Шесть месяцев спустя
- Ого, мисс Форбс, ваш удар становится сильнее с каждым днем! – едва только Тайлер успевает договорить, как мой меч стремительно взмывает вверх и так же резко опускается над головой Тайлера, встретив на своем пути препятствие в виде меча парня.
Удар оказался довольно сильным, отчего Локвуду пришлось стиснуть зубы и целиком и полностью сконцентрироваться на рушившихся на него ударах.
За полгода, проведенных среди сильных, готовых к сражениям мужчин, я вполне сносно изучила технику боя мечом, но все же была не довольна своими успехами, и каждый день до изнеможения оттачивала навыки. С рвением львицы, я отражала удары Тайлера, блокируя их, и тут же устремляясь в атаку. В подобные мгновенья мной правили гнев и желание достичь максимального уровня подготовки, чтобы любой вампир, встретившийся у меня на пути не ушел невредимым.
Первая моя встреча с бессмертным произошла через месяц после того, как я перешла границу земель оборотней. То был одинокий вампир, терроризирующий небольшую деревню, расположенную вблизи хвойного леса. Дункан, будто решив проверить меня на выносливость, отправил меня и двух своих людей проверить, что происходит в районе, откуда постоянно доносились известия об истерзанных жертвах ужасного существа. Мной правил страх, когда я приблизилась к злосчастным землям. Сомневаясь в собственных силах, я едва ли не дрожала, когда встретилась лицом к лицу с холодным и злым взглядом вампира, по подбородку которого стекали свежие капли крови, оставленные его очередной жертвой, тело которой в тот момент представляло собой кровавое месиво, красовавшееся у его ног. В первые секунды мне показалось, что еще немного и я потеряю сознание, и тогда для меня все будет закончено, потому что кровососущий непременно воспользовался бы моим безволием. Но механизм, четко работающий в моей душе, не дал мне сломаться в такой неподходящий момент. В памяти всплыли кровавые расправы вампиров, которые я видела собственными глазами. А самое главное… Самое главное я вспомнила смерть отца… Гнев и злоба вспыхнули в сердце, затмевая все, что происходило перед моим взором. Я не видела ничего и никого, а только это ужасное чудовище, над которым я жаждала расправы всем своим существом. С диким криком набросилась я на монстра, руша на него десятки ударов мечом, без устали поднимая и опуская меч. Видимо, сила оборотня живет в глубине меня, отчего я без устали дралась наравне с вампиром. Ему удалось таки сломать мне пару ребер, из-за которых я потом еще долго не могла поднять меча, но в момент боя я не чувствовала боли ни на йоту. И вот мой меч снова взмыл вверх, разрезая воздух точенным металлом. Скользящим ударом проносится он сквозь тело вампира, отсекая его обезображенную голову. Задыхаясь от усталости, и наконец, почувствовал раны на своем теле, оставленные мне им напоследок, я ликую внутри себя. Схватив за волосы отрубленную голову, словно трофей, я с победным кличем выбежала из ангара навстречу своим спутникам. И только, когда поравнялась с ними и получила в награду их хвалебные слова и улыбки, я упала к их ногам, загибаясь от острой боли.
Со временем я научилась терпеть практически любую боль. Это было частью выносливости, которую я тщательно в себе взращивала. Задачей всей моей жизни стала борьба с вампирами, которые продолжали нападать на простых смертных, а также сеять повсюду свои кровавые расправы над оборотнями.
Иной раз до меня доходили слухи о семье Майклсон, членом которой я фактически оставалась до сих пор. Мой супруг без церемоний признал при дворе Генриха VIII, что его суженая сбежала в неизвестном направлении. Не буду скрывать, что не ожидала от него подобной честности, ведь этим признанием он навлек позор на свою персону. Что ж, видимо Клаус не привык избегать темных пятен на своей репутации. Отчасти, в первое время после побега я грустила и скучала по нему, но со временем научилась гасить в своей памяти любые светлые моменты, связанные с этим вампиром. И оставалось лишь одно воспоминание – горящий дом, воплю раненых людей, и отец, истекающий кровью на моих руках… Разве этот монстр заслужил снисхождения? Разве он не достаточно долго мыл руки в людской крови, чтобы расплату с ним пускать на самотек? Должно быть, я повзрослела за эти полгода, если перестала оплакивать по ночам свою непростительную слабость к Майклсону, свою детскую любовь… Сейчас же мое сердце настолько очерствело, что любви к мужу в нем нет места. Иногда все же становится интересно, догадывается ли он на чью сторону я встала? Знает ли он, что в скором будущем я буду готова скрестить наши мечи и пролить его кровь в отместку за кровь отца? Очевидно, он думает об этом! Наверняка он не сомневается, кто выйдет победителем в этой войне! Но какого будет его удивление…
- Помогите! – чей-то громкий крик вывел меня из раздумий. – Помогите, прошу вас!
К лужайке, на которой проходили тренировки мои и воинов, бежала молоденькая девушка, прижимая к плечам окровавленный платок.
- Что случилось?! – девушка едва ли не упала в руки Тайлера, когда он вышел к ней на встречу. – Беатрис? Так ведь тебя зовут? Что у вас произошло?!
Я тоже узнала эту девушку. Беатрис жила в соседнем поселении оборотней. Небольшая деревня практически примыкала к владениям Дункана, отчего мы знали каждого оборотня, живущего на ее территории.
- Вампиры! – задыхаясь от усталости и ран, проговорила Беатрис. – Они жгут наши дома и убивают местных! Прошу вас, спешите! Иначе они сравняют с землей наши бесценные земли!
Не дожидаясь приказа Дункана, я хватаю меч и на бегу прыгаю в седло своего коня, который как раз был привязан поблизости. На мою удачу, я стала все чаще пренебрегать длинными платьями, одеваясь в военную мужскую одежду, подбирая самый маленький и удобный размер.
- Подожди, Кэролайн! – кричит Тайлер, отбивая в тревожный колокол. – Их может быть не меньше дюжины!
- Собирай стаю! – кричу в ответ я, рысью устремляясь к лесу, за которым находилась, терпящая бедствие деревня. – Догоните меня!
Тайлер не одобряя мою ретивость покачал головой, но зная мой вспыльчивый характер, не стал меня останавливать.
Миновав лес, я уже издали видела клубки черного дыма. До границ поселения я добралась в считанные мгновенья. Остановившись у черных закопченных развалин, я спешилась, растерянно оглядываясь по сторонам. Как я не прислушивалась, из деревни не доходило ни звука. Опоздала… Эти варвары выжгли это место за предельно короткое время. Спрыгнув с лошади, я пошла вдоль сожженных домов, надеясь найти хоть кого-то уцелевшего, но стояла гробовая мучительно тяжелая тишина.
- Не успели! – Тайлер оказался рядом, а за ним еще десяток воинов Дункана. – Здесь камня на камне не осталось…
- Тсс… - я поднимаю руку вверх, показывая, чтобы никто не проронил ни звука, продолжая идти вперед до противоположных границ деревни. Стая медленно последовала за мной, держась немного на расстоянии.
За деревней располагалась возвышенность, на вершине которой я увидела двоих всадников, которые вслед за своими, уходящими воинами, остановились посмотреть на деяние своих рук.
Дыхание мое перехватило, когда сделав еще шаг и присмотревшись, я встретилась с до боли знакомым, а некогда бывшим родным взглядом. Колючие холодные глаза, смерили меня, без сомнений также узнавая. Клаус и Коул Майклсон рассматривали меня и стаю, находясь в нескольких десятков метров. Каким же холодом наградил меня взгляд мужа! Каким презрением я была удостоена в эти мгновенья! В какой-то момент мне показалось, что Клаус сейчас рванет с места своего коня, и рапирой отсечет мне голову, устремившись вниз на полном ходу. Но Коул преградил ему путь своей лошадью, разворачиваясь и покидая вершину холма, вслед за стаей вампиров, которые совсем недавно жгли и убивали. Еще несколько секунд взгляд Клауса изучал меня и воинов, собравшихся за моей спиной. Затем черный как смоль конь его, встав на дыбы, ударив в землю копытами так, что по ней прошло легкое содрогание, развернулся и унесся прочь, поднимая пыль с земли и вырывая дерн из нее.
Если до этого дня Клаус не знал, куда я исчезла, то сейчас эта тайна открылась ему. Двоякое чувство овладело мной: с одной стороны я ожидала этой встречи и должна быть готова к ней, но с другой – его взгляд вновь зародил страх в глубинах моего подсознания. Разорив очередную обитель оборотней, он не остановится, и будет подбираться ко мне все ближе, желая поквитаться. Теперь у него, как и у меня был стимул в этой бесконечной войне.
20. Принцесса кровавых роз... Часть 1 - Пленник.
Будучи на взводе я вернулась на территорию земель Дункана. Обхватывая голову руками, буквально не зная куда деться, стараясь забыть о сегодняшнем дне.
- Кэролайн, подожди, пожалуйста! – Тайлер перехватил мой локоть и развернул меня к себе. – Что с тобой случилось? Это ведь был Он, не так ли?
- Да это был он! – всхлипываю я в ответ, не в силах сдержать той истерики, которая бушевала внутри меня. – Ты видел с какой наглостью он смотрел мне в глаза?! Ты видел какая гордость вселилась в этого демона, после того, как он погубил несколько десятков жизней только что?!
-Подожди минутку, успокойся! – Тайлер с опаской поглядывает на меня, когда я начинаю шагами мерить площадку для тренировок, усиленно прижимая ладони к вискам.
- Я не успокоюсь, Тайлер! – срываюсь я, переходя почти на крик. – Он со своим тщедушным братцем уничтожили целое поселение! И это снова сошло ему с рук! Какое тут спокойствие! Спокойным остался он – не получив кола в сердце!
- Кэролайн! – Тайлер хватает меня за плечи, заставляя остановиться и посмотреть на него. – Он напугал тебя?
Голос оборотня звучит успокаивающе ровно, но его вопрос напрочь лишает меня воли, отчего я едва не хнычу в его руках.
- Меня пугает его близость, - выговариваю я, стискивая зубы. – Меня пугает все, что с ним связано! Но еще больше меня пугает то, что он может в любой момент ворваться на территорию этих земель… И тогда все будет кончено, Тайлер!
Тайлер замолкает, опустив глаза, словно уже представляя страшную картину, которую может увидеть однажды воочию.
- Я не должна успокаиваться! – повышаю голос, не замечая, как начинаю кричать. – Все мы должны взять оружие и противостоять врагу, который во сто крат сильнее нас!
- Ты одержима! – Тайлер отпускает мои плечи, отворачиваясь и отходя на пару шагов в сторону. – Жажда мести лишает тебя права думать разумно!
- Разумно?! – рывком я разворачиваю Тайлера лицом к себе. – А то, что сегодня десяткам невинных выпустили кишки на волю, ты тоже считаешь разумным?! Разумно сидеть в окружении крепких стен Дункана и ждать следующей атаки вампиров?! Я не считаю это разумным! Целью всей моей жизни стала расправа с этой кровожадной династией! И я не намерена поджимать хвост и сидеть в сторонке, наблюдая, как вампиры все ближе подбираются к нам своими жадными руками!
Я не замечала, как срывается мой голос, не чувствовала горячих слез, бегущих по щекам, перепачканным сажей от сожженных построек. Тайлер смотрит на меня каким-то грустным скорбным взглядом, затем протягивает руки, желая обнять и успокоить, но я яростно вырываюсь из его рук.
- Не надо жалеть меня! – рычу я, смахивая слезы с ресниц. – Жалость – это последнее, что я хотела бы ощущать к себе!
Кидая яростный взгляд на последок, я обхожу Тайлера, скрываясь за стенами усадьбы. Я не хочу больше слышать и видеть кого-либо. Полностью погрузившись сама в себя, я запираюсь в своей комнате, безвольно падая на кровать, позволяя выйти на волю своим чувствам и слезам.
С того злосчастного дня я не покладая рук тренировалась день за днем. Мой взгляд вспыхивал, когда я бралась за меч, а часы проходили незаметно, провожая раннее утро, которое невидимой границей перетекало в день, а затем также стремительно в ночь. Однажды, Бонни подбежала ко мне, останавливая тренировку и накидывая на плечи плотный шерстяной платок. И только в то мгновенье я поняла, что идет сильный дождь, под которым я промокла до нитки, совершенно не замечая этого.
Прошел еще один месяц моего неистового сражения с собственным телом, с искалеченной душой. Я стала подобно глыбе льда. Научилась холодными глазами смотреть на смертельные раны друзей, концентрируясь только на ущербе своих врагов, ненависть к которым росла с каждым днем. Я стала жестока. Об этом не раз говорил мне красноречивый взгляд Тайлера, а в слух решалась произнести лишь Бонни, с которой я начала избегать общения, не желая слушать молящих призывов к моему очерствевшему сердцу. Но самой большой моей заслугой было то, что я стала сильной. Блокируя чувства, я окружила себя самыми сильными воинами стаи, которые вровень со мной дышали одним воздухом войны. С ними мы стали едины в своих стремлениях, в жажде мести… Каждый из них лишился своей семьи, как и я, своего собственного дома, и также как и у меня душа их постоянно болела в груди, разрываемая болью и утратой. Дункан относился с уважением к моему выбору, к течению моей жизни. Кому, как ни ему знать, что значат потери? Скольких из стаи он потерял уже? Скольких потеряет, если опустит руки?
Новый слух о сожжении очередного поселения, разбудил меня поздно ночью. Схватив меч, я бросилась в холл, собираясь устремиться на поле боя, но меня остановил Тайлер.
- Там уже все закончилось! – сказал он, боясь произнести в слух количество жертв. – Но наши воины не вернулись с пустыми руками…
- Что ты имеешь ввиду? – ненавижу когда он держит паузу, боясь вызвать приступ моей ярости.
– Им удалось поймать в ловушку одного из вожаков стаи вампиров…
- Так чего же ты ждешь? – кричу я, взмахнув мечом. – Я немедленно хочу увидеть это исчадие ада!
Тайлер подошел к массивным дверям, и выглянув наружу, распорядился привести пленника.
Секунды, пока воины выполняли приказ, тянулись мучительно долго. Я отчаянно сжимая рукоять меча, ожидая того мгновенья, когда снесу голову с плеч монстра, отважившегося покуситься на земли оборотней.
Дверь с шумом распахнулись. Двое крепких мужчин волоком тащили окровавленное тело, выбившегося из сил вампира. Лицо пленника было залито кровавыми потеками, одежда ошметками свисала с тела, которое судя по всему было обожжено крепким настоем вербены, сделавшей его слабым.
- Коул Майклсон… - выдохнула я, когда пленник поднял на меня свой меркнувший взгляд, в котором до сих пор оставалась только жажда расплаты.
21. Принцесса кровавых роз... Часть 2 - Разрушенный Эдем.
Свет свечи в лампаде вздрагивал, отбрасывая, на потемневшие от времени и грязи стены подвала, замысловатые тени, которые сливаясь вместе, напоминали фигуры монстров, сказки о которых рассказывал мне отец в детстве. Крепко сжимая рукоять меча в руках, я также старательно сдерживала в себе стремление взмахнуть им, и отсечь наглую голову вампира, который был прикован к каменной стене передо мной крепкими стальными цепями, в сплав которых входил густой настой вербены.
- Более тридцати человек… - сквозь зубы произношу я, яростным взглядом вглядываясь в потемневшие от боли глаза Коула Майклсона. – Более тридцати жертв ты оставил за собой, перед тем как оказаться здесь!
Коул механически сплевывает сгусток крови, поднимая на меня свои дерзкие глаза, будто перед ним ровным счетом пустое место.
- А я ведь говорил брату, что стоило отсечь твою смазливую головку еще тогда, в доме, где испустил дух твой собакоподобный отец! – поморщившись от спазма боли, вампир натягивает на лицо едва заметную улыбку. – Я знал, что овечка рано, или поздно станет волком!
Сильный удар по лицу заставил деверя замолчать, едва не задохнувшись от собственной крови. Потираю ушибленную руку, не сводя глаз с пленника, готовясь лишить его своей бесконечной жизни в любой момент.
- Думаю, не надо объяснять дважды, что говорю здесь я! – мой меч прислоняется к его щеке, опускаясь ниже к груди, оставляя холодной сталью ярко-алую кровавую дорожку на его теле. – Твоей семье недолго осталось существовать! Вы все пойдете вслед за моим отцом! Вопрос только в том, насколько ужасной окажется расправа над каждым из вас!
- Не забывай, моя сладкая, что ты все еще являешься частью этой семьи! – ухмылка Коула приводит меня в бешенство, и я едва ли могу контролировать силу нажатия на меч, который погружался в плоть вампира все глубже. – Так ведь, Кэролайн Майклсон? Клаус не забывает предательства! И рано, или поздно он собьет с тебя спесь, девчонка!
- Я ношу фамилию отца! – мой голос разносится по всему подвалу, а вслед за ним раздается срывающийся крик Коула от того, что я насквозь протыкаю его плечо мечом. - Я Кэролайн Форбс! Была ею, есть и буду! Та жалкая формальность, на которую вынудил меня твой братец, никогда этого не изменит!
Голова вампира никнет, он замолкает, очевидно, потеряв сознание. Медленно, истинно наслаждаясь этим мгновением, извлекаю окровавленный меч из плеча вампира, тут же выпуская на волю новый поток крови. Еще долгих несколько минут я самозабвенно рассматриваю блестящее лезвие, украшенное алыми переливами, стекающей с него крови. Каждый раз, когда я кидала взгляд на плененного вампира, в моей памяти всплывала только пара воспоминаний – то, как он избивал меня стальным кнутом, и то, когда он едва не погубил Бонни этим же орудием. Его страдания сейчас были малой толикой того вреда, что он причинял окружающим.
- Что с ним делать? – Тристан, мой преданный воин, вошел в подвал, отвлекая меня от собственных мыслей. – Вы убили его?
- Нет, планы изменились. – отвечаю я, схватив тряпку и тщательно вытерев меч, даруя ему привычный блеск. – Следите за ним и днем и ночью. Это слишком ценный материал, чтобы расходовать его так расточительно!
Тристан проводил меня недоуменным взглядом, но все же проверил цепи, удерживающие безвольного вампира.
Выйдя из подвала, и обведя победным взглядом доблестных воинов стаи моей и Дункана, я начала говорить:
- Вы хорошо постарались, друзья мои! Но все же потери наши не знают разумных пределов! Знаю, что вы ожидаете от меня вердикта о смерти вампира, но я не нанесла последнего удара, - в толпе поднялся шум, возмущенные возгласы, заставили меня повысить тон.- Теряя лучших, мы не должны руководствоваться своими чувствами, жаждой расплаты – это ослепляет нас! Прежде всего, мы должны оставаться разумными, избирая тактику продолжения войны, не идя на поводу чувств! В наших стенах очень ценный пленник! Слишком глупо было бы вспороть его плоть! Доверьтесь мне, и мы обретем несколько большее, чем просто очередную смерть вампира! – толпа стихла, внимательно прислушиваясь к каждому моему слову. – Я не хочу раскрывать все карты. Прежде всего, я хотела бы призвать одного из вас для выполнения очень сложного, но нужного нам задания. Не буду скрывать, что оно может оказаться последним для добровольца! Но поверьте мне, я знаю, что делаю!
- Что требуется? – после затянувшейся паузы, один из мужчин подал голос, выйдя вперед.
- Нужно отправиться к стенам врага, чтобы донести некое послание. Думаю, вампиры слишком умны для того, чтобы убить посыльного.
Парень доблестно справился с поставленной задачей, вернувшись целым и невредимым в стены поместья пару дней спустя.
- Они согласны на встречу! – задыхаясь от быстрого бега, поведал он. – Только вампиры придут с воинами, в этом можно не сомневаться!
- Мы тоже не без оружия, друг мой, – тихо произношу я, устремляя куда-то вперед свой ликующий взгляд. – В наших руках самое мощное оружие, какое только возможно представить – их брат.
Когда солнце село, окрашивая небосвод ярко красными тонами, наши воины уже заняли исходные позиции на бескрайнем поле, невидимой границей разделяющем земли оборотней и вампиров. Я взяла с собой лучших из стаи, отчасти почти все отправились со мной, намереваясь впервые в жизни увидеть беспомощность в глазах вампиров.
Мгновенья ожидания стали самыми желанными и одновременно пугающими, и все же душа моя ликовала в предвкушении того, что моя цель становится все ближе. Над полем нависла тишина, и даже птицы стихли, пение которых доносилось до того из ближайшего леса. Вглядываясь вдаль, я стремилась первой увидеть приближение врага на столь близкое расстояние. И момент настал…
Десяток вампиров, неслись верхом, приближаясь все ближе и ближе. Спустя считанные секунды я рассмотрела среди них, державшегося посредине Клауса, конь которого был особенно нетерпелив. Рядом с ним определенно была женщина – облаченная в белое платье и в тон ему плащ, она не отставала в скорости от воинов. Да, я не могу ошибиться, это Ребекка. Я искала среди них еще одного знакомого мне вампира, но Элайджи не было. Что ж, возможно, без него все пройдет легче. Вампиры остановились в трехсот футах от моей стаи, хотя было видно, что их кони желали продолжить свой бег, обретя боевой дух и предвкушая желаемое сражение.
Пройдясь взглядом по всем и каждому из вампиров, я невольно остановилась на лице Клауса. Как не пыталась я прочесть эмоции на нем, оно оставалось непроникновенным. И лишь холодный взгляд застыл, встретившись с моими глазами, будто начиная немой разговор наших, ставших чужими друг другу, душ.
- Не хочу расплываться в приветствиях, и тратить время, спрашиваю напрямую, - прогремел голос Клауса, конь под которым поднялся на дыбы от нетерпения ринуться в бой. – Что ты хочешь за него?
Легкая улыбка застыла на моем лице, когда поймала на себе какой-то болезненный и скорбный взгляд графа. Очевидно, он был не в восторге подобным положением вещей.
- Не буду вдаваться в полемику, и объяснять, зачем мне это нужно, – в тон Клаусу отвечаю я, даже не пытаясь скрыть дерзкую улыбку. – Я настоятельно требую, чтобы граф Майклсон дал мне право на развод, огласив королю наше взаимное согласие на это.
Взгляд Клауса вспыхнул огнем противостояния. Мне был очевиден его ответ и согласие, но все же искорки надменности в его глазах, заставили меня убрать ухмылку с лица. Мучительная пауза немного напрягала меня, но я не сомневалась, что добьюсь своего.
- Должно быть, леди слишком плохо понимает свое положение и положение своих людей, если думает, что способна диктовать мне свои условия! – на этот раз ухмылка расцветает на лице Клауса. – Мой ответ остался таким же неизменным, каким и был несколько месяцев назад. Нет!
Стискиваю зубы, в то время, как моя лошадь начинает топтаться на месте. Он специально это делает?! Нарочно хочет указать мне свое место, унижая и жаля своими словами?!
- Должно быть, граф плохо видит причину нашей сегодняшней встречи! – обретя контроль над собой, я разворачиваюсь на месте, обращаясь к мужчинам, находившимся за моей спиной. – Распять его!
Взгляд загорается жгучей ненавистью, как у меня, так и у Клауса, когда в руки Коула поспешно вбивают металлические скобы, приколачивая их к деревянным балкам, образующим что-то наподобие креста. Вампир при этом приходит в себя, вздрагивая от каждого удара кувалды. Спустя мгновенье распятие поднимают над землей. Коул Майклсон едва заметно приподнимает голову, сталкиваясь глазами с братом и сестрой, которая прижала обе ладони к лицу и едва не теряла сознание от развернувшейся картины.
- Убью… - читаю по губам Клауса, когда он уже хотел устремиться вперед, но Ребекка предусмотрительно встала перед ним.
Вампирша что-то быстро проговорила брату, затем обратилась ко мне:
- Позволь мне поговорить с тобой! – просит она, умоляюще глядя на меня. – Прошу удели мне минуту!
Едва заметно кивнув, я перемещаюсь в центр поля, останавливаясь ровно по середине между двумя армиями. Ребекка также поспешно приближается ко мне, вглядываясь в мои глаза, ища там отклик сожаления, но находит в них лишь жажду расплаты и ненависть.
- Не делай этого! – молит она, находясь на запретном расстоянии ко мне. – Убив Коула, ты разожжешь огонь войны еще больше! Не позволяй своей душе покрыться этой темнотой, которая уже сгустилась над тобой!
- Я прошу лишь освободить имя моего отца от жалкой примеси вашего рода! – рычу я, нетерпеливо переминаясь на месте. – Если для твоего брата это принципиально, то пусть попрощается с родственником!
- Клаус никогда не позволит манипулировать собой! – Ребекка едва не плачет, понимая, насколько тверда я в намерениях.
- Умейте проигрывать, вампиры! – более я не видела перед собой ту доблестную девушку, которая единственная встала на мою защиту в стенах графства Майклсон. – Убирайся к брату и передай ему, что мое терпение кончается!
- Но Кэролайн… - Ребекка не успевает договорить, когда я резко хватаюсь за меч и проникаю им в область ее живота.
Хватаясь за рану, кровь из которой вмиг заливает белоснежное платье, окрашивая и пропитывая его ярко-алыми красками, и едва не падая с коня, Ребекка направляется к своим людям. Клаус спрыгивает с коня, подхватываю сестру почти у земли, когда силы стремительно покидают ее. Он прижимает раненную девушку к груди, гладя ее по волосам и шепча что-то. Его воины замерли, ожидая приказа наступать, но он так и не раздается. Кажется, мой поступок окончательно выбил Клауса из колеи, отчего он не вспыхивает яростью в ту же минуту.
- Так ты дашь мне развод? – снова громко спрашиваю я, обращаясь к мужу.
- Ты безумна! – произносит он, каким-то по-особенному обреченным и скорбящим голосом. – Развод не спасет твое погаснувшее сердце. Не являясь мертвой, ты умерла внутри себя, и лишь твой израненный и поеденный жаждой мести мозг правит бренным телом… Не думаю, что отомстив за смерть отца, ты искупишь свою грешное сердце. Твоя жажда лишь наберет обороты, и ты займешься самоедством! – передав сестру в руки другого воина, Клаус поднялся в полный рост, с призывом глядя мне в глаза. - Я не дам тебе права на развод! Это мой окончательный ответ! До конца своих бездушных дней ты будешь носить мою фамилию! Это будет тебе наградой за твое упрямство, за твой разыгравшийся аппетит!
Сжимая зубы так, что челюсть заходила ходуном, я со всей возможной ненавистью отвечаю на взгляд Клауса, не желая верить в то, что он не пошел на уступки. Он заставляет меня обломать об него когти, когда я практически схватилась ими за его горло! Противоречивые чувства бушевали во мне, не зная выхода, а глаза заблестели от слез ненависти и боли, от невозможности что-то изменить…
- Сжечь его… - практически по буквам отдаю я приказ своим воинам. – Сейчас же сжечь!
Получи этот удар, супруг мой! Будь сломлен им, до тех пор, пока я не стала вдовой!
В мгновенье распятие с Коулом окутывают клубки дыма, а пламя практически сразу обволакивает его немощное тело. Его едва слышные предсмертные стоны, звучат музыкой для моих ушей, смягчая слова, услышанные от Клауса.
Среди вампиров послышались возмущенные возгласы. Я быстро направила свою стаю прочь, приказав немедленно укрыться на наших землях. Лучник вампиров пустил стрелу нам вслед, вскользь задев мне руку.
- Нет! – слышу сзади голос Клауса. – Пусть уходят! У нас еще будет возможность встретиться и поквитаться!
Прижимая ладонь к кровоточащей ране, я спрыгиваю с лошади, оказавшись у поместья Дункана. С застывшим взглядом, я врываюсь в холл, не желая видеть кого-либо. Отчего-то мне было больно. Нет, не от раны на руке. То была внутренняя боль, которая пустотой разрасталась у меня внутри, лишая права дышать полной грудью. Я все сделала правильно! Я готова убеждать себя в этом днями и ночами! Но… Черт, отчего же так мерзко на душе?! Отчего я ощущаю такой дикий холод?! Мне больно! Какого черта я позволила ему говорить то, чего услышать была не готова?! Была ли я готова вообще к этой встрече? Отчего вздрогнула, едва увидев Клауса? Почему хотела сбежать с этого поля, едва только встретившись с ним взглядом? Но все же, я довела все до конца! Ведь это было необходимо! Это было правильно, нужно! Нужно ли?...
- Ох, милая, что произошло? – Бонни возникает передо мной, стремясь осмотреть мою руку, но я механически отталкиваю ею, почти бегом поднимаясь в свою комнату.
Но видимо, я недооценивала свою наставницу, так как она направляется за мной, и я не успеваю закрыть перед ней дверь.
- Ты ранена! Нужно обработать рану! – повышает голос Бонни, вглядываясь в мой наполненный слезами потухший взгляд. – Что… Что произошло?
- Я убила его брата… - сквозь всхлипы тихо произношу я, прижимаясь к стене и словно пронзенная болью, медленно сползая по ней на пол. – Тяжело ранила его сестру… - затихаю на секунду, а затем по комнате разносится мой срывающийся крик. – Но мне не стало легче! Мне не легче, понимаешь?! Мне больно, Бонни! Я все разрушила! Я разрушила все внутри себя ради этой войны! Но мне не легче, боль лишь усиливается!
Я затихаю, когда Бонни садится рядом со мной, не решаясь даже дотронуться.
- Отрекись от этой вражды… - едва слышно просит она, понимая, что теряет свою воспитанницу. – Это погубит тебя! Отрекись, родная! Ты же не сможешь его убить! Ведь ты же до сих пор лю…
- Замолчи! – я не даю Бонни закончить ту фразу, которой боялась больше всего на свете. – Никогда! Никогда, слышишь, я не отрекусь от своих убеждений! Я слишком далеко зашла…
22. Принцесса кровавых роз... Часть 3 - Искупление.
За любовь драться? Тогда я бессилен.
Просить у неба не буду – не докричусь,
И если ты попросишь – я не вернусь,
Тебя больше не станет в моем завтра,
И ты пойми, где игра, а где правда.
Не бойся меня терять – не велика потеря,
Бывает страшно – мы пережить сумеем,
Тебе знакомы: крики, скандалы, упреки,
И не забудь, как стоял на пороге.
А ты люби нелюбимых – так проще,
Я затеряюсь в серых массах этой толще,
И все слова о «не люблю» – не серьезно,
Прошу, не забывай подаренные слезы…
Дункан сосредоточенно рассматривал карту, временами хватая перо и обводя наиболее важные пункты в ней. Его окружали преданные воины стаи, в том числе я стояла по правую его руку.
- Я все просчитал, мы должны напасть в ближайшее полнолуние… - задумчиво говорит он, обводя в кружок на карте месторасположение графства Майклсон. – Во-первых, многие наши воины будут особенно сильны в ту ночь, а во-вторых, Майклсоны, насколько мне известно, до сих пор сломлены смертью брата. Боюсь делать поспешные выводы, но вряд ли им удастся достаточно хорошо подготовиться к встрече с нами.
Для меня набатом в голове отозвались его слова, а я отчаянно не могу поверить, что совсем скоро минует исход многовековых сражений. Концентрируясь на карте и указаниях Дункана, я боялась спрашивать саму себя, готова ли я к этому заключительному сражению. Готова ли я снова взять меч и нанести последний урон могучей династии вампиров?
- Кэролайн, - мои размышления прерывает твердый голос нашего вожака. – Стая верит тебе, помни об этом!
Кивнув, я выхожу из его кабинета, тяжело переведя дыхание. Кажется, после последней встречи с семьей Майклсон, сломленной оказалась не только она.
- Я слышала, что оборотни затевают великое нападение. – Бонни встречает меня по пути в мою комнату. – Ты не должна участвовать в этом!
- Я слишком долго этого ждала, чтобы сейчас отступить, Бонни! – твердо отрезаю я. – Это будет искуплением моей вины перед отцом, перед всеми теми, кто пал от рук вампиров.
- Но ты ведь не хочешь этого! – Бонни продолжает пытать меня, копаясь в моих запретных мыслях. – Как ты потом будешь жить после этого?!
- Не знаю, Бонни! – повышаю голос, стремясь побыстрее скрыться за дверью своей комнаты. – Я ничего уже не знаю! Единственное, что продолжает диктовать мне мое сердце это то, что я должна завершить начатое! Остальное уже не важно! Не важно, что со мной будет потом!
Мне удалось таки захлопнуть дверь перед лицом своей опекунши. Не хочу больше думать ни о чем. Вплоть до самого сражения мои мысли не должны быть заняты ни чем иным, кроме желанной победы над врагом. Не к этому ли я так стремилась? Не это ли служило маяком, на пути к которому я растеряла саму себя по частичкам? Однако шум в ушах мешает расслабиться, и выбросить из головы слова Бонни, колючие фразы Клауса, которые он бросил мне перед тем, как увидеть вспыхнувшее огнем тело брата. Издаю гортанный крик, схватив фарфоровую вазу, попавшуюся под руку, и швырнув ее в зеркало туалетного столика. Осколки посыпались на пол звенящим фонтаном. И лишь малые частички его, остались на своем месте, отражая меня рваными кусками. Ощущаю, что внутри от меня также остались жалкие крохи. Так мало осталось от той Кэролайн, которой я была когда-то…
Ночь полнолуния наступила слишком быстро, как мне показалось. Время теперь постоянно бежало для меня слишком быстро, утопая в днях бесконечных тренировок. С наступлением сумерек более двадцати наших воинов приняли облик волка. Отчасти, это были несдержанные и самые беспощадные борцы, убившие на своем пути не единожды. Сейчас же заточенные в тело животного, их силы не знали границ, а контролировать их было просто невозможно. Полнолуние существенно сыграло нам на руку, даруя смертельное оружие против вампиров.
Глубокой ночью наше войско направилось к границам вампиров. На границе наших земель нас уже поджидали воины графа, будто предсказывая подобный выпад с нашей стороны. Но они не предусмотрели того, что многие из нас имели силу зверя. Раздирая вампиров на куски, наша стая неумолимо продвигалась вперед, к самым стенам поместья. Вампиры, однако, также были подготовлены к встрече, вооружившись серебряными наконечниками для стрел и мечами из этого же металла. Неся потери, мы продолжали наступать.
Яростно отражая удары врагов, я постоянно озиралась по сторонам, надеясь настигнуть свою главную цель, но Клауса нигде не было видно. Застыв у громоздких дверей усадьбы, я оглянулась, запечатлев в своей памяти картину ужасающего по своим размахам сражения: крики и рычания стали единственными звуками в эту ночь, звон стали, звук разрезаемой плоти я не сотру из своей памяти, видимо, уже никогда. Мертвые бренные тела, устилали землю вокруг, залитую кровью, рекой текущей вдоль того самого сада, где некогда я любила встречать утро. Переведя дыхание, и крепко перехватив меч, я ворвалась в усадьбу, устремляясь в холл, повсюду ища глазами того, смертью которого я поклялась отцу.
Огонь в камине полыхал, потрескивая, будто желая вырваться из своего каменного плена, с целью заполнить все вокруг и прекратить этот шум, доносившийся отовсюду. Напротив камина стоял Клаус, задумчиво глядя на огонь и не оборачиваясь ко мне. Казалось, если бы я сделала выпад в это самое мгновенье, то без сомнений лишила бы его жизни без всякого сопротивления.
- Посмотри на меня, Клаус! – громко произношу я, разжигая в глазах пламя ненависти и направляя меч в сторону графа. – Не правда ли знакомая ситуация: ночь, битва у каменных стен дома?... Разница только в том, что сейчас оборотни пришли к твоему дому, а не ты разоряешь их семьи!
Клаус повернулся ко мне. Лицо его отражало спокойствие, хотя меч его был наготове. Он также сжимал его в правой руке, не спеша угрожать мне им. Взгляд же его заставил меня осечься – наполненный грустью и болью, он смотрел будто сквозь меня, совершенно не концентрируясь на моем оружии.
- Поднимай свой меч и борись! – зло и вкрадчиво продолжаю я, занимая оборонительную позицию. – Иначе я не задумываясь отсеку твою голову!
- Месть правит тобой, отчего ты стала жалка в моих глазах! – равнодушным тоном отзывается Клаус, по прежнему не готовя меч к защите.
- Кто бы говорил о мести, громя невинных людей ради призрачного прошлого! – шиплю я, надвигаясь ближе. – Тебе не сойдет с рук ни одна смерть, ни один осиротевший ребенок!
- Мог бы согласиться с тобой, если бы ты действительно пришла сюда, ведомая болью за осиротевших детей! – ухмыляется он, презрительно окидывая меня взглядом. – Тебя же привела сюда собственная боль, которую ты не знаешь чем еще можно заглушить, кроме расправы со мной!
- Тебе неведома та боль, которую ты принес мне своим вторжением! – чувствую, как срываюсь, но я должна сдержаться и сконцентрироваться только на предстоящей битве. – Тебе неведомо то томительное ожидание, с которым я ждала этого часа!
- Не буду отрицать, что с удовольствием отплатил бы тебе за твои коварные пропитанные жаждой мести делишки. Но в отличие от тебя я научился сдерживаться. Советую отступить, милая, иначе я не пощажу тебя!
- Советую взять свой меч и драться за свою дьявольскую жизнь! Драться подобно тем вампирам, которые спасают свои жизни за стенами этого дома! – делаю резкий рывок вперед, взмахом меча, рассекая на плече вампира внушительную рану, кровь из которой тут же пачкает его белоснежную рубашку, растекаясь бесформенным алым пятном.
- Я сказал, убирайся отсюда! – глаза вампира вспыхивают, а рука с зажатым в ней мечом самопроизвольно взмывает в воздух. – Ты оставишь здесь свою жизнь, если не отступишь!
- Или же ты испустишь дух, в след за своим чудовищным братцем! – парирую я, еще больше раздражая Клауса, и нанеся еще один сильный удар, который он отражает. – Надеюсь, тебе не стоило много времени собирать по полю его пепел?
- Жалкая шавка, стремящаяся стать волчицей! – мои слова бесспорно задевают Клауса за живое, отчего он наносит мне удар, отразить который мне удалось с трудом.
- Эта жалкая шавка станет последним оборотнем, с которым тебе доведется сражаться! – выкрикиваю я, обрушивая несколько ударов сразу, но Клаус блокирует их все, ударяя мечом мне по руке, отчего я едва не теряю оружие.
- Внимательнее нужно быть, милая! – усмехается Клаус, готовясь к очередному моему нападению. – Кто учил тебя так держать меч? Твои немощные друзья – щенки?
- Посмотрим, что ты скажешь, когда я проткну тебя этим мечом! – злюсь я, крепче перехватывая меч. – Вернее, я надеюсь, что после этого не услышу от тебя ни звука!
- Мечтай, боец-недоучка! – ухмыляется Клаус, а я закипаю от желания заставить его подавиться своими словами.
- Оборотни отступают! – доносится с улицы радостные крики воинов Майклсона, что невольно подрывает мой настрой.
- Вот видишь, твои бойцовские псы уже сдались, что и тебе советую! – Клаус снова цепляет меня словами, но сейчас я твердо намерена завершить наше сражения, вне зависимости от исхода общего боя.
- Никогда! – вскрикиваю я, нападая безнравственно резко и быстро, нанося удары стремительно и четко, отчего Клаусу пришлось проявить изрядную ловкость, чтобы отражать их.
- Прекрати, Кэролайн, иначе это плохо закончится! – взгляд его становится серьезным, а я наношу ему еще одну скользящую рану, пользуясь легкой заминкой.
- Гори в аду! – скрежещу зубами я, вырываясь вперед, занося меч для наиболее четкого и сильного удара, который как я просчитала, должен был оказаться последним. – За смерть отца!
Внезапно меня пронзает резкая боль, а я оказываюсь, прижата к груди вампира. Опустив глаза, я вижу, что его меч по рукоять вошел в мою плоть в области сердца. Вмиг пробегает обидная мысль, что он нанес этот удар защищаясь, и меч пронзил меня случайно. В глазах быстро темнеет, но я силюсь поднять голову и посмотреть в глаза того, кто остановил ту самую ужасную боль в душе, которая жгла меня изнутри последние несколько месяцев. Лицо Клауса стало мертвенно бледным, а глаза застыли, заблестев от какой-то одной ему понятной боли.
Медленно он оседает со мной на каменный пол, по которому уже растекалась вязкая лужа грязно-бурой густой крови. Боль физическая наполняет все мое тело, не давая даже всхлипнуть, или же закричать. Из приоткрытых губ лениво стекают теплые струйки крови, которая наполнила мой рот, стремясь как можно быстрее покинуть бренное тело. Звон в ушах не дает мне услышать тихий шепот Клауса, удерживавшего меня у своей груди, гладившего по волосам, прижимаясь подбородком к моему лбу. И все же мне стало так легко, так свободно сейчас… Пустота, растущая во мне до того, перестала заполнять мою душу, медленно отступая прочь. Черные круги перед глазами застлали все вокруг, и я уже не видела облика Клауса. Передо мной где-то вдали виднелся свет, к которому я устремилась, чувствуя его каким-то родным, близким… Я видела отца в этом свете. Он протянул ко мне руки, а я в свою очередь потянулась к нему, желая побыстрее прижаться к его сильной груди, забыть о любом проявлении боли, будь то телесной, или же духовной. Теперь уже не страшно... И только холодные капли почувствовала я на своем лице. Что это? Кровь? Нет, слезы… Слезы мои и слезы моего врага, к которому сердце мое не остывало запретной любовью. Как жалею я, что все закончилось… Как счастлива я, что все прекратилось, вмиг перестав быть важным…
