Once again you fail to even realize
The person that you think of me
Doesn't care what you believe
Doesn't listen anymore
I'm living the darkside upside down
Laughing at my disaster
(Я не понимаю, почему ты в недоумении?
В который раз до тебя элементарно не доходит,
Что человеку, которым ты меня считаешь,
Плевать на то, что ты думаешь,
Он больше тебя не слушает.
Я живу на тёмной стороне вверх тормашками,
Смеясь над своими несчастьями.)
_____________________________
©Lacuna Coil "Upside down"
Увиденное в зеркале было настолько ужасным и неправильным, что я, не выдержав, разрыдалась. Возможно, это было глупо, плакать по волосам, когда в жизни творится что-то невообразимое. Или, вернее сказать, не-жизни? Я ведь теперь мертва. Утерев слезы, я еще раз заглянула в зеркало. Казалось, что за каких-то пару минут я стала еще уродливее: лицо резко осунулось, глаза впали, а под ними пролегли темные круги и остатки кровавых слез, но больше всего пугала бритая голова. От очередного приступа самоедства спас звонок дверь.
- Ты еще не готова? – без приветствий спросила Рэт. – До Манхэттена путь не близкий.
- Еще минуту. Проходи, - я отступила вглубь квартиры, приглашая анархистку войти.
- А тут ничего так, уютно, - одобрила аловолосая. – Ну, ты давай, собирайся, - поторапливала она, и я повиновалась.
- Запрыгивай, - Рэт звякнула брелком с ключами и повела к непримечательной темно-серой машине, покрытой толстым слоем пыли, отчего ее цвет казался еще более блеклым.
- Это твоя? – я не смогла сдержать удивления.
- Наша. Общая с Джо и Майком, - охотно пояснила девушка, откидываясь на сидении. – Что-то не так?
- Просто… - я замялась, не зная как деликатнее объяснить свое недоумение, которое от воспоминаний о названных анархах стало еще сильнее. – Я думала, анархи ездят на каких-нибудь мм… агрессивных мотоциклах, все в кожаных куртках с заклепками и прочим.
- Хах, ну ты даешь! – от души улыбнулась Рэт, показав клыки. – Детка, если мы будем разъезжать на байках, то долго не протянем. Окей, это круто и стильно, но, черт возьми, если придется рвать когти, то что-то типа вот этой «Хонды» мне пригодится больше. Иногда выделяться – это очень хреново, знаешь ли. А еще у тачек есть преимущество: если останется пару часов до рассвета, а тебе негде перекантоваться, то можно забраться в багажник и хоть как-то отсрочить окончательную смерть.
- Понятно, - кивнула я, чувствуя себя довольно глупо от развенчания стереотипов.
- А на счет курток… - протянула вампирша, стягивая с себя косуху и закидывая на заднее сидение. – Смотри-ка, кто заподозрит во мне что-то из ряда вон выходящее?
И правда, в черной водолазке и с прямым пробором, закрывающим лысую часть головы, Рэт смотрелась обычной девушкой, за исключением цвета волос.
- Маскировка и осторожность – наше все, - подмигнула анархистка. – Если ты анарх, то каждый твой день как поле битвы, и тебе пригодятся такие вот приемы, они могут спасти твою клыкастую шкуру в критический момент. Так-то! Учись, пока я не-жива.
- Я это запомню, - пообещала я, таращась на девушку. Анархи не такие, как можно было себе представить. Кто бы мог подумать! А ведь это, как все гениальное, просто. И много ли таких замаскированных анархов бродят по улицам Статен-Айленда?
- Ну, ладно, хватит болтать, поехали! – скомандовала Рэт, и мы отправились в путь.
Апартаменты Дирка Уолкера находились в отеле Waldorf Astoria, недалеко от Центрального парка, который повстречался нам с Рэт на пути. Еще вчера, по интернету, я узнала, что соседний с Дирком номер и еще один на этаже не забронированы, поэтому можно было попробовать использовать это для дела.
- Заболтай их там хорошенько, - дала последнее напутствие вампирша, знающая о моем плане. – Я подожду тебя здесь.
Едва я вышла из машины, голову обдуло холодным ветром. Я невольно провела рукой по короткому ежику волос и мысленно выругалась. «Маскировка и осторожность – наше все!» - как же! Отличная маскировка! Что еще больше привлечет внимание, как не бритоголовая женщина, желающая снять номер в одном из самых дорогих отелей Нью-Йорка? Однако об осторожности Рэт не забыла и припарковала машину на приличном расстоянии от нужного объекта, так что немного пришлось пройти пешком.
Еще снаружи отель поражал своим великолепием: с фасада здания золотого цвета буквами, контрастировавшими со светло-серыми стенами, было написано название в обрамлении античных фигур, сквозь огромные окна были видны просторные залы, по обеим сторонам от вывески красовались золотые фигуры орлов, державших гордо развевающийся американский флаг.
Я осторожно вошла в здание, стараясь держаться несколько отстраненно-высокомерно и не округлять глаза, видя эту красоту. Подойдя к стойке, я, намеренно усиляя акцент до невозможности, коротко изложила то, что мне нужно. Мол, я желаю снять на некоторое время апартаменты, но, прежде чем раскошелиться, хотелось бы взглянуть на номер своими глазами, а то, что предоставляет интернет мне недостаточно. Обладай я способностью как у МакКи или Мэри-Энн, все было бы гораздо проще, но и без них мне удалось убедить служащего в прозрачности моих намерений. Поднявшись на нужный этаж, портье довел до номера и отпер ключами дверь.
- Прекрасный номер, - воодушевляющее начал он.
- Да, прекрасный, - задумчиво согласилась я, медленно обходя мужчину и становясь за его спиной.
Бедняга не придал этому большого значения, а зря. Едва мне удалось оказаться за ним, как я одной рукой крепко прижала портье за плечи, а другой оттянула ворот рубашки и впилась ему в шею, думая о том, как бы не залить все его кровью. Однако стоило мне сделать глоток, как все мысли по этому поводу улетучились. Это был первый человек, из которого я пила, и это было восхитительно! Свежая теплая кровь, биение его сердца, казалось, звучало у меня в ушах, и лишь когда оно замедлилось, я вспомнила слова Рэт: «Зверь берет верх… старайся пореже убивать людишек…» и отстранилась, не забыв при этом зализать рану, как учила анархистка.
Утерев губы, я сняла туфли и направилась на балкон. Сейчас была самая опасная часть плана: перебраться отсюда на балкон Уолкера. Из-за страха расстояние казалось больше, чем было на деле, но и его преодолеть было непросто. Уповая на вампирские силы, я накрепко зажала туфли подмышкой и оставила место для небольшого разгона. Оттолкнувшись что есть сил от бордюра, я буквально распласталась в воздухе как лягушка на воде, а через секунду осознала, что мне не хватило сил и я не попадаю на балкон. В отчаянии вскинув руки вперед, я зацепилась за балясину на бордюре, как утопающий цепляется за соломинку, краем сознания отмечая, что туфли уже, наверное, покоятся где-то внизу. Сил для рывка вверх, как ни странно, хватило, и я ввалилась на такой желанный балкон.
Стоило мне сесть, как я почувствовала, как по щекам покатились кровавые слезы, такие привычные для не-жизни. Душу обуял страшный гнев на судьбу и всех, кто на нее повлиял. Почему я? Почему именно я должна была попасться под руку психопату, одержимому революцией, расчетливому дельцу и кучке сумасшедших анархов, которые, небось, веселятся, зная, что я сейчас рискую своей шкурой, выполняя их дикое поручение?!
- Да чтоб вы все сдохли… - прошептала я и направилась внутрь апартаментов Уолкера.
Возможно, не будь я так зла, я бы пожалела портить роскошный номер Дирка, но сейчас ярость завладела мною до самых кончиков пальцев. Меня буквально трясло от гнева, хотелось крушить все, что попадется под руку. Пока Уолкер шикует в своих дорогущих апартаментах, я ношусь по всему Нью-Йорку, исполняя его поручения. Что ж, это я исполню с особой тщательностью. Подпортить ему имущество? Хорошо, так и сделаю.
Я с мстительным злорадством отправила вазу с тумбочки в полет, а затем запрыгнула на кровать, сминая покрывала и жалея, что сейчас не в туфлях, и принялась совершенно искренне писать пожелания скорой и мучительной смерти своему домитору. Когда все было закончено, я довольно оглядела проделанную работу, а затем, немного подумав, нарисовала символ анархии – круг с буквой «А» внутри. Стоило мне сделать финальный штрих, как за спиной раздалось раздраженное покашливание, и я обреченно прошипела:
- Scheiße…*
- Я же сказал тебе отчитываться о каждом своем шаге, - ледяным тоном проговорил Уолкер. Сказать, что он был в ярости, значит ничего не сказать.
- Я выполняла поручение, - возразила я, злость чуть-чуть поутихла, но не отступила.
- Ты должна была меня предупредить, - настаивал Дирк, расхаживая по комнате.
- И что бы изменилось? – то ли так на меня действовал стресс, то ли еще что, но после того происшествия на балконе, казалось, я забыла, что значит бояться. – Как будто бы вы, Герр Уолкер, - с издевкой произнесла я, - отдали бы на растерзание свои апартаменты? Как же! Но раз вы так злы, что я так исправно выполняю приказы, что анархи меня примут к себе, стоит мне выйти из здания, то, что ж, выплесните уже свою злость, убейте меня на месте и ищите нового шпиона, который станет рисковать своей шкурой ради неизвестно чего!
- Попридержи язык, - проговорил Дирк, - я был бы предупрежден о том, что ты собираешься учинить, а так мне стоило огромных усилий не убить тебя на месте.
- Вас вообще не должно было тут быть, - пробубнила я.
- Не должно было, - согласился Уолкер и добавил: - сделка сорвалась, планы поменялись.
- В следующий раз буду предупреждать, - обреченно согласилась я. Злость как будто сошла на нет.
- Так анархи готовы тебя принять?
- Да. Это было испытание верности, готова ли я рисковать ради них или нет.
- И почему выбор пал на меня?
- Из-за МакКи, - охотно пояснила я, глядя, как лицо вампира становится еще злее. – Когда Крэгг узнал, что он мой Сир, то решил, что это будет символично.
- МакКи… Огромная заноза не-жизни, - протянул Дирк. – Крэгг, значит. Сколько в его котерии Сородичей?
- Семнадцать. Я не уверена, но вроде как там Бруха, Гангрелы, Малки, Тореадоры и Вентру, - я попыталась как можно точнее передать все, что запомнила от Рэт.
- Малкавиан, Тореадор и Вентру… - будто размышляя сам с собой, повторил Уолкер.
- Это плохо? – чуть нахмурившись, спросила я.
- Это интересно, - помедлив, ответил Дирк.
- Я могу идти?
- Иди. И впредь не забывай мне сообщать перед тем, как что-то сделаешь и рассказывать абсолютно всю информацию.
Я кивнула и направилась к выходу.
Надо как можно быстрее выбираться из отеля, стараясь не привлекать внимания. Будет странно, если меня пропавшую обнаружат тут, да еще и в таком состоянии, хотя я и сама бы себя не узнала, в сравнении с той Илмой, что была неделю назад.
_____________________________________________
*Scheiße - дерьмо (нем.)
