, и Харуно ничего не оставалось, как только наблюдать за тем, как снова погибает ее любовь, в душе умирая вместе с ним.
– Люблю, – прочла она по его чуть разомкнувшимся губам за мгновенье до того, как его полностью скрыла техника правителя Суны.
– Песчаный…
– НЕТ! НЕ НАДО!
Но кадзекаге был непреклонен, он должен защитить того, кто поверил в него, того, кто полностью его изменил, что его спас. Он просто обязан обезопасить Наруто.
– Прости, Сакура, но я не могу.
– ГААРА! ПРОШУ ТЕБЯ!
– …гроб!
– НЕТ! САСОРИ!