Многие могли б сказать: «Лучший пилот Альянса, вот везет!». Впрочем, такие тоже находились и говорили. Джокера такие заявления бесили до зубовного скрежета, в ответ на это ему хотелось сжать кулак что есть силы и вмазать прямо по наглой и ничего не смыслящей роже, но Джефф ограничивался тем, что подробно и красочно объяснял обидчику, как и в чем он не прав. В большинстве случаев собеседники смущенно извинялись («Прости, Джокер, был не прав»). Конечно, считали безумной удачей и то, как Джокер выжил с доброй половиной команды, в обмен на жизнь капитана. Повезло, мать вашу. Были и те, кто считали полет через ретранслятор Омега-4 чистым везением, даже не принимая в расчет профессионализм как самого пилота, так и всей команды Нормандии. На все эти заявления Джокер с искренней горячностью желал всем такого «охерительного везения».
Стоит ли говорить, что Джеффу Моро поразительно «везло» практически во всех сферах жизни?
«Джокер, мать твою, что ты творишь?» — вопрошал себя пилот, едва ли не сразу после того, как открыл глаза. Ответ на сей риторический вопрос не требовался, но упустить такой шанс самобичевания было бы кощунственно. Этой ночью ему опять снилась СУЗИ. Она была не привычным голографическим шаром, а прекрасной живой женщиной, воплощая тайную мечту пилота. Это напрягало, раздражало, бесило. Каждый раз после подобного сна, Джефф хотел себе основательно вмазать. К счастью, или к сожалению, здоровье не позволяло. А еще, это заметила б неспящая и всевидящая (по крайней мере, в пределах Нормандии) СУЗИ, что тоже останавливало от попыток избиения собственной персоны.
Когда СУЗИ из просто друга превратилась в объект воздыханий, Джокер не знал и сказать не мог. Коренным переломом было лишь нападение коллекционеров на Нормандию, после которого пилот и ИИ сплотились. Дальше все шло по наклонной и зашло настолько далеко, что буквально несколько дней назад Джефф в этой же самой постели признался сам себе: «Ты влюбился в синий мигающий шар». Признался и испытал острую потребность напиться. Но куда там? Долг зовет, планеты сами собой не спасаются, Цербер магическим образом не перевоспитается, а Жнецы невесть с чего не пожелают свалить куда подальше, оставив попытки разгромить вселенную ко всем чертям. Джокер понимал это как никто, посоперничать в этом мог только, разве что, Шепард. Приходилось полностью сосредотачиваться в работе, хотя постоянное присутствие СУЗИ с некоторых пор носило в себе проблему.
Сегодня они летели на Палавен. А еще, сегодня СУЗИ была непривычно тиха. Сначала Джокер решил, что так даже лучше, не стоит бередить покой еще даже не думающих затягиваться ран, когда проблем и так по горло, авось все само собой зарастет, перегорит, пройдет. В творящемся повсеместно круговороте нарастающего отчаяния Джефф верил в хотя бы такое простенькое чудо.
А потом Нормандия в прямом смысле слова как будто сошла с ума. ИИ перестала выходить на связь. Шепард примчался как только смог. Не прошло и получаса, как пилот услышал за своей спиной стук шагов. Незнакомых шагов. Джокер резко развернулся в кресле и увидел... Доктора Еву, а затем незамедлительно тихо выругался.
Доктор остановилась и заговорила родным голосом, нисколько не изменившись в лице:
— Это я, Джефф. Я захватила эту платформу.
— Чт... СУЗИ? — на секунду ему показалось, что он все еще спит, что не было высадки на Палавен, утренних чертыханий, сумасшествия корабля. Он сейчас откроет глаза, обнаружит голову на подушке и примется спрашивать, какого рожна его фантазии никак не могут утихомириться. Джокер надвинул кепку на глаза, закрывая обзор, а потом снова вернул козырек на место. Ничего не изменилось.
Ева, вернее СУЗИ, терпеливо смотрела на пилота Нормандии.
— Ты скоро привыкнешь, Джефф.
— Я почти уже, — он все еще не до конца верил.
В ту же секунду его поразила мысль: «Неужели повезло?». Вот СУЗИ стоит перед ним в оболочке настолько совершенной, что превосходит даже все фантазии. Что если теперь все получится? Что если все эти мечты станут реальностью? Что если...
Джокер мысленно осекся.
«Черт возьми, она же ро-о-обот» — про себя простонал он.
‘Повезло’.
