Муза для негоцианта. Глава 3
Раздел: Фэндом → Категория: Книги, фильмы и комиксы
Глава III
Лондонский особняк
Флавиуса Магнуса Вьесчи
- Ваша милость, какое несчастье! - кудахтала на встречу пожилая леди Доссет. – Кто бы мог подумать…
Вьесчи мучительно поиграла бровями и подала дворецкому трость и плащ. Все, что от нее сейчас требовалось согласно регламенту, - изображать скорбь, растерянность, боль утраты и некоторую озабоченность. Ну и, конечно, не обойти вниманием посетителей, которых у смертного одра собралось великое множество: даже те, кто и знать не знал покойного, в глубине души надеялись на щедрость и милость этого выскочки, ставшего за каких-то семь лет одной из самых влиятельных персон Лондона.
- Прикажете двери распахнуть [1]? – на ухо обратился как к единственному родственнику и законному наследнику дворецкий, принимая вещи.
- Конечно, Марвин. Также свяжитесь с похоронной лавкой [2]. Пусть выпишут плакальщика, лошадей, - озабоченно провела рукой по шее, - кого там еще надо?
- Кучера, аксессуары для плакальщиков…
- Ну и остальное, - махнула, предоставляя дворецкому полную свободу. – Я хочу увидеть дядю.
Марвин понимающе кивнул.
- Юджин, сын мой! - подплыл невысокий мужчина, верный картежник Мастера, сплетник и проныра - епископ англиканской церкви.
Вьесчи улыбнулась маской печали, взмолившись про себя, чтобы человек не начал предаваться воспоминаниям. Время от времени ей, правда, было интересно, какой же мальчишка в коротких штанишках по имени Юджин семь лет тому назад привиделся епископу? Тот искренне полагал, что был крестным отцом киндрэт. Над сознанием служителя культа знатно потрудилась Даханавар–кокотка [3]Пэмли.
Иногда Юрате им искренне завидовала. Несмотря на пренебрежение в глазах Асиман, Тхорнисх, Грейганн и Кадаверциан [4], считавших женский клан манипуляторами и хищницами (коими и являлись эти восхитительные сирены), их молодняк не мог усвоить простую истину: для управления миром этим женщинам вовсе не обязательно раздвигать ноги.
- …дядя твой хотел быть погребенным в склепе, - закончил пламенную речь епископ.
- И колокольчик, не забудьте дать ему с собой колокольчик, - их нагнала леди Доссет. – И ключ от склепа. А то знаете, в графстве Дербишир, покойницу унесли в склеп, а потом, когда хоронили другого члена семьи, обнаружили, что девушка выползла из гроба. И не могла, слышите, милорд, бедняжка не могла открыть дверь. Так и умерла, скрючившись, на корточках [5].
- И колокольчик, и ключ, и портрет, и… Все будет, - приобняла маячившую старушку, - Дядя оценил бы вашу заботу. Вы взволнованы. Отдохните. Марвин, сделайте леди Доссет чаю и препроводите ее в покои для гостей.
- Милорд, - старушка захлюпала в платок, - там сейчас так пусто. И слуги… - опасливо обернулась по сторонам, - они еще не завесили зеркала.
Покой умершего сторожил высокий, тощий, как жердь (поговаривали, что от редчайшего скупердяйства), с выгнутой вопросительным знаком спиной, поверенный лорда Магнуса - Гилберт. На протяжении семи лет он до каждого нуля после запятой отстаивал его миллионы в финансовых тяжбах и сделках. Чем и доказал свою преданность покойнику и заслужил особую привилегию – свежую повязку на запястье, скрытую от глаз длинными рукавами старомодного сюртука.
- Ваша, Милость, - человек чуть внимательней обычного склонился перед Юрате. – Когда вы пожелаете ознакомиться с завещанием?
- Как только мы простимся с дядей, - кивнула, приглашая разношерстную публику войти в спальню лорда.
Началось длинное великосветское представление.
Первой протиснулась леди Доссет.
- Ах,примите мои соболезнования- она перекладывала маленькую пухлую ручку то на руки покойного [6], сложенные на груди, то хватала за локоть молодого наследника. -Смерть нашел [7] в нем достойного спутника.
Следующей была леди Коули – вдова с тремя дочерями на выданье. Юджин для нее - потенциальный супруг для одной из них (наиболее непривлекательной), и любовник для самой леди, место которого отчего-то до сих пор было вакантно. Последнее киндрэт читала по маслянистому, влажному взгляду женщины, ее запаху и в едва уловимых жестах.
- Наш дорогой, дорогой Магнус…, - скорбно покачала головой, - ты так неожиданно нас покинул…
«Еще вчера, кажется, ты разорил ее племянника в карты» - Вьесчи мысленно обратилась к Мастеру, прекрасно справлявшемуся с ролью покойника.
«Пусть моя смерть послужит ей возмездием».
«И утешением? – хмыкнула про себя, кланяясь вдове. – Такие люди признают только золотой эквивалент возмездия».
«Ошибаешься. Они слишком подвержены страстям. Не то, что наш старый добрый Гилберт».
Глянула в сторону поверенного, стоявшего у двери и тот, перехватив ее внимание маленькими цепкими глазками, елейно поклонился.
«Решил его обратить?» - озвучила догадку киндрэт.
«Время покажет».
«Быть ему слугой – уже за счастье».
«Ты слишком эгоистична».
-…милорд, вы всегда можете найти поддержку в нашем доме, - вырвала из диалога вдова Коули, жадно всматриваясь в неестественно бледное лицо киндрэт.
«Смотри, ты пользуешься у нее особым расположением» - не унимался Мастер.
«С твоей «кончиной» мой список поклонников пополнился бо́льшей частью Лондона».
«Прекрасная страна, замечательное время, - он предался воспоминаниям. – Мы здесь не были чужаками. Бледное, с синевато-зеленым оттенком лицо, воспаленными от бессонной ночи глазами, неестественно яркими губами – это не отклонение от нормы, а эталон красоты. Как ты думаешь, это снова проделки Даханавар?»
«Девочки не лишены чувства юмора, Мастер».
«Хорошо, когда оно играет нам на руку».
К постели подошел епископ, и Юрате отключила сознание от происходящего. Мыслями возвращалась в зал декораций театра Ковент-Гарден, грызла себя, что, отозвавшись на зов Мастера, не успела предупредить Тсериту и поговорить с Фэриартос с глазу на глаз. Ее уход по-французски [8] шокировал фэри, хотя козыри были у нее на руках. А теперь? Подтачивающая изнутри неизвестность.
«Избавь меня от подробностей на антресолях! – ехидно прокомментировал визуальные подробности пережитого Флавиус. – Ты слишком эмоциональна последние часы».
Будь вьесчи человеком - залилась бы краской смущения. Но подобные непроизвольные реакции организма были чужды киндрэт.
«Обрати ее, делов-то…»
«Это все равно, что кошку научить лаять и посадить на цепь. Она бесполезна как Вьесчи: ни природной жадности, ни любви к стяжательству, ни деловой жилки и радости от махинаций. Что она будет делать?… »
«А какой интерес она представляет для Фэриартос?»
«Поет.… Пожалуй, они видят в ней будущую Музу».
«Продай им ее».
Юрате улыбнулась уголками губ. Ее не шокировало предложения Флавиуса Магнуса Младшего.
«Продать? Боюсь, она мне еще не принадлежит».
«Какое упущение! Исправь это».
Тогда ни один из кровных братьев не сможет посягнуть на нее.
«Слишком много думаешь, - Мастер был раздражён. - Будешь вольна распорядиться собой после моих похорон, а сейчас вернись к гостям».
О возрасте Мастера могла лишь догадываться. Знала, что уже будучи киндрэт, он вдохновил людей и финансировал Первый крестовый поход. Флавий из всего умел извлечь выгоду. Даже из своего покушения.
Пять веков тому назад в порт Любека на Балтийском море, ставшего центром Ганзейского союза независимых городов [9] пришло торговое судно. Владельца его видели редко – спускался на берег невысокий мужчина лишь с заходом солнца. Во время одной из таких вылазок купец познакомился с Юрате - старшей портовой девкой. Она превосходила своих «подруг» не только возрастом, но и редкой жадностью и рискованностью. Женщине казалось, что ей удалось убедить чужестранца в своей любви.Чувствовала, что этот торговец сможет дать ей то, что она ищет, - больше денег и власти.
Флавий же видел в ней прекрасную возможность скрасить путешествие: Юрате выгодно отличалась от городских барышень и соответствовала его вкусовым предпочтениям. Кровь испитых матросов уже набила оскомину: стоило сменить рацион.
Правда, у пассажирки были свои планы. Вместе с подельником авантюристка решила захватить судно. Встреча заговорщиков была запланирована в перевалочном порту. К этому моменту команда помешается от белладонны, а хозяин - отдаст концы. Из вышеописанного плана удалась только малая часть. В легкой дреме Флавий заметил, как протеже сыплет в напиток какой-то порошок. В гневе негоциант чуть не задушил любовницу, но вовремя остановился. Взвесив над бессознательным телом все "за" и "против", Вьесчи сделал вывод, что более беспринципного и зависимого от него существа, способного так далеко зайти, будет найти сложно - и обратил женщину.
Прочтенные планы любовницы и ее хахаляи расстроили, и повеселили негоцианта. Мстительный Флавий основательно запер новообращенную киндрэт в трюме голодать, не потрудившись объяснить ее новую природу. Когда птенец почти дошла до точки, где разум готов покинуть тело, к ней спустился негоциант в сопровождении ее соучастника. Последнего она разорвала на глазах довольного Мастера в клочья. После утоленного голода к Юрате вернулось жизнелюбие и женское очарование. Что было в плюс угрюмому негоцианту.
Он нанял для нее лучших педагогов, обучил манерам, языкам, математике, музыке, логике и что самое главное - показал, что деньгами можно управлять. Юрате стала его глазами и ушами. Кровные братья ошибочно видели в них любовников, но после обращения Флавий отказался от сексуальных утех с бывшей пассией. Вьесчи не делил ложе с тем, кто спит с его конкурентами и врагами. Ведь где не срабатывала его харизма и напористость, она брала женственностью и хитростью. Так было до второй половины XIX века, когда птенец отвоевала право примерить на себя мужскую роль.
________________________________________
____________________________________________________
[1] Двери распахнуть – когда в доме умирал человек, британцы распахивали двери, пока не состоится вынос тела.
[2] Похоронная лавка – то же самое, что похоронное бюро.
[3] Кокотка - женщина лёгкого поведения, живущая на содержании своего любовника. Обладали большей свободой, чем приличные дамы.
[4]Асиман, Тхорнисх, Грейганн и Кадаверциан – кланы киндрэт.
[5] История, которая реально произошла в графстве Дербишир.
[6] Видимо, леди Доссет шотландка по происхождению. У них есть обычай – касаться руки покойного. Говорят, к счастью (?)
[7] Смерть представляется британцам в образе мужчины.
[8]Во время семилетней войны (1756 - 1763) французские военнопленные самовольно покидали расположение части, и тогда в английском языке появилась язвительная фраза "totakeFrenchleave", что означает "уйти по - французски".
[9]Ганзейский союз - Любекская ганза, Немецкая ганза (лат. Hansa Teutonica) — союз немецких свободных городов в XIII—XVII веках в Северной Европе для защиты торговли и купечества от власти феодалов и от пиратства.
Лондонский особняк
Флавиуса Магнуса Вьесчи
- Ваша милость, какое несчастье! - кудахтала на встречу пожилая леди Доссет. – Кто бы мог подумать…
Вьесчи мучительно поиграла бровями и подала дворецкому трость и плащ. Все, что от нее сейчас требовалось согласно регламенту, - изображать скорбь, растерянность, боль утраты и некоторую озабоченность. Ну и, конечно, не обойти вниманием посетителей, которых у смертного одра собралось великое множество: даже те, кто и знать не знал покойного, в глубине души надеялись на щедрость и милость этого выскочки, ставшего за каких-то семь лет одной из самых влиятельных персон Лондона.
- Прикажете двери распахнуть [1]? – на ухо обратился как к единственному родственнику и законному наследнику дворецкий, принимая вещи.
- Конечно, Марвин. Также свяжитесь с похоронной лавкой [2]. Пусть выпишут плакальщика, лошадей, - озабоченно провела рукой по шее, - кого там еще надо?
- Кучера, аксессуары для плакальщиков…
- Ну и остальное, - махнула, предоставляя дворецкому полную свободу. – Я хочу увидеть дядю.
Марвин понимающе кивнул.
- Юджин, сын мой! - подплыл невысокий мужчина, верный картежник Мастера, сплетник и проныра - епископ англиканской церкви.
Вьесчи улыбнулась маской печали, взмолившись про себя, чтобы человек не начал предаваться воспоминаниям. Время от времени ей, правда, было интересно, какой же мальчишка в коротких штанишках по имени Юджин семь лет тому назад привиделся епископу? Тот искренне полагал, что был крестным отцом киндрэт. Над сознанием служителя культа знатно потрудилась Даханавар–кокотка [3]Пэмли.
Иногда Юрате им искренне завидовала. Несмотря на пренебрежение в глазах Асиман, Тхорнисх, Грейганн и Кадаверциан [4], считавших женский клан манипуляторами и хищницами (коими и являлись эти восхитительные сирены), их молодняк не мог усвоить простую истину: для управления миром этим женщинам вовсе не обязательно раздвигать ноги.
- …дядя твой хотел быть погребенным в склепе, - закончил пламенную речь епископ.
- И колокольчик, не забудьте дать ему с собой колокольчик, - их нагнала леди Доссет. – И ключ от склепа. А то знаете, в графстве Дербишир, покойницу унесли в склеп, а потом, когда хоронили другого члена семьи, обнаружили, что девушка выползла из гроба. И не могла, слышите, милорд, бедняжка не могла открыть дверь. Так и умерла, скрючившись, на корточках [5].
- И колокольчик, и ключ, и портрет, и… Все будет, - приобняла маячившую старушку, - Дядя оценил бы вашу заботу. Вы взволнованы. Отдохните. Марвин, сделайте леди Доссет чаю и препроводите ее в покои для гостей.
- Милорд, - старушка захлюпала в платок, - там сейчас так пусто. И слуги… - опасливо обернулась по сторонам, - они еще не завесили зеркала.
Покой умершего сторожил высокий, тощий, как жердь (поговаривали, что от редчайшего скупердяйства), с выгнутой вопросительным знаком спиной, поверенный лорда Магнуса - Гилберт. На протяжении семи лет он до каждого нуля после запятой отстаивал его миллионы в финансовых тяжбах и сделках. Чем и доказал свою преданность покойнику и заслужил особую привилегию – свежую повязку на запястье, скрытую от глаз длинными рукавами старомодного сюртука.
- Ваша, Милость, - человек чуть внимательней обычного склонился перед Юрате. – Когда вы пожелаете ознакомиться с завещанием?
- Как только мы простимся с дядей, - кивнула, приглашая разношерстную публику войти в спальню лорда.
Началось длинное великосветское представление.
Первой протиснулась леди Доссет.
- Ах,примите мои соболезнования- она перекладывала маленькую пухлую ручку то на руки покойного [6], сложенные на груди, то хватала за локоть молодого наследника. -Смерть нашел [7] в нем достойного спутника.
Следующей была леди Коули – вдова с тремя дочерями на выданье. Юджин для нее - потенциальный супруг для одной из них (наиболее непривлекательной), и любовник для самой леди, место которого отчего-то до сих пор было вакантно. Последнее киндрэт читала по маслянистому, влажному взгляду женщины, ее запаху и в едва уловимых жестах.
- Наш дорогой, дорогой Магнус…, - скорбно покачала головой, - ты так неожиданно нас покинул…
«Еще вчера, кажется, ты разорил ее племянника в карты» - Вьесчи мысленно обратилась к Мастеру, прекрасно справлявшемуся с ролью покойника.
«Пусть моя смерть послужит ей возмездием».
«И утешением? – хмыкнула про себя, кланяясь вдове. – Такие люди признают только золотой эквивалент возмездия».
«Ошибаешься. Они слишком подвержены страстям. Не то, что наш старый добрый Гилберт».
Глянула в сторону поверенного, стоявшего у двери и тот, перехватив ее внимание маленькими цепкими глазками, елейно поклонился.
«Решил его обратить?» - озвучила догадку киндрэт.
«Время покажет».
«Быть ему слугой – уже за счастье».
«Ты слишком эгоистична».
-…милорд, вы всегда можете найти поддержку в нашем доме, - вырвала из диалога вдова Коули, жадно всматриваясь в неестественно бледное лицо киндрэт.
«Смотри, ты пользуешься у нее особым расположением» - не унимался Мастер.
«С твоей «кончиной» мой список поклонников пополнился бо́льшей частью Лондона».
«Прекрасная страна, замечательное время, - он предался воспоминаниям. – Мы здесь не были чужаками. Бледное, с синевато-зеленым оттенком лицо, воспаленными от бессонной ночи глазами, неестественно яркими губами – это не отклонение от нормы, а эталон красоты. Как ты думаешь, это снова проделки Даханавар?»
«Девочки не лишены чувства юмора, Мастер».
«Хорошо, когда оно играет нам на руку».
К постели подошел епископ, и Юрате отключила сознание от происходящего. Мыслями возвращалась в зал декораций театра Ковент-Гарден, грызла себя, что, отозвавшись на зов Мастера, не успела предупредить Тсериту и поговорить с Фэриартос с глазу на глаз. Ее уход по-французски [8] шокировал фэри, хотя козыри были у нее на руках. А теперь? Подтачивающая изнутри неизвестность.
«Избавь меня от подробностей на антресолях! – ехидно прокомментировал визуальные подробности пережитого Флавиус. – Ты слишком эмоциональна последние часы».
Будь вьесчи человеком - залилась бы краской смущения. Но подобные непроизвольные реакции организма были чужды киндрэт.
«Обрати ее, делов-то…»
«Это все равно, что кошку научить лаять и посадить на цепь. Она бесполезна как Вьесчи: ни природной жадности, ни любви к стяжательству, ни деловой жилки и радости от махинаций. Что она будет делать?… »
«А какой интерес она представляет для Фэриартос?»
«Поет.… Пожалуй, они видят в ней будущую Музу».
«Продай им ее».
Юрате улыбнулась уголками губ. Ее не шокировало предложения Флавиуса Магнуса Младшего.
«Продать? Боюсь, она мне еще не принадлежит».
«Какое упущение! Исправь это».
Тогда ни один из кровных братьев не сможет посягнуть на нее.
«Слишком много думаешь, - Мастер был раздражён. - Будешь вольна распорядиться собой после моих похорон, а сейчас вернись к гостям».
О возрасте Мастера могла лишь догадываться. Знала, что уже будучи киндрэт, он вдохновил людей и финансировал Первый крестовый поход. Флавий из всего умел извлечь выгоду. Даже из своего покушения.
Пять веков тому назад в порт Любека на Балтийском море, ставшего центром Ганзейского союза независимых городов [9] пришло торговое судно. Владельца его видели редко – спускался на берег невысокий мужчина лишь с заходом солнца. Во время одной из таких вылазок купец познакомился с Юрате - старшей портовой девкой. Она превосходила своих «подруг» не только возрастом, но и редкой жадностью и рискованностью. Женщине казалось, что ей удалось убедить чужестранца в своей любви.Чувствовала, что этот торговец сможет дать ей то, что она ищет, - больше денег и власти.
Флавий же видел в ней прекрасную возможность скрасить путешествие: Юрате выгодно отличалась от городских барышень и соответствовала его вкусовым предпочтениям. Кровь испитых матросов уже набила оскомину: стоило сменить рацион.
Правда, у пассажирки были свои планы. Вместе с подельником авантюристка решила захватить судно. Встреча заговорщиков была запланирована в перевалочном порту. К этому моменту команда помешается от белладонны, а хозяин - отдаст концы. Из вышеописанного плана удалась только малая часть. В легкой дреме Флавий заметил, как протеже сыплет в напиток какой-то порошок. В гневе негоциант чуть не задушил любовницу, но вовремя остановился. Взвесив над бессознательным телом все "за" и "против", Вьесчи сделал вывод, что более беспринципного и зависимого от него существа, способного так далеко зайти, будет найти сложно - и обратил женщину.
Прочтенные планы любовницы и ее хахаляи расстроили, и повеселили негоцианта. Мстительный Флавий основательно запер новообращенную киндрэт в трюме голодать, не потрудившись объяснить ее новую природу. Когда птенец почти дошла до точки, где разум готов покинуть тело, к ней спустился негоциант в сопровождении ее соучастника. Последнего она разорвала на глазах довольного Мастера в клочья. После утоленного голода к Юрате вернулось жизнелюбие и женское очарование. Что было в плюс угрюмому негоцианту.
Он нанял для нее лучших педагогов, обучил манерам, языкам, математике, музыке, логике и что самое главное - показал, что деньгами можно управлять. Юрате стала его глазами и ушами. Кровные братья ошибочно видели в них любовников, но после обращения Флавий отказался от сексуальных утех с бывшей пассией. Вьесчи не делил ложе с тем, кто спит с его конкурентами и врагами. Ведь где не срабатывала его харизма и напористость, она брала женственностью и хитростью. Так было до второй половины XIX века, когда птенец отвоевала право примерить на себя мужскую роль.
________________________________________
____________________________________________________
[1] Двери распахнуть – когда в доме умирал человек, британцы распахивали двери, пока не состоится вынос тела.
[2] Похоронная лавка – то же самое, что похоронное бюро.
[3] Кокотка - женщина лёгкого поведения, живущая на содержании своего любовника. Обладали большей свободой, чем приличные дамы.
[4]Асиман, Тхорнисх, Грейганн и Кадаверциан – кланы киндрэт.
[5] История, которая реально произошла в графстве Дербишир.
[6] Видимо, леди Доссет шотландка по происхождению. У них есть обычай – касаться руки покойного. Говорят, к счастью (?)
[7] Смерть представляется британцам в образе мужчины.
[8]Во время семилетней войны (1756 - 1763) французские военнопленные самовольно покидали расположение части, и тогда в английском языке появилась язвительная фраза "totakeFrenchleave", что означает "уйти по - французски".
[9]Ганзейский союз - Любекская ганза, Немецкая ганза (лат. Hansa Teutonica) — союз немецких свободных городов в XIII—XVII веках в Северной Европе для защиты торговли и купечества от власти феодалов и от пиратства.
