Круговорот. Что было "до"

«Унохана Рецу, капитан отряда №4. Погибла при исполнении секретного боевого задания».

Такова официальная версия. Но Укитаке, незнамо зачем разбирающий груды отчётов с последней войны, подумал, что не так уж это и далеко от правды. Женщина справилась со своей задачей – холодная ярость до этого на удивление спокойного Кенпачи всей своей мощью обрушилась на самопровозглашённого императора Ванденрейха.
Как же давно это было... А Укитаке помнит всё так, будто это было вчера. Забудешь такое...

«Котетсу Исане, капитан отряда №4. Смерть в результате многократного использования запрещенного кидо. В виду героической победы над квинси Хашвальдом и квинси Эсом Нодтом обвинения в нападении на капитана отряда №11 Кенпачи Зараки сняты посмертно».

Перебирать списки погибших – то ещё удовольствие.
А уж тем более видеть там знакомые имена.
Бедная Исане так и не смогла пережить смерти любимого капитана.
Укитаке вздохнул и потянулся к другой папке, но вместо этого наткнулся на странный обрывок, хотя, кажется, тоже из какого-то то ли отчёта, то ли доклада.

...Кенпачи Зараки... – слова стёрты, - ... разыскать... – дальше совсем непонятно.
Капитан тринадцатого отряда бережно убирал крохотную бумажку во внутренний карман.
Тело Кенпачи нашли совсем недавно, там, недалеко от места странного разрыва между Сообществом Душ и Уэко Мундо.
Бывший Капитан одиннадцатого отряда девять суток и три часа не давал пустым всех уровней, кроме разве что высших меносов, наводнить весь Руконгай.

«Кусаджини Ячиру, капитан отряда №11. Убита неизвестным видом высших меносов во главе с Гриммджоу Джагераком».

А вот это уже гораздо более поздние записи.
Укитаке не видел ни раньше, ни позже, чтобы у Мадараме Иккаку тряслись руки, не видел Юмичику таким – прижимающего к себе уже остывшее тело словно во сне улыбающейся Ячиру, окровавленной ладонью зарывшегося в длинные цвета ранней сакуры волосы, в которых сверкали бубенцы.
Не видел рыдающую на плече Шунсуя Нанао и онемевшую от ужаса Рангику.
И никогда более Сейретей не увидит, как все до единого члены одиннадцатого отряда опустились на одно колено в знак молчаливого уважения.
Да хоть один шинигами воспринимал малышку Ячиру всерьёз?
Думал ли кто-то, что девочка умрёт, забрав с собой бывшего Эспада вместе с большей частью странной породы пустых?
Никто так и не узнал, какой у неё был банкай.
«Что-то я засиделся...» - подумал Укитаке, кидая короткий взгляд на часы и обрывая незаконченную мысль надрывным кашлем.

- Кам~пай, - отрывисто и развязно сказал Шунсуй.
- Кампай.
Саке было сегодня особенно горьким.
На крыше одного из бараков виднелись две тёмные фигуры. Не дозорные – Юмичика с Иккаку, неразлучны, как всегда. Пока что до жути серьёзные, но к утру, после диких воплей и распевания одной и той же детской песенки дразнилки, будут пьяные настолько, что отходить будут до самого вечера.
Но сегодня можно. Сегодня всё можно.
- Плесни-ка ещё.
Обычно он столько не пьёт, да что там, он вообще редко пьёт, но хочется как-то забыться, а другого способа Укитаке придумать так и не смог. Ничего, Рукия хорошо справляется с должностью лейтенанта, и с родным отрядом в его отсутствие ничего не случится.
Укитаке, пошатнувшись – хорошее саке, с грунта – подошёл к ряду чернеющих в ночи безликих камней. Хотя нужные отыскать было не сложно – первый ряд, в самом центре.
Помниться, ни на одной из этих могил не было цветов. Зато были сорванные нашивки отряда.
Четвёртый и одиннадцатый отряды тяжело перенесли свои малые, но такие важные потери, хотя сейчас уже всё наладилось.
Наладилось же? Ведь лёгкая поступь Уноханы вместе с поспешными шагами Исанэ до сих пор слышится в бараках медиков. А комнату двух предыдущих капитанов сильнейшего отряда Готей 13 так никто и не занял. И вряд ли кто-либо займёт.
- Ох, Наночка, мы уже заканчиваем, - донёсся откуда-то из-за спины голос Шунсуя. Странно, но тихий вздох Нанао был громче.
- Напейтесь сегодня пьяным, господин главнокомандующий, - негромко, коверкая речь странным повторением, сказала женщина, бывший лейтенант, но белое хаори с эмблемой восьмого отряда ей шло, хотя и было великовато. – Напейтесь, и ни о чём не думайте.
Смотря на глубокое чёрное небо с тусклыми точками звёзд, Укитаке тактично притворился статуей и на звук смачного поцелуя не оглянулся.