Жупел. Глава 6.

- Вампир – это становиться уже банальным. – В комнате раздался лёгкий кашель Саске. Он прикрыл рот рукой, стиснув зубы. В горле запершило.
- Ты это, заболел что ли? - спросил Наруто, - и вообще, не стоит тебе сетовать на костюм, выглядишь, словно надувшийся индюк. Мы с Карин долго его тебе подбирали, точнее, это Карин старалась, но я с ней ходил по магазинам.
- Ну конечно вам в голову не пришло, что мне начхать на ваши старания, и что старались вы понапрасну, - он вдруг запнулся, почувствовав новый подступ к горлу кашля.
- И все же, ты заболел? – снова спросил Наруто, косясь на покрасневшее лицо Саске. Учиха вдруг сгорбился, будто у него скрючило живот. – Эй, Саске! Ты чего?
- Кхк… Все в порядке, - ощетинился сразу брюнет, когда краем глаза заметил приближающегося друга. Меньше всего ему хотелось теперь выслушивать его наказания, его беспокойство и нытье, что ему обязательно нужно будет показаться врачу. Наруто умел доставать даже по самым пустяковым мелочам. – И да, я поссорился с Карин. Думаю, теперь я навсегда от неё отвязался…
- Отвязался… - с сомнением повторил Узумаки, недоверчиво глядя на все ещё его красное лицо. – И я не услышал ни грамма сожаления. Ты никогда не изменишься, она ведь не виновата, что люб…
- Замолчи, мне даже отвратно об этом думать. Если не хочешь, что бы меня стошнило прямо на тебя, лучше заткнись, - оборвал его Саске, у которого глаза заволокло дымкой. Все помутилось. В горле опять запершило. И он был абсолютно прав, потому, что действительно его стошнит, если речь ещё хоть раз зайдёт о том, что есть кто-то, который считает, что имеет место быть в его жизни. Отвратительно и мерзко.
- Ты, конечно, не прав, но… давай уже надевай костюм, и пошли, даттебайо, - тема плавно перетекла в другое русло. Ну, хоть когда-то мозги Узумаки работают. Это даже удивительно, что он на этот раз оказался таким тактичным, поняв, что разговор, который он затеял, провальный. Ведь и стараться не стоит, Саске не выслушает его. Насчёт Карин.

Он молчал. И только смиренно ждал, когда Наруто скроется с его глаз долой. Иногда взгляд цеплялся за пакет и костюм – его хэллоуинский костюм.
Блондин уже был у выхода, когда обернулся к нему.
- Саске, не особо нужно церемониться, ты и так бледный. Всего лишь накрасишь ресницы, намажешь губы блеском, попудришь носик. Все, что необходимо, найдёшь в косметичке, - прозвучали его слова, при этом лицо сохраняло абсолютное спокойствие, невозмутимость. На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь их дыханием.
- Что за..?
- Да пошутил я, пошутил! – видя как выражение лица Саске меняется, становясь злым, поспешил добавить Наруто. Ибо с разъярённым Учиха дела плохи. Он, быстро сориентировавшись, уклонился от летящей коробки от чего-то, которая ударилась об стенку, и упала на пол. – Сумасшедший!
- Ублюдок! – наверное, последнее слово Учиха не достигло Узумаки, потому, что он уже скрылся за дверью, оставив его в этом полном дерьме, когда злость обрушилась на него с новой силой. Просто из-за ничего. Ему нужно было отыграться на ком-то.

«Бедный Саске, ты опять чувствуешь себя амёбой, у которой нет чувств? Ой, прости, как же ты не чувствуешь… Ты же весь горишь от злости! Мама, во мне тиран! Ну, то есть, я в тиране!» - голос прозвучал в его голове как раз именно тогда, когда казалось, что хуже некуда. Саске крепче стиснул зубы, не решаясь открыть глаза, которые он зажмурил в надежде, что весь этот гребаный ужас исчезнет. Но как оказалось, старания бесполезны.

«Ублю-ю-док! Приду-у-урок! Тиран, или вовсе не тиран? Эй, я к тебе обращаюсь, амёб-е-еба!»

Саске склонился над партой, ещё крепче жмуря глаза. Он чувствовал, как рот открывается сам собой, чтобы выплюнуть, ещё одно чёртово слово, которое он не контролировал. Потому, что говорил не он. Ну, разве что звучал голос в его голове, и произносил слова вслух его рот, и даже манера речи – его. Правда, он не слишком любил растягивать фразы, буквы, чтобы они тянулись и тянулись, как жвачка.

«Ты что, оглох, Саске-е-е-е – кун!? Твой костюм, смотри, он будет обтягивать твои упругие мышцы на теле, соблазняя девичьи взор, маняще… Они подставят под твои клыки свои нежные шейки, а ты будешь упиваться их девственной кровью… Ой, прости, я же забыло… То есть, забыла… А, забыл, вернее, что ты худощавый сморчок, точнее, амёба, ха-ха, или хо-хо?».

- Как же ты меня достал! Закрой рот! – Саске уже совсем ничего не понимал. Ни того, кто он, или что. И вообще, почему он до сих пор не избавился от этого мерзкого ощущения, что вот-вот блевотиной залепит весь класс. Голова готова была трещать по швам от адской боли, словно острые мечи вонзались в череп разом.

«А-я-яй, как же мне закрыть рот, если ты сам его не закрываешь? Мой рот – твой рот. Мой язык – твой язык. Ой, я не могу. Меня тошнит от одного твоего вида, и бэ-бэ-бэ…» - вдруг, передразнил его голос.

- Замолчи, хреновина! Заглохни! Не смей со мной больше разговаривать! Я не хочу тебя слышать! – заорал, что есть мочи Саске. Это была последняя капля, которая оставалась в чаше его здравомыслия. Не исчезни в ту же секунду это сумасшествие, он бы начал биться головой об парты, пока не вытряс бы себе все мозги. Да, теперь была абсолютная пустота. Пустой звон, словно разом действительно выползли все мозги наружу. Нет. Все же, он блеванул, и это было скорее чувство, что вылезли наружу все кишки. И совсем непонятно, как перед ним оказалось мусорное ведро. Если быть точнее, как он оказался около этого ведра, вырывая непонятного цвета содержимое его желудка. Через пару секунд, он был опустошён, и выглядел как болванка. Мысли потихоньку обратно заползали в голову, попутно прихватив с собой и вытекший мозг. Он нервно сжимал руки, чувствуя бешеную пульсацию в области собственной шеи. Наконец, он снова почувствовал «себя», без какого-либо чужого вторжения.

**

Через полчаса, Саске был готов. Эти полчаса были длительными, растянутыми, и действующими на нервы. Но он выдержал, и теперь чувствовал себя самым настоящим идиотом. Клоуном. Отморозком. Жалким отбросом. Да кем угодно, но только не Саске Учиха. Костюм обтягивал, стойкий воротник сковывал горло, а дурацкие клыки и маска с чёрной атласной перевязывающей лентой, лишь дополняли образ и нервировали ещё больше. Он выругался, обозлившись на все и вся. Так, что атмосфера вокруг становилась удушающей, что её можно было осязать на языке, в полной мере ощутить и забиться в ней.

К тому времени, когда день почти близился к вечеру, к долгожданному вечеру, все было подготовлено. В школе остались только старшеклассники и ученики средней школы, малышня благополучно «отбыла» домой. Что и сказать, они, наверное, невероятно были «довольны» этой перспективой. Отдохнуть от этой всей беготни на побегушках у старших классов. Справедливо.
А оставшиеся уже вовсю кипели в самой гуще, нарядившись, кто как может, как хочет, или кого как заставили одеться. Удивительный праздник Хэллоуин. Только в этот день можно увидеть и мистических существ, и оживших мертвецов, и страшил из сказок, и быль, и явь. Сумасброд.
Только в этот день, люди как-то по-особенному подвержены влиянию тех спящих инстинктов в крови, которые требуют сумасшествия, фантазии, отдачи самовыражения. Наверное, их одеяние в этот день, сравнимо с их душами, запертыми под внешней оболочкой кожи, тела, лица. Способ самовыразиться, поддаться внутреннему порыву, показать свою сущность.
Впрочем, здесь действительно было на что посмотреть, столько уродов собралось вместе.

- Йоу, Саске, да тебе идёт! – Наруто похлопал Учиха по плечу, продемонстрировав его взору свой костюм. На секунду в глазах Саске вспыхнуло удивление, когда он узрел, во что вырядился друг. Такой же, как и у него, обтягивающий костюм. Чёрный. Такой не свойственный ему цвет. Он же яркий. Какие-то ремешки вместо застёжек, на предплечьях железные закрепки. А от них развевается длинная накидка. На голове два рога, в руке трёхпиковая вила. Черт.
- Хм. Черт? – скорее утверждающе сказал он, скептически осмотрев его с ног до головы.
Наруто довольно кивнул, не способный стоять на одном месте, расхаживая перед ним взад и вперёд. Он не видел его глаз, но чувствовал, что что-то в нем не так. Или ему так казалось. В последнее время ему многое что чудится, в последнее время он много думает, и возможно, какие-то участки мозга нервно реагируют на каждую странную вещь. Как вроде на то, что чёрный цвет несвойственен Наруто. А хотя, он все напридумывал себе от нечего делать, и от того, что совсем сходит с ума, путая галлюцинацию с явью.
- Я хотел бы у тебя кое-что спросить… - вдруг оборвал Узумаки все его мысли, врезавшись в них своим голосом. – Ты знаешь, я хотел сказать, то есть…
- Говори, - нетерпеливо предложил Саске, ибо достаточно неоднозначно отзывался на то, что кто-то хочет с ним поговорить.
- А твоя сестра сегодня же придёт?
Резко все посторонние звуки потеряли для него свой шум, вдруг оставшись совершенно блеклыми, незначимыми для его слуха. Все вокруг поплыло, что-то колыхнулось, перевернулось и потрескалось. Нечто в теле. А он совсем не вспоминал… Не хотел. И не стал бы вспоминать.
- Откуда мне знать, - отрезал он, с трудом подавив в себе желание, стереть с лица Наруто это выражения «лёгкой взволнованности». Вот прямо взять тряпку, или нажать на кнопку «удалить», или замазать это идиотское выражение. Что-то взбесило его.
- Ээ, твоя же это сестра, чего так вздулся? Я же всего лишь спросил, - недоумевал Узумаки, смотря на озлобленное лицо брюнета. – Вы разве не живете вместе?
- Я не желаю ничего слышать о ней. И да, запомни раз и навсегда, она мне не сестра, - отчеканил каждое слово Саске. Наруто только кивнул, что странно. Неужели так быстро согласился? Но, ничего странного в этом нет. Наверное, понял, что с ним невозможно разговаривать более трёх минут. Но все же…
- Ладно-ладно, ты какой-то не такой, Саске, - он запнулся на секунду, а потом чуть заметно выдохнул. Кажется, он прозрел что-то в своей голове. – Только не говори, что принимаешь какую-то дрянь… Ты нашёл что-то в тот раз, верно?
На лице блондина были видны явные признаки умственного напряжения.
- Не стоит лишний раз напрягать извилины, Наруто, - фыркнул Саске. – Эту дрянь я уже «прокурил».

- Хех. Я даже не знаю, что и сказать. Ты ведь должен понимать, что из этого ничего хорошего не выйдет.
- Я же сказал, не стоит напрягать извилины, они и так у тебя оставляют желать лучшего, - сказал он.
- Ну, знаешь, это у кого ещё извилины, - возмутился Наруто на абсолютную бесстрастность Учиха, - я погляжу, что с тобой станется, когда это херь у тебя кончится. Уж поверь, здесь ты больше не найдёшь ни Шикамару, который в бегах от полиции, ни Шань Ху Лина, который, кажется, и не существует вовсе.
- Что ты имеешь в виду? – при упоминании старого китайца, Саске напрягся. Тот день отчётливо вырисовался в мыслях.
- А то, что возможно его не было, ведь, как вспомнится мне тот старик, которого я там повстречал, у меня появляются догадки, что настоящего, если он конечно был, распотрошили и съели, - выдал Нуруто.
- Ты обкурился? – переспросил Саске, сморщив в отвращении лицо, - что за бред!?

- Я серьёзно, те собаки вряд ли оставили его в живых, растерзали и съели.

«Видишь? А? А? Ну не видишь? Этот долбанный парень надсмехается над тобой, а ты жуёшь его отраву и не давишься. М-дэ, парень, ну и оболочка у меня… Тря-япка!»

- Заткнись, Наруто, ты это специально делаешь? – взгляд Саске изменился. Он стал жёстче, страшнее, вызывающе.
- Не понял, нет, ну правда, эти собаки были огромные. Не собаки, а настоящие хищники. Они же и меня хотели съесть…

«Снова. Смотри, он надсмехается над тобой снова и снова, пока ты не проглотишь его наживку, не взбесишься, и не прикончишь его нахуй у всех на глазах. О да, этот день они запомнят навсегда».

- Ты это специально, гад… - слова сочились ядом, обещая в скором времени потравить воздух вокруг. – Ты издеваешься надо мной, ты смеешь думать, что выше меня…

«Взбесись! Давай же, тряпка, взбесись!»

- Не понимаю, о чем ты? – с самым невинным выражением лица спросил Узумаки, почувствовав, как над другом почти нависает тёмное облако. Его недоумение возросло, когда он буквально узрел, как скрипят зубы Саске. Все вокруг стало размазанным пятном. Шум людей, завывающая музыка, вдруг выключившийся свет, и цветомузыка, которая отразила на лицах обоих странное выражение. Пустые лица.

«Похоже, сегодня не мой день…» - и голос исчез, вырвав Саске из какого-то туманного транса, в который все исказилось за считанные секунды. И также мгновенно все стало на свои места.

- Я не знаю, что происходит… - выдал он слабо. Слишком слабо для его обычного тона. Но голос потонул в музыке, которая заиграла с бешеной громкостью. Вечеринка была в самом разгаре. И все эти уродливые существа вились вокруг, кружа его в хаосе.

- Хм, - хмыкнул Наруто, но даже громкость барабанных ударов, что заглушала стены, не смогла утаить это от слуха Саске. Зрачки его глаз моментально расширились, и прежде чем он смог что-либо сказать, Узумаки исчез.
Что это было? Снова галлюцинации? Снова эта гребаная чертовщина?

Он закрыл глаза, не двигаясь с места. В голове сразу же вспыхнул образ… Этой сраной девчонки. Которую даже там, в мыслях, хочется задушить. Но в то же время… Обнять. Обнимать до тех пор, пока не хрустнут все её долбанные косточки, пока не свернётся сама собой её тоненькая шея. Пока, она не прекратить дышать. Для него. Откуда все это сумасшествие?

Итачи…

Почему-то его образ он хочет вспоминать всегда, но вспоминает лишь иногда. Когда хреново. Когда хуже уже не может быть. Мёртвый. Лежит в гробу, гнилой труп, который насквозь провонял и кишит червями. Наверное, душа давно горит в огне. В аду. Ему там самое место. Ему нельзя никогда избавляться от этого пламени, в котором он купается, искажаясь, сгорая снова и снова. Пока его кожа опять не слезет с костей вместе с мясом, словно смола. Горящая. Плавящаяся.
И опять не заживёт, чтобы снова поддаться огню.
Он заслужил. Итачи заслужил, как никто другой. И, похоже, Саске в том же дерьме.

Он усмехнулся. Даже так, будучи в полном дерьме, он не забыл о своей ненависти. Которая по-прежнему главный источник его негатива. И зла. А зло породил в нем он. И только он.
Ведь он до сих пор, просто лелеет, обожает до мозга и костей, этот сраный труп брата.

Саске поднял глаза. Что-то заставило его посмотреть вперёд. Наткнуться на противоположный взгляд.