Человек, который знает всё

Джон Вин­честер зна­ет всё: как уби­вать и охо­тить­ся на вам­пи­ров, а так же обо­рот­ней, раз­би­рать­ся с приз­ра­ками, туль­па­ми, вин­ди­го, гу­лями, как за­щищать­ся и на­падать, как из­го­нять де­монов и да­же то, что его сы­новья спят друг с дру­гом.

Джон Вин­честер зна­ет про ан­ге­лов. В день, ког­да умер­ла Мэ­ри он прос­нулся не от её кри­ка, нет - к не­му во сне явил­ся он, та­кой си­яющий, не­пос­ти­жимый, и при­казал не­мед­ленно прос­нуть­ся, по­тому что семья в опас­ности. И Джон хо­тел бы ра­зоз­лить­ся на это не­бес­ное соз­да­ние за то, что тот не по­мог, но он знал, шес­тым чувс­твом по­нимал, что он прос­то не смог. Джон был уве­рен — ан­гел на­рушил пра­вила, что­бы пре­дуп­ре­дить его, и мысль, что его ан­ге­ла, а в том, что тот имен­но его — сом­не­ний не бы­ло, на­вер­ня­ка пы­та­ют и на­казы­ва­ют за это не­пос­лу­шание при­чиня­ла да­же боль­шую боль, чем смерть же­ны.

Джон Вин­честер учил­ся жить за­ново при но­вых об­сто­ятель­ствах. Его сы­новья под­раста­ли и он изо всех сил ста­рал­ся вос­пи­тать их вер­но, что­бы те ни­ког­да не пов­то­рили его оши­бок и боль­ше ни­кого не те­ряли. Но он упус­тил тот факт, что в та­ком зам­кну­том ми­ре на тро­их, ког­да всё вре­мя про­водишь на охо­те и в сра­жени­ях, им не в ком ис­кать от­ду­шины. Ал­ко­голь, жен­щи­ны — всё это он про­шёл сам и прек­расно знал, что ни­чего не зат­мит зи­яющей пус­то­ты внут­ри кро­ме близ­ко­го и лю­бимо­го че­лове­ка.

В его чер­но­те ду­ши бы­ла ма­лень­кая, сов­сем кро­хот­ная ис­кра све­та, при­над­ле­жащая то­му са­мому ан­ге­лу, ко­торый пос­ле на­паде­ния де­мона доб­рых че­тыр­надцать лет не по­казы­вал­ся. Но свет, что он ос­та­вил ухо­дя, до сих пор теп­лился. У его сы­новей же не бы­ло та­кого хра­ните­ля, как у Джо­на. И ког­да он по­нял, прос­то до­гадал­ся, что меж­ду брать­ями неч­то боль­шее, чем прос­то се­мей­ные узы — не стал это­му ме­шать. Пусть луч­ше они за­висят друг от дру­га и всю жизнь про­ведут вмес­те, жер­твуя со­бой во имя ближ­не­го, чем что­бы в это втя­гива­лись дру­гие лю­ди, их де­ти… Мо­жет быть по­том, ког­да-ни­будь за чер­той охо­ты и их собс­твен­ных сил — да, но не сей­час, по­ка ещё нель­зя.

Ан­гел по­явил­ся спус­тя год пос­ле то­го, как Джон уз­нал о по­роч­ной свя­зи Ди­на и Сэ­ма. Он прос­то вновь вор­вался в его сон, смот­рел стран­ным дол­гим взгля­дом, в ко­тором плес­ка­лась ви­на и со­жале­ние. Джон и по­думать не мог, что ан­ге­лы спо­соб­ны на та­кие чувс­тва, а по­том всё про­изош­ло са­мо со­бой. Спус­тя дол­гие ме­сяцы, где каж­дый сон за­пол­нялся этим су­щес­твом, его хо­лод­ным све­том, а взгляд, вмес­то со­чувс­твен­но­го, ста­новил­ся всё бо­лее про­ник­но­вен­ным, от­да­ющим поч­ти за­бытым Вин­честе­ру чувс­твом. Прос­то так выш­ло, что пос­ле оче­ред­но­го за­дания, на нер­вах от ед­ва ли не про­вален­но­го де­ла и пос­ле но­вой ссо­ры с млад­шим сы­ном, Джон сор­вался, а ан­гел при­нял всё до пос­ледне­го, слов­но так и дол­жно бы­ло быть.

Джон прек­расно осоз­на­вал, что это не­ре­аль­но, что всё про­ис­хо­дит толь­ко в его снах, но он так стре­мил­ся хоть нем­но­го за­пол­нить пус­то­ту внут­ри се­бя, что был го­тов да­же на ил­лю­зор­ное бе­зумие. И по­ка он раз за ра­зом пре­бывал в объ­яти­ях сво­его ан­ге­ла, упус­кал неч­то нас­толь­ко зна­читель­ное, как от­да­ление Сэ­ма от от­ца. Он про­пус­тил тот мо­мент, ког­да Дин и Сэм пе­рес­та­ли от не­го пря­тать­ся, и всё от­чётли­вей ви­делись сле­ды их страс­ти друг на дру­ге, но он про­дол­жал спус­кать всё про­ис­хо­дящее на тор­мо­зах. А по­том он явил­ся ему не во сне.

Сна­чала Джон ре­шил, что это гал­лю­цина­ция и был в том уве­рен, ведь ни Дин, ни Сэм не мог­ли ви­деть ан­ге­ла, а тот сто­ял в уг­лу их ком­на­ты в мо­теле и прис­таль­но смот­рел на сво­его по­допеч­но­го. Джон хо­тел с ним по­гово­рить, кос­нуть­ся, и как бы нев­зна­чай, слов­но про­веряя все ли ло­вуш­ки на мес­те, про­шёл ми­мо, под­де­вая паль­ца­ми его ру­ку и ощу­щая жи­вое теп­ло и мяг­кость ла­дони. Ан­гел был тут, во пло­ти, но не­видим для всех кро­ме не­го. Та­кой от­кры­тос­ти и бе­зого­вороч­но­го до­верия по от­но­шению к се­бе охот­ник ещё не чувс­тво­вал ни­ког­да, нес­мотря на все го­ды ра­боты, ког­да от на­пар­ни­ка за­висе­ла его жизнь, но в этот раз всё бы­ло со­вер­шенно ина­че, по-но­вому. И он сно­ва при­нял это как дол­жное.

А по­том в их семье слу­чил­ся раз­лад: Сэм сор­вался, у­ехал, бро­сив и его, и Ди­на, вто­рое да­же силь­нее пот­рясло Джо­на. Он на­де­ял­ся, что связь меж­ду его сы­новь­ями ни­ког­да не поз­во­лит им рас­стать­ся, так силь­но оши­бать­ся ему ещё ни­ког­да не до­води­лось. В тот ве­чер он знат­но наб­рался в при­дорож­ном ба­ре и ед­ва пом­нил, как его под­хва­тили под ру­ки и кто-то смут­но зна­комый вы­вел на ули­цу. Он сто­ял, прис­ло­нив­шись спи­ной к двер­це сво­ей им­па­лы, а нап­ро­тив, при­дер­жи­вая, та­кой при­выч­но мол­ча­ливый сто­ял его ан­гел. В тот раз всё точ­но бы­ло по-нас­то­яще­му, впер­вые, хо­тя мог­ло бы уже свер­шится мно­жес­тво раз, но по­чему-то имен­но тот ве­чер. Мог ли ан­гел по­нять, что это имен­но то, что бы­ло нуж­но Джо­ну? Ко­неч­но, ведь он знал его луч­ше, чем кто-ли­бо дру­гой.

Джон взял его пря­мо там на ка­поте, раз­ло­жив на собс­твен­ном ан­гель­ском пла­ще и всмат­ри­ва­ясь в спо­кой­ствие го­лубых глаз. Ан­гел мол­чал, как и всег­да во вре­мя их во­об­ра­жа­емо­го сек­са, лишь при­кусы­вал ниж­нюю гу­бу и ед­ва ощу­тимо про­гибал­ся в по­яс­ни­це, поз­во­ляя че­лове­ку всё глуб­же про­никать в по­дат­ли­вое те­ло. Вин­честе­ру не хо­телось ду­мать, что сей­час он со­вер­ша­ет что-то со­вер­шенно не­пот­ребное, про­тиво­реча­щее всем зем­ным и не­бес­ным за­пове­дям, ему бы­ло пле­вать и на ре­лигию, и на ве­ру, единс­твен­ное име­ло зна­чение — этот свет сей­час пол­ностью при­над­ле­жал ему од­но­му, хоть и не­надол­го, но без ос­татка.

Боль­ше он ни­ког­да не поз­во­лял се­бе та­кого на­яву, про­дол­жая нас­лаждать­ся каж­дым ра­зом и при­кос­но­вени­ем толь­ко во сне. Ров­но до тех пор, ког­да не за­метил стран­ности в по­веде­нии сво­его ан­ге­ла. Тот ду­мая, что Джон слиш­ком за­нят сво­ими ис­сле­дова­ни­ями и за­пися­ми, как-то слиш­ком ос­то­рож­но смот­рит на Ди­на, ис­подтиш­ка сов­сем по-че­лове­чес­ки пре­рывис­то взды­ха­ет, а в его вни­матель­ном взгля­де пле­щет­ся что-то ещё, что рань­ше он за­мечал толь­ко у од­но­го че­лове­ка — у Мэ­ри. За­бота с при­месью вол­не­ния и вот оно — ис­кра, схо­жая с той, что ан­гел ког­да-то по­селил в его ду­ше, но тёп­лая. С та­ким ви­дом обыч­но смот­рят на сво­их воз­люблен­ных, на тех, ра­ди ко­го без раз­ду­мий пой­дут на пла­ху, ра­ди чь­ей улыб­ки го­товы бу­дут рас­стать­ся со сво­ими крыль­ями. И Джо­ну не ос­та­ёт­ся ни­чего, кро­ме как пе­рес­тать ис­тя­зать ан­ге­ла не­нуж­ной ему связью. То теп­ло, что он по­селил в ду­ше че­лове­ка рас­се­ялось, и его мес­то за­няла сно­ва месть.

Джон Вин­честер зна­ет всё: что его млад­ший сын на­конец на­шёл де­вуш­ку и жи­вёт нор­маль­ной жизнью, как всег­да меч­тал, что стар­ший му­ча­ет­ся от той же пус­то­ты внут­ри, что и он сам, да­же то, что его ан­гел боль­ше ему не при­над­ле­жит. Он зна­ет, что тот ког­да-ни­будь по­селит но­вую ис­кру в сер­дцах его де­тей, и эти огонь­ки бу­дут го­раз­до силь­нее, чем тот, что всё ещё теп­лится в нём, ок­ру­жён­ный болью и не­навистью. Он зна­ет. И мол­чит.