Хирако стоял, облокотившись на перила, и вяло отпил почти прозрачный пунш, морщась от того, что повар явно пожопился на сахар. Едва не выплюнув мерзкий на вкус напиток, он вздохнул и совсем расстроился, понимая, что выпускной не оправдал возлагаемых надежд, не говоря уже о том, что вечер катился в тартарары. Хирако планировал устроить тренировку с Куросаки, который, кстати, тоже тут присутствовал и так же тоскливо озирался по сторонам, выискивая повод незаметно слинять. Однако его тут держала маленькая черноволосая девушка, которая сейчас кружилась в танце с каким-то типом из параллельного класса, совсем не реагируя на его попытки заигрывать. Она постоянно косилась на хмурого Ичиго, который всё время порывался подойти и разрушить танцующую пару, но постоянно останавливался, натыкаясь на предостерегающий взгляд. То, что эти двое встречаются, уже не было секретом, но они упорно делали вид, что это всего лишь дружба, которая ни к чему не обязывает.
«Что ж, – подумал Хирако, разворачиваясь лицом к выходу, – наверное, на это есть свои причины».
У него таких запар не было, поэтому он пытался найти глазами хоть кого-нибудь, в кого можно было влюбиться на один вечер, чтобы потом не было разрушительных последствий в виде постоянных звонков и требований подтверждать свои чувства вниманием. Он не любил подобные дела, ограничивая свои связи мимолётными и быстротекущими романами, после которых порой не оставалось даже воспоминаний о бывшей пассии. Это устраивало и Хирако, и тех, кого он подбирал на роль временной возлюбленной. Главное было – не ошибиться с выбором, иначе приятное времяпрепровождение могло обернуться позорным заячьим улепётыванием от обиженной в лучших чувствах девушки. Поэтому Хирако старался на глаз определить тех, кто нуждался в лёгком флирте.
После беглого осмотра зала Хирако понял, что и тут потерпел сокрушительное фиаско, так как все мало-мальски симпатичные барышни, подходящие на роль «быстрой возлюбленной», уже были с кавалерами: Орихиме сопровождал невысокий чуть сутулый парень, который мог вылечить запор одним лишь взглядом, отпугивая любого, кто смел чуть больше секунды задерживать взгляд на его спутнице; Тацки пыталась отмахаться от настойчивых знаков внимания Кейго, решившего, видимо, проявить давние чувства именно на выпускном, цепляясь за последний шанс перед неминуемым расставанием; рядом с Хинамори стоял неулыбчивый Хитсугая, умудряющийся создавать вокруг себя такую ауру, что любой, кто дерзнул бы ступить за её пределы, обратился бы в кусок льда. Про преподавательниц – Матсумото-сан, Нанао-сан и Йоруичи-сан – Хирако и думать не смел, зная наперёд, что эти женщины лишь снисходительно улыбнулись бы в ответ на ухаживания. К тому же, и они пришли на этот вечер в сопровождении статных мужчин, в которых с трудом можно было угадать разгильдяев-учителей, коими они являлись в обычной жизни. Кьёраку-сенсей аккуратно обнимал Нанао-сан за талию, держа в свободной руке бокал с пуншем и практически откровенно кривясь от вкуса напитка, но, тем не менее, не теряя при этом величественного вида. Ичимару-сенсей о чём-то оживлённо разговаривал с Кирой, не выпуская из ладони руку Матсумото-сан. Урахара-сенсей кружил Йоруичи-сан по залу в оживлённом вальсе, что-то нашёптывая ей на ухо и вызывая этим задорную улыбку в ответ. Все в этом помещении были так или иначе заняты. Даже угрюмый Ренджи, бросающий изредка косые взгляды в сторону Ичиго и Рукии, нашёл себе пассию – смуглую подругу Шихоуин-сан, которая приехала погостить на пару дней и тут же обрела себе гида в лице хмурого выпускника, изрисованного татуировками, как хохлома. Поэтому Хирако, разочаровавшись и окончательно упав духом от нерадостных перспектив, лишь в очередной раз тоскливо вздохнул, едва не зеленея от скуки. Ему очень хотелось убежать с этого вечера, но надо было продержаться хотя бы до вручения дипломов, а там хоть трава не расти.
Внезапно взгляд Хирако привлекло невнятное шевеление по правому борту. Чуть скосив глаза, он едва язык не проглотил, увидев, как в главных воротах, словно из ниоткуда, появилась невероятно привлекательная девушка невысокого роста, тонкую хрупкую фигурку которой подчёркивало ниспадающее до самых лодыжек воздушным покровом жемчужное платье. Светлые волосы незнакомки были уложены в дивную причёску, открывая взгляду отчего-то совсем бледное лицо с резко выделяющимися скулами и огромными блестящими карими глазами, которые казались бездонными. Хирако даже сглотнуть боялся, надеясь, что у него не потекли слюни по подбородку, потому что видение было поистине захватывающим. Он судорожно копался в памяти, пытаясь вспомнить, кто же это такая, но образ видения никак не ложился ни на одну из одноклассниц, оставаясь отдельной картиной. Как будто эта красавица ошиблась вечеринкой, забредя в их унылое общество и озарив всех своим светом.
Остановив взгляд на Хирако, девушка вдруг решительно направилась прямо к нему, звонко цокая каблуками по паркету. Моргнув и оглянувшись для верности, тот подумал, что ему чертовски повезло, раз она обратила своё внимание именно на него, однако...
– Долбаная вечеринка и сраные правила! – выдала прелестница, останавливаясь рядом и хмуро оглядываясь на танцующие пары. – Я себе чуть ноги не переломала в этих туфлях!
– Х… Саругаки?! – выдавил Хирако, ошеломлённо пялясь на свою подругу, которая, продолжая хмуриться, воззрилась на него, как на умственно-отсталого.
Повисла неловкая пауза, и Хирако честно попытался прийти в себя и узнать в этой симпатичной девушке свою давнюю знакомую с крайне лютым характером и вечно постным выражением лица, которое могли разбавить только азарт или гнев, частенько обрушивающийся на светлую голову самого Хирако. Глаза Хиори сначала сузились, а потом приняли форму правильного круга.
– Ты что, не узнал меня, тупица? – ошеломлённо спросила она.
Разведя руки в стороны в знак своей растерянности, Хирако лишь улыбнулся, пытаясь переключиться с режима «быстренько и ненадолго влюбиться» в «блин, это же Саругаки». Хиори некоторое время озадаченно сопела, позабыв, видимо, от удивления все колкости, а потом привычным жестом потянулась к сланцу, который во многом заменял ей любые слова.
– Эм… Саругаки, ты сейчас в туфлях, – немного смущённо пробормотал Хирако, пытаясь обуздать робость. – Если врежешь, голову мне проломишь каблуком.
– И поделом! – буркнула Хиори, одёргивая подол платья и морщась. – Я выгляжу как дебил. Эти рюшечки, бантики, ткань скользкая, да ещё и туфли на каблуках. Ты когда-нибудь видел меня на каблуках?!
Хирако шарахнулся от неё, как от чумной, силясь найти правильный ответ на данный вопрос, потому что получить в ухо шпилькой ему не улыбалось – ещё застрянет же. Копаясь в ворохе совсем некстати всплывающих комплиментов, он пытался из этого всего сформулировать такую мысль, чтобы воинственно пыхтящая Хиори не восприняла это в обиду, а в том, что она всё могла воспринять в обиду, Хирако не сомневался.
– Ты выглядишь… ну… очень мило, – совершенно измучившись, выдохнул он и обречённо понурился.
«Шишка теперь будет…» – мелькнула в голове унылая мысль.
– И чего это у тебя лицо такое нерадостное при этих словах?! – моментально ощетинившись, рявкнула Хиори.
«Больша-а-а-ая будет…» – ещё более уныло простонал про себя Хирако.
– Я… я… – Хирако понял, что сейчас любой ответ будет неправильным, поэтому лишь подобрался и, неожиданно даже для себя подхватив сжатую в кулак тонкую руку, произнёс: – А давай потанцуем. – «Всё равно ты меня и так, и так убьёшь».
Хиори потеряла дар речи от такого внезапного предложения, но почему-то послушно двинулась за Хирако, который с трудом верил, что сумел избежать мощного удара справедливости.
Выведя Хиори на середину зала, Хирако чуть подождал нужного ритма и подался вперёд, стараясь подстраиваться под её шаг и игнорировать выпученные от удивления зенки Ичиго, который сверлил взглядом друга и его даму, словно они голышом выбежали на футбольное поле.
«Идиот, – едва не прицокнув, подумал Хирако. – Перестань глазеть, мне и так неловко!»
Удивление Ичиго было понятно – он сам не раз становился свидетелем расправы Хиори над Хирако, поэтому явление того, как эта взрывная парочка, трогательно обнявшись, погрузилась в медленные ритмы музыки… ну, шокировало как минимум. Хирако и сам с трудом верил в происходящее, пытаясь найти себе оправдание, но стоило ему взглянуть на сосредоточенное лицо Хиори, любое рациональное объяснение рассыпалось в прах. Она была чертовски привлекательна… пока молчала и не старалась убить его сланцем. Платье подчёркивало в ней ту самую женственность, которую напрочь скрывал спортивный костюм, а это вызывало целую бурю эмоций у Хирако, что отражалось на его местами неловких движениях и сбивчивом шаге.
Хиори была намного ниже Хирако, и это позволяло ему почти безнаказанно прижать её к себе немного теснее, чем было позволено приличиями и чувством самосохранения. Почти – потому что маленькая туфелька аккуратно, но твёрдо наступила ему на ногу.
– Ты чего это удумал, придурок? – прошипела Хиори, сверкая глазищами.
Хирако постарался как можно более расслабленно выдохнуть, чтобы не выдать своих истинных чувств, ведь мало того что она сегодня обалденно выглядела, так ещё и вокруг витал навязчивый сладкий запах, от которого медленно съезжала крыша, пробуждая такие фантазии, от которых Хирако едва сам не поседел.
«Это же Саругаки, кретин! – судорожно думал он, разгоняя видения. – Она тебе, скорее, зад на лоб натянет, чем позволит… хоть что-нибудь!»
– Ты мелкая, – назидательно проговорил Хирако, решив, что хуже уже точно не будет. – Хочешь держаться за мой пиджак, болтаясь где-то внизу, или за плечи?
– Одно лишнее движение – я оторву тебе голову, – пробормотала Хиори, краснея до самых ушей, когда широкая твёрдая ладонь прикоснулась к затянутой в почти невесомую ткань талии.
– Я знаю, – хмыкнул Хирако, увлекая её в ещё один медленный лиричный танец, который вскружил голову, как сладкий алкоголь, вливаясь плавно, словно патока, прямо в кровь.
Воспринимал ли он когда-нибудь Хиори в качестве девушки? Нет, категорическое нет. Подруга – да, товарищ – да, человек, на которого можно положиться, – тысячу раз да! Однако Хирако всегда немного пугали её мужиковатые манеры. Хиори лупила его за малейшие провинности и даже за обыкновенные взгляды, которые ей могли не понравиться. Плюс она билась со всеми трудностями, ни в чём и никогда не отступая, чем приводила в ступор всех парней в округе, кто пытался ей помочь. Хирако привык, что Хиори – его друг, который всегда рядом, а сейчас… Сейчас он смотрел, как она старательно сопит, вцепившись вспотевшими пальцами в его горячую сухую ладонь, и не мог дать определения тому, что творилось внутри него на данный момент. Хирако бы соврал сейчас, если бы сказал, что испытал прилив самых тёплых чувств, поэтому он просто улыбался, сжимая в руках тонкую талию. Хиори была сейчас настолько девушкой, насколько ещё никогда в жизни не показывалась, а это вгоняло в нехилый такой ступор, однако Хирако почему-то не хотел, чтобы это заканчивалось. Он хотел, чтобы Хиори насовсем осталась такой маленькой и хрупкой, чтобы было видно, как ей нужна его помощь, которую она с завидной регулярностью отвергала в обычном режиме, чтобы… хоть чуть-чуть подольше, совсем капельку подержать её вот так, не боясь получить тапком промеж глаз.
Однако последние звуки медленной мелодии затихли, разрушив такую невесомую и почти прозрачную дымку. Хирако удивлённо моргнул, стряхивая с ресниц лирику, и глянул на наливающуюся краснотой Хиори, которая со странным выражением лица смотрела на него. В больших глазах влажными бликами отражался мерцающий свет висящей под потолком огромной люстры, придавая им сходство с янтарём; тонкие губы блестели от нежно-розовой помады, которая подчёркивала их почти детскую припухлость. Хирако вдруг почувствовал практически непреодолимое желание наклониться и легонько поцеловать это несуразное создание, заранее зная, что потом она ему открутит уши и сожжёт их на ритуальном костре, но все казни мира того стоили – краткого мгновения, когда мир попросту замрёт от шока…
– Ты стоишь на моей ноге, придурок! – сдавленно прошипела Хиори, сморщивая чуть вздёрнутый нос.
– А? – опешил Хирако, едва успев вынырнуть из собственного наваждения, но всё ещё испытывая тянущую, как вязкий мёд, потребность осуществить задуманное.
– Убери лыжу с моей ноги, кретин! – едва не взвыла Хиори, пытаясь сделать шаг назад.
– Ой! – Хирако резко отпрыгнул, окончательно сбрасывая пелену с глаз и офигевая от собственных желаний. Он же… чуть было…
– Ты совсем тупой? – кривясь от боли, выдавила Хиори. – Эти туфли и так жмут, а ты сделал из моих ног снегоступы!
– Я не…
Однако закончить ему не дал Кейго, который, отчаявшись добиться внимания Тацки, подхватил Хиори под руку и с истеричным воплем «Потанцуем?!» уволок её вглубь зала. Хирако успел только выхватить из толпы растерянный взгляд округлившихся от такой наглости глаз.
«Что «не»? Не хотел? Не подумал? Замечтался, потому что захотел тебя поцеловать? – судорожно размышлял он, глядя, как Хиори пытается отцепить от себя липкие руки Кейго. – Не… не… Что именно «не»?»
Он видел, как Хиори, приподняв подол платья, от всей души гвазданула туфлей в коленную чашечку Кейго, а затем вонзила шпильку ему же в ступню, сопровождая членовредительство такими выражениями, что Кьёраку-сенсей даже поаплодировал, на несколько мгновений отцепив руку от талии Нанао-сан.
«Не… не… не… Соображай же!» – лихорадочно думал Хирако, наблюдая за гордо удаляющейся из зала Хиори, которая, кинув ещё один пронзительный взгляд на него, просто развернулась и ушла, покинула помещение, растворилась в толпе. Лишь Хирако, как последний дурак, остался стоять столбом, когда все остальные, убрав с пола убитого горем Кейго, вновь стали заниматься делами.
Что-то щекотало в горле, настойчиво ища выход, но не могло никак оформиться в связную мысль. Просто нужно было…
Ноги сами понесли его в ту сторону, куда ушла Хиори. Мимо ошеломлённых глаз Куросаки, мимо хитрющего взгляда Рукии, мимо понимающей улыбки Орихиме. Всё это осталось одним сплошным размытым пятном, на котором не хотелось сосредотачиваться. Мысль, уже оформившаяся и крепкая, распирала Хирако изнутри, мешаясь где-то в воротничке рубашки и душа. Просто, всё оказалось так просто, а он разволновался, словно…
«Да ладно!» – отмахнулся Хирако, легкомысленно фыркая под нос и ища взглядом тонкую фигуру.
То самое «не» билось в голове, отдаваясь пульсацией в вены. Самое обычно и самое привычное чувство, сродни инстинкту или рефлексам. Это как дышать, как пить воду, как моргать, как думать – потому-то Хирако и не мог чётко сформулировать мысль. Он привык к ней настолько, что разучился трактовать её словами.
Поплутав по коридорам, Хирако замер возле кладовки и постарался перевести дух. Хиори словно сквозь землю провалилась! Умчалась с концами, что ли? От этого предположения стало как-то совсем грустно, и Хирако помотал головой, вытряхивая эти ненужные мысли.
Внезапно его внимание привлёк шум по ту сторону двери. Встрепенувшись, он попытался припомнить, что именно тут хранилось, но так в этом и не преуспел, поэтому просто распахнул дверь и уставился на сидящую на табуретке Хиори, которая, поджав ноги и напряжённо сопя, вытаскивала из причёски шпильки и невидимки. Рядом валялись бальные туфли. Она выглядела такой трогательно-беззащитной в этот момент, что Хирако позволил себе немного засмотреться, позабыв о цели своих поисков, однако сердитый голос, раздавшийся в тишине, оборвал все фантазии на стадии зарождения:
– Чего встал столбом, идиот? Лучше иди сюда и помоги мне!
Вздохнув, Хирако приблизился и, почти бережно убрав путающиеся в светлых волосах тонкие пальцы, стал сам вынимать заколки, стараясь прочесать каждую прядь. Хиори молча сидела, обняв колени, и смотрела на противоположную стену, которая уже давно должна была покрыться трещинами от такого пристального внимания. Не произнёс ни слова и Хирако, наслаждаясь минутами тишины, которые вскоре должны были быть разрушены.
– Я неженственная, правда? – вдруг хрипло спросила Хиори, не поворачивая головы.
– С чего ты взяла? – для вежливости спросил Хирако. Не говорить же, в самом деле, что так и есть – в глаз моментально прилетит возмездие.
– Я чувствую себя неуютно в женской одежде, путаюсь в юбках и не могу ходить на каблуках. – Хиори кинула полный ненависти взгляд на туфли. – А ещё я не могу адекватно воспринимать знаки внимания парней – Кейго вон как досталось.
– Ну давай сойдёмся на том, что Кейго сам виноват в своих увечьях. Он просто неправильную тактику выбрал, – вздохнул Хирако, аккуратно разделяя распущенные волосы по пробору. – Меня же ты так не отмудохала, даже целых два танца вытерпела, ни разу не возмутившись.
– Дурак, – буркнула Хиори. – Ты – это ты.
– Правильно, – покладисто согласился Хирако, взяв из маленькой ладони протянутые резинки и собирая волосы в два пучка. – А ты – это ты.
– Что это значит? – Хиори, чуть обернувшись, подозрительно покосилась на него.
– То, что лично я не хочу, чтобы ты менялась, – произнёс тот, стягивая прядки в хвостики. – Ты мне нравишься такой, какая ты есть. Со своим мерзким характером и вспыльчивостью, со своей неженственностью и силой, которая не каждому мужчине дана. Ты – это ты. Поэтому не… меняйся.
Повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом волос и чуть слышным потрескиванием резинки. Музыка из зала сюда не долетала, теряясь где-то в петляющих коридорах здания, поэтому кладовка погрузилась в практически космический вакуум, сквозь который не слышалось ни звука.
Хирако последний раз провёл пальцами по гладким светлым волосам и с удовлетворением выдохнул, глядя на свою работу – ровные хвостики, из которых не выбивалось ни единого волоска. Внезапно Хиори вздрогнула и медленно повернулась к нему, прожигая таким яростным взглядом, что Хирако захотелось немедленно удавиться – меньше переломов будет.
– Ты, кажется, сказал, что я неженственная?! – угрожающе ласково произнесла она.
– Тут как-то чертовски скучно, не находишь? Пойдём домой, а? – резко перевёл тему Хирако, отходя на всякий случай подальше.
Однако лавины ненависти и увечий не последовало – Хиори просто запнулась и уставилась на свои красные опухшие ступни, которые выглядывали из-под подола бального платья.
– Я не могу, – хмуро произнесла она. – Мне эти проклятые туфли ноги так натёрли, что я теперь даже стоять не могу.
– Хм… – честно призадумался Хирако, а затем, решив, что помирать – так с музыкой, предложил свой план.
***
Через полчаса по тёмным улицам Каракуры шёл одетый в классический костюм высокий парень, на спине которого, крепко уцепившись за шею, сидела маленькая девушка в вечернем платье. Изредка бросаясь друг в друга резкими колкостями, они подолгу молчали. Только лицо девушки отчего-то алело, как маков цвет, а руки, стискивающие напряжённую шею, чуть подрагивали.
– Хирако, – произнесла Хиори и вздрогнула, услышав собственный голос.
– М-м? – Хирако немного повернул голову и вопросительно покосился на неё.
– Сп… – Хиори запнулась и, глубоко вдохнув, выпалила: – Шагай плавно, в конце концов, а то как цапля! Мне неудобно, придурок!
– Ладно-ладно, не ворчи, – почему-то улыбнувшись, пробормотал Хирако и замедлил шаг.
Он чувствовал её нервное дыхание, упирающееся ему в плечо, ощущал кожей, как она едва заметно дрожит, слышал в шевелении её губ так и не произнесённое слово «спасибо», которое Хиори повторяла и повторяла, будто сама пыталась запомнить, и усмехался, но так, чтобы она не услышала, а то вкатит ещё. Ведь, как ни крути, а характерец у неё лютый.
«Что ж, – подумал Хирако, разворачиваясь лицом к выходу, – наверное, на это есть свои причины».
У него таких запар не было, поэтому он пытался найти глазами хоть кого-нибудь, в кого можно было влюбиться на один вечер, чтобы потом не было разрушительных последствий в виде постоянных звонков и требований подтверждать свои чувства вниманием. Он не любил подобные дела, ограничивая свои связи мимолётными и быстротекущими романами, после которых порой не оставалось даже воспоминаний о бывшей пассии. Это устраивало и Хирако, и тех, кого он подбирал на роль временной возлюбленной. Главное было – не ошибиться с выбором, иначе приятное времяпрепровождение могло обернуться позорным заячьим улепётыванием от обиженной в лучших чувствах девушки. Поэтому Хирако старался на глаз определить тех, кто нуждался в лёгком флирте.
После беглого осмотра зала Хирако понял, что и тут потерпел сокрушительное фиаско, так как все мало-мальски симпатичные барышни, подходящие на роль «быстрой возлюбленной», уже были с кавалерами: Орихиме сопровождал невысокий чуть сутулый парень, который мог вылечить запор одним лишь взглядом, отпугивая любого, кто смел чуть больше секунды задерживать взгляд на его спутнице; Тацки пыталась отмахаться от настойчивых знаков внимания Кейго, решившего, видимо, проявить давние чувства именно на выпускном, цепляясь за последний шанс перед неминуемым расставанием; рядом с Хинамори стоял неулыбчивый Хитсугая, умудряющийся создавать вокруг себя такую ауру, что любой, кто дерзнул бы ступить за её пределы, обратился бы в кусок льда. Про преподавательниц – Матсумото-сан, Нанао-сан и Йоруичи-сан – Хирако и думать не смел, зная наперёд, что эти женщины лишь снисходительно улыбнулись бы в ответ на ухаживания. К тому же, и они пришли на этот вечер в сопровождении статных мужчин, в которых с трудом можно было угадать разгильдяев-учителей, коими они являлись в обычной жизни. Кьёраку-сенсей аккуратно обнимал Нанао-сан за талию, держа в свободной руке бокал с пуншем и практически откровенно кривясь от вкуса напитка, но, тем не менее, не теряя при этом величественного вида. Ичимару-сенсей о чём-то оживлённо разговаривал с Кирой, не выпуская из ладони руку Матсумото-сан. Урахара-сенсей кружил Йоруичи-сан по залу в оживлённом вальсе, что-то нашёптывая ей на ухо и вызывая этим задорную улыбку в ответ. Все в этом помещении были так или иначе заняты. Даже угрюмый Ренджи, бросающий изредка косые взгляды в сторону Ичиго и Рукии, нашёл себе пассию – смуглую подругу Шихоуин-сан, которая приехала погостить на пару дней и тут же обрела себе гида в лице хмурого выпускника, изрисованного татуировками, как хохлома. Поэтому Хирако, разочаровавшись и окончательно упав духом от нерадостных перспектив, лишь в очередной раз тоскливо вздохнул, едва не зеленея от скуки. Ему очень хотелось убежать с этого вечера, но надо было продержаться хотя бы до вручения дипломов, а там хоть трава не расти.
Внезапно взгляд Хирако привлекло невнятное шевеление по правому борту. Чуть скосив глаза, он едва язык не проглотил, увидев, как в главных воротах, словно из ниоткуда, появилась невероятно привлекательная девушка невысокого роста, тонкую хрупкую фигурку которой подчёркивало ниспадающее до самых лодыжек воздушным покровом жемчужное платье. Светлые волосы незнакомки были уложены в дивную причёску, открывая взгляду отчего-то совсем бледное лицо с резко выделяющимися скулами и огромными блестящими карими глазами, которые казались бездонными. Хирако даже сглотнуть боялся, надеясь, что у него не потекли слюни по подбородку, потому что видение было поистине захватывающим. Он судорожно копался в памяти, пытаясь вспомнить, кто же это такая, но образ видения никак не ложился ни на одну из одноклассниц, оставаясь отдельной картиной. Как будто эта красавица ошиблась вечеринкой, забредя в их унылое общество и озарив всех своим светом.
Остановив взгляд на Хирако, девушка вдруг решительно направилась прямо к нему, звонко цокая каблуками по паркету. Моргнув и оглянувшись для верности, тот подумал, что ему чертовски повезло, раз она обратила своё внимание именно на него, однако...
– Долбаная вечеринка и сраные правила! – выдала прелестница, останавливаясь рядом и хмуро оглядываясь на танцующие пары. – Я себе чуть ноги не переломала в этих туфлях!
– Х… Саругаки?! – выдавил Хирако, ошеломлённо пялясь на свою подругу, которая, продолжая хмуриться, воззрилась на него, как на умственно-отсталого.
Повисла неловкая пауза, и Хирако честно попытался прийти в себя и узнать в этой симпатичной девушке свою давнюю знакомую с крайне лютым характером и вечно постным выражением лица, которое могли разбавить только азарт или гнев, частенько обрушивающийся на светлую голову самого Хирако. Глаза Хиори сначала сузились, а потом приняли форму правильного круга.
– Ты что, не узнал меня, тупица? – ошеломлённо спросила она.
Разведя руки в стороны в знак своей растерянности, Хирако лишь улыбнулся, пытаясь переключиться с режима «быстренько и ненадолго влюбиться» в «блин, это же Саругаки». Хиори некоторое время озадаченно сопела, позабыв, видимо, от удивления все колкости, а потом привычным жестом потянулась к сланцу, который во многом заменял ей любые слова.
– Эм… Саругаки, ты сейчас в туфлях, – немного смущённо пробормотал Хирако, пытаясь обуздать робость. – Если врежешь, голову мне проломишь каблуком.
– И поделом! – буркнула Хиори, одёргивая подол платья и морщась. – Я выгляжу как дебил. Эти рюшечки, бантики, ткань скользкая, да ещё и туфли на каблуках. Ты когда-нибудь видел меня на каблуках?!
Хирако шарахнулся от неё, как от чумной, силясь найти правильный ответ на данный вопрос, потому что получить в ухо шпилькой ему не улыбалось – ещё застрянет же. Копаясь в ворохе совсем некстати всплывающих комплиментов, он пытался из этого всего сформулировать такую мысль, чтобы воинственно пыхтящая Хиори не восприняла это в обиду, а в том, что она всё могла воспринять в обиду, Хирако не сомневался.
– Ты выглядишь… ну… очень мило, – совершенно измучившись, выдохнул он и обречённо понурился.
«Шишка теперь будет…» – мелькнула в голове унылая мысль.
– И чего это у тебя лицо такое нерадостное при этих словах?! – моментально ощетинившись, рявкнула Хиори.
«Больша-а-а-ая будет…» – ещё более уныло простонал про себя Хирако.
– Я… я… – Хирако понял, что сейчас любой ответ будет неправильным, поэтому лишь подобрался и, неожиданно даже для себя подхватив сжатую в кулак тонкую руку, произнёс: – А давай потанцуем. – «Всё равно ты меня и так, и так убьёшь».
Хиори потеряла дар речи от такого внезапного предложения, но почему-то послушно двинулась за Хирако, который с трудом верил, что сумел избежать мощного удара справедливости.
Выведя Хиори на середину зала, Хирако чуть подождал нужного ритма и подался вперёд, стараясь подстраиваться под её шаг и игнорировать выпученные от удивления зенки Ичиго, который сверлил взглядом друга и его даму, словно они голышом выбежали на футбольное поле.
«Идиот, – едва не прицокнув, подумал Хирако. – Перестань глазеть, мне и так неловко!»
Удивление Ичиго было понятно – он сам не раз становился свидетелем расправы Хиори над Хирако, поэтому явление того, как эта взрывная парочка, трогательно обнявшись, погрузилась в медленные ритмы музыки… ну, шокировало как минимум. Хирако и сам с трудом верил в происходящее, пытаясь найти себе оправдание, но стоило ему взглянуть на сосредоточенное лицо Хиори, любое рациональное объяснение рассыпалось в прах. Она была чертовски привлекательна… пока молчала и не старалась убить его сланцем. Платье подчёркивало в ней ту самую женственность, которую напрочь скрывал спортивный костюм, а это вызывало целую бурю эмоций у Хирако, что отражалось на его местами неловких движениях и сбивчивом шаге.
Хиори была намного ниже Хирако, и это позволяло ему почти безнаказанно прижать её к себе немного теснее, чем было позволено приличиями и чувством самосохранения. Почти – потому что маленькая туфелька аккуратно, но твёрдо наступила ему на ногу.
– Ты чего это удумал, придурок? – прошипела Хиори, сверкая глазищами.
Хирако постарался как можно более расслабленно выдохнуть, чтобы не выдать своих истинных чувств, ведь мало того что она сегодня обалденно выглядела, так ещё и вокруг витал навязчивый сладкий запах, от которого медленно съезжала крыша, пробуждая такие фантазии, от которых Хирако едва сам не поседел.
«Это же Саругаки, кретин! – судорожно думал он, разгоняя видения. – Она тебе, скорее, зад на лоб натянет, чем позволит… хоть что-нибудь!»
– Ты мелкая, – назидательно проговорил Хирако, решив, что хуже уже точно не будет. – Хочешь держаться за мой пиджак, болтаясь где-то внизу, или за плечи?
– Одно лишнее движение – я оторву тебе голову, – пробормотала Хиори, краснея до самых ушей, когда широкая твёрдая ладонь прикоснулась к затянутой в почти невесомую ткань талии.
– Я знаю, – хмыкнул Хирако, увлекая её в ещё один медленный лиричный танец, который вскружил голову, как сладкий алкоголь, вливаясь плавно, словно патока, прямо в кровь.
Воспринимал ли он когда-нибудь Хиори в качестве девушки? Нет, категорическое нет. Подруга – да, товарищ – да, человек, на которого можно положиться, – тысячу раз да! Однако Хирако всегда немного пугали её мужиковатые манеры. Хиори лупила его за малейшие провинности и даже за обыкновенные взгляды, которые ей могли не понравиться. Плюс она билась со всеми трудностями, ни в чём и никогда не отступая, чем приводила в ступор всех парней в округе, кто пытался ей помочь. Хирако привык, что Хиори – его друг, который всегда рядом, а сейчас… Сейчас он смотрел, как она старательно сопит, вцепившись вспотевшими пальцами в его горячую сухую ладонь, и не мог дать определения тому, что творилось внутри него на данный момент. Хирако бы соврал сейчас, если бы сказал, что испытал прилив самых тёплых чувств, поэтому он просто улыбался, сжимая в руках тонкую талию. Хиори была сейчас настолько девушкой, насколько ещё никогда в жизни не показывалась, а это вгоняло в нехилый такой ступор, однако Хирако почему-то не хотел, чтобы это заканчивалось. Он хотел, чтобы Хиори насовсем осталась такой маленькой и хрупкой, чтобы было видно, как ей нужна его помощь, которую она с завидной регулярностью отвергала в обычном режиме, чтобы… хоть чуть-чуть подольше, совсем капельку подержать её вот так, не боясь получить тапком промеж глаз.
Однако последние звуки медленной мелодии затихли, разрушив такую невесомую и почти прозрачную дымку. Хирако удивлённо моргнул, стряхивая с ресниц лирику, и глянул на наливающуюся краснотой Хиори, которая со странным выражением лица смотрела на него. В больших глазах влажными бликами отражался мерцающий свет висящей под потолком огромной люстры, придавая им сходство с янтарём; тонкие губы блестели от нежно-розовой помады, которая подчёркивала их почти детскую припухлость. Хирако вдруг почувствовал практически непреодолимое желание наклониться и легонько поцеловать это несуразное создание, заранее зная, что потом она ему открутит уши и сожжёт их на ритуальном костре, но все казни мира того стоили – краткого мгновения, когда мир попросту замрёт от шока…
– Ты стоишь на моей ноге, придурок! – сдавленно прошипела Хиори, сморщивая чуть вздёрнутый нос.
– А? – опешил Хирако, едва успев вынырнуть из собственного наваждения, но всё ещё испытывая тянущую, как вязкий мёд, потребность осуществить задуманное.
– Убери лыжу с моей ноги, кретин! – едва не взвыла Хиори, пытаясь сделать шаг назад.
– Ой! – Хирако резко отпрыгнул, окончательно сбрасывая пелену с глаз и офигевая от собственных желаний. Он же… чуть было…
– Ты совсем тупой? – кривясь от боли, выдавила Хиори. – Эти туфли и так жмут, а ты сделал из моих ног снегоступы!
– Я не…
Однако закончить ему не дал Кейго, который, отчаявшись добиться внимания Тацки, подхватил Хиори под руку и с истеричным воплем «Потанцуем?!» уволок её вглубь зала. Хирако успел только выхватить из толпы растерянный взгляд округлившихся от такой наглости глаз.
«Что «не»? Не хотел? Не подумал? Замечтался, потому что захотел тебя поцеловать? – судорожно размышлял он, глядя, как Хиори пытается отцепить от себя липкие руки Кейго. – Не… не… Что именно «не»?»
Он видел, как Хиори, приподняв подол платья, от всей души гвазданула туфлей в коленную чашечку Кейго, а затем вонзила шпильку ему же в ступню, сопровождая членовредительство такими выражениями, что Кьёраку-сенсей даже поаплодировал, на несколько мгновений отцепив руку от талии Нанао-сан.
«Не… не… не… Соображай же!» – лихорадочно думал Хирако, наблюдая за гордо удаляющейся из зала Хиори, которая, кинув ещё один пронзительный взгляд на него, просто развернулась и ушла, покинула помещение, растворилась в толпе. Лишь Хирако, как последний дурак, остался стоять столбом, когда все остальные, убрав с пола убитого горем Кейго, вновь стали заниматься делами.
Что-то щекотало в горле, настойчиво ища выход, но не могло никак оформиться в связную мысль. Просто нужно было…
Ноги сами понесли его в ту сторону, куда ушла Хиори. Мимо ошеломлённых глаз Куросаки, мимо хитрющего взгляда Рукии, мимо понимающей улыбки Орихиме. Всё это осталось одним сплошным размытым пятном, на котором не хотелось сосредотачиваться. Мысль, уже оформившаяся и крепкая, распирала Хирако изнутри, мешаясь где-то в воротничке рубашки и душа. Просто, всё оказалось так просто, а он разволновался, словно…
«Да ладно!» – отмахнулся Хирако, легкомысленно фыркая под нос и ища взглядом тонкую фигуру.
То самое «не» билось в голове, отдаваясь пульсацией в вены. Самое обычно и самое привычное чувство, сродни инстинкту или рефлексам. Это как дышать, как пить воду, как моргать, как думать – потому-то Хирако и не мог чётко сформулировать мысль. Он привык к ней настолько, что разучился трактовать её словами.
Поплутав по коридорам, Хирако замер возле кладовки и постарался перевести дух. Хиори словно сквозь землю провалилась! Умчалась с концами, что ли? От этого предположения стало как-то совсем грустно, и Хирако помотал головой, вытряхивая эти ненужные мысли.
Внезапно его внимание привлёк шум по ту сторону двери. Встрепенувшись, он попытался припомнить, что именно тут хранилось, но так в этом и не преуспел, поэтому просто распахнул дверь и уставился на сидящую на табуретке Хиори, которая, поджав ноги и напряжённо сопя, вытаскивала из причёски шпильки и невидимки. Рядом валялись бальные туфли. Она выглядела такой трогательно-беззащитной в этот момент, что Хирако позволил себе немного засмотреться, позабыв о цели своих поисков, однако сердитый голос, раздавшийся в тишине, оборвал все фантазии на стадии зарождения:
– Чего встал столбом, идиот? Лучше иди сюда и помоги мне!
Вздохнув, Хирако приблизился и, почти бережно убрав путающиеся в светлых волосах тонкие пальцы, стал сам вынимать заколки, стараясь прочесать каждую прядь. Хиори молча сидела, обняв колени, и смотрела на противоположную стену, которая уже давно должна была покрыться трещинами от такого пристального внимания. Не произнёс ни слова и Хирако, наслаждаясь минутами тишины, которые вскоре должны были быть разрушены.
– Я неженственная, правда? – вдруг хрипло спросила Хиори, не поворачивая головы.
– С чего ты взяла? – для вежливости спросил Хирако. Не говорить же, в самом деле, что так и есть – в глаз моментально прилетит возмездие.
– Я чувствую себя неуютно в женской одежде, путаюсь в юбках и не могу ходить на каблуках. – Хиори кинула полный ненависти взгляд на туфли. – А ещё я не могу адекватно воспринимать знаки внимания парней – Кейго вон как досталось.
– Ну давай сойдёмся на том, что Кейго сам виноват в своих увечьях. Он просто неправильную тактику выбрал, – вздохнул Хирако, аккуратно разделяя распущенные волосы по пробору. – Меня же ты так не отмудохала, даже целых два танца вытерпела, ни разу не возмутившись.
– Дурак, – буркнула Хиори. – Ты – это ты.
– Правильно, – покладисто согласился Хирако, взяв из маленькой ладони протянутые резинки и собирая волосы в два пучка. – А ты – это ты.
– Что это значит? – Хиори, чуть обернувшись, подозрительно покосилась на него.
– То, что лично я не хочу, чтобы ты менялась, – произнёс тот, стягивая прядки в хвостики. – Ты мне нравишься такой, какая ты есть. Со своим мерзким характером и вспыльчивостью, со своей неженственностью и силой, которая не каждому мужчине дана. Ты – это ты. Поэтому не… меняйся.
Повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом волос и чуть слышным потрескиванием резинки. Музыка из зала сюда не долетала, теряясь где-то в петляющих коридорах здания, поэтому кладовка погрузилась в практически космический вакуум, сквозь который не слышалось ни звука.
Хирако последний раз провёл пальцами по гладким светлым волосам и с удовлетворением выдохнул, глядя на свою работу – ровные хвостики, из которых не выбивалось ни единого волоска. Внезапно Хиори вздрогнула и медленно повернулась к нему, прожигая таким яростным взглядом, что Хирако захотелось немедленно удавиться – меньше переломов будет.
– Ты, кажется, сказал, что я неженственная?! – угрожающе ласково произнесла она.
– Тут как-то чертовски скучно, не находишь? Пойдём домой, а? – резко перевёл тему Хирако, отходя на всякий случай подальше.
Однако лавины ненависти и увечий не последовало – Хиори просто запнулась и уставилась на свои красные опухшие ступни, которые выглядывали из-под подола бального платья.
– Я не могу, – хмуро произнесла она. – Мне эти проклятые туфли ноги так натёрли, что я теперь даже стоять не могу.
– Хм… – честно призадумался Хирако, а затем, решив, что помирать – так с музыкой, предложил свой план.
***
Через полчаса по тёмным улицам Каракуры шёл одетый в классический костюм высокий парень, на спине которого, крепко уцепившись за шею, сидела маленькая девушка в вечернем платье. Изредка бросаясь друг в друга резкими колкостями, они подолгу молчали. Только лицо девушки отчего-то алело, как маков цвет, а руки, стискивающие напряжённую шею, чуть подрагивали.
– Хирако, – произнесла Хиори и вздрогнула, услышав собственный голос.
– М-м? – Хирако немного повернул голову и вопросительно покосился на неё.
– Сп… – Хиори запнулась и, глубоко вдохнув, выпалила: – Шагай плавно, в конце концов, а то как цапля! Мне неудобно, придурок!
– Ладно-ладно, не ворчи, – почему-то улыбнувшись, пробормотал Хирако и замедлил шаг.
Он чувствовал её нервное дыхание, упирающееся ему в плечо, ощущал кожей, как она едва заметно дрожит, слышал в шевелении её губ так и не произнесённое слово «спасибо», которое Хиори повторяла и повторяла, будто сама пыталась запомнить, и усмехался, но так, чтобы она не услышала, а то вкатит ещё. Ведь, как ни крути, а характерец у неё лютый.
