8 марта

- 8 марта! – воскликнул Хейске, оживленно тыча пальцем в календарь.
Его никто не услышал. В коммунальной квартире царил настоящий бардак, который всегда царит там, если пространство занимают несколько мужчин.
В комнате творилась бурная общественная деятельность. Харада сосредоточенно водил раскаленным утюгом по брюкам, в надежде их погладить. Предыдущие брюки он потерял при первой попытке это сделать, посему стоял в трусах. Шинпачи не менее активно приводил в порядок свою одежду – он увлеченно стирал рубашку, приперев таз с водой в общую комнату. Так, для наглядности. Переборщивший с шампунем Нагакура никак не мог понять, почему белой рубашки не видно под такого же цвета пеной.
Вопреки всем представлениям о справедливости, у плиты стоял Соджи. Вообще-то, после его последних кулинарных изобретений друзья твердо решили, что больше Окиту к плите подпускать нельзя, равно как ко всему, имеющему отношение к еде; но кого он будет спрашивать? Тем более, все так заняты. Соджи усмехнулся и потыкал лопаточкой пригорающий ужин.
У окна задумчиво сидел Сайто. Мало того, что он задумчиво сидел, он так же задумчиво смотрел в окно, любуясь замечательным вечерним пейзажем – городскими высокими домами и пятнами фонарей на фоне ночного неба, казавшимися крошками на темной скатерти стола. Хаджиме казался самым спокойным существом в этом помещении.
Оторвавшись от созерцания занятых старших, Хейске обиделся. Почему на него никто не обращает внимания? Поэтому Тодо вскочил на ближайший стул и проорал:
- Завтра 8 марта! Если мы хотим обрадовать соседей, надо поторопиться с подарками!
На этот раз к нему прислушались. Сано оторвался от уже немного прожжённых брюк и недовольно спросил:
- Ты про каких соседей говоришь, Хейске?
- Про тех, что слева, - от удовольствия, что на него обратили внимание, парень аж покраснел и был близок к тому, чтобы заурчать, словно кот. – То есть про ту милашку Чизуру.
«Чизуру там одна, - монотонно подумал Сайто, поворачиваясь на шум. – А Хейске сказал «соседей». Что он имел в виду?»
- Надо бы подарок сделать, - пробормотал Шинпачи, по локоть погружая руки в мыльную воду. – Да, надо. Какой я умный!
- Дошло! – иронично воскликнул Харада, едва сдерживаясь, чтобы не заехать другу утюгом по неряшливой голове. – И что мы будем дарить?
- Я – цветы, а ты – не знаю, - выкрутился Хейске. – А много цветов – это слишком!
Остальные дружно обиделись на Тодо. Он уже выбрал самый простой и дешевый подарок для девушки! А соседка Юкимура была слишком хороша, чтобы дарить ей одни цветы. В ряду самых банальных подарков оставались еще конфеты.
- А не подарить бы ей конфет?.. – задумался вслух Саноске. Он с похвальной скоростью сообразил, что вслух этого говорить не следовало, и, спохватившись, произнес: - Конфеты с меня! Решено!
- Жадина, - вынес вердикт злой Шинпачи, намокший после длительной борьбы с шампунем и рубашкой, не говоря уж о могущественном тазе с водой.
«А еще девушки любят игрушки, - неожиданно для себя подумал Сайто. – Большие, мягкие… Где-то возле дома стоял автомат… Пойду-ка я туда.»
Молча Хаджиме встал, взял с собой кошелек и, накинув на плечи пальто Хиджикаты, отправился на улицу.
- Куда это он?.. – непонимающе глядя вслед Сайто, удивился Соджи. – Я только покушать приготовил…
За ужином они по-прежнему обсуждали, что подарить Чизуру. Тема была так серьезна, что они даже не заметили того, что мясо было пересолено старательным Окитой и пережарено. Идиллию нарушил Тошизо, нагло заходя в кухню и молча залезая под стол.
- Эм, Хиджиката, ты что творишь? – поинтересовался Сано, заглядывая вниз.
- Я ищу носки.
- Зачем?
От удивления Тоши стукнулся головой о крышку стола, вылез и посмотрел на Хараду глазами человека, который увидел, как рушится мир.
- Тебе объяснить, зачем человеку нужны носки? – хмуро уточнил он.
Харада недоуменно покачал головой. Они друг друга не поняли.
В серьезный разговор старших встрял Хейске:
- Тошизо, а ты придумал, что будешь дарить Чизуру?
Хиджиката с удивлением посмотрел на парня и поинтересовался, «какого черта он должен что-то ей дарить. Не встречаются же они, в самом деле».
- Завтра 8 марта! – радостно сообщил Тодо, в предвкушении пораженной физиономии Тоши.
Физиономия правда получилась впечатляющей. Со всеми своими носками Хиджиката совершенно забыл про наступающий праздник. Потом его осенило, для пущей убедительности мужчина еще раз стукнулся о стол и пулей вылетел в коридор, хлопнув дверью.
- Странные все какие-то, - философски заметил Окита, хотя сам ломал голову над подарком…

Всё когда-нибудь кончается. И все когда-нибудь начинается – как бы ребята этого ни боялись, наступило 8 марта. Всей квартирой бравые герои проснулись и стали решать, что делать.
- А что делать? – пожал плечами сонный Соджи. – Поздравлять!
- В конце концов, - рассудил Сано, напяливая поглаженные-таки брюки, - Нас много, подарков… тоже немало, целых два. Чизуру и не заметит!
- А где Тоши? – зевнул Шинпачи. – И фиг с ним. Так у нас больше шансов.
Не успел он как следует порадоваться по поводу отсутствия Хиджикаты, как тот пришел, легок на помине. Немного потрепанный, но счастливый, Тоши с наслаждением потянулся и упал в пустующее с вечера кресло Сайто.
- Пошли с нами, странник, Чизуру поздравлять, - мрачно произнес Хейске, пытаясь перехватить свои розы так, чтобы они не кололи руки.
- Идите, - властно сказал тот, вальяжно валяясь в кресле. – Я уже поздравил.
В коридор друзья вышли немного подавленными, к счастью, морально. Помолчав, Харада выразил общее мнение вслух, прикрывая дверь:
- Так вот чем он всю ночь занимался.
«А если Сайто тоже там был?» – растерялся Хейске. И тут же начал смеяться, представляя себе Хиджикату и Хаджиме на одном «поле боя». Испугавшись своей извращенной фантазии, парень замолчал.
Даже Окита посмотрел на него, как на психа.
- Ну, что, ни пуха… ни чего там… - волновался Сано. – Вперед!
С этими словами он, мужественно зажмурившись, постучал в дверь. Парни поймали себя на том, что пригнулись.
- Минутку! – прозвенело из комнаты.
«Минута есть», - с облегчением подумали все.
За эту минуту Сано, Шинпачи, Соджи и Хейске решили быстренько привести себя в порядок. Какой уважающий себя мужчина будет делать это дома! Вернее, в общей для них квартире. А при Хиджикате, от которого так и несло счастьем за километр, причесаться или даже покопаться под кроватью в поисках дезодоранта представлялось невозможным.
Тем не менее, ребята успели сделать все, что хотели, и даже заново застегнуть пиджак Окиты – дверь распахнулась спустя полчаса, и их встретила сияющая и благоухающая Чизуру. Девушка была одета в непростительно короткое платьице, распустила волосы и с разочарованием оглядывала ряды гостей.
- А, это вы…
«О Тоши думает, - пронеслись по «отряду» завистливые мысли, - Точно».
- С праздником, Чизуру! – отчеканил Хейске, протягивая розы, со стеблей которых были обрезаны все лишние иголки.
- Всего тебе наилучшего! – добавил Харада, впихивая конфеты.
- Будь счастлива! – широко улыбался Нагакура, убирая за спину пустые руки.
- Хотя ты уже, - язвительно подпортил конец их пламенной речи Окита, смертельно обиженный на Хиджикату.
Юкимура растерянно улыбнулась и развела руками.
- Ребята, спасибо, но вы опоздали!..
- Хиджиката – тварь! – громко выругался Соджи, наплевав на тот факт, что Тоши наверняка подслушивал за дверью.
- Я не о Тоши говорю, - стряхнув с лица мечтательное выражение, возразила Чизуру. – Саннан, иди сюда!
На глаза ошалевшей четверки показался Саннан, поспешно опускавший очки обратно на нос. Их немного смутила его одежда – домашний халат.
- Привет, ребята, - на редкость ровным голосом сказал он, улыбаясь.
- Саннан, - пробормотал Харада, - Ты вроде у нас живешь.
- Жил, - поправил Саннан. – А теперь, господа, я бы попросил вас выйти…
Последней мыслью Хейске перед тем, как Чизуру с виноватой улыбкой закрыла дверь, была: «Интересно, знал ли об этом Тошизо?»

Сано с удовольствием открыл дверь подъезда ногой и вышел на улицу. Его лицо обдало свежим утренним воздухом, еще морозным, но уже явно пахнувшим весной. Харада присел на ближайший забор, окинул взглядом тусклые городские дома и почти серые листья деревьев, достал сигарету и с удовольствием затянулся. Впервые за два дня он был абсолютно спокоен.
За спиной Саноске послышались сдержанные, но вполне грязные ругательства, вперемешку с жужжанием игрового автомата. Обернувшись, мужчина увидел самое странное, что он вообще мог увидеть в своей жизни – Сайто, всегда спокойного и серьезного, который отчаянно пытался достать хоть одну игрушку из автомата еще с ночи. Скрипя зубами, Хаджиме положил внутрь последнюю монету, и снова дернул за злополучный рычаг.
И промахнулся…