Мы будем помнить

Так необычно наблюдать за людьми свысока. За их безмятежной жизнью, которую она с сестрами спасает каждый день. Эти людишки не понимают, не ценят. Так почему у них всех есть время, а у нее нет?! Почему она не может быть счастливой? Проклятье Холливеллов? Нет. Карма? Тоже мимо. Будто кто-то наверху не хочет этих отношений. Что же, вполне очевидно.

Словно в подтверждение этим словам пошел мелкий дождь. Но двум людям было все равно. Тут, на мосту Сан-Франциско, решалась их судьба.

Пейдж зажмурилась и приказала себе успокоиться. Она не может сейчас заплакать. Всё будет, но дома. Только там она сможет разгромить комнату, проклинать всех известных ей богов и плакать под непонимающие взгляды сестер. А потом, когда никто не будет видеть, шептать в пустоту слова любви, вспоминая мимолетные взгляды, нежные, но осторожные прикосновения и вырванные украдкой поцелуи. Вот только уже будет поздно. Вместо души останутся какие-то рваные клочки, которые невозможно будет склеить, а воспоминание тупой иголкой будут наносить незаживающие раны.

Они могли сказать друг другу так много, но этого не требовалось. Между ними была особенная связь. Такая крепкая и никому не постижимая. Узнай о ней кто-то, и навеки они будут покрыты слоем непонимания, брезгливости и презрения. На них повесят клеймо позора. Их не поймут. Не поймут того, что при встрече у обоих судорожно сжимается сердце, а руки чешутся от желания прикоснуться друг к другу. Аморально, неправильно, противоестественно, но ведь они не выбирали, кого любить. Просто так вышло. Ни больше, ни меньше.

- Я люблю тебя.

Вот так, просто. Им не нужны эти глупые слова о верности и доверии. Между ними все это есть с самого начала.

- Я люблю тебя.

Словно эхо. Два магнита, две противоположности, которые, то притягиваются, то с шумом отскакивают друг от друга. Им не предначертано быть вместе, но их пути заведомо пересеклись. Зачем? Испытание или пытка? Хотя, это одно и тоже.

Пейдж посмотрела на парня, словно в последний раз. Один из последних. Рука сама по себе потянулась к нему, и пальцы вплелись в темные влажные волосы. Девушка с отчаянием и болью вглядывалась в зелёные глаза, находя в них безграничную любовь, преданность и обожание.

- Мы еще встретимся? – тихий шепот, но, сколько в нем затаенной надежды. На что?

- Да, - печально улыбнулся Крис, - в будущем.

Всего два слова. Два слова, которые оба ненавидели в равной степени. Будущее. Чертово будущее! Они там и вправду еще встретятся, но всё уже не будет по - прежнему. Всё изменится навсегда. Всё уже меняется. Прямо сейчас.

- Мы буде помнить. Наша любовь будет жить в сердце. Твоем и моем. Всегда.

Крис крепко прижал к себе девушку. Он уже сам был на надрыве. Не верилось, что теряет ее. Как только все наладилось… «Я люблю тебя». Эти слова он мог повторять, как мантру, сутками, на всех языках мира, без остановки. И то не смог бы выразить то, что чувствует. Как от каждой её улыбки мир взрывается яркими красками, а ради её смеха он готов на всё. На любую глупость. На любое преступление. И от мысли, что уже завтра в его будущем не окажется Пейдж, легкие наполнялись свинцом, перекрывая доступ к кислороду. Боль была такой сильной, что, казалось, тебя режет врач-неумеха тупым ножом без анестезии.

Их время подходило к концу. Небо окрасилось в бледно-розовый цвет, но они всё еще оставались на мосту. Стояли в обнимку, вдыхая родной запах и наслаждаясь последними прикосновениями.

- Пора.

Крис дрожащими пальцами погладил лицо Пейдж и приник в прощальном поцелуе. У них вряд ли будет еще возможность. Они целовались сотни раз, но впервые это было так… Отчаянно, безнадежно, тревожно. Они пытались отдать себя друг другу, не заботясь о том, что на них сейчас смотрят Старейшины. Ну и пусть! Тетя и племянник – это не мама и сын. Да и что они могут сделать? Рассказать Лео? Уже все равно. Это останется их маленьким секретом.
- Когда будешь уходить, не оборачивайся. Так легче.
Пейдж поняла, что всё же расплакалась. Слезы котились градом и не желали останавливаться. Всё. Баста. Финиш. Эпик фейл. Это конец. Конец их маленькой сказке.