Слеза дракона. Часть 1
Раздел: Фэндом → Категория: Книги, фильмы и комиксы
Сакура была странной гномой, со странным именем - больно цветочным и не шедшим ей и её топору. Впрочем, помимо имени, она вымачивала волосы в настое из розовых горных лилий и начисто удаляла всю растительность со своего лица.*Если добавить ко всему это достаточно высокий — для гнома — рост, то Харуно могла бы пойти за невысокую человеческую женщину. Правда, людские женщины не умеют так махать секирами и не носят кольчуг.
Поговаривали, что Сакура - страшная женщина, ведь и среди гномов бойцов мужчин больше, а Харуно могла стоять в авангарде хирда, но Саске не стремился проверять. Ему хватало того, что он идёт с, наверное, самой человеческой гномой на свете в руины самого величественного гномьего царства.
И, разумеется, придётся лезть под землю.
Но пока что он спокойно обогнал своих спутников, легко взбежал по скалам на низкий, сточенный временем и ветрами пик и вгляделся в горизонт. Загривок лизнуло холодом — Саске было ещё трудно привыкнуть к коротким волосам.
Равнина была пуста, если не считать лёгкой утренней дымки, а вдали виднелась тень Одинокой горы. Ещё идти и идти туда, но много ближе, чем в начале пути — отправлялись из Ривендела, где у Наруто были друзья и возлюбленная. Саске видел её мельком — сероглазая, как и все эльфы Последнего приюта, и бесподобная далёкой звёздной красотой. Что-то было в ней печальное, но вряд ли кто-то, кроме Наруто, мог понять что это.
- И что же видит твой эльфийский взор? - объявился догнавший его Удзумаки. Обычно весёлый, сейчас он цепко скользит взглядом по открывающемуся простору; недавно они наткнулись на следы стоянки орков.
Следовало быть осторожней.
- Ничего не видит, но мне это не нравится.
Тяжёлый шаг и шумное дыхание Сакуры Учиха услышал, не оборачиваясь. Да её любой эльф в темноте пристрелит! Возможно, с закрытыми глазами.
Впрочем, стычки уже были, и Саске не мог не признать — дерётся с душой и лучше многих.
- Хватит... ха... Бегать от меня... - женщина тяжело дышала, так как иногда Саске убегал вперёд осмотреться, следом и Наруто переходил на быстрый бег, а вот Харуно было туго. - Не гномье это занятие — так бегать, когда не надо... ха...
- А когда надо? - весело осведомился Наруто, смеясь беззвучно, глядя на раскрасневшееся лицо Сакуры. Учиха понимающе хмыкнул.
- А когда надо — рубить надо, а не бегать, - мрачно и на полном серьёзе отозвалась Харуно. Гнома явно была не в духе после очередной пробежки.
Саске спрыгнул с камня и медленной трусцой принялся спускаться с пологого склона вниз. Ноги касались земли абсолютно бесшумно, шлось легко, а Сакура с Наруто и без него разберутся — это они лучшие друзья. Учиха же тут сугубо по личным причинам, которые помогли Удзумаки уговорить его на эту аферу.
Нужно было ускориться, как бы сильно Сакуре не нравилось бегать. Обходя владения Беорна, они слишком сильно отклонились на юг, и пора было сворачивать на север к единственной тропе через Лихолесье. Саске хорошо знал лишь северо-восточную часть леса, где родился и вырос вместе с братом, но никогда не ходил один дальше расставленных по периметру владений лесных эльфов постов. Так... пару вылазок...
Ни их хватило, чтобы усвоить два простых правила: безопасно только на тропе, и идти можно только днём, стоя ночью на месте и не привлекая лишнего внимания.
Уж несколько лет как «лишнее» в Сумеречном лесу росло и крепло.
А тут ещё и орки. Разумеется, место пустынное и горы недалеко – тварям некого было бояться, и не от кого прятаться, не считая Беорна, но орки не были тупыми и не лезли к нему, к тому же, неизвестно, жив ли ещё сам Беорн. Сейчас было тихо, но к ночи...
По плану следовало достичь края леса до заката и двинуться вдоль на север, осторожно идя по краю владений Беорна, которые были и второй опасностью, и незримо могли защитить от орков. Затем остановиться на ночлег у самой тропы или же в самом лесу на опушке – если б у Лихолесья была опушка.
Но они явно запаздывали.
Наруто бежал шумно и, судя по звуку, очень быстро. Удзумаки лихо обогнал Саске и, убегая в сторону жалкого плешивого холма, крикнул через плечо:
- Беги, Саске, беги!
Сначала Учиха подумал, что это орки, и уже схватился за стрелу, чтобы вложить в лук и выпустить во врага, но потом его осенило, что Наруто бы не побежал от орков. Нахмурившись, Саске обернулся через плечо.
И тоже побежал.
- Что ты ей сказал? – осведомился Учиха, нагнав друга.
- Ходу-ходу... – вместо ответа сказал Удзумаки и ускорился. Мудрое решение – в ярости Сакура была страшна, и необходимо было не дать ей себя догнать.
Скорость их маленького отряда увеличилась втрое, и только тогда расстояние между ними и Харуно перестало сокращаться. Но это не значит, что она замедлилась, скорее, не могла сильнее разогнаться.
- Так что? – повторил Саске свой вопрос. Ради будущего мирного существования рядом с Харуно следовало знать, какие вещи могут её так разозлить.
- Кое-что... – Наруто хихикнул.
- Я вас ненавижу и убью!!! – в очередной раз взревела Сакура.
Учиха бы не удивился, если б её яростный крик доносился до Мглистых гор.
- Что ты ей сказал и как под раздачу попал я?
- Спросил, в каких местах у неё щетина, - Саске поморщился, но Удзумаки выглядел слишком довольным. – И сказал, что тебя это очень интересует. И ещё кое-что...
Наруто снова захихикал, неприятно и немного пошло. Учиха очень надеялся, что он её не оскорбил, хотя это вряд ли – Сакура была старым товарищем Удзумаки – и удержался от язвительной колкости, предпочитая сосредоточиться на беге, так как они болтали, а вот Харуно не отвлекалась.
- Вы оба жалкие кhagam menu penu rukhs**! – выкрикнула Харуно им в спину, со злости перейдя на родной язык.
- А вот это было уже слишком! – дёрнулся Наруто и едва ли не споткнулся.
- Что она сказала? И с каких пор ты знаешь их язык?
Удзумаки скривился.
- В приличном обществе так не выражаются, - не сразу и нехотя буркнул он себе под нос. – И я так... не знаю... пару фраз...
Саске пожал плечами. Ругается и ругается, всякий гном умеет это делать.
- Ясно, - сухо отрезал он. – Бери левее...
Пора было поворачивать на восток.
Учиха не уставал. Шаг был лёгким, Сакура перестала кричать и просто преисполнилась мрачной решимости их догнать, Наруто тоже помалкивал, а Саске посещали неуместные мысли о брате. Сталкиваться с Итачи не хотелось, тем более, что именно он теперь был главным, но, с другой стороны, когда-то они были на самом деле близки и, слыша дурные вести из Лихолесья, Саске невольно волновался: как там Итачи, не ранен ли он, держится ли оборона, не нужна ли брату его помощь.
Впрочем, понадобился бы – Итачи бы позвал своего брата назад. И Саске бы пришёл.
Но теперь он шёл в Лихолесье почти тайно, тихо, и попасться на глаза тем, с кем делил кров и пищу, было бы чревато неприятными последствиями.
- Саске, а почему у тебя волосы короткие? – вдруг выдал Наруто, вырывая эльфа из омута собственных мыслей. – Не растут?
Кажется, Удзумаки стало скучно: Харуно притихла, пейзаж практически не менялся, только приближалась тёмная полоска – граница Сумеречного леса.
- Я всё понимаю, но, может, потом?
Вновь болтать при беге не хотелось, только дыхание собьётся.
Несмотря на недостойный способ увеличения скорости передвижения, ругань Сакуры и её же угрозы, они смогли достигнуть тропы в срок, а целью было именно это. Саске был доволен и убеждён в грозности Харуно, Наруто сбил набойку на сапоге и теперь выражался так же, как не так давно Сакура, а сама гнома запыхалась и пыталась отдышаться, опираясь на свою же секиру. Учиха поправил меч у пояса, положил ладонь на эфес и вгляделся в темноту.
Никакой опушки, как и ожидалось; Лихолесье встречало гостей сразу, открываясь и пугая мраком и тёмными тенями в корнях. Лишь в царство лесных эльфов пробивался свет, но их путь лежал не туда.
- Думаешь, стоит идти сейчас? – спросил Удзумаки, пытаясь привести сапог в божеский вид и отдыхая.
Перед переходом через Сумеречный лес привал был просто необходим.
- Не знаю... – отозвался Саске, не оглядываясь. С одной стороны, пойдут сейчас – быстрее дойдут до цели, но лучше провести два ночи на тропе, чем три.
- Завтра, - Сакура бухнулась на траву. – Всё завтра, - раздражённо, вытаскивая припасы. – Надоели, оба.
Харуно сжала зубами полосу сухого копчёно-вяленного мяса, сняла плоский шлем и распустила волосы, расчёсывая их кое-как пальцами. Саске заметил у её ушей, у верха скул, колкие короткие волоски, но ничего не сказал: он не Наруто и, пожалуй, только сейчас, смотря на расчёсывающую волосы Харуно, увидел в ней женщину – гордую и ценящую свою красоту.
И внезапно Учиха с удивлением осознал, что гнома по-настоящему обиделась.
- Извинись, - шикнул он в сторону Наруто.
- Чего?
- Извинись перед ней, - снова зашипел Саске, надеясь, что Харуно его не услышит. – Давай, иди...
- Что, дом близко и манеры проснулись? – по-лисьи усмехнулся Удзумаки. В этих краях, ближе к Дейлу, его прозвали Лисом – и не за просто так. Учиха опасно прищурился. – Ладно-ладно, извинюсь я... хотя это была просто шутка.
Наруто крякнул, поднялся и, пройдя пару шагов, уселся рядом с Сакурой. Саске, не слушая их, постарался сосредоточиться на их дальнейшем пути, но в итоге пришёл в тупик и дальше – к мыслям о доме и Итачи.
Саске успел перебрать все стрелы, проверив оперение и остроту наконечников, съесть кусочек лембаса – старого, давно он не бывал под серебристыми кронами Лориэна, но лембас не черствел – и улечься на спину, положив на всякий случай рядом меч, пока Удзумаки проявлял чудеса красноречия, а Харуно – чудеса упёртости.
Учиха устремил взгляд в только-только загоревшимся звёздам и, расслабившись, постарался отрешиться от тяжёлых дум и отдаться течению окружающей природы. Вскоре даже близкое соседство Сумеречного леса перестало его беспокоить.
Шорох травы, тихий вздох...
- Саске, ты спишь?
- Нет, - спокойно.
- А хочешь?
- Я первый сторожу, - быстро понял его Саске.
- Спокойной ночи, Саске, буди потом меня.
Наруто грузно улёгся и быстро засопел. Один из его непризнанных талантов – засыпать за пару минут где угодно.
Стало тихо. Учиха услышал вдали медвежий рёв, но это могло и показаться.
- Спокойной ночи, остроухий, - вдруг сказала Сакура, и это было настолько неожиданно, что Саске даже приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на неё: вдруг сидит, ухмыляется, довольствуясь его реакцией.
Но нет – женщина уже спала или делала вид, что спит, лёжа к нему спиной.
Эльф, гном – точнее, гнома – и человек: самая странная и нелогичная компания, которую когда-либо видел Сумеречный лес. Им сюда ещё хоббита, и тогда бы лесные твари пугались их, увидев издали.
Наруто шёл замыкающим, Сакура – в середине, Саске же крался первым и морщился на каждой оглушительно громко хрустнувшей веточке под ногами Харуно. И почему гномы такие шумные? И как им с таким шумом пройти до конца тропы?
Хотя Удзумаки ничего не замечал.
- Долго нам? – шёпотом спросил Наруто через некоторое время.
- Три дня, без ночей. Воду из ручья не брать, с тропы не сходить, - эхом отозвался Саске.
- Что за ручей и почему не брать?
- Увидишь, - глухо. – У нас достаточно воды и так.
- Да, но почему...
- Заткнись, Наруто, - выдавила из себя Харуно. Надо отдать ей должное: женщина не сказала ни слова за последние четыре часа пути. – И без тебя не по себе...
Неудивительно. Гномы вообще неуютно ощущают себя в древних лесах, не их места, но здесь и Учиха невольно ёжился на шорохи из зарослей. Саске слишком хорошо знал, кто там может скрываться, но тропа была в хорошем состоянии.
- Саске, - глухо сказала Сакура, не скрывая тревоги, и Учиха остановился. Когда он повернулся к ней, то увидел, что Наруто за её спиной тоже замер. Саске проследил за направлением их взглядов, и указывающий жест Харуно в нужном направлении стал ненужным.
- Сакура, опусти топор... – шепнул Наруто.
- Но...
- Опусти, - настойчивей.
Учиха не слушал их. Эльф думал о том, как тяжко сейчас задушенному белой паутиной дереву, которое когда-то было могучим сильным дубом.
Саске сумел провалиться в беспокойную дрёму лишь потому, что деревья и темнота высасывали из него все силы: и душевные, и физические. Снилось ему что-то липкое, как паутина, и слышалось отвратительное шебуршание миллионов пауков. Внезапно кошмар пронзил женский вопль, и Учиха, коротко вскрикнув, проснулся в холодном поту. Наруто сидел рядом, бледный и взмокший, и смотрел в пустоту, Сакуры нигде не было.
Неужто по-дурости сошла с тропы?
Вопль повторился.
- Сакура! – подорвался Удзумаки и бросился в заросли на голос.
- Стой, идиот, не сходи с тропы! – вскочил Саске, пытаясь его удержать, но Наруто уже ломился через кустарник в чащу.
Да и что бы Учиха ему сказал? Давай бросим Сакуру здесь, потому что она дура?
В смятении Саске потоптался на месте. Мрак сгущался, заливая чёрным воздух и перекрашивая его в свои цвета, наполняя ужасом и страхом. Трусом Учиха не был и не станет, но сойти с тропы – смерть. Наруто уже добровольно решил стать кожаным мешком с костями, кровью и сочной плотью, которой рады будут поживиться местные обитатели.
А Сакура? Добровольно или нет?
Под ноги попался плоский шлем гномьей работы: Харуно снимала его только, когда ложилась спать, но в этот раз она должна была не спать, а всматриваться в чащу, сжимая рукоять секиры. Даже если её сморил не вовремя тревожный сон, то женщина не сняла бы шлема – на дозоре можно уснуть только случайно.
Значит, недобровольно...
Значит, лесные твари уже отважились лезть на тропу или же подходить настолько близко, что – предположим – подошедшая на шорох к самому краю её Сакура была утащена в чащу. Саске пожалел, что не знает кхуздула***, так как на эльфийском не нашлось бы подходящего выражения к ситуации, а вот гномий язык был ими богат.
Было тихо: ни криков, не хруста веток, ни тихой песни крапивника, который сопровождал их днём и внушал уверенность в том, что рядом нет никого опасного. Подхватив шлем Харуно, Учиха подобрался и быстро, но тихо, устремился в заросли, прячась в беспроглядной тени.
Тропа опустела.
Чем дальше Саске шёл, тем чаще ему попадалась паутина. Это был дурной знак, но по разорванным местам в уплотняющейся белой сетке Учиха мог отследить направление движения. Правда, он сильно сомневался в том, что Наруто ориентировался на это, а не на вопль старой подруги.
Эльфом завладело странное сосредоточенное спокойствие. На тропу им уже не вернуться – можно было плутать в ста шагах от неё и в итоге умереть от голода, не найдя выхода – и Саске уже смирился с этой мыслью. Впрочем, он не собирался умирать в этом лесу, но сейчас проблемы лучше было решать по мере их поступления.
Громкий треск заставил его замереть. Это был не тот приятный звук, с которым ломается под ногами тончайший первый лёд на лужах на севере в конце ноября, а тот, с которым валятся вековые деревья.
Учиха перешёл с быстрого осторожного шага на бег и направился на звук. Помнится, топора Харуно в лагере не было, а Сакура, как и любой гном, постаралась бы умереть, сжимая его рукоять в руке.
Харуно он узрел через каких-то три минуты; это чепуха по сравнению с его, казалось бы, бесконечным блужданием тут. Гнома едва ли не рычала, потеряв всякое холоднокровие, а её секира летала, вонзаясь в туши пауков всех размеров: от маленьких, с её сапог, до гигантских, по пояс или плечо рослому мужчине.
Саске передёрнуло. Экая мерзость.
Но при всём его отвращении Учиха смутно понимал, что делать. Сакура уже выдыхалась, а пауков не становилось меньше. Вряд ли его вмешательство что-то изменит кроме объёма обеда пауков – порций будет две.
Или три?
Наруто умел рассуждать гораздо хуже. У Удзумаки была горячая голова, поэтому именно он ворвался в кишащее море лоснящихся блестящих тушек и принялся прорубать себе дорогу к Харуно. Наруто тоже рычал, кричал и совершал кучу лишних движений, и хоть он был хорошим бойцом, но вопрос стоял так: не «если» его скрутят, а «когда».
Учиха забрался повыше по раскидистым ветвям ближайшего дерева, прикинул свою скорость и затаился, замерев.
Сакуру сшибли с ног и быстро завернули в кокон из паутины первой – гнома хоть и была выносливей, но устала сильнее, к тому же, немного ранее Учиха заметил бурое пятно на её плече. Наруто потянули за щиколотки, заставляя рухнуть на живот, когда он попытался освободить Харуно, разрезав её путы мечом, и отвернулся от врага. Куль из него получился побольше, но в остальном ничем не отличался от того, что вышло из гномы: трепыхается и мычит, извиваясь, как червяк.
Пауки подхватили их лапками и куда-то потащили. Саске, обождав немного, быстро последовал за ними, не теряя тварей из виду, но и не показываясь на глаза. Учиха очень надеялся, что их не ужалили, так как двоих ему не унести, но не жалёл о своём решении не вмешиваться: эльфов эти пауки убивали просто так, помня стрелы, выпущенные в глаза их сородичам.
Путь был не долог. Гнездовье оказалось близко, но Саске не стал следовать в его глубины за пауками, а потому теперь, пока те вышли на новую охоту или по каким-то другим причинам покинули логово, крался по мягкому покрову паутины на раскидистых ветвях. Смертельная тишина окатывала ватным одеялом со всех сторон и давила на уши, от сладковатого запаха падали было не скрыться. Эльфа едва не тошнило, но не поэтому.
В Сумеречный лес просочилась зараза, просочилась из таинственного и имеющего репутацию проклятого места Дол-гулдура. И Итачи был обязан вывести её, но если старую крепость не зачистить – то всё без толку. Пауки доходили до тропы, их сети опутали кроны и душат их, но его брат определённо уже потерял контроль над ситуацией. На обратном пути Саске придётся завернуть домой и сообщить о том, что видел в тех местах, куда не ходят разведчики, но это позже.
Цель уже было видно: свертки висели на широких ветвях задушенного паутиной мёртвого орешника недалеко от северного – наверное, северного, определишь тут направление – края логова. Саске повезло – если и придётся тащить их, то идти с ношей через владения тварей будет быстро.
Понять, где именно его товарищи, оказалось легко – кули слабо трепыхались. Выбрав покрупнее, Учиха обнажил клинок, подцепил кончиком лезвия край паутины сбоку, а после пожал плечами и от души рубанул поверху в месте, где кокон крепился к дереву. Кокон сорвался вниз, успев мыкнуть, и удачно приземлился на сплетение гибких ветвей пониже, по пути зацепившись пару раз за сучки. Повторив тоже самое со вторым, Саске спустился к ним и принялся мечом помогать Наруто и Сакуре распутываться.
Освободившись, Удзумаки испепеляющее на него посмотрел. Ага, бросил товарищей в беде, не бросившись в драку. Зато все живы. Учиха предусмотрительно зажал ему рот ладонью и шикнул. Харуно смогла распутаться сама. Гнома была зла, как бес, но бледна и ранена в плечо. Эльф задержал взгляд на ране, но женщина гордо отвернулась.
- Ты ранена, - сказал он, убирая ладонь ото рта Наруто.
- Сакура ранена?! – слишком громко повторил Удзумаки, и эльф пожалел, что дал ему свободу речи.
- Царапина, - отмахнулась Харуно, отрывая рукав холщовой рубахи. Женщина туго перетянула плечо и взяла из рук Саске свой шлем. Нахлобучив его, Сакура уже была готова крошить на мясо пауков снова.
Однако у Учиха были на неё и Наруто иные планы. Нужно было как можно скорее выбираться и идти примерно в направлении тропы и вперёд по старому направлению движения. Если повезёт, то они выйдут к рассекающему лёс Чёрному ручью, а уж от него куда-нибудь, да выйдут.
Правда, вероятность выбраться из Сумеречного леса была почти нулевой с того самого момента, как они сошли с тропы.
Сколько часов они уже шли? Два, пять? Или прошло уже несколько дней?
Саске сбился со счёта. Погони не было, но он всё равно держал лук со вложенной в него стрелой, и пару стрел всё же пришлось выпустить в пауков. Но теперь их снова сопровождал крапивник, правда, легче от этого не становилось.
Кроны скрывали небо, не пропуская свет. Учиха не мог понять, какое сейчас время суток. Нужно было признать – они окончательно заблудились.
В конце концов в небольшой лощине Саске остановился и сбросил поклажу. Эльф ожидал возражений, но Харуно первой повалилась на немного влажный дёрн. На её лбу выступила испарина, на которую липли пряди волос, гнома была слишком бледной. Остановившийся Наруто тоже это заметил.
- Сакура, дай рану посмотрю... – неуверенно начала Удзумаки, на что Сакура грубо огрызнулась:
- Я же сказала, что царапина, отстань...
- Но там может быть яд!
- Нет там ничего!
- Замолчите, - выдавил Учиха тихо, но так, что оба сразу замолчали. – Вы привлекаете внимание.
- Ну и что? – язвительно процедила Харуно. – Мы всё равно заблудились. Есть идеи?
Саске молча нашёл взглядом самое высокое дерево и полез наверх. Стоило осмотреться и найти хоть какой-либо ориентир. Вдруг им повезло, и край леса не так уж и далеко.
Забравшись достаточно высоко, Учиха замедлился, так как ветки становились всё тоньше и приходилось тщательно выбирать себе опору: эльфы лёгкие, и под его ногами не приминался снег, но всему есть предел.
Золотистый свет в первое мгновение ослепил его. Закат. Кроны были разрисованы алыми красками. Саске с наслаждением вдохнул свежий воздух и подставил лицо ветру, который был даром после духоты и влаги густого леса.
Открывшийся простор завораживал, но Учиха нахмурился. Края не было. Неужто они ушли в самую чащу?
- Саске! – крикнул Наруто откуда-то снизу.
Эльф поморщился; он же сказал не шуметь, как же Удзумаки не понимает, что криком можно привлечь лишнее внимание – тех же пауков или кого похуже.
Решив, что Наруто может и подождать, Саске задумался, оглядываясь. Учиха начал припоминать, что в Лихолесье есть низинное место... И если они на самом деле попали в эту «яму», то граница совсем близко, но её не видно из-за склона, а где-то в северо-западном направлении начинаются владения его сородичей. Идя на восток и изредка отклоняясь к северу, они смогут достигнуть края леса и обогнуть дом Саске, в который он возвращаться пока не хотел... Правда, выйдут не там, где планировали, но это уже мелочи.
- Саске! – на этот раз в голосе Наруто была не скрытая тревога. – Спускайся, Сакуре плохо!
Учиха был вынужден его послушаться.
Плохо – это Удзумаки слабо сказал. Обескровленные губы Харуно кривились от боли, глаза закатывались, гнома ломано билась в судорожном припадке: Наруто с трудом удерживал её, сильную, за плечи. Его ладонь была искусана – видимо, совал Сакуре в рот, не найдя подходящей ветви, чтобы та стискивала зубы на его пальцах, а не на собственном языке.
- Это она ещё поспокойней стала, - глухо произнёс Удзумаки.
Плечо Харуно распухло и воспалилось, из колотой раны толчками вытекала почти чёрная кровь; сердце Сакуры могло погубить её саму же. Саске осторожно тронул край раны – горячая.
Паучий яд.
- Саске, что делать? Саске, она же не умрёт? – Учиха молчал. – Саске!
- Ацелас, - резко. ****
- У меня нет ацеласа!
- Так ищи, - шикнул эльф, но, посмотрев на Наруто, понял, что тот сейчас королевский лист от сорной травы не отличит. – Нет, сиди тут и держи её.
Удзумаки кивнул.
Ползая едва ли не на карачках по земле, Учиха старался выбросить из головы старую легенду, что ацелас приобретает целебные свойства лишь в руках короля людей. Других вариантов всё равно не было.
К счастью, королевский лист нашёлся быстро. Срезав кинжалом и про запас тоже, Саске бегом бросился назад.
Гнома уже потеряла сознание, её дыхание было шумным и тяжким. Совсем скоро её парализует, а яд начнёт размягчать её тело. Харуно может и не умрёт от такого, но окажется прикованной к постели до конца жизни.
Учиха пережевал несколько жёстких листьев ацеласа и, не жалея, нанёс на края раны получившуюся кашицу. Это должно было снять воспаление и дать им время.
- Саске, ты умеешь лечить? – глухо.
- Нет, - Учиха поднялся.
- Но она умрёт, если ей не помочь, - отчаянно.
- Знаю. Бери её и пошли.
- Куда?
Саске не ответил. Это решение далось ему не просто, но делать нечего. Эльф помог другу привязать Харуно на спину, взял его поклажу и секиру гномы.
- Эльфийская медицина, - бросил Учиха на ходу. – Мы идём к Итачи.
У Саске не было чёткого плана – они просто бежали на северо-восток, тратя на это все силы. Но если Итачи сошёл с ума, то рано или поздно они попадут в руки дозорных или разведки, а там уж разберутся. Раненного умирать не бросят, даже если это гнома, а остальное Саске постарается уладить.
Но на всякий случай он держал руку на луке.
Никто уже не старался быть тихим. Важна была только скорость. Привалами были редкие остановки, во время которых Учиха забирался на деревья и проверял, не сбились ли они с пути. В это же время Наруто обрабатывал рану Харуно ацеласом – и они бежали дальше.
Их заметили, когда во флягах начала кончаться вода. Сизый туман оплетал деревья и тела путников, из-за чего Саске был сосредоточен сильнее, чем ранее, так как дымка скрадывала очертания предметов. Учиха был готов в любой момент натянуть тетиву и выстрелить. Щеки коснулось лёгкое дуновение, и спустя мгновение эльф, круто развернувшись, целился в наконечник другой стрелы, такой же, как его собственная.
Не бывает в этом лесу случайного ветерка под кронами.
- Саске, - сухо, без удивления. – Не ожидал.
- Но узнал, - с тем же безразличием. Саске не знал этого эльфа, но это не так важно было. Лишь бы Наруто молчал и позволил ему провести переговоры.
В следующий момент Удзумаки, выйдя вперёд, выпалил:
- У нас раненный, ей плохо, помогите, пожалуйста!
Дозорный опасно прищурился.
- Ладно ещё человек, Саске... Но гном? Ты осознаёшь, куда их привёл?
Учиха шумно выдохнул и коротко отрезал:
- Пауки.
Сакуру схватили и потащили сами дозорные ровно в тот момент, когда узнали, что гнома была ранена пауками. Наруто побежал за ними, не в силах оставить подругу в одиночестве, а Саске, таща их вещи, был вынужден вкратце пересказывать то, что видел. Как оказалось, ранее он ошибся и до границ ещё далеко – они слишком отклонились к северу; встреченные ими эльфы были разведчиками.
Командиром отряда оказался Шисуи – именно он беззастенчиво целился Саске в глаз. Учиха и сам не понимал, как не узнал старого друга брата, к тому же, в их семье у многих вились волосы. Шисуи как-то пришлось подстричься, и каждый смеялся по-доброму, смотря на него – эльф стал забавно кудрявым.
- Ты просто слишком устал, - похлопал его по плечу Шисуи, будто и не собирался пристрелить часом ранее. – Ничего, я не в обиде.
- Как брат? – осведомился Саске, ощущая пытливый взгляд Шисуи, который тот бросал словно бы вскользь.
От него ждали этого вопроса: Итачи это всё, Итачи целый мир, Итачи король. Итачи его ненавистный и любимый всей душой брат.
- Как обычно, - Шисуи пожал плечами. – Не пьёт вина, учтив, статен, вежлив и не умеет веселиться. Боюсь, через пару столетий станет чопорным и всё – пропал.
Саске усмехнулся. Итачи мог стать кем угодно и каким угодным, но не чопорным. Его брат будет один из тех эльфов, который не умрёт раньше срока, и спустя века, когда время эльфов в Средиземье кончится, сядет на корабль в Серых Гаванях.
Более имя Итачи не упоминалось: Шисуи всего лишь убеждался, что Саске помнит о брате.
Дальнейшую дорогу Саске потратил на краткий рассказ о том, что видел в лесу, не упоминая цель их пути и больше сосредотачиваясь на количестве и размере пауков. Шисуи хмурился всё больше, а лес вокруг – светлел и зеленел, насыщаясь соками и жизнью; чем ближе к границам, тем больше бледного света восхода проникало сквозь кроны, и вскоре Учиха начал смутно узнавать тропы, по которым когда-то ходил в юношестве, мечтая о просторах остального мира, или же бегал, когда был ребёнком.
То было слишком давно даже по меркам его народа...
Выслушав всё, Шисуи тихо вздохнул:
- Раньше наш лес был зелен... И как давно к нам пришёл мрак?*****
Саске не ответил, так как нечего было говорить.
Шисуи отделился от него недалеко от главных ворот: несмотря на то, что приказа от Итачи пока не было, эльф собирался усилить дозоры, отозвать обратно разведчиков и сообщить всем командирам слова Саске, чтобы заранее наметать план примерных действий. Итачи был не так горд, как отец, и обычно прислушивался к мнению тех, кто ходит в глубины Лихолесья чаще, чем он сам.
Наруто он нашёл у дома лекарей.
- Представляешь, они меня не пускают! – возмутился Удзумаки, стоило Саске подойти.
Учиха устало выдохнул. Ноги гудели от напряжения, спина – от с непривычки тяжёлой секиры Харуно, и эльф с наслаждением от неё избавился, поставив возле стены.
- Вот иди, отдохни и не мешай делать лекарям свою работу, - посоветовал ему Саске, заранее зная, что предложение будет воспринято в штыки.
- Да как я могу оставить Сакуру?!
- Спокойно, Наруто... Тебя всё равно не пустят.
- Да я им!..
- Я лично об этом позабочусь, а за твоё «я им» тебя могут вышвырнуть обратно к паукам.
Учиха утрировал, но Наруто проняло. Удзумаки замолк вдруг, задумался и покосился на окна – за Сакуру волновался. Эльф вылил остатки воды из фляги на руку и прошёлся ею по лицу, стирая память о влажном смраде паучьего логова, серой пыли и сумрачной духоте. Дышать стало немного легче.
- Ну и... где нам отдыхать? – осторожно спросил Наруто.
Саске разбудили на закате и сделали это каким-то чудом: вопреки умению спать чутко, а иногда – урывками, Учиха спал крепко, так как переход по Лихолесью слишком вымотал его. К тому же, давление чащи Сумеречного леса было сильно, и эльф устал ещё и морально. Так что, разместив Наруто в скромном гостевом крыле, Саске хватило сил лишь на то, чтобы растереть кожу до красноты, соскабливая слой дорожной грязи и рухнуть на постель в одних штанах. Снов ему не снилось – тело и разум отдыхали в темноте чистой и лёгкой.
Поэтому будивший его слуга имел все шансы на незаслуженную, но быструю смерть. Но тот оказался слишком умён:
- Саске, вас зовёт Итачи, - спокойно и невозмутимо сообщил тихий голос.
- Когда? – сипло, со сна в горле пересохло, и Учиха не сразу осознал, как нелеп этот вопрос.
- Аудиенция через полчаса в восточном крыле.
Слуга ушёл. Саске шикнул, перевернулся с живота на спину и, зевнув, подумал, что до восточного крыла идти двадцать минут. Значит, время есть.
Спустя пятнадцать Учиха перестал валяться на кровати в сонной дрёме и принялся одеваться и приводить себя в порядок.
Итачи не выразил недовольства его опозданием. Саске равнодушно осмотрел его с головы до ног: брат не изменился, его волосы так же стелились по плечам смоляными змеями, тиара на голове отливала серебром, одежды не отдалялись от мрака самой чёрной ночи. Но из-за теней казалось, что две косые морщины на его лице стали глубже.
Хотя вряд ли – Итачи неизменен и совершенен во всём.
Как же младший Учиха ненавидел его за это. За то, что идеальный, за то, что король, за то, что без ошибок играл свою роль и слился с ней, за то, что сын короля и его супруги. За то, что Саске был всегда вторым и уважения пришлось добиваться кровью, чужой и своей, а Итачи всё досталось сразу, просто за то, что он Учиха Итачи.
Но больше всего злило осознание, что будь брат на его месте, то с лёгкостью добился того, что имел сейчас, своими руками.
- Рад тебя видеть, брат мой, - спокойно поприветствовал его Итачи; Саске не проронил ни звука. – Пройдёмся. Расскажешь мне, что видел.
- Шисуи тебе не рассказал? – сухо спросил Саске, но пошёл вслед за братом по галерее. В разгар солнечного дня запах можжевеловых вставок в стенах наполнял её и соседние залы, но прохлада вечера уничтожила весь завораживающий хмель.
- Рассказывал, - не лукавя, ответил Итачи. – Но я бы хотел услышать всё из первых уст, и лучше – из уст брата, а не человека или... гнома.
Брат еле заметно прищурился, выдавая недоверие больше к Харуно, чем к Наруто – последнего он отдалённо знал. Впрочем, никто не заметил бы этого, кроме Саске.
Итачи удалось его разговорить, а, быть может, так подействовали дышащие стены места, которое Саске называл домом. Эльфы Лихолесья не строили из камня, эльфы вообще не любят камень; лишь эльфы Ривендела использовали в строениях этот материал, ведь горы были близко... Увлёкшиеся разговором братья поднимались выше к кронам, к залам, в которые мог порой залететь ветер, а вместо столпов высились гладкие древесные стволы. Где-то запели тихую вечернюю песню с оттенком лёгкой грусти.
Итачи выслушал его, но как-то отстранённо, будто слова Саске подтверждали его собственные домыслы.
- Так говоришь, пауки уже не боятся доходить до гномьей тропы?
- Мы не сходили. Сакура стояла в дозоре, её явно утащили в чащу.
- Ты в ней уверен?
Саске на мгновение сбился с шага.
- Саске, ты уверен в этой гноме?
- Харуно хороший боец, - не сразу ответил он.
- Но гномы часто горячатся, хотя я впервые увидел женщину их народа. Она такая же, как и другие гномы?
- Такая же, - без запинки. – Но она не сошла бы с тропы сама.
- Почему ты так думаешь?
- Не дура. И были следы её сопротивления, - добавил Учиха, подразумевая брошенный шлем, но уточнять не стал.
- Вы с Наруто могли пойти дальше.
- Сакура – товарищ Наруто, Наруто – мой, но он горячится чаще гномов и бросился следом. Я бы не бросил его умирать там
- А разве Харуно Сакура – не твой товарищ?
Саске молчал, пока брат ждал его ответа, замерев вороньей тенью в тронном зале; эльф и не заметил, как ноги привели его сюда. Саске не ответил, когда Итачи отвернулся и подошёл к трону – отцовскому, своему, его будущего сына, если тот успеет родится в Средиземье, а Итачи всё же умрёт.
Младший Учиха ненавидел и этот трон, так как на нём сидел Итачи и сидел раньше их отец, который как-то на большом празднике обратил слишком много внимания на эльфийку из простой семьи. Потом эльфийка стала матерью Саске, и Итачи – его братом.
Но кровь в них текла разная: густая тёмно-алая из жил королевы – в Итачи, яркая, как пожар, лёгкая из тела его матери – в Саске.
Саске был счастлив не знать матери Итачи, хоть когда-то они играли с братом вместе.
- А про нашу тропу ты что-то знаешь? – донёсся до Саске голос Итачи, заставляя очнуться.******
- Нет, - честно. – Но я бы выставил больше дозорных.
- Шисуи уже этим занимается, - кивнул старший Учиха.
- Ты приказал? – заинтересованно, но сухо.
- И это тоже, - не стал отрицать Итачи. – Как далеко вы были от владений Беорна?
- Достаточно, это была вторая ночёвка.
Больше Итачи не говорил, но уходить было рано. Брат щурился, его взгляд потемнел, изредка меж его бровей залегала морщинка: Итачи искал решение и либо не находил, либо находил что-то сложное.
На Лихолесье опустилась ночь, зажгли факелы. Саске решил завтра навестить мать, но сначала ещё предстояло её найти.
Не отправилась ли она в Серые Гавани?
- Куда вы держите путь? – младший Учиха вздрогнул. – Эльф, гном и человек – нечто особенное свело вас вместе, да и дорога через Сумеречный лес не самая приятная для путешествий. И вы так хотели избегнуть встречи со мной, что пошли вблизи от Дол Гулдура...
- Тебя это не касается, - грубо выплюнул Саске.
- Брат мой.
Итачи развернулся к нему в пол-оборота. В его глазах можно было утонуть и умереть: так брат смотрел на приговорённых к казни.
- Ты в моём дворце. Твой друг в гостевых комнатах моего дворца. Ваша подруга в руках моих лекарей. Но, быть может, вам будет комфортней на нижних уровнях?
Брат говорил спокойно, негромко, вкрадчиво, и Саске не удержался от кривой ухмылки. Нижние уровни были ближе к земле и дальше от солнца, там скапливалась сырость, и небольшие камеры-одиночки охранялись круглосуточно, когда не пустовали.
Итачи ни капли не изменился.
- Куда вы шли? – настойчивей. - Не к Одинокой Горе?
Ухмылка исчезла с лица младшего Учиха, но он сохранил молчание. Итачи еле заметно изогнул бровь, и Саске понял, что тот знает о своей правоте.
- Гном не пойдёт через Лихолесье просто так, а сокровищнице под Одинокой горой, по слухам, равных нет. К тому же там их владения. Были. А теперь драконьи.
- Если он ещё жив, - осторожно.
Саске знал историю Одинокой горы, так как видел издали всё произошедшее. Учиха был моложе и глупей, Итачи ещё умел улыбаться, а царствование Короля под Горой было в самом расцвете; величественное, прекрасное и невероятно богатое королевство гномов.
Но любое богатство привлекает воров. Гномам Одинокой горы не повезло, ведь на их золото позарился самый страшный вор.
Дракон...
Дракон Смауг прилетел, когда его никто не ждал, и опалил своим огнём Озёрный город и Одинокую гору, прогнав гномов из собственного дома. А Итачи по какой-то причине им так и не помог.
Младший Учиха так и не спросил почему.
Старая обида? Или одолеть дракона было не по силам, и Итачи не повёл лесной народ на смерть?
- Ты слышал о Амлунгнире? – вдруг спросил его Итачи.
- Амлунгнир? – непонимающе.
- Да... Слеза Дракона... Единственный аналог восьми палантирам, но действующий только у нас в лесу. С его помощью наш отец мог обозревать все просторы Лихолесья, и все твари бежали, боясь попасть под глаз Амлунгнира...
Саске начал что-то вспоминать. Взгляд упал на округлую выемку над троном, а память нарисовала в переплетении ветвей чёрный камень, отливающий кроваво-красным светом.
- Но наш отец уже позже по глупости отдал камень гномам, так как был им должен, - Итачи поморщился. - Амлунгнир был настолько прекрасен, что даже они не смогли сразу понять, что сделан он из окаменевшей смолы, но гномий король не был так глуп – он прекрасно понимал ценность этого камня... Но то было мирное время...
Брат развернулся к нему, и младший Учиха заметил в его глазах алый блеск той алчности, которая незнакома охотникам за сокровищами. Жажда Итачи была сильней и глубже: он жаждал силы и власти, полной власти над Лихолесьем, жаждал вернуть утраченное себе и несомненно считал их отца глупцом лишь за один поступок...
Впрочем, здесь было и разумное звено:
- Если я буду знать расположения логова пауков, то мы сможем уничтожить их сами и с меньшими потерями, - спокойней продолжил Итачи. - Белый Совет уже скоро направится в Дол Гулдур, но даже убив зло там, они лишь остановят приток тварей. Пауки уже крепко обосновались в чаще Лихолесья, и теперь этот лес – их, а не наш. Вдобавок, орки хоть и боятся Беорна, но не боятся леса, и мы уже отбивали их атаки с запада и юга.
Сухие факты.
Разумеется, Итачи двигало не только это: Саске знал силу лесных эльфов, и если их не будет становиться больше, а сила – расти, то лесные эльфы смогут выкурить их отсюда.
- Амлунгнир не был вынесен из Одинокой горы – бегущие гномы спасали лишь себя и жалкую часть своих богатств, - произнёс Итачи и посмотрел в глаза младшему Учиха. – Принеси Слезу Дракона мне, и получишь всё, что у тебя нет. Этот дворец будет твоим домом по праву. Все забудут, что ты не сын жены нашего отца.
Это были мелочи. Это было то, с чем Саске почти смирился.
- И если я умру от болезни или будут убит на поле битвы, следующим королём Лихолесья станешь ты.
Саске окаменел. Итачи отвернулся.
- Ступай, брат мой.
Саске молча развернулся и ушёл.
*У женщин гномов тоже растёт борода, правда, не такая пышная
**Гномий язык – «орочье отродье». На самом деле это очень грубое оскорбление.
***Кхуздул – язык гномов
****Ацелас — целебное растение в Средиземье. Другое название – королевский лист.
*****Лес называли «Великим Зеленолесьем», «Великой Пущей» примерно до 1100 года Третьей эпохи, когда на лес пала тень Тёмного Властелина Саурона, и люди начали называть его «Taur-e-Ndaedelos» («Лес Великого Страха») — по-английски Mirkwood («Лихолесье»). Саурон утвердился в крепости на холме Дол Гулдур, вынудив эльфов уйти на северо-восток. В рамках этого фанфика лесные эльфы тоже бежали на северо-восток из-за тьмы, но Саурон это здесь или некое иное зло – не уточняется. Однако Саске упомянул Дол Гулдур, двигалась троица на северо-восток позже, а сначала – по старой гномьей тропе. Слова Шисуи о зелёном лесе – это отсылка к Зеленосельсью, собственно – Зелёный Лес.
******Лес с востока на запад пересекает старая Гномья Дорога — Мен-и-Наугрим, но из-за её относительной близости к Дол Гулдуру дорога была заброшена. Эльфы использовали тропу севернее — она заканчивалась где-то в болотах к югу от Эсгарота, что на Долгом Озере. Саске, Сакура и Саске шли по гномьей тропе
