Кружевной зонтик. Глава 2

На следующее утро Софи долго крутилась перед зеркалом в ванной, чего она никогда прежде не делала. Она смотрела на себя совершенно другими глазами. Раньше девушка не считала себя красавицей, но сейчас почти любовалась собой. Да уж, думала она, старость меняет взгляд на многие вещи.
Потом в ванную прошлепал хмурый со сна Хоул, и, чувствуя, что ближайшие два часа она его не увидит, Софи отправилась полюбоваться цветами.
Работать в лавке сегодня не хотелось, и она без всякого стыда повесила на двери табличку «Закрыто». Да и как объяснить покупателям, привыкшим видеть костлявую старушку, кто она такая. Или наоборот, слухи уже распространились, и все сбегутся посмотреть на нее как на диковинное животное. Бррр…
«Надо же, - думала она, - столько дней каждое утро я на рассвете приходила сюда срезать цветы и ни разу не гуляла просто так». День обещал быть жарким. Солнце уже стояло высоко, прогнав последние клочки тумана. Все цветы раскрылись и благоухали. Софи уселась на траву, вдыхая густой сладкий воздух, и стала вспоминать вчерашний вечер.
- Так это ты специально собрал всех моих родных в замке? – спросила она Хоула после второго поцелуя.
- Конечно. Я уже не знал, что бы еще такое предпринять, чтобы предотвратить твой побег. Ты была кошмарно прыткой и своевольной старушенцией.
- Значит, ты вовсе не хотел от меня избавиться?
- Наоборот, я не собирался тебя отпускать. Я ужасный эгоист.
Эти приятные воспоминания прервал Кальцифер, приоткрывший дверь и сообщивший, что к дверям заброшенного особняка опять подъехала вчерашняя карета и кто-то ломится в дом.
Софи пришлось встать и вернуться в замок, чтобы принять гостей.
Когда лакей снова объявил: «Миссис Сашеверелл Смит с визитом», Софи слегка заволновалась, и, как оказалось, не зря. Фанни вывела Софи в парк, подальше от посторонних ушей, и, усадив на скамейку, начала очень серьезно.
- Девочка моя, нам нужно поговорить. Вчера, когда я согласилась оставить тебя в этом доме, я не располагала всей информацией. Но сегодня утром мы встретились с одной приятельницей, и она рассказала мне о чародее Хоуле страшные вещи. Оказывается, он не просто поедает сердца, это еще куда ни шло, он соблазняет и бросает девушек. Моя приятельница даже лично знает одну такую несчастную крошку. Я очень беспокоюсь о тебе. Ты такая красавица и совершенно не знаешь жизни, ласточка моя. Что там у него на уме. Давай ты все-таки поживешь у нас с Сашевереллом. У нас огромный дом, чудесный сад, тебе будет хорошо с нами, вот увидишь, – и она с мольбой посмотрела на Софи.
- Но мой дом здесь. И не думаю, что стоит верить тому, что о Хоуле рассказывают всякие юные девицы, – сказала Софи так, словно самой было не восемнадцать лет. – А, может даже, он сам попросил ее очернить его имя. С него станется. Он уже всех замучил этой просьбой. Мы с Майклом черним его просто не покладая рук.
- Но, дорогая, по правде сказать, это меня настораживает еще больше. Странно все это, - протянула Фанни в замешательстве.
- К тому же, ведь я жила в замке с самого майского праздника. Поверь мне, за это время Хоул никому не причинил зла, более того, он сделал столько добра, Фанни, ты не представляешь. И не потому, что беспокоился о том, что скажут люди, или потому что так принято, - нет, это его совершенно не волнует. Он добр и честен на самом деле. И великодушен, и щедр. Твои знакомые просто не знают его, – сказав это, Софи поняла, что могла бы просто прямым текстом признаться, что влюблена в него по уши. Смысл был бы тот же. - В общем, вот увидишь, Хоул не станет соблазнять меня, – заключила Софи, в тайне надеясь ошибиться.
- Может, просто погостишь у нас несколько дней?
- Нет, я останусь. Нужно присматривать за этими двумя оболтусами. Да я и нигде никогда не чувствовала себя настолько дома, как среди этой паутины, – улыбнулась Софи.
- Потому что он здесь?
- Да.
- Ох, милая. Я не хочу никак мучить тебя, ты и так уже достаточно натерпелась. Оставайся пока, посмотрим, что из этого выйдет. Но я постараюсь почаще навещать вас, ты поняла?
И она погладила Софи по руке с таким видом, словно оставляла несчастную в логове дракона.
- Подожди пока тут, я хочу поговорить с Пендрагоном, – эта фамилия в устах Фанни прозвучала почти как неприличное слово, и Софи искренне посочувствовала Хоулу.Прошествовав в дом, дама почувствовала удовольствие, бесцеремонно оторвав чародея от работы с каким-то магическим прибором (к счастью, она не догадалась, что это было подслушивающее устройство) и не обратила внимания на его несколько погрустневший вид.
- Итак, молодой человек, я всё о вас знаю!
Бровь Хоула взлетела вверх под самым отточенным углом, выражающим аристократичное недоумение.
- Позвольте не согласиться, всего о себе не знаю даже я.
- Я знаю главное.
Бровь чуть изменила положение.
- ...как Вы поступаете с несчастными девушками. И не допущу, чтобы моя Софи стала одной из них.
Фанни ткнула кружевным зонтиком ему в грудь и пообещала:
- Если Вы, молодой человек, обидите Софи, если только попробуете протянуть к ней свои лапы, чудовище вы эдакое, то я проткну Вас вот этим самым зонтом насквозь, и не посмотрю, чародей вы там или не чародей. Вы поняли меня? – и она надавила так основательно, словно собиралась, не дожидаясь его прегрешений, проткнуть прямо сейчас, в качестве превентивной меры.
- Уверяю Вас, с Софи ничего плохого не случится, – ответил Хоул весьма учтиво. - У меня самые серьезные намерения.
Если бы их слышала Софи, то она сразу подумала бы, что этот увиливатель просто решил по своему обыкновению со всем соглашаться и обещать что угодно, лишь бы Фанни поскорее перестала сверлить дыру в его любимом костюме. Но та ничего такого не заподозрила и бросив: «Смотрите у меня!» – с победным видом прошествовала к коляске, обняв на прощанье Софи.
- И без всяких заклятий прорицания видно, что меня ожидают страшные испытания, – мрачно заявил Хоул подошедшей девушке. – Я еще ничего не сделал, а твои тетушки уже преследуют меня, тычут зонтиками и угрожают расправой.
– Ну, тогда можно что-нибудь и сделать, хуже уже не будет, – проговорила Софи в надежде, что он ее поцелует. Но Хоул умчался, оставив после себя только аромат гиацинтов.
И как он умудрился соблазнить столько девушек, если не понимает таких простых намеков, недоумевала Софи.
В следующие два дня она пыталась намекать ему еще несколько раз, но все тщетно.
"Это что, какая-то особая форма тупоумия, или этот трус так испугался зонта, что ли", - ворчала про себя Софи, безжалостно драя зеркало. Мимоходом посматривая в него на себя. Мысль, что он передумал жениться и, может, вообще хочет от нее отделаться поскорее, она гнала от себя изо всех сил.
На свою беду именно в этот момент Хоул сунулся в ванную. Но, увидев Софи за уборкой, скривился, как будто у него зуб заболел, и попытался бесшумно ретироваться. Попытка не удалась.
- Так мы поженимся или нет? - напала на него Софи, не выдержав внутреннего напряжения.
- Разумеется. Через эээ... три недели и пять дней. Похоже, заклятие с тебя спало не полностью - память явно подводит. Когда вернусь, посмотрим, что можно сделать, – ответил он очень деловым тоном и смылся быстрее, чем Софи успела сказать что-то еще.

В ванной Хоул теперь проводил времени ничуть не меньше, чем прежде. Более того, в результате ряда сложнейших магических экспериментов изобрел заклятие, придающее волосам «совершенно изысканный», как он сам его охарактеризовал, оттенок. А в гардеробе появилось два новых неописуемых костюма.
В одно прекрасное утро чародей вышел из ванной в темно-синем бархатном камзоле. Кисти рук утопали в кружевах и перстнях, облако сложносоставного цветочного аромата опьяняло, а «совершенно изысканный» цвет волос добивал окончательно. Мысль, что ее будущий (она все-таки надеялась) муж будет в таком виде где-то ходить целый день и улыбаться красивым дамам, вызвала у Софи горячее желание внести некоторые коррективы в это его новое заклятие.
"И куда это ты так расфуфырился", - подумала Софи совершенно молча.
- Во дворец, конечно, - ответил Хоул вслух.
Ах, этот прохвост еще и мысли читает. Мысли чита... - Софи чуть не упала в обморок. Раньше ей делать этого как-то не приходилось – не было необходимости. Но если и стоит когда-то начинать, то именно сейчас, твердо решила она. Дело в том, что пока Хоул был в ванной, Софи печалилась о своей незавидной доле – никаких тебе поцелуев, никаких объятий, не говоря уже о чем-то другом. А потом не менее пятнадцати минут она позволила себе предаваться фантазиям по всем трем вышеуказанным пунктам. «Только бы он не узнал, о чем я думаю, спрячьтесь мысли, спрячетесь мысли, пожааалуйста, спрячетесь мысли, спрячетесь мысли...» - горячо повторяла она про себя, пытаясь краснеть не очень сильно, и вглядываясь в его лицо - знает он или нет.
– Я ведь вроде как работаю на короля. В поте лица добываю хлеб насущный, – между тем продолжал Хоул, расправляя длинные кружева на запястьях.
Вроде нет, по крайней мере, виду не подает. Обморок отменяется.
- И, конечно, среди разряженных придворных тебе нужно быть самым разряженным, – съязвила она, приходя в себя.
- Не могу же я затеряться в толпе! И, кстати, так как я теперь придворный маг, нам требуется постоянный выход в Кингсбери. Придется переезжать снова. Да и жилплощадь нужно как-то расширить. Выходов всего четыре. Когда мы изобретали замок, не предполагали, что может потребоваться больше. Выход собственно из замка на болота неприкосновенен, в Уэльс мне тоже необходимо наведываться время от времени. Остается Маркет-Чиппинг и старый особняк.
- В Маркет-Чиппинге вся моя семья, – нерешительно проговорила Софи.
- Да, я тоже об этом подумал, так что отказаться придется от заброшенного особняка, - заключил чародей и умчался, повернув ручку оранжевым вниз.

Следующие несколько дней он вечно где-то пропадал, появляясь только чтобы дать очередные указания Майклу. Майкл снова рисовал по всему дому знаки, которые Софи оттирала еще совсем недавно, или пропадал вместе с Хоулом. Потом они возвращались, стирали нарисованное и чертили что-то другое. Мебель отодвигали от стен. А Софи коршуном кидалась на обнажающиеся при этом залежи пыли. И хищно поглядывала на меловые рисунки. Заметив эти взгляды, Хоул обнял ее, чмокнул в макушку и очень нежно просил сохранить им (знакам) жизнь до окончания переезда. Потому что в противном случае они (обитатели замка) при переносе могут оказаться не только не в Кингсбери, но и не в этом мире вообще. Софи вняла, размышляя про себя, что если бы Хоул обнимал ее почаще хотя бы так, то всем этим рисункам вообще бы ничего не грозило, а может даже и пыли тоже.