– Быть может, пора перестать скакать по лесу, кишащему щелкунами и мародёрами? – Джоэл опёрся на дверной косяк и скрестил руки на груди. Он даже понадеялся, что весь его вид не выдаёт достаточно сильное раздражение, но, как говорится, не судьба. Мужчине, по правде говоря, просто надоело постоянно волноваться и удерживать себя от желания бежать искать девчонку. Да, конечно, они через многое прошли вместе, и Джоэл знал, на что она способна, но от тягостных мыслей это совсем не спасало.
Элли, увлечённая комиксом, быстро обернулась и заговорила не менее раздражённым голосом:
– Быть может, пора перестать бегать от четырнадцатилетней девочки?
Во времена поиска Цикад словестные перепалки и взаимные наезды казались обоим чем-то забавным, чем-то, что помогало сбросить напряжение или убедиться в сохранности спутника. Иногда, не зная, как начать разговор или разрешить неловкий момент, они просто начинали подстёгивать друг друга. И было проще. Действительно проще. Сейчас же мелкие и не очень стычки отнюдь не радовали: теперь, когда всё спокойно и есть своё место под солнцем, они должны жить в полном ажуре. Но хер там.
– Хорошо, – выдал мужчина, кланяясь и манерно приглашая девчонку покинуть комнату, – не соизволите ли провести со мной этот вечер?
– Гитару прихвати, старый пердун! – Джоэл усмехнулся.
Пустая и ужасно пыльная гостиная не показалась хорошим местом для времяпрепровождения так же, как и маленькая кухонка. Но времена совсем не те, чтобы воротить нос. После недолгих раздумий Элли просто вытянула Джоэла во двор, усадила на траву и поставила рядом толстую зажженную свечу.
– Для атмосферы, – пояснила она, плюхнувшись рядом и глянув на старую, ещё пару минут назад пылящуюся в кладовой гитару. Девочка помнила, что когда-то он обещал научить её играть, однако у обоих на это не хватало ни времени, ни банального желания. Быть может, чуть позже.
Всё то время, пока Джоэл угрюмо крутил колки гитары и трогал струны, надеясь настроить инструмент, вокруг царила полная тишина, изредка нарушаемая шелестом деревьев или гавканьем сторожевых псов. Что ж, они хотя бы сидят рядом в первый раз за последние три недели, что уже можно считать достижением. Всё-таки жизнь в чёртовой коммуне представлялась совсем иначе, когда их скитания закончились. Свыкнуться-то смогли, но первые разочарования всё ещё вспоминались достаточно легко. Элли уже собиралась вновь уткнуться в комиксы, когда Джоэл резко отложил инструмент и зачем-то занёс руку за спину.
– Вот, это от Марии. Сказала, что тебе должно понравиться, – Элли озадаченно приняла подарок из рук мужчины. Достаточно толстая книжка в тёмно-коричневом потрёпанном переплёте тут же была узнана девчонкой, и Элли грубо сжала её, поджав губы. В горле тут же застрял неприятный ком, а злость на саму себя пришла вместе с воспоминаниями. Девчонка прошлась пальцами по корочке книги и исподлобья глянула на Джоэла. Похоже, вечер испорчен.
– Чёрт бы её побрал, эту книгу! – тяжело выдала она. – И вообще, ты играть сегодня собираешься?
– Какого хрена, Элли?
Девчонка зло запыхтела, когда даже после пятнадцати минут упорного молчания и откровенного игнора мужчина не перестал выжидающе сверлить взглядом её висок. Вот уж что Джоэлу не занимать, так это упёртость. Не было желания сбегать и только ухудшать их и так хреновые на данный момент отношения, да сидеть и строить из себя полоумную, не понимающую очевидных намёков, не хотелось ещё больше. Поэтому Элли вобрала в лёгкие побольше воздуха и начала говорить почти шёпотом:
– Я любила удирать, когда училась в военном интернате. И как-то раз взяла с собой девчонку из соседней комнаты…
– Двигай сюда этот херов стол! Живее! – Элли дёрнулась к предмету мебели и выругалась, когда заметила, что навалившейся на дверь спутнице больше не под силу сдерживать заражённых. Ей пришлось остановиться, чтобы, схватив с пола кирпич, проломить им череп щелкуну, ошивающемуся в углу. И стол, словно назло, поддался не сразу. Обе, сбегая этой ночью из своих комнат, надеялись повеселиться в заброшенном кафе с кучей игровых автоматов. Пару-тройку раз сыграть, покрушить-поломать или ещё что. Однако упавшая бутылка решила иначе, посему Элли и вторая девчонка оказались заперты в небольшой кухне этого самого кафе. Ночь, проведённая в месте обитания щелкунов, по определению не могла быть хорошей. И что, собственно, остаётся делать двум безоружным четырнадцатилетним девочкам в данной ситуации? Да нихера им не остаётся. Сиди, жди, надейся.
– … и она, как дура, просто подошла к нему на тренировке, чтобы… Эй, Элли, какого чёрта? Убери свою проклятую книгу.
Элли второй час старалась игнорировать непрекращающийся словестный понос подруги, и вроде как начало получаться, но девчонка в который раз нехило толкнула её в плечо и отвлекла. «Просто продолжай читать, просто продолжай читать!» – мысленно твердила себе Элли. На нервы действовали атмосфера в совокупности со страхом и само место заточения. Грязная, воняющая гнилью комната с единственной работающей лампочкой. Пара трупов щелкунов, расположенных в углу, угнетала ещё больше, чем вся ситуация в целом. Один из них, уже явно давно заболевший, практически врос в угол и позволил спорам распространяться. Словно говорил: «нас здесь много, ужасно много. Вам не выбраться целыми». Соседка по комнате зло фыркнула и, встав, покралась к дверям, которые не так давно спасли их от кучи щелкунов. Сначала прислушалась, а потом встала на цыпочки и заглянула в небольшие грязные круглые окошка, встроенные в двери.
– Не вижу… Похоже, что всё ещё ошиваются по близости.
Она обернулась, надеясь увидеть хотя бы какие-то эмоции на лице подруги, но та так и не оторвалась от книги. Напряженность, явновитавшая в воздухе, неприятно давила, заставляла чувствовать себя неловко. Вообще казалось, будто Элли вот-вот уснёт: слишком уж сильно она склонилась к книге. Да и невозможно было понять, залипает она или щурится из-за ужасного освещения. А может, её вообще не волнует ситуация, в которой они, по мнению спутницы Элли, оказались по её вине. Следующие пятнадцать минуть соседка старалась стоически игнорировать поведение подруги, но нервы всё же сдали. Она выхватила книгу из рук Элли и зашипела:
– Оторвись ты уже от этой книженции! Чего ты пялишь в неё который час?!
Элли медленно, стараясь обуздать волны раздражения, подняла голову. Свет от еле горящей лампы падал ей на лицо так, что казалось, будто Элли – одна из зараженных, потерявших здравый разум. Словно рассудок давно покинул её, и девчонка вот-вот кинется на соседку с явным желанием вгрызться в глотку. Она прошлась холодным взглядом по рукам подруги и на пару секунд задержалась на книге, но потом всё же заглянула соседке в лицо.
– Потому что лучше общаться с хорошей книгой, чем с пустым человеком.
Девчонка эта с минуту озадаченно пялилась то на Элли, то на книгу, которую держала в руках. Но потом она в буквальном смысле покраснела от злости. Возмущенно топнула ногой и, взмахнув книгой, негромко затараторила:
– Я, значит, пустая? Ты притащила меня в это поганое кафе, где полно этих психов! Вытащила меня посреди ночи из интерната и заставляешь сидеть тут, потому что мы можем помереть нахуй! Да… В этом ты виновата. Во всём! Не пошла бы ты?!
Она буквально задыхалась он накатившего негодования, когда отодвигала стол на его законное место и протестующе пинала одного из дохлых заражённых. Боже, да она, похоже, совсем не ведала, что творит! Стол мерзко скрипел всё время, пока его пытались вернуть на место, и даже этого вполне хватило бы, чтобы привлечь щелкунов. Но сейчас это не волновало ни саму виновницу торжества, ни её чёртову соседку из параллельной комнаты. Обеим было ужасно досадно, и напряжение стало ещё сильнее. Будто на твоих плечах огромнейший и давящий груз. Спутница Элли на прощание лишь демонстративно забросила книгу в свой рюкзак и громко хлопнула дверью. Чем и обрекла себя на верную погибель.
– Лучше общаться с хорошей книгой, чем с пустым человеком, говоришь, – пробубнил Джоэл, потянувшись к гитаре. Свеча почти догорела. Мужчина не знал, как нужно себя вести: Элли всегда говорила о прошлом коротко и неохотно. Как и он сам, конечно. Оттого оба старались не соваться в чужую кучу грязного белья. Мужчина знал о Райли, но её история мало чем отличается от истории этой девчонки. Разве что она была дорога Элли. Иногда, похоже, желание повеселиться может сгубить. – Тесс бы посоветовала тебе не разбрасываться словами.
Но Тесс мертва и уже вряд ли когда-то что-то посоветует, пусть даже это будет что-то чертовски правильное.
– Она тогда не вернулась в интернат. Меня и ещё пару ребят долго расспрашивали, мол, не могла же она просто исчезнуть.
Джоэл продолжил молчать и вернулся к настройке гитары. Слова-то и не нужны были, но он чувствовал острое желание нарушить воцарившуюся, действующую на нервы тишину. Не было смысла соглашаться со словами девочки, которая и так была уверена – а она была уверена, Джоэл прекрасно это знал - в позиции напарника. Чуть позже Элли созналась, что даже не знала, как звали эту соседку, и что взяла её с собой от нечего делать. Рассказала, как опасно было возвращаться обратно одной. «Мне пришлось прирезать парочку заражённых, - сказала она. – И их кровь осталась на моей одежде. Знаешь, тогда я поняла, что стрельба по крысам значительно отличается от убийства этих уродов, бывших когда-то такими же людьми!». Она потом ещё долго крутила книгу в руках и листала страницы под успокаивающий голос Джоэла и звуки гитары. Отстаивала позицию на счёт времени в компании книг, которые она, пусть и не так часто, как комиксы, но читала. Ей было тяжело говорить. Элли то откладывала злосчастную книгу в сторону, чтобы посмотреть на небо, полное звёзд, то снова брала, чтобы напомнить себе, что могут сделать простые слова. Даже пыталась представить, что было бы, промолчи она тогда. «Я была права!» - мысленно повторяла она, будто от этого должно было стать легче. Но никогда и ничто не бывает просто. Если ты, конечно, не герой какой-нибудь доброй книжки. Да, тогда просто.
– Верни её Марии, - Элли встала, похлопала Джоэла по плечу и отряхнулась. – Спасибо за вечер. И за то, что выслушал.
