Мелодия. Глава 1

Он говорил уже много раз своему отцу, что бизнес семьи его не интересует. Всё бесполезно - отец считал, что Рюи просто пока не вырос для их бизнеса, и просто ведёт себя хуже маленького. На что младший Ханазава решил отмалчиваться. Что толку от бесполезных споров? Молодому мужчине всегда хотелось, чтобы у них в семье он был не единственным наследником, иначе бы его не тяготили так обязанности. Оставаться неблагодарным отцу, не самое лучшее дело, но ещё хуже нести на себе обузу, которая давит на плечи. Ничего не оставалось, как идти на какой-то важный вечер, Ханазава-старший теперь везде брал с собой своего сына. А уж об отсутствии на важных вечеринках речи тем более быть не могло.
Сидя на подоконнике и читая книгу, Рюи мечтал вернуть то беззаботное весёлое прошлое, где слова о наследии дела родителей были лишь словами. Вспоминалась больше всего старшная школа, где были вечные проблемы у Макино, где они все вместе боролись против жестокости матери Цукасы. Где оно, то прошлое? Где его наивная первая любовь к Шизуке? Остались лишь до сих пор мысли о той, которая выбрала его друга. Не было сожалений, что Цикуши теперь стала женой другого. Они счастливы, у них уже ребёнок, в планах теперь завести второго. Была бы она так счастлива с ним? Если бы не отступал, если бы он старался завоевать её… Рюи знал, что был не в силах помешать тому, что было уже предопределено свыше. Зачем сейчас сожалеть о том, что могло быть?
Одна из служанок, работающая в доме Ханазава довольно давно, постучалась в дверь и повесила на шкаф его идеально выглаженный чёрный костюм. Рюи по душе были белые цвета, но сегодня видимо выбирать не придётся. Остаётся взять, что есть. Поблагодарив женщину, он отпустил её уже по своим делам. Ничего не оставалось, как одеть костюм и поехать на этот злосчастный вечер. Надо было позвонить Соджиро, просто встретиться утром, попить с ним чай. С ним можно было поделиться своими тревогами и он бы молча разделил с тобой твою горечь, словно прочувствуя через горький осадок напитка. Но, вероятнее всего, он пока занят мыслями о свадьбе. Было сложно представить, что подруга Макино, Юки, добилась своего. Все подробности надо будет узнать потом от кого-нибудь. Было сложно представить семьянином Нишикадо, после всех тех его долгих похождений по женщинам.
Посмотрев на настенные часы, Рюи увидел, что пора выходить, машина, должно быть, уже приехала. Надев на себя пиджак, Ханазава Рюи вышел, крепясь всеми силами, чтобы вытерпеть всех тех лицемеров, что будут сегодня докучать ему весь вечер.

Как оказалось, всё не так страшно, из-за пробки они опоздали немного, и его отец сидел за столом с какими-то незнакомыми людьми, вежливо поздоровавшись со всеми Рюи сел на своё место. Какая-то закуска уже была у него в тарелке и красное вино налито в бокал, наверно отец приказал всё это сделать до его прихода. Ханазава-младший, вполуха стал слушать разговор, чтобы если его о чём-то спросят - не выглядеть нелепо. Подводить отца не хотелось. Как и думал Рюи, разговор шёл о совместном проекте двух компаний. На этом моменте для себя Ханазава отметил, что кто-то заиграл на скрипке нежную мелодию. Он всегда любил слушать хорошую игру скрипки, правда, теперь мало осталось хороших музыкантов, все в этом видят лишь выгоду для себя, ищут побольше заработок. Душа в творчество на данный момент мало вкладывается, а то, что получается - оценят какие-то дядьки, которые не особо просвещены в дела творчества. Они лишь будут ценить это, потому что это признаваемо. Если тебе нравится, то у тебя хороший вкус, и они не скупятся на известных музыкантов, а те, в свою очередь, рады иметь большую прибыль. Замкнутый круг, каждый пользуется дуростью другого, но если ещё остались те, кто делает что-то для души и призвания, им остаётся только похлопать громче всех и пожелать не сломаться.
Его мысли медленно уносились прочь от этого богатого, пафосного места. Он шёл вслед за мелодией, что медленно передавала ему свои печальные, разочарованные чувства. Музыкант хотел передать всю нежность и боль, что есть внутри, чтобы затем получить опустошение, которое так необходимо, чтобы душа перестала плакать. Всегда, кажется, что боль лучше чем пустота, но когда ты получаешь второе, то сомнений нет, что из всего этого лучше. Лучше чувствовать, быть живым, когда ты опустошён, то некуда двигаться, незачем жить, только одна неизвестность вокруг и слова в голове «а что дальше». Ради чего жить, ради чего сжимать кулаки и идти дальше? Играя свою роль, приходится забывать обо всём, что-то придумывать, надумывать, чтобы хоть как-то не ощущать себя далёким от всего, далёким от людей и далёким от необходимого счастья. Этот мир несёт нам много всего, но ради того, чтобы прожить всё, остаётся выживать, мысленно крича на себя, пиная и избивая. Потому что иначе нельзя, «иначе» означает проиграть и не выйти из всего того болота, что тянет в низ. Именно беды и несчастья заставляют человека полезть в бутылку, подсесть на наркотики. Под вызванным счастьем можно испытывать многое, но это счастье минутное, моргнёшь глазом и нет его, а та яма, что вырыл, останется с тобой.
Рюи продолжал дальше слушать печальную мелодию, нет, он так не сможет играть, у него нет такого таланта. Нет больше тех эмоций, которые хотелось бы выливать в музыку. Хотелось вырвать эту пустоту из сердца. Засунуть в тьму огонёк света, растоптать пепел оставленный внутри, но нет… Уже не хватает сил, всё не так как надо. Отдавая своё сердце, ты сам не понимаешь, как остаёшься без него. А им поиграют и отдают обратно, только вот в осколочном состоянии и не знаешь, когда оно снова станет одним целым. И не станет ли бьющееся сердце снова осколочным.
Вздохнув и оторвавшись от мыслей, Рюи решил посмотреть на музыканта, который играл, и увидел на сцене низенькую брюнетку. Длинные волосы собраны в хвост, но пара прядок по обе стороны обрамляли лицо. Волосы были слабо завиты на концах. Худую фигуру облегало вечернее голубое платье, которое прикрывало ноги до колен. Вырез на самом платье был неброским. Однако с каким непроницаемым лицом играла свою музыку девушка. Казалось, что это не она изливает душу столь печальной мелодии, а кто-то за её спиной. А она лишь красивая картинка, которая прикрывает всё действие. Но вот мелодия закончилась, она бережно опустила вниз свой инструмент, вежливо слушая бурные аплодисменты, не глядя в зал, она дождалась момента затухания посвящённых ей оваций, приложила скрипку снова к левому плечу, а смычок уже начал своё дело, и зазвучала уже совсем другая музыка…
Она предназначалась именно для вечеров, когда сидишь и просто набиваешь своё брюхо мясом и вином. Неброская, весёлая и давала ещё какое-то ощущение. Рюи отпил из своего бокала вино, не реагируя ни на что больше, начал искать в её игре, что-то для себя, то чему стоит научиться играть или вернее сказать, как играть. Хотелось чтобы время, которое она играла, не заканчивалось и хотелось, как на лекции сесть и записывать то ли ощущения, то ли просто мысли, то ли то, чему стоит научиться. Неизвестно, потому что листка нет собой, даже ручки. Ноутбук остался дома. Просто потому, что вроде как не был нужен. Хотелось запомнить надолго этот момент. Жаль, что человеческая память не всегда всё может уловить, те мелочи, что сейчас не видно, хорошо было бы видно на видеоплёнке или записи. Ханазава прикрыл глаза, но в этот момент музыка закончилась, а исполнительница замечательных мелодий, поклонившись, ушла со сцены под бурю оваций. Больше всего парень жалел об одном, а именно о том, что он, возможно, никогда больше не услышит то, как играет эта девушка. Надо хотя бы узнать её имя. То ощущение, что она дарит своей игрой на скрипке, оно несравнимо ни с чем. Пока он не разберётся в чём тут дело и что именно шевелит внутри него эта мелодия, он не уйдёт без ответа.
А люди постепенно оживали после игры скрипачки, не сказать, чтобы многих завлекла её игра, может, Рюи просто отключился ото всех, и поэтому не слышал посторонних людей, а, может, и правда все заслушались дивными звуками, сейчас уже точно не сказать. Его отец как-то странно посмотрел на него, в ответ Рюи лишь недоумённо сдвинул брови, он не понимал, что он сделал не так. Возможно, надо немного принять участие в беседе. Хотя бы для формальности и для показывания своей заинтересованности, он посмотрел на трёх возможно будущих партнёров их фирмы, и принял заинтересованный вид, слушая то, о чем говорили.

Прошло немного времени, но для Рюи будто прошла вечность, конечно, он мог бы и не с пользой, но хотя бы для себя провести это время. А не заниматься тягомутиной, хотя за один вечер были свои плюсы. Что-то в нём внутри перевернула эта игра, возможно, проснувшись завтра, он сможет сказать, что… А сейчас, пока все чувства в смятении, сейчас можно что-то чувствовать, а потом… Возможно настанет прежняя пустота.
Один из хорошо одетых мужчин сидящих за их столом, поднял и протянул руку мужчине который подошёл только что. Он выглядел немного моложе одного их будущего компаньона. Чёрные густые волосы, чуть взяла седина на висках, рост средний, и дорогой чёрный костюм так же был на данной персоне.
- Спешу Вам представить, владелец этого замечательного заведения Акира-сан, - после чего все сидящие за столом, незамедлительно встали, чтобы пожать новоприбывшему руку . И предложили сесть за их столик.
- Спасибо, весьма польщён данной компанией.
- Хотелось бы отметить, что Вы выбираете хороших музыкантов для игры, честное слово, сегодняшняя девушка играла просто замечательно.
- Хоши-сан недавно заключила с нами договор, после того как показала, насколько талантлива. Нам просто повезло, что она пришла к нам, - ответил он спокойно с мягкой улыбкой на губах.
- Верно, сегодня у Вас так же полно гостей, как обычно, и все представители богатого сословия, могу сказать, что Вам удалось сделать имя своему ресторану, - вставил своё слово Ханазава-старший.
- Ну что Вы, тем, что Вы выбираете наше заведение это большая честь, а мы же стараемся делать всё для Вашего комфорта, а теперь, прошу меня извинить, мне необходимо отлучиться, - мужчина встал, немного поклонившись, ушёл в нужном ему направлении.
- Здесь немного душно, прошу меня простить, я отойду не балкон проветриться, - Рюи так же встал из-за стола. Место, где можно было подышать и расслабиться появилось только что в его поле зрения, но, по крайней мере, на полчаса можно было укрыться от этих натянутых улыбок и вежливости. Здороваясь на коротком пути с парой знакомых, которые вели свой бизнес и являлись богатыми людьми Японии он, наконец, добрался до балкона. Как только его нога перешагнула черту между душным помещением и балконом, захотелось снять с себя этот мешающийся галстук, вечерний воздух был тёплый и приятный. Облокотившись о перила, он начал смотреть, что происходит там, в дали, однако разглядеть было сложно, большое дерево загораживало дорогу, где ходили люди, и потому довольствоваться пришлось малым. Тем временем он услышал позади себя звуки, как же ему сейчас не хотелось, чтобы его одиночество прерывали. Больше всего не хотелось глупых расспросов о бизнесе и отце. Повернув голову и посмотрев, кто там, чтобы на всякий случай вежливо поздороваться, он был немного смущен. Это была та скрипачка.
- Извините, я помешала Вам, - робко произнесла она, но видимо уходить не собиралась.
- Да, я долго пытался выбраться сюда, чтобы побыть наедине с собой, - он отвернулся и продолжал смотреть куда-либо, только не повернуться и не начать рассматривать девушку.
- Ещё раз извините, я уйду через несколько минут, просто там душно и мне стало нехорошо, - она пошла в самый дальний уголок балкона, как предположил Рюи по её шагам. Неловкое молчание почему-то начало угнетать его.
- Вы хорошо играете, завораживающе, - наконец спустя несколько минут сказал он.
- Спасибо, мне приятно от Ваших слов.
Но он отлично понял, что ей всё равно, она наверняка слышала это много раз, простая вежливость, ограждение от себя призвания. Почему-то больше он не нашёл, что сказать, только лишь услышал снова её тихие шаги. Повернувшись чтобы посмотреть, что происходит, он увидел, что она идёт к выходу с балкона.
- Можете не уходить, - мягко произнёс он, но всё также не смотрел в сторону девушки.
- Я не хочу Вам мешать, потом пожалуйтесь на меня, и я останусь я без работы.
- С чего Вы это взяли?
- Вы богатые все такие. Играете жизнями обычных людей, как Вам будет удобно, и не думаете, что делаете этим плохо другим. Всё ради своей священной персоны.
Рюи ухмыльнулся на такие слова - она его уже приятно удивляла.
- Не переживайте, жаловаться я не собираюсь, мне это не надо. Раз Вы так отзываетесь о людях с хорошим достатком, зачем работаете в этом месте?
- Разве не очевидно? Хорошая зарплата и любимое дело, всё, что мне надо, - девушка подошла и встала рядом с Ханазавой. Она была ему примерно по плечо. Встретившись взглядами, они минут пять молчали.
- Разве искусство не должно идти от души?
- Должно, но не в этом веке. Сейчас время, когда талант не стоит и гроша, важнее материальные ценности. От этого на душе становится печально. Хотя, наверно, Вы не поймёте меня…эээ…
- Ханазава Рюи, - поспешил он представиться, чтобы не вызывать неловкости. Отвёл от девушки взгляд и выбрал вдали точку для наблюдения, чтобы не отвлекаться на ненужные мысли.
- Так значит вот какой загадочный наследник Ханазава, - мягко и с улыбкой произнесла она. – Приятно познакомиться, я Хоши Миямото.
- Ум, - кивнул он в знак приветствия, но девушка протянула руку для рукопожатия. Рюи пожал её руку, скорее из вежливости. Почему-то он понимал, что не хочет того, чтобы она ему нравилась, прошлые шрамы давали о себе знать. Он не хотел снова за один момент полюбить одну, чтобы снова на протяжении многих лет вспоминать о ней с болью. Прошлый печальный опыт, был как клеймо на всю жизнь, но лучше жить воспоминаниями о той боли, чем окунаться с головой в новую. Он принял решение, что если отец его заставит жениться, то пусть папа выбирает ему невесту.
- Я слышала о Ваших увлечениях, о том, то Вы любите классическую музыку, увлекаетесь скрипкой, сами хорошо играете и цените искусство, тогда Ваша похвала правда греет сердце и даёт стимул двигаться дальше, - она ему нежно улыбнулась, краем глаза он заметил это действие.
Двигаться дальше, что ж каждому человеку свойственно это, может это то, чего ему не хватало? Но на деле Рюи произнёс другое:
- Вы так осведомлены о моей жизни.
- Ещё бы, о Вас, Вашей семье и Ваших друзьях часто пишут в журналах, это, пожалуй, что слепой не знает ничего о Вас, а я как творческий человек всё же должна знать, что происходит в мире, хоть чуть-чуть, чтобы в таком месте как это, не попасть впросак.
- Давно играете?
- С самого детства, родители едва наскребли на скрипку, потом записали в самую дешёвую музыкальную школу. А потом как-то само получилось, что я поняла, что в музыке моя жизнь. У Вас не так было?
Вздохнув, он ответил:
- Я начал играть недавно и от неразделённых чувств. Это вдохновило немного, - смущённо улыбнувшись, Рюи посмотрел вниз балкона.
- О, вот оно как. Ну, ничего, наверное, Вы встретили свою единственную, а если нет, то ещё найдёте. Вы молодой, симпатичный, богатый ,что немаловажно, многих девушек это привлекает, а Вы можете выбрать любую, - беззаботно она болтала ,смотря в даль.
- Вот как.
- Угу, - кивнула девушка. – А ещё плюс в том, что Вы наверняка романтик, не каждый в наше время отличается такой положительной чертой. Если Вас ничто не изменит, Вы останетесь хорошим человеком, а это главное.
- Угу, - повторил он её жест по киванию в знак согласия.
- Вы как-то слишком отличаетесь от посетителей этого места.
- Чем же?
- Они все ставят лишь материальные ценности выше всего, всегда ищут через знакомства свою выгоду. Это печально когда люди забывают, что такое дружба без корысти. И хорошо, что есть такие люди, как Вы.
- Вы так говорите, словно знаете меня, - всё также не смотря на неё, он усмехнулся.
- Я видела Ваши глаза, они очень хорошо показывают Вашу душу. А теперь, извините меня, но мне пора. До свидания, - и, не дождавшись ответных слов прощания, молодая скрипачка ушла с балкона.
Рюи всё так же стоял и ухмылялся сам себе, сказать, что он был немного потрясён их беседой, не сказать ничего. Эта девушка должна остерегаться обмана, вдруг он сейчас пойдёт и скажет, что думает о её поведении хозяину заведения. Так просто верить человеку, который крутится среди тех людей, кто не отличается благородством, по её же мнению. Какой-то абсурд да и только. Он, засунув руки в карманы, постоял ещё с минуту на балконе, а потом пошёл обратно, где надо быть вежливым. Можно ли сказать, что он сломался? Он никогда не отличался крепким характером в отличие от Нишикадо, Акиры, Цукасы. Да что уж там говорить, даже Макино, и та сильнее духом, чем он. Даже девушка, его самая абсурдная любовь в жизни и та, сильнее, чем он, так о каком счастье для неё он вообще мог говорить? Просто жилетка, просто поддержка, просто друг. Родись он другим, всё ли было бы по-другому? Или же так же сложилась эта судьба? Подойдя к столу, где сидел его отец, он увидел, что остался всего один мужчина, и тот уже прощался. Попрощавшись с ним тоже, Ханазава - младший сел на стул и взял бокал с вином.
- Где ты был?
- На балконе.
- Поехали домой, - отец встал со своего места и пошёл по направлению к выходу, поставив бокал на стол, парень встал и пошёл вслед за своим отцом. Машина была уже у входа. Он, открыв дверь, сел на сиденье рядом с Ханазавой – старшим.
- Ты бы мог себя вести чуточку заинтересованней?
- Извини, но я и так проявил немало своего внимания беседе.
- Возможные наши будущие компаньоны наверняка обеспокоены тем, кто возглавит нашу компанию и принесёт ли дело выгоды. А всему виной твоё поведение.
- Извини.
- Ладно, о чём уж говорить.