Золотая Радуга. Ч1. Гл.4

~*~*~*~*~*~

— Куда мы идем? — поинтересовался Неджи, активируя бьякуган и наспех просматривая местность на отсутствие посторонних лиц и ловушек.
Вокруг было тихо и спокойно — именно так и представляется лес в преддверии ночи. Уже в который раз Хьюга поразился тому, что ни единая деталь их четко прорисованного мира не намекала на войну — а ведь, судя по рассказам о былых временах, воюющие страны походили на объятые смертью и хаосом страшные места.
— Ты уже забыл, нии-сан? — Хината округлила глаза, резко разворачиваясь к брату, отчего ее длинные волосы всколыхнулись, и девушка поспешно заправила мешающиеся пряди за уши. — К барьеру.
— А, ну да... Точно.
Гениальная фраза. Джонин молча обозвал себя тупым идиотом. Критика пришлась ему не по вкусу, поэтому самолюбие пришлось потоптать еще парой неэстетичных эпитетов.
Когда из-за ветвей раскидистых деревьев показалась злополучная ветка (Неджи запомнил ее на всю жизнь), Хината остановилась, а следом за ней и он — спрыгивая на землю и устраиваясь на траве в позе лотоса.

Теперь стоило вменяемо объяснить, почему они пришли сюда. Да еще и никого не предупредив — хотя Шикамару и, тем более, Темари наверняка не будут задаваться лишними вопросами. Да и они были слишком заняты друг другом.
К слову об этом занятии — вспомнив позу, в которой сидели союзные Джонины, и то, что они с Хинатой могли бы лицезреть, не уберись вовремя в лес, заставило его почувствовать, как кровь приливает к лицу.

Он был взрослым юношей, прекрасно осведомленным о подобной стороне жизни, и отношений между двумя людьми в частности. Однако эти мысли ни разу не привлекали к себе столько внимания, тем более в присутствии младшей сестры, пусть и двоюродной. Хьюга резко поднялся с места, и Хината, успевшая направить свой задумчивый взгляд куда-то вдаль, испуганно вздрогнула.
— Неджи...
Джонин отвернулся, чтобы она не увидела той растерянности, что промелькнула на его лице — он ведь должен ее защищать, а не думать о ней каждую секунду.
— Неджи... — Чуть громче позвала Хината.
Он наклонил голову вперед и чуть в сторону, позволяя легкому ветерку свободно играть с длинными волосами — поправил протектор, по привычке прикасаясь к ремешкам, крепящимся к повязке. Той, что закрывала эту проклятую печать. Сладкое проклятие — такое вообще бывает?
— Неджи! — только сейчас Хьюга уловил истеричные нотки в ее голосе и нехотя развернулся, все еще пребывая в состоянии задумчивости.

А в следующее мгновение понял, насколько глупо попался из-за своих же мыслей.
Они были окружены — Хината стояла в боевой позиции, уже активировав бьякуган. Он поспешил сделать то же самое, неосознанно поворачиваясь к ней лицом — чтобы сестра полностью попадала в угол его обзора. И плевать, что за спиной — слепое пятно, он легко не попадается, а если и попадется... что ж, это лучше, чем Хината-сама.

Позволив легкой улыбке скользнуть по губам, Неджи придвинулся еще ближе к центру, оценивая ситуацию. Двое против шести ниндзя звука — тускло мелькнул протектор в последних лучах почти скрывшегося солнца.
— Они сильные?
Неджи не понял, было ли это утверждением или вопросом — настолько тихо прозвучал голос Хинаты. Он поднял на нее удивленные, полные готовности защищать, глаза — и наткнулся на оценивающий хладнокровный взгляд. Значит, вопрос. Младшая Хьюга не боялась, она мстила — мстила за Наруто, мстила за когда-то ушедшего Саске, пусть тот и не был ее другом. Мстила за себя саму, в конце концов. Не раз пересекались дорожки листа и звука.

Эта не одержимая, но по-своему справедливая месть вдохновила и его, изящно обогнув Хинату, Неджи отразил первый кунай, второй, и с криком прыгнул на сунувшегося вперед черноволосого шиноби. Он был совсем молод, и справиться с ним не стоило никакого труда — обычного тайдзюцу хватило, чтобы отрубить парня, развернуться, и уже заняться кем-то постарше с нагло ухмыляющейся рожей.

Захваченный азартом боя, он не забывал бросать взгляды на сестру — но та уверенно и стремительно двигалась от одного врага ко второму, нанося им чакрой мелкие, но ощутимые и болезненные раны. Одновременно ударив ладонями по одному из противников, они случайно встретились глазами — с волнистыми, слегка обозначенными контурами зрачков. Джонин вдруг подумал, что они красиво смотрятся рядом — танцующая в гибком, резком танце боя пара. Хината ободряюще улыбнулась, и, развернувшись, прыгнула куда-то вверх, на ветку дерева, очевидно, заметив очередного врага.

Несмотря на кипящее сражение, вокруг было тихо, только шелестели листья от их движений, или когда мимо пролетало оружие. Эта была не та битва, к которым он привык: где враги, выставляя напоказ свои способности, делали все, чтобы победить.
В этом чувствовался подвох и, размышляя, что это могло быть, он вновь допустил ошибку, — его противник, извернувшись, исчез, а Неджи потрясенно замер, лихорадочно ища взглядом его присутствие. И только обнаружив его в тридцати метрах от себя, чему-то радостно ухмыляющегося, Неджи понял, что больше не слышит ни звука.

— Хината-сама! — отчаянно крикнул Джонин, разворачиваясь в поисках сестры.
Тоненькая фигурка Хьюги замерла где-то вдалеке, с вытянутыми в стороны руками и опущенной головой — не двигаясь, не реагируя на его крики, даже не поворачивая головы.
«Гендзюцу! Как?» — Джонин резко сорвался с места, понимая, что он не успевает — со стороны трех выживших противников в Хинату полетели кунаи, вперемешку со странно изогнутыми стрелами.
— Черт, черт, черт! — шиноби развил такую скорость, которой позавидовал бы любой ниндзя — даже Хьюги не тренировали такую быструю реакцию.
Только теперь он понял, что недооценивать противников было непозволительно глупо с его стороны. Они завели ее слишком далеко, отделяя друг от друга, а затем поймали в сети иллюзии. Хината, как и он сам, — была мастером тайдзюцу, уязвимая перед влияющей на психику дистанционной атакой. Но как так произошло, что они не смогли — оба — увидеть врагов бьякуганом?

Неджи почувствовал, как от быстрого бега на его глазах выступают слезы. Когда он уже почти приблизился к дереву, с громким криком «Хакке Рокуджоуёншо!», сбоку мелькнула фигура, заставившая его дернуться вперед и чуть в сторону, уклоняясь от очередной атаки, теперь уже направленной и на него. Первый кунай достиг ноги Хинаты и с каким-то свистом вошел в ее бедро. Девушка не шелохнулась, даже не вздрогнула — зато Неджи почувствовал, как что-то внутри переворачивается.
— Два удара! — он резко обернулся, ладонь ребром врезалась в живот противника, крепко схватившего его за кимоно. — Четыре! Восемь! Шестнадцать!
Град ударов, казалось, не причиняет ниндзя звука огромного вреда — он смотрел не на джонина, а на его сестру, которая, словно на пытке, или в замедленной съемке, получала удары сюрикенами и кунаями, по очереди — в каждый орган, пока обходя жизненно важные.
Неджи до боли стиснул челюсть — если он не вырвется из стальной хватки, Хинате уже не помочь.
— Тридцать два! Шестьдесят четыре!
Бесполезно — белозубая ухмылка в ответ и снова отведенный к куноичи взгляд. Его напарник, повинуясь какому-то неслышимому приказу, прицелился из золотистого лука.

Ками-сама словно издевался над ними — лучший джонин деревни Листа не мог высвободиться из медвежьего захвата какого-то толстяка с броневой кожей, а наследница клана Хьюга истекала кровью, не в силах пошевелиться. Она стояла к нему спиной, и Неджи казалось, что все эти острые предметы, торчащие из ее спины, живота, ног и рук вонзились и ему — прямо в сердце.
— Кайтен! — он попробовал повернуться, очертить круг, и вырваться — бесполезно, вместо этого он получил ощутимый удар по рукам, и его пальцы обожгло чем-то раскаленным. Мельком кинув взгляд на ладони, он увидел взбухающие волдыри и покрасневшую, кое-где слезавшую светлую кожу.
— Доигрались? — Поинтересовалась устрашающего вида девушка с протектором звука на правом предплечье и со странными, мертвенно-зелеными глазами.
Наверное, это она навела гендзюцу.
— Убейте девчонку. — Спокойно сказала она, исчезая в листве. Наконечник золотой стрелы дернулся, вместе с ним дернулся вперед Неджи, пытаясь дотянуться онемевшими руками до противника, или хотя бы выпустить чакру в тех местах, где он его держал.
Свист стрелы разрезал воздух, устремляясь аккурат в зону слепого пятна куноичи — но она бы не смогла отразить и любую другую атаку, он даже не был уверен, что она все еще могла поддерживать бьякуган.

— Хината! — заорал Неджи, падая на колени, чувствуя, что еще немного, и от его рывка противник просто-напросто сломает ему руки. — Хината-сама!

~*~*~*~*~*~

Шикамару со вздохом перевернулся на спину — уже в который раз. Он так и не смог заснуть — для начала, потому, что беспокоился за пропавших Хьюг. Вернувшийся с разведки Какаши, держа подмышкой явно раздраженного Паккуна, пообещал проверить, где они пропадают. И исчез в непонятном направлении, напоследок вырвав у джонинов обещание, что ни один из них не покинет дом до рассвета.

Мысли, неторопливо текущие в голове, все равно мешали расслабиться и провалиться в долгожданный сон. В очередной раз подавив зевок, он перевернулся на бок — жалобно скрипнула полуразвалившаяся кровать — и встретился взглядом с двумя ярко-бирюзовыми глазами, слегка светящимися в темноте.
— Не спишь? — глупо спросил Шикамару, зная, что если он сейчас протянет руку, то коснется ее мягких волос, которые Темари распустила на ночь.
Куноичи отрицательно покачала головой, и посмотрела наверх — туда, где сквозь дыру заглядывала в дом любопытная луна.
Возникла долгая пауза, впрочем, нисколько не казавшаяся неловкой — оба вслушивались в тишину и думали о своем.

— Мне интересно, что произошло бы дальше, не упади мы вниз.
Успевший задремать, Шикамару распахнул глаза. Темари так и не сменила позы — лежала, глядя в потолок и согнув руку в локте — так, что ее пальцы легонько касались ключиц. На мгновение ему даже показалось, что она не задавала этот вопрос, что он просто привиделся ему где-то в его голове.

Шиноби промолчал, собираясь снова развернуть голову, но тут рука Темари тихо соскользнула с груди и двинулась по простыне вниз и чуть вбок, шелестя старой, накрахмаленной тканью. Джонин сглотнул, когда почувствовал, что ее маленькие горячие пальчики коснулись его собственных, и сжали их, легонько погладив.

Куноичи продолжала упорно изучать взглядом потолок, но теперь ее веки слегка отпустились, и она тихо вздохнула, словно сделала что-то, на что раньше не могла решиться.
Такая Темари — нежная и умиротворенная — была ему еще незнакома: он с удивлением понимал, что они впервые вот так выходят на длительное задание, спят вместе, на одной кровати... совсем одни.
От неправильных мыслей, зароившихся в голове, отмахиваться стало все сложнее. Он даже забыл, что беспокоился о друзьях, и что Какаши вместе с Хьюгами мог вернуться в любой момент.
Впервые с момента смерти Асумы он почувствовал такую сильную нежность к близкому существу и острое осознание того, что он просто не может его потерять. Светлые волосы проблемной женщины разметались по подушке, почти сливаясь с ней цветом в полутьме, а лицо освещал серебристый лунный свет.

— Почему же ты молчишь? — он невольно залюбовался ее красивыми, чуть тонковатыми двигающимися губами.
— А что я могу сказать?

Она наклонила голову, закрыв глаза, с силой сомкнув веки, словно закрываясь от его ответа. Рука девушки вздрогнула в объятиях его ладони и сжалась в кулак, но он уже сам ловко разжал пальцы, — только для того, чтобы положить руку ей на талию, заставляя повернуться к нему лицом и придвинуться ближе — так близко, чтобы снова чувствовать теплоту ее тела.

Она не сопротивлялась — только удивленно смотрела на него своими прекрасными глазами.
— Неужели тебе все еще нужно спрашивать, чтобы понять... — Он не закончил фразу, позволив хитрой улыбке скользнуть по губам в качестве намека. Но в его глазах сквозила серьезность и легкое смущение от всего того чувства, что разрывало его изнутри — точно так же, как и ее саму.

Ее облегченный вздох наполнил Шикамару счастьем, подобно тому, как воздушный шар наполняется воздухом. Темари чуть приподнялась на локте, и, как около часа назад, потянулась к его губам. Когда он уже почувствовал ее легкое дыхание и теплоту ее чуть приоткрытых губ, сверху раздался подозрительный гул, заставивший Темари поддаться инстинктам ниндзя и тут же вскочить с кровати, хватая стоящий тут же веер.

— КСООО! — разочарованный крик Шикамару, кажется, перекрыл даже шум на улице и достиг каждого уголка планеты — по крайней мере, на мгновение стало подозрительно тихо, а потом внутрь ворвался град ледяных иголок, и Нара еле успел соскочить вслед за куноичи песка, прежде чем кровать полностью разнесло в щепки.
Следом за иголками вниз свалилась девушка, в лунном свете сверкнул протектор с символом звука и с тихим звяком упал возле ее неестественно вывернутой ноги, в которой медленно таяли вонзившиеся ледяные иглы.
Следующая порция града заставила Темари и Шикамару отпрыгнуть друг от друга — пол сотрясся, словно от землетрясения, и вся пыль всколыхнулась, перемешиваясь с грязью и падающими с потолка обломками. В образовавшемся пыльном облаке ничего не было видно, только раздался победный возглас и возле Шикамару приземлилась крайне довольная собой рыженькая куноичи, оглядывая последствия разрушения.
— Акеми! — наверное, впервые в своей жизни, Шикамару взвыл, хватая ничего не понимающую подругу за плечи и сотрясая ничуть не хуже, чем Сакура Наруто. — Это надо же было... Устроить такой облом!
Он задохнулся от возмущения и пыли, просверливая ее глазами, Акеми же улыбнулась, поднимая ладони в успокаивающем жесте.
— Прости, но это была вынужденная атака.
Она кивнула в сторону неподвижной ниндзя звука и Шикамару только сейчас смог полностью реабилитировать отказывающийся работать мозг, и задал куноичи листа вполне логичный вопрос, что они тут делают.
— Мы встретили Какаши. — Акеми аккуратно отняла пальцы Шикамару от своего красного кимоно, и кивнула на крышу, где торчала взъерошенная голова Кибы. Тот показал большой палец и подмигнул напарнице, сверкая белоснежной улыбкой в лучших традициях Гая и Ли.
Икимоно сдавленно хихикнула, затем снова постаралась принять важный вид.
— Он сказал нам, что стоит обогнуть территорию, так как здесь был замечен странный барьер, и он же обнаружил группу ниндзя звука за слежкой. Мы должны были следовать дальше, и добраться до северной границы страны Рисовых Полей... Но как видишь, по пути мы пересеклись вот с этой. — Она толкнула ногой девушку, переворачивая ее таким образом, что та оказалась на спине, глядя в потолок широко открытыми мертвенно-зелеными остекленевшими глазами. — Эта гадина попробовала поймать Кибу в гендзюцу, — почему-то шепотом продолжила куноичи, — а второй нацелился на нас с каким-то странным арбалетом. Он сейчас смешно висит на дереве, Киба отлично его отделал. — Оптимистично закончила она.

Ленивый гений около минуты переваривал информацию, затем поднял на девушку более осмысленный взгляд. Пыль уже осела, и он мог спокойно, без кашля, говорить и разглядывать последствия разрушительной силы Икимоно.
— А где Какаши?
— Я тут. — Раздалось откуда-то снизу за его спиной.

С крайне нехорошим предчувствием Шикамару нарочито медленно обернулся и сузил глаза. Темари сидела на полу, между ног копирующего ниндзя, очевидно, словившего ее, когда та отпрыгнула в сторону. Куноичи песка болезненно морщилась, держась за висок, из которого сочилась тонкая струйка крови — одна из деревянных щепок задела ее на излете. А Какаши потирал затылок, придерживая сестру Казекаге за спину.

— Убью. — Маниакальным шепотом пообещал Шикамару, как робот, двигаясь вперед. Осознав, что сейчас произойдет, Акеми обхватила его руками за талию, вцепившись в шиноби со всей силы, а Киба, ловко перевернувшись в воздухе, приземлился перед ним, выставив руки вперед.

Темари, не замечая разозленного Нару, тем временем неуклюже поднялась, как драгоценность, тщательно оглядывая веер на отсутствие царапин, а затем протянула руку Какаши, чей глаз тут же кавайно сощурился.
А Шикамару, в дополнение к вечной злости на проблемную женщину, с обидой подумал, что та даже не оглянулась проверить, все ли с ним в порядке.
— Шикамару, с тобой все в порядке? — громко и обеспокоено поинтересовалась она, с силой встряхивая Хатаке, что тут чуть не улетел к противоположной стене — видимо, не думал, что все куноичи обладают чудовищной силой, подобно Сакуре.
Нара, тут же успокаиваясь, позволил Акеми отпустить себя и придвинуться к Кибе, обмениваясь с ним хитрыми взглядами.
— Все отлично. — Ленивым и раздраженным тоном заметил он, заставив всех рассмеяться.

Луна весело освещала их силуэты. Крыши у дома больше не было.

~*~*~*~*~*~

— Почему мы должны двигаться ночью? — Сакура остановилась, прислоняясь к дереву спиной и тяжело дыша. Они успели проделать немалый путь, углубляясь в страну — и до сих пор не встретили ни единой живой души. Да и от Какаши не было ни слова, что заставляло Сакуру беспокоиться, беситься и выплескивать всю злость на Сае.

Тот, в очередной раз поразив ее, огляделся, доставая из набедренной сумки свиток и быстро что-то проводя по нему кистью. Поток чакры слегка осветил черты рисунка, а потом с листа вспорхнула птица и, кружась, стала медленно подниматься ввысь.
Художник проводил ее взглядом, затем повернулся к напарнице, снова оглядывая ее глазами, от которых у Сакуры по спине пробегали стада мурашек.
— Здесь слишком тихо. — Его губы искривила недовольная улыбка, и Сакура остановила на них свой взгляд, вспоминая, как недавно точно так же изучала их — ярко-розовые, опухшие от ее поцелуев. — Ясно, что половина воинов ушла на задания, но это слишком подозрительно, что страна осталась совершенно пустой. Либо их шпионы искуснее, чем мы. Либо... они и так знают о нашем передвижении. Знать бы только как.

— Хочешь, я объясню тебе?
Сай резко подошел к ней, хватая за руку и прижимая к себе, при этом другой рукой доставая из сумки пару кунаев. Он не был напряжен, но и не расслаблялся. И она понимала почему — понимала, с остро бьющимся где-то в горле сердцем, хотя всей душой не хотела понимать.
— Разберемся без тебя. — Грубо заметил Сай, ненавязчиво пытаясь заставить ее шагнуть к нему за спину — но ноги куноичи словно приросли к дереву и пустили корни, отказываясь двигаться.
Последние усилия она приложила, чтобы повернуть голову, и уже в который раз почувствовать ощущение дежа вю.
Белая, распахнутая рубашка. Непонятного вида и формы штаны. Фиолетовый канат, обвязанный вокруг талии на манер корабельного узла.
— Учиха Саске. Кошмарно выглядишь. — Сакура вдруг почувствовала, что больше не способна держать в себе все нахлынувшие чувства. «Нервы ни к черту» — успела подумать куноичи, прежде чем... громко расхохотаться, хватаясь руками за обалдевшего Сая — она больше не могла стоять, ноги подкашивались, а плечи сотрясались от невыплаканных слез, которые внешне заменял истеричный хохот.

Саске приподнял бровь, с устрашающим скрежетом вытаскивая катану из ножен, и чуть нагибая голову к плечу.
Слегка успокоившись, девушка икнула, поднимая взгляд на оружие и ее снова скрутил приступ хохота, только теперь она смогла, наконец, сделать шаг и обессилено упасть в гостеприимно распахнутые объятия Сая.
— Она что, пьяная? — Саске сузил глаза, и скосил взгляд вниз, рассматривая свой костюм.
— Да нет. — Джонин расслабился, чувствуя под рукой быстрые удары сердца и живое тепло тела напарницы. — Но выглядишь, и правда, отвратно. Это костюм времен первого Хокаге? — полюбопытствовал он, заинтересованно оглядывая предателя с ног до головы.

Учиха уязвлено фыркнул, при этом, пока не решаясь приблизиться к ним — он что-то выжидал, стоя лицом к лицу с джонином анбу и поигрывая сверкающей в лунном свете катаной.
Сакура снова подняла лицо и обернулась, критически изучая Саске — ее глаза стали совсем круглыми, а зрачки расширились. Горячее прерывистое дыхание, чуть приоткрывшийся рот, притягивающий взгляд Сая — она была шокирована, удивлена, уязвлена.... Она явно чего-то не понимала, хватаясь руками за черную футболку однокомандника, словно ища в нем спасения.

Сай на секунду прикрыл глаза — чтобы всеми органами осязания прочувствовать ее близость, а затем отстранил от себя, хрустнув костяшками пальцев. Учиха, не двигаясь, наблюдал за этой сценой, лишь слегка искривив губы в усмешке.
— Сакура, подойди сюда. — Он выдавил на лицо подобие улыбки, обращаясь к девушке, сделавшей непроизвольный шаг вперед, в тот момент, когда он задвинул катану обратно в ножны. — Я догадываюсь, где сейчас может быть Наруто. Мы вернем его и сразимся с врагами все вместе, как раньше, когда мы были одной командой. Я вернусь, ты же веришь мне? Я не хочу, чтобы ты так глупо умерла здесь, но если ты уйдешь, у тебя не будет другого пути.
— Саске-кун...
Она с некоторым разочарованием обернулась, облизывая пересохшие губы. Сай смотрел на нее, опустив руки — и в его глазах было такое великое недоумение, что она, чуть было, не повернула назад.
— Прости меня, пожалуйста. — Харуно опустила голову, позволив паре слезинок скатиться по ее щеке. — Но это Саске-кун. Как бы он не выглядел... Я пойду с ним куда угодно, понимаешь?
— Он обманывает тебя, неужели ты не видишь? — джонин был готов закричать, кинуться вперед, схватить Сакуру в охапку и бежать прочь — куда-нибудь далеко, например, в страну Света, и плевать на все остальное.
Но его голос звучал приглушенно, решению Сакуры он просто не мог противостоять, а темный ночной лес, освещенный лишь неверным светом Луны, был чертовой реальностью, как и Учиха в комплекте посередине.
— Все равно. Я верю тебе, Саске-кун. — Она светло улыбнулась, подходя к Учихе.

Предатель смотрел на нее так, словно не видел никогда прежде. Впрочем, это было не совсем неверно — в последний раз их встреча произошло три года назад, когда он еще был у Орочимару, а она сама терпеть не могла бесчувственного, странного Сая и считала себя сильной, способной вернуть Учиху, куноичи.

Харуно повзрослела с тех пор. Теперь ее сердце болело только оттого, что Наруто не было рядом. Но Саске... он всегда оставался Саске-кун, прекрасным принцем из ее детства. А она выросла, чтобы стать его принцессой — милой, харизматичной, с красивой, стройной фигурой и огромной силой.
Этот блеск в глазах Учихи — она столько лет ждала его, как и прикосновение его пальцев к ее руке... и не только к руке. Краем глаза куноичи успела увидеть лишь поникший силуэт, готовый сорваться с места и атаковать.
— Саске-кун, берегись!
Сай не вытерпел, прыгая вперед, стремительно вытаскивая короткую катану из ножен за левым плечом. Легко и изящно перевернувшись в воздухе, он приземлился на той же ветке, прямо перед Учихой, резко развернувшимся, чтобы атаковать навязчивого соперника.
— Она — моя. — Железным тоном заявил Саске, не двигаясь с места, ожидая, пока Сай сам подойдет для атаки. — И команда семь — моя. И Наруто — мой друг. Ты здесь никто, тебе пришла пора убираться в свою организацию, чтобы и дальше быть безликим существом без истории и без семьи.

Сай стиснул зубы, поднимая руки, чтобы сложить их в печать. Он добился того, чего хотел — разорвал зрительную связь между Учихой и Сакурой, но девушка так и осталась стоять за спиной Саске, испуганно сжимая его за плечи.
— Если не иллюзия, тогда что? — в отчаянье воскликнул он. — Сакура, ты меня слышишь? Не поддавайся способностям его Шарингана!
— Дурак. — Саске усмехнулся, делая шаг вперед — и узкие ладони куноичи соскользнули с его плеч, теперь ее тоненькая фигурка совсем скрылась за широкой спиной Учихи. — Ты претендуешь на нее, но не знаешь даже того, что Сакура легко сопротивляется любым гендзюцу.
— Тогда что? — он поднял глаза, про себя с тяжелой усмешкой замечая, что в чем-то Учиха был прав, и именно поэтому ошибался — бывший валет корня не имел никакого права претендовать на нее... но ее выбор он тоже не мог принять.
— Ее выбор. — Словно прочитав последние слова джонина, ответил Саске.
Вытаскивая из ножен катану, он приготовился активировать излюбленную технику Чидори — и как ни силен был Сай, разбитый и опустошенный изнутри он понимал, что эту битву он не выиграет, к тому же...
Последний аргумент он старался не вспоминать, однако тот постоянно напоминал о себе сам, вынуждая Сая спешно осваивать техники тайдзюцу.
— Готов умереть? — одними губами поинтересовался Саске, удобнее перехватывая оружие. — Не беспокойся, я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось. — С издевкой добавил он.

Сай сузил глаза, ловко сделав два шага по направлению к Учихе и замахиваясь катаной, но это и не понадобилось. Предатель вдруг резко развернулся вбок, но слишком поздно — жуткий удар Сакуры пришелся ему прямо в живот. Учиха согнулся пополам, а быстро циркулирующая чакра Харуно отправила его в стремительный полет: он успел снести по пути пару деревьев, пока не врезался в особо прочный ствол, который и стал окончательной точкой маршрута.
Сакура тяжело дышала, но на ее лице было написано такое удовлетворение и такая ярость, что Сай невольно отодвинулся, опуская оружие и облегченно посмеиваясь. Сакура уже в третий раз за день поражала его своим поведением. Из нее вышла бы отличная актриса.
— Какого черта? — Саске пришел в себя, выплевывая изо рта кровь и обеими руками держась за живот — его выпавшая катана блеснула, когда Сай наступил на нее ногой и слегка подвигал обоюдоострое лезвие. — Сакура?
— Так получилось. — Не особо раскаивающимся голосом поведала куноичи, складывая руки на груди и глядя на Учиху сверху вниз — все еще чувствуя боль из-за любви к этому человеку, и в то же время, жгучую ненависть из-за того же чувства. — Пойдем. — Намного тише добавила она, протягивая руку напарнику.

— Мы еще встретимся, совсем скоро! — прошипел Саске, хватаясь за ствол и пытаясь встать.
— Эта фраза тоже устарела. — Ухмыльнувшись, напомнил Сай и, наслаждаясь бешеным взглядом Учихи, крепче нужного обнял Сакуру, исчезая с ней в легком хлопке.